Глава 14 - «На краю пропасти»
Кровь Гели впитывалась в холодный пол, расползаясь багровым пятном. Она задыхалась, цепляясь за Поли и Эйлу, будто за последний якорь в этом проклятом доме. Каждое движение причиняло адскую боль, но она отказывалась падать.
— Блядь, вы что, с ума сошли? — рявкнула она, когда Алеся попыталась перевязать её рану. — Я не останусь тут, сука!
— Геля, без паники! — почти кричала Поля, сжимая руку подруги. — Если мы сейчас остановимся — он сожрёт нас всех!
Тварь уже почти дошла до них. Нечеловеческий рык разрывал тишину, стены дома, казалось, сгибались под этим звуком. Дом жил своей тёмной жизнью, и сейчас он выбрал свою жертву.
— Нахуй этот дом и нахуй этот пиздец! — выдохнул Рома, вскидывая нож и бросаясь в бой. — Я порву этого ублюдка на хуй!
Монстр прыгнул из тени, и комната взорвалась адским хаосом: когти врезались в стены, искры летели в воздухе, кто-то кричал, кто-то падал.
— Рома, отвали! — прокричала Эйла, прикрываясь сломанной табуреткой, — Он слишком быстрый!
— Давай, сука, давай! — крикнула Алеся, кидая в тварь что попало — пустую бутылку, кусок поломанных досок.
Геля, стиснув зубы, вытащила нож — последнее, что у неё осталось — и с дикой решимостью в глазах бросилась на чудовище.
— Пошёл нахуй, ты! — закричала она, вонзая лезвие в одно из чудовищных глаз.
Тварь взвыла, отшатываясь, но тут же нанесла удар — коготь пронзил бок Гели. Девушка упала, кровь хлынула потоком, и она застонала от боли.
— Геля! — Поля бросилась к ней, слёзы текли по лицу.
— Нахуй, я не хочу умирать! — выдавила она сквозь зубы, сжимая руку Поли.
— Блядь, держись, сука! — рычала Алеся, вцепившись в плечо монстра и пытаясь его отвлечь.
В этот момент Рома с диким воплем всадил нож прямо в грудь твари. Тварь взвизгнула и ослабла. Но это была не победа — скорее затишье перед бурей.
— Быстрее, нахуй! — заорал Рома. — Идём к выходу!
Они потащили Гелю к двери, но дом словно живой, дышащий кошмар, не позволял им уйти. Пол полз к ним, стены сжимались, свет мигал и тух.
— Он нас держит! — прошептала Эйла, глаза блестели от паники и ярости.
— Сука, надо было раньше соображать, что мы сдохнем, если побежим, как ебаные кролики! — ругалась Алеся, не отпуская руку Гели.
Внезапно тварь выскочила из-за угла, хищно направляясь к раненой.
— Блядь, кто-то — догони его, нахуй! — кричал Рома, бросаясь вперёд.
Но кто-то не успел. Геля, скользнувшая на крови, упала, и чудовище схватило её. Её крик пронзил дом, эхом отдаваясь в душе каждого.
— Геля!!! — Поля рыдала, пытаясь вырвать подругу из хватки.
Тварь разорвала её словно тряпку, и мир вокруг померк.
— Нахуй, даёшь им бой! — крикнула Эйла, ярость в голосе превратилась в звериный вой.
Остальные, рвущиеся на неё с ножами и битами, уже знали: либо они сдохнут здесь, либо уничтожат эту тварь.
Дом замолчал на миг, словно затаив дыхание.
— Вперед, суки! — прошипела Эйла.
И начался последний бой — кровавый, жестокий, на грани безумия.
***
Тварь рычала, словно сам ад вырвался наружу. Её глаза — две черные бездны — сверкали в тусклом свете лампы. Геля кричала, скрючившись в его лапах, а кровь, разлитая по полу, поднимала отвращающий запах смерти.
— Пиздец... — выдохнул Рома, ощущая, как адреналин вырывается наружу. — Он её ебать хочет, и не остановится, пока не сделает сраный пирог из нашей говной жизни.
Он бросился вперёд, обнажая нож, но тварь резко отвернулась и метнулась к Алесям. Она, стиснув зубы, подняла старую биту и замахнулась.
— Давай, сука! — заорала она, разбивая по воздуху.
Удар попал в чёрную тушу, и тварь взвизгнула, как изувеченное животное. Но её реакция была молниеносной: она схватила Алесю за руку и с силой бросила в стену. Хруст кости раздался оглушительно.
— Ёбаный пиздец! — выругалась Алеся, пытаясь освободиться, но боль была невыносимой.
— Всё! Долбоёбы, хватит стоять, как залётные куры! — кричал Рома, бросаясь в атаку.
Он врезался в чудовище, нанося резкие удары ножом, вонзая лезвие в чёрную плоть. Тварь ревела, её когти цеплялись за всё вокруг, разбивая мебель и стены.
Поля с Эйлой, обессиленные, но не сломленные, хватают тяжелую металлическую трубу, что валялась на полу.
— Хватай, сука, и бей по башке! — шипит Эйла, готовая разнести голову монстра.
Они ударили. Звук удара разнесся эхом по комнате. Тварь отшатнулась, пошатнулась, но тут же схватила Полю за ногу, прижимая к холодному полу.
— ПОЛЯ! — закричала Эйла, пытаясь помочь.
Поля отчаянно дергалась, пытаясь вырваться, но когти тянули её вниз.
— Не отдам её, сука! — рычал монстр.
— Сука, дай чёртову руку! — выругалась Эйла, вцепившись ногтями в шею твари и пытаясь ей навредить.
Внезапно кто-то кричит:
— Рома, беги! Он бьёт тебя!
Рома взмахнул ножом, а в следующий момент получил удар когтистой лапой в плечо. Боль прожгла, но он продолжал наступать.
— Эй, сука, иди сюда! — рычал он, обращаясь к чудовищу.
Монстр рванулся на него, но тут, словно из ниоткуда, Дяна с битой в руках выскочила из тени.
— Пиздец, отвали, тварь! — выдохнула она, врезая удар в бок чудовища.
Тварь взвыла и отпустила Полю, которая, не теряя времени, кинулась к двери, поддерживаемая Эйлой.
Геля всё ещё лежала в углу, кровь стекала из раны. Она пыталась дышать, но каждый вдох жёг, как огонь.
— Геля, держись, сука, держись! — кричала Алеся, подбегая к ней.
Вдруг дом содрогнулся от удара. Стены трещали, потолок чуть не обрушился.
— Пиздец! — выдохнул Рома, — Он пытается сжать нас, как тараканы!
Тварь рванулась в сторону лестницы, а ребята — за ней. Это была последняя схватка, и они это понимали.
— Всё, мать твою, или мы сейчас сдохнем, или... — начал Рома, но его слова заглушил вопль твари.
Они неслись по коридорам, стены будто бы сжимались, а дом жадно поглощал звук их шагов и крики.
На лестнице Дяна поскользнулась, упала, и чудовище влетело на неё.
— ДЯНА! — заорала Эйла, рванувшаяся к подруге.
Но монстр вцепился когтями в бедро Дяны, и та выдала вопль ужаса, глядя на падающую кровь.
— Нахуй, надо что-то делать, черт побери! — выкрикнул Рома, бросаясь на тварь.
Он вонзил нож в шею чудовища, и тот отшатнулся, выпуская Дяну. Она упала на пол, держа бедро.
— Блядь, блядь, блядь! — ругалась Дяна сквозь слёзы и зубы.
— Кто-то, помогите ей! — крикнула Эйла, поднимая подругу на руки.
Остальные двинулись дальше — к выходу, но дом снова рыкнул, и дверь захлопнулась.
— Ёбаный дом! — выругался Рома, пытаясь открыть дверь.
— Он нас не отпустит! — сказала Алеся, сжимая зубы. — Нужно с ним кончать, сейчас!
Их голоса терялись в эхо этой смерти.
— Последний бой, суки! — прокричала Эйла.
И, схватившись за всё, что можно было, они бросились на тварь, вопя и матерясь, как последние безумцы, готовые стоять до конца.
***
Пол под ногами трещал, как лёд над пропастью. Воздух гудел — электричеством, злобой, чем-то древним. Дом будто готовился сдохнуть вместе с тем, что в нём жил.
— Это конец, блядь, или мы сдохнем, или он! — закричала Аля, вбегая в комнату с кочергой. Её лицо было перепачкано сажей и слезами, но в глазах — стальной огонь.
Тварь, вся иссечённая, кровоточащая чёрной слизью, завыла. Она метнулась к Роме, но Мишель, не раздумывая, схватила ножницы с пола и вонзила их в бок существа.
— Ты не заберёшь нас! НЕ СЕЙЧАС! — заорала она, сжимая рукоять с такой яростью, будто мстила за всё.
Существо взвыло, дернулось, но успело отбросить Мишель в сторону. Она ударилась об стену, и Алеся с воплем подбежала к ней, пытаясь привести в чувство.
— Ты живая? Мишель, пожалуйста, вставай!
Тем временем Рома и Аля атаковали одновременно: нож — в шею, кочерга — по черепу. С треском посыпалась чёрная чешуя.
Тварь повалилась, извиваясь в агонии. Вся комната завоняла палёной плотью и смертью. Эйла, тяжело дыша, схватила обломок зеркала и с яростью вонзила в глаз чудовища.
— УМРИ НАХУЙ! — крик её эхом разнёсся по дому.
Тварь рванулась, упала, затихла. И в этой тишине они все услышали... хлопок. Будто дом выдохнул. Или сдался.
***
Геля стонала, кровь сочилась из раны.
— Она теряет сознание! — закричала Дяна, прижимая тряпку к боку Гели.
Поля уже искала аптечку, а Мишель, шатаясь, поднялась, подойдя к ним.
— Нужно ушить. Или она истечёт. Быстро.
Аля стояла у окна. Смотрела на лес. Он был таким же тёмным. Но теперь в нём не было взгляда. Того взгляда, что преследовал их ночами.
— Мы не спасены, — сказала она. — Мы просто выиграли раунд.
***
📓 Запись 7 — Аля:
Я думала, страх — это тьма, которая заходит внутрь.
Но настоящий страх — это смотреть, как умирает кто-то из твоих.
Мы держались. Мы бились.
Я бьюсь за тех, кого люблю. И даже если дом снова оживёт — он столкнётся со мной.
📓 Запись 8 — Мишель:
Мне казалось, я ничего не чувствую. Просто живу в панике.
Но когда я увидела, как он нападает на Эйлу, как Геля теряет кровь...
Я поняла. Мы стали семьёй. Разбитой, рваной, израненной — но семьёй.
И я не позволю никому это разрушить.
📓 Запись 9 — Геля (дрожащий почерк, позже):
Я не знаю, жива ли я. Всё больно.
Но я чувствую — они рядом.
И если это конец — пусть он будет с ними.