18
Зал суда был таким же холодным, как и в прошлый раз. Мадонна сидела, сцепив пальцы в замок, взгляд её был устремлён в одну точку. Олег сидел напротив, с таким же тяжёлым выражением лица.
Адвокат взглянул на них обоих, затем повторил вопрос:
— Вы решили, с кем остаются дети?
Мадонна медленно подняла глаза.
— Я хочу, чтобы они были со мной, — её голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась усталость.
Олег сжал челюсть.
— И что, я просто стану отцом на выходные?
Она отвернулась.
— Ты постоянно на работе, Олег. Я не хочу, чтобы они росли с няней.
— А я не хочу, чтобы они уехали в Италию! — он повысил голос.
Судья стукнул молотком.
— Без эмоций, господа.
Олег выдохнул, пытаясь взять себя в руки.
— Они будут со мной, — твёрдо заявил он.
Мадонна резко повернулась к нему:
— Ты серьезно? Ты готов ради них бросить свою работу? Готов менять подгузники, укладывать спать, готовить еду?
Он молчал.
Адвокат Олега наклонился к нему, что-то шепча на ухо.
Судья посмотрел на бумаги, затем на обоих родителей.
— Учитывая, что мать большую часть времени ухаживает за детьми, а отец занят работой, суд склоняется к тому, чтобы дети остались с матерью.
Олег сжал кулаки.
— Но… — судья сделал паузу. — Отец имеет право на равные встречи с детьми.
— Ты можешь видеть их, когда захочешь, — тихо добавила Мадонна, глядя на него.
Олег горько усмехнулся.
— Не тогда, когда я захочу, а когда ты позволишь.
Она отвела взгляд.
— Суд постановил: дети остаются с матерью. Отец имеет право на встречи по согласованному графику. Заседание окончено.
Мадонна почувствовала, как что-то внутри неё оборвалось. Олег смотрел на неё, но она не могла выдержать его взгляда.
Они оба победили. И оба проиграли.
Мадонна металась по дому, собирая вещи. Чемоданы уже стояли у двери, но двух маленьких детей собрать в дорогу было намного сложнее, чем просто упаковать одежду. Данте пытался забраться в открытую сумку, а Донателла упрямо таскала свои игрушки обратно в комнату, не понимая, что им пора уезжать.
Олег стоял в дверном проёме, наблюдая за этим хаосом.
— Давай я помогу, — тихо сказал он.
Мадонна кивнула, не глядя на него. Она была сосредоточена на том, чтобы проверить, всё ли собрала.
Олег присел рядом с Донателлой, взял её на руки и улыбнулся:
— Ну что, принцесса, едешь в Италию?
Девочка схватила его за воротник и захихикала. Данте в этот момент, шатаясь, подошёл к матери и поднял ручки, прося на руки.
Мадонна подняла его, крепко прижав к себе.
— Всё готово? — спросил Олег, отводя взгляд.
— Кажется, да. — Она поправила волосы и тяжело выдохнула.
Молчание повисло между ними.
— Я отвезу вас в аэропорт, — сказал он, глядя ей в глаза.
— Олег, не надо…
— Надо, — перебил он. — Это в последний раз, когда мы едем вместе.
Она кивнула, стараясь не выдать эмоций.
Дорога до аэропорта была напряжённой. Дети уснули на заднем сиденье, а между Олегом и Мадонной царила тишина.
Когда они подъехали, он выключил двигатель и обернулся к ней.
— Ты уверена?
Мадонна опустила глаза.
— Да.
Он кивнул, сжав руль так, что побелели костяшки пальцев.
— Тогда… счастливого пути, — выдохнул он.
Она посмотрела на него в последний раз, но ничего не сказала.
Взяв детей на руки, она направилась к терминалу. Олег остался сидеть в машине, наблюдая, как его семья уходит.
Когда её фигура исчезла за дверями аэропорта, он стукнул кулаком по рулю.
— Чёрт… — выдавил он, закрывая глаза.
Он только что потерял всё.
Родительский дом в Италии встретил их теплом и запахом свежего хлеба с оливковым маслом. На кухне раздавался стук ножей и бормотание телевизора.
— Madre, встречай нас! — наигранно воскликнула Мадонна, переступая порог с детьми на руках.
Из кухни раздался торопливый звук шагов, и в следующее мгновение мать Мадонны, синьора Валентина, выскочила в коридор, вытирая руки о фартук.
— Mia cara! — она бросилась к дочери, крепко обняла её, а затем тут же перевела взгляд на двойняшек. — Ах, мои сокровища! Как вы выросли!
Донателла тут же потянулась к бабушке, требуя внимания, а Данте, более сдержанный, прижался к маме, но всё же внимательно разглядывал новую обстановку.
— Давай-давай, иди к nonna, — мягко сказала Мадонна, передавая сына матери.
Синьора Валентина взяла Данте на руки, а второй рукой погладила Донателлу по спине.
— Ты устала, figlia mia? — обеспокоенно спросила она, глядя на уставшее лицо дочери.
Мадонна улыбнулась, но в глазах мелькнула тень.
— Дорога была долгой, но я справлюсь. Главное, мы теперь дома.
— Дом — это не только стены, но и спокойствие в сердце, — мудро заметила мать, но не стала давить.
Из кухни выглянул отец Мадонны, синьор Алессандро, с чашкой кофе в руке.
— Что за шум, а драки нет? — усмехнулся он, подходя ближе и оглядывая внуков.
— Папа, как всегда! — Мадонна рассмеялась и потянулась к нему в объятия.
— Итак, раз уж вы вернулись, значит, будем праздновать. — Алессандро подмигнул и повёл всех на кухню, где уже был накрыт стол с пастой, сыром и вином.
Мадонна почувствовала, как на душе становится легче. Здесь, в Италии, её ждали. Здесь она снова могла быть собой.