Глава 40
Арт
Прошло пять лет. Пять чертовых лет.
Я засыпал и просыпался с одной мыслью — найти её. Найти и заставить ответить за всё. Каждый раз, трахая очередную дешёвку, я думал только о ней. Представлял, как буду иметь эту суку. Как буду ломать её, насиловать, пока не вымолвит прощение, пока не начнёт молить.
Я ушёл с головой в работу, стал жестче, холоднее. Поиски не прекращал ни на день. Становился всё более нервным, дерганым. Мои люди терпят меня из страха или из-за верности — плевать. Я не успокоюсь, пока не увижу её перед собой, на коленях. Пока не заставлю заплатить.
Сегодня встреча с боссами. Массимо, Маттео уже в кабинете. Себастьян, как обычно, опаздывает.
Мы обсуждаем дела, деньги, оружие, границы. Всё по стандарту.
Дверь открывается — заходит Себастьян.
— Опоздал. Был занят, — поднимает руку, будто сдаётся. Манера привычная.
— Всё нормально? — смотрю на него внимательно.
— Да. — Проходит мимо и садится. И тут...
Я чувствую это.
Запах.
Чёртов, блядь, запах.
Запах, который не спутать. Который я помню до дрожи. Запах её кожи. Её волос.
Не может быть. Мерещится. Я давно схожу с ума, но... не до такой же степени.
Пытаюсь отогнать это чувство, но всё зря. В течение разговора запах возвращается. Пронзает. И теперь я точно знаю — это от Себастьяна.
Мои кулаки сжимаются, челюсть скрипит от напряжения. Он... был рядом с ней. Он видел её. Она рядом.
Когда все начинают вставать, я тоже поднимаюсь. Пожимаем руки. Подхожу к Себастьяну ближе. И запах... сильнее.
Горло пересыхает, я едва дышу.
— Себастьян. — Мой голос звучит спокойно. Слишком спокойно. — Задержись на пару минут.
Он опускается обратно в кресло. Играет телефоном. С виду спокоен, но я вижу — он на взводе.
Я сажусь напротив. Молчу.
А он чувствует.
Он знает, что я что-то понял
— Как думаешь, куда она могла деться? Я не могу найти её уже пять лет.
— Ты обязательно найдёшь её.
— А ты не поможешь?
— Я помогаю.
— Но ты не говоришь мы.
Он смотрит на меня. Медленно кладёт телефон на стол.
— Спрашивай прямо. Что ты хочешь знать?
— Где ты был?
— Я сказал — у меня были дела.
— Блядь. — Резко встаю, подхожу к нему и упираюсь руками в стол напротив. — Ты знаешь, где она. Я знаю, ты в курсе. Ты был с ней?
— Нет.
— Нет что? Не знаешь, где она? Или нет, не трахал её?
— Ответь на вопрос. — Он смотрит на меня лениво. — Что ты сделаешь, когда найдёшь её?
— Это уже не твоё дело.
— Ответь.
— Она ответит за всё, что сделала.
— Тогда ты её не найдёшь. Никогда. — Он встаёт и идёт к выходу.
— Ты знал. И ты молчал? Разве мы так договаривались? Мы же дали друг другу слово — всегда помогать.
— Я узнал недавно. И есть причина, почему не сказал.
— Где она?
— Ты должен дать мне слово.
— Какое?
— Что не тронешь её. Что не причинишь ей вреда.
— Ты, блядь...
— Дай слово.
— Блядь! Хорошо. Хорошо, даю! — Ору на весь кабинет, едва держась.
Все эти годы... она была под носом. А я — как слепой. Какой же я, нахуй, идиот. Но больше всего... больше всего я в ахуе от того, что у неё есть дочь. У неё есть дочь. Она забыла меня, трахалась с каким-то ублюдком, и родила от него ребёнка.
Я не сдержался.
Врезал Себастьяну. Раз, другой — он даже не отбивался. Шум поднялся на весь этаж, охрана вбежала и растащила нас. Он слишком сильно за неё держится. Слишком бережёт.
Что ж... посмотрим, как он теперь будет это делать
Не переодевшись, я сразу сел в машину и сорвался с места. Сердце колотилось, будто я был на охоте — и так оно и было. Я был слишком взвинчен, чтобы почувствовать, как летит дорога. Её будто не существовало — только я и мысли о ней.
Всю дорогу я представлял, как буду её ненавидеть. Как заставлю её почувствовать каждую каплю той боли, что она оставила мне. Я думал, как буду ломать её, мучить, заставлю платить — за всё.
Но стоило мне только увидеть её...
Я замер.
Сижу в машине. Смотрю, не мигая. Она не изменилась. Та же. Аппетитная, как грех. Красивая до безумия. До дрожи в пальцах.
И всё. Я перестал думать.
Только одна мысль ярким адом горит в голове — кто касался её? Кто держал её за талию, кто трогал её волосы, кто дышал ей в шею?
От одной этой мысли я схожу с ума.
Она поплатится. За каждый мой нерв. За каждую бессонную ночь. За каждого, кто был рядом с ней, пока меня не было.