глава 14
Я, Иревиль и Феофан сидим в полночь на кухне и едим шоколадный торт, запивая его чаем, вернее, тем, что тут чай заменяет. Правда, мы сначала пытались оставить Фефа на стреме, а то мало ли что… (Крут вчера объяснял, что торт его, а точнее — предназначен в подарок какой-то его подруге. Но… Рёва же, смекнув, что завтра эту сладкую прелесть унесут и мы останемся ни с чем, уговорил нас оприходовать тортик сегодня.) Светлый дух сначала наотрез отказался и минуть десять пытался объяснить нам, что есть чужое — плохо. Хорошо, что Иревиль исхитрился сунуть ему в рот кусочек, и… и чавкали мы дальше втроем.
— Фефа, не жадничай! — пронзительный шепот офигевшего Иревиля.
Анрелочек дрыгал ногами, увязнув в креме и пытаясь выбраться.
— Сейчас помогу, — я. С набитым ртом.
Помогла. Анрел — весь в креме — висит над столом и отплевывается, пытаясь вдохнуть. Осторожно удерживаю его за крыло, пока Рёва двигает чашку, в которую просит макнуть блондинчика, а то не отчихается.
— Не надо меня макать! Я… просто поскользнулся.
— Дай его сюда, — грозно.
Сую анрелочка в руки Рёве, снова запихивая в рот шоколад.
— Фефа! — хмуро и патетично. — Мне кажется, тебе на сегодня хватит.
— Почему? — испуганно.
— Слипнется, — значительно.
— Чего?
Улыбаюсь наивности анрела, которому на ушко шепчут — что обычно слипается от перебора сладостей.
Шок в больших голубых глазах и унылое:
— Ну… ладно.
Фефа посадили на стол и вернулись к тарелке, продолжая начатое.
Сидим. Жуем. Смотрим на анрелочка.
— А у вас не слипнется? — угрюмо.
— Мы тренированные, — с широкой улыбкой.
Я закивала, прихлебывая чай.
Анрелочек тяжело вздохнул… но тут зажегся свет, и перед нами предстал Крут.
Я отодвинула тарелку и постаралась сделать умный вид. Торт, размазанный по столу, — вопиял. Крут сонно на него уставился и зевнул.
— А… чего это ты тут делаешь?
Гм…
— Прибираюсь, — как можно более убедительно.
Ржач Рёвы, обиженный восклик Феофана о вреде вранья.
— А-а… а я водички зашел…
В глазах Крута мелькнуло узнавание. Он узнал поднос. Голубой, с цветочками, на который сам лично еще вечером торт и водружал, пока мы все истекали слюной (элв даже рискнул понюхать краешек, но ему грозно показали кулак, и красавчик, фыркнув, удалился).
— Что тут происходит? — В дверях возникла фигура заспанного Грифа. Угрюмо оглядев стол, он возмущенно уставился на меня, — А мне?!
Н-да-а… нехорошо получилось.
— Я хотела тебе принести.
— Что принести? — В кухню протискивался элв в ночном колпаке и с вздыбленной челкой.
Меня терзают смутные сомнения. Они всей толпой попить пришли или тоже хотели откусить кусочек?
— Бура! — Глаза гнома страшно полыхнули.
— Да! — влез элв, расстроенно разглядывая стол.
— И как будешь выкручиваться? — Гриф уже присел на более или менее чистый угол стола и взял в руку один из трех оставшихся кусков.
Элв заторопился взять свой. Гном же все еще стоял с открытым ртом, весь красный и явно желая высказаться.
— Я испеку! Еще один. До утра. — Последняя фраза прозвучала совсем тихо, но меня услышали.
— Хм… а ты умеешь? — Крут смотрел в упор, все еще красный от ярости и хмуря брови.
— Конечно. А чего тут уметь? У меня все рецепты в памяти кристалла хранятся, — поправляя грудь (мешается!).
Все завороженно проследили за моей рукой. Гном быстро кивнул.
— Чтоб до утра было! — И вышел за дверь, громко ею хлопнув. (Ну хоть не прибил.)
Тяжело вздыхаю и смотрю ему вслед. За спиной слышится довольное чавканье, и тихий голос Рёвы произносит:
— Фефа, я тут вишенку нашел. На.
— Спасибо, — смущенно.
— Вкусно?
— …н-нет.
— Вот и я так подумал…
Оборачиваюсь к ребятам, хмурюсь.
— Так. Помогать будете?
Все отрицательно качнули головами, элв мне улыбнулся.
— Ну и ладно, тогда хоть не мешайтесь.
Все покивали. И я принялась готовить — впервые в жизни. Запуская программу и инструкцию по ее применению.
Мозг мгновенно вобрал в себя открытый файл, руки сами включились в работу, а над плитой зажглось призрачное волшебное пламя.
Поехали.
Светало.
Рухнув на стул — оглядываю свой "шедевр", не побоюсь этого слова. А еще я впервые в жизни устала… Не физически, но морально. И очень хочу спать.
Элв, Гриф, маг (не выдержав, спустился на наши крики — эти двое пытались мне советовать, что и как делать) и Сим стояли вокруг водруженного на стол торта и восхищались. Феофан и Рёва рыдали на плече друг друга от счастья. По их совету торт был сделан в виде Крута, изображенного в позе "задравшей ногу балерины": в пачке, на пуантах и со сверкающей улыбкой на грозном лице. Котенок забрался на руки и мурлыкнул, сворачиваясь клубком.
— Ну что, шедевр готов, — зевая, — Я — спать. Мне больше…
— Пойду гнома позову, — Сим, вылетая с кухни и едва сдерживая хохот.
Остальные пожелали ему удачи, элв посоветовал завязать "счастливцу" глаза.
Угрюмо смотрю ему вслед.
Сидим. Ждем. Гриф пересел на ручку стула и перебирает изящными пальцами золото моих волос. Он в последнее время вообще как ребенок — вечно их трогает, дергает, тормошит… Иревиль как-то сказал, что парень и еще кой-чего потрогал бы, но тут уже бдит Феф. И заклинания у него — одно убойнее другого, несмотря на защиту нечистика, который не устает доказывать права молодости… пока безуспешно.
В коридоре возня, ругань гнома.
— Глаза не трогай!
— Это сюрприз, — напряженно.
— Я ж не вижу, куда иду!
Раздается грохот, судя по звукам — рухнул шкаф.
— МОЯ НОГА!!! У-убью!
Сим влетел весь мокрый, запыхавшийся и встрепанный.
— Привел, — нервно.
После чего затырился к окну.
В дверях же возникла мощная фигура Крута — с повязкой на перекошенном лице и с заплывающим глазом. Оглядевшись, он хмуро уставился на торт и замер, открыв рот.
Ждем реакции. Слышно, как муха жужжит под потолком.
— Это чего? — тихо.
— Торт. Нравится? — Я включила повышенную пигментацию кожи щек и смущенно опустила глаза, хлопая ресничками. (Рёва научил.)
Гном тяжело на меня смотрел, не зная, что бы такого… нерезкого сказать.
— А трусы где? — нашелся он.
У элва началась истерика, он уткнулся в грудь Сима, глотая ржач. Растерянный вампир неуверенно его обнял.
— А зачем? — Я. Тихо. Ковыряя пальчиком дырку на штанах Грифа. Тот отчего-то напрягся и замер. — Я же ничего не прилепила… там, — загадочным шепотом, думая о карманах и пуговицах, которые было лень делать.
Надрывный стон ржущего элва тут же привлек к себе все внимание. Эдо икнул и притих, отлипая от ошарашенного Сима и снова принимая слегка надменный вид. Что это с ним?
Гном в полной тишине откашлялся и зачем-то полез смотреть под юбку, тщательно сотворенную мною из воздушного крема.
Мы, затаив дыхание, наблюдаем. Крут нервничает, ничего не понимая и шумно сопя.
— Ничего нет! — грозно. Чтобы хоть что-то сказать.
Маг закашлял в кулачок. Все крепились, внимая с умным и слегка трагичным видом. Я — с удивленным.
— Ты рад? — на всякий случай.
— Нет! Как я это девушке покажу?!
Гм, мужчины…
— Крут, ну не переживай ты так, — влез Сим, — Это же просто такой сладкий шуточный подарок. Я лично уверен, что любая девушка была бы страшно рада такое получить, — с ободряющей улыбкой.
Радостно на него смотрю.
— Но эта "девушка" — теща моего брата, — тихо.
Улыбки увяли. Снова оценивающе смотрим на скульптуру.
— И она… твоя девушка? — Сим. Растерянно.
— Нет! Я так сказал, чтоб просто… просто… да отвяжитесь вы! Что делать-то?!
Молча сажусь обратно. Элв судорожно закашлялся, но на него шикнули, и парень притих.
Сидим. Думаем, страдаем. Гном растерянно оглядывается по сторонам, явно переживая не на шутку. Времени сделать еще один торт нет.
(Рёва тихонько предложил оторвать все лишнее и сложить в кучку — "маме" понравится. Задумчиво на него смотрю.)
Короче… понес так. Мы торт красиво упаковали и все вместе проводили Крута до двери. Гном уже на улице оглянулся, сжал зубы, хлюпнул носом и пошел.
— Удачи, — помахав напоследок.
То, что он пробурчал под нос, — я просто не расслышала, как и полагается каждой уважающей себя девушке.