Жизнь на донышке
Вряд ли найдется ещё человек, способный выпить столько алкоголя. В тем момента, когда собутыльники Вадима отключались, падая лицом в салат, он был лишь подогрет. Он продолжал пить. Словно был рядом кто-то невидимый, с кем Вадим заключил пари, что перепьет всех на свете. Когда - то жесткая борода завивалась, измученные глаза не видели ничего дальше стола, расплющенный ярко оранжевый нос Вадима жил сам по себе.
Некогда Вадим Семенович Целиков был начальником КЭС отдела МТО войсковой части на Севере. На пенсию Вадим ушел вполне заслуженно с предоставлением трибуны и слова для молодых офицеров. Он тогда сильно смутился, но к трибуне подошел и выдавил из себя: «ну, это, в общем, слушайте командира. Он не баба, не обманет и херни не скажет».
Проблема была и оставалась в том, что Вадим встал в очередь нуждающихся только перед увольнением с военной службы. Как и положено, ему оставили служебное помещение в закрытом городке и заверили, что жилье свое он скоро получит.
«Мои метры быстро не придут. Могу лет пять прождать», - с пониманием подумал Вадим. Уж кому, а начальник КЭС была известна реактивность центрального аппарата в выдаче жилья.
И бутылка стала гостить у него на столе. Сначала робко, в компании друзей и сослуживцев. Вадим её как будто стеснялся и приглашал на стол только по праздникам. Затем их знакомство стало ближе: количество друзей уменьшалось, а поводы выпить - росли. И вот сегодня 5 апреля мужчина уже не мог вспомнить трезвый период своей жизни.
Глядя на недопитый стакан, Вадим вспомнил о бывшей жене. Регина уехала как только Вадим отказался ехать с ней на родину после его увольнения. А ведь у них были еще и дети! Мишка, сынок то вымахал как! Вадим напряг память.
«Сыну было двенадцать... или тринадцать. Что то около того. А вот дочку не помню, маленькая совсем», - мужчина поморщился. Он не любил вспоминать, как Регина настаивала, умоляла бросить его друзей и водку и уехать строить новую жизнь. Она кричала, требовала и указывала на детей, взывала к совести Вадима, говорила о будущем. А Вадим просто молчал и с ужасом осознавал, что ничего после армии делать не умеет. Самое страшное было в том, что и делать он ничего не хотел. Душа после службы была как высушенный переспелый лимон
Эх, жизнь, - крякнул Вадим и долил содержимое стакана в глотку. Он деликатно отрыгнул в сторону и рухнул на стол. Сердце, работая с каждым годом все сильнее, не выдержало и нажало на стоп. Вадиму было сорок два года.