1.
Дом наконец-то погрузился в тишину. Впервые за день не было суеты, разговоров гостей и вспышек камер. В детской комнате, в своих крошечных кроватках, мирно спали Данте и Доннателла. Их дыхание было едва слышным, и только редкие движения ручек или тихие звуки напоминали, что там, за дверью, теперь две маленькие жизни.
А на кухне, при мягком свете лампы, за чашками горячего чая сидели Олег и Мадонна.
Оба были измучены — день оказался долгим, но в то же время внутри них жило странное, до конца ещё не осознанное счастье.
Мадонна обхватила ладонями чашку, наслаждаясь её теплом.
— Я думала, этот день никогда не закончится, — тихо сказала она, делая глоток.
Олег, сидевший напротив, слабо усмехнулся, потирая лицо рукой.
— Я до сих пор не уверен, что он закончился, — ответил он. — В любой момент один из них может проснуться и напомнить нам, что теперь у нас нет выходных.
Мадонна покачала головой, чуть улыбаясь.
— Ты осознаёшь, что они теперь всегда с нами? Каждую минуту, каждый день, каждую ночь… — Она подняла взгляд, в её глазах было что-то между восторгом и тревогой.
Олег посмотрел на неё, внимательно и мягко.
— А ты?
— Мне кажется, я до конца ещё не понимаю, — призналась она. — Как будто всё это сон. Только… очень реальный.
Олег протянул руку через стол, накрывая её ладонь своей.
— Мы вдвоём, — напомнил он. — Даже если не знаем, что делать, мы разберёмся.
Она слабо улыбнулась и кивнула.
— Да… Только вот знаешь, я сегодня поймала себя на мысли…
— Какой?
— Мне страшно. Я боюсь сделать что-то не так.
Олег не удивился. Он сам чувствовал то же самое, просто не говорил вслух.
— Мы будем учиться. Они нас всему научат, — сказал он.
— Ты думаешь, они уже понимают, что мы их родители?
Олег усмехнулся:
— Думаю, они уже поняли, что мы понятия не имеем, что делаем.
Мадонна тихо рассмеялась, впервые за день чувствуя, как тревога чуть-чуть отступает.
— Главное, что мы вместе, — сказала она.
Олег сжал её пальцы, глядя в глаза.
— Да… Главное, что мы вместе.
На кухне снова стало тихо. Только за окном мерцали огни города, а в детской комнате два крошечных человечка спали, не зная, что их мама и папа только начинают осваивать самую важную роль в своей жизни.
Она молча провела пальцем по краю чашки, затем глубоко вздохнула и тихо сказала:
— У меня очень болит грудь во время кормления.
Олег тут же поднял на неё взгляд, уловив в её голосе нотку напряжения.
— В смысле "болит"? — спросил он, отставляя чашку.
— Ну… — она поморщилась, вспоминая недавний момент, когда кормила Доннателлу. — Это как резкая боль, которая проходит, когда малыш перестаёт сосать. Врач сказал, что это нормально, пока организм привыкает, но это… неприятно.
Олег нахмурился, явно недовольный таким ответом врача.
— Он что-то посоветовал?
— Да, выписал мазь, чтобы уменьшить дискомфорт. Сможешь утром заехать в аптеку?
— Конечно, без вопросов, — сразу ответил он. — Я даже могу сейчас, если хочешь.
Мадонна покачала головой, делая осторожный глоток чая.
— Нет, сейчас не нужно. Просто утром, пока они ещё спят.
Олег внимательно посмотрел на неё.
— Если тебе так больно, может, стоит ещё раз проконсультироваться?
— Врач сказал, что это временно. Просто нужно потерпеть, пока кожа привыкнет.
— Потерпеть? — он нахмурился ещё сильнее. — Серьёзно? Звучит не очень-то утешительно.
Мадонна чуть улыбнулась, но взгляд её оставался усталым.
— Я справлюсь. Просто нужно немного времени.
Олег смотрел на неё несколько секунд, потом обошёл стол и, опустившись перед ней на корточки, взял её руки в свои.
— Послушай, если станет совсем плохо, сразу говори, ладно? Не нужно терпеть, если есть способ облегчить боль.
Она кивнула, ощущая, как тепло его рук пробирается сквозь усталость.
— Спасибо.
— Я просто хочу, чтобы тебе было легче.
Мадонна посмотрела на него и улыбнулась чуть шире.
— Тогда просто останься рядом.
— Я и так никуда не собирался.
Олег мягко сжал её пальцы, затем, наклонившись ближе, провёл рукой по её щеке и осторожно коснулся её губ своими. Поцелуй был мягким, тёплым, наполненным заботой и нежностью.
Мадонна закрыла глаза, наслаждаясь этим моментом. После долгого, утомительного дня этот поцелуй казался глотком свежего воздуха.
Они ещё немного поговорили, обмениваясь тихими словами, а потом, допив чай, выключили свет на кухне и, взявшись за руки, направились в спальню.
Впереди их ждали бессонные ночи, новые испытания, радости и тревоги. Но в этот момент они знали одно — они не одни. Они семья.
Дом погрузился в глубокую тишину. За окнами стояла тёмная, спокойная ночь, нарушаемая лишь редкими огоньками машин вдалеке. В детской комнате мягко светился ночник, отбрасывая тёплый свет на кроватки.
Где-то около пяти утра Доннателла начала шевелиться, а потом захныкала, требуя внимания.
Мадонна, едва почувствовав это сквозь дремоту, тут же открыла глаза. Данте продолжал спать, и она не хотела его будить. Осторожно поднявшись, она взяла дочь на руки и, тихо укачивая её, направилась в их спальню с Олегом.
Доннателла мирно прижалась к ней, доверчиво и спокойно. Но стоило Мадонне устроиться в кресле и начать кормить, как по телу тут же прошла острая волна боли.
Она тихо шипела сквозь зубы, стараясь не разбудить ни Олега, ни саму малышку.
— Тише, тихо, моя хорошая… — прошептала она, гладя Доннателлу по спинке.
Девочка жадно сосала, не подозревая, какую боль испытывает её мама.
Мадонна закрыла глаза, глубоко вдохнула, пытаясь перетерпеть резь. Она знала, что со временем станет легче, но каждое кормление пока было для неё испытанием.
С кровати донёсся лёгкий шорох.
Олег приоткрыл глаза, потянулся, но, увидев, что Мадонна сидит в кресле с ребёнком, тут же приподнялся на локте.
— Что случилось? — его голос был хриплым от сна.
— Донни проснулась, — тихо ответила Мадонна, стараясь говорить спокойно, несмотря на боль.
Олег взглянул на неё внимательнее.
— Ты терпишь?
Она опустила взгляд, не отвечая.
— Мадонна… — он устало провёл рукой по лицу и сел на кровати. — Почему ты не разбудила меня?
— Потому что ты тоже устал, — шёпотом сказала она. — Кто-то из нас должен хоть немного поспать.
Олег вздохнул и встал, направляясь к ней.
— Сколько ещё ты собираешься делать вид, что всё нормально?
Он присел перед креслом, внимательно заглядывая ей в глаза.
— Я справлюсь, — упрямо ответила она, но Олег уже знал её слишком хорошо.
Он осторожно накрыл её руку своей.
— Я понимаю, что ты хочешь быть сильной. Но тебе не обязательно быть сильной, когда рядом я.
Мадонна глубоко вдохнула и наконец посмотрела на него.
— Мне правда больно.
Олег кивнул.
— Завтра же с утра поеду за мазью. А пока, может, компресс поможет? Тёплый или холодный… Что угодно, чтобы хоть немного облегчить боль.
Она кивнула, благодарно сжимая его руку.
Доннателла, наевшись, слегка пошевелилась и выпустила грудь. Мадонна аккуратно прижала её к себе, укачивая, а Олег помог ей встать.
— Пойдём, я помогу уложить её обратно. А потом займёмся тобой.
— Ты так говоришь, будто я твой пациент.
— Ну, ты моя любимая пациентка, — с мягкой улыбкой сказал он, целуя её в висок.
Мадонна тихо рассмеялась. Несмотря на боль и усталость, в этом моменте было что-то особенное. Они справлялись. Вместе.