Проект «Новая жизнь»

Как оказалось, Кайла имела план, отличный от нашего. И не хотела его раскрывать по той причине, что нас прослушивали и, следовательно, запросто могли обрубить все концы верёвки, которую сплела девушка.

Разумеется, поскольку у дверей была выставлена охрана, отсюда оставался только один выход, который уже был нам знаком. Вентиляция.

Конечно, первый мгновение я не доверяла ей, но когда девушка достала из-под одежды ключ карту, на который значилось «П.Н.Ж. III уровень. Приоритет Бета» не оставалось другого варианта, кроме как довериться.

— Это что? — спросила я, когда прочитала надпись.

— Карта, которая даст нам допуск в ту самую лабораторию, — ответила девушка. — Так что, вы со мной? — Она кивнула в сторону вентиляции.

Все ответили согласием и мы снова пустились в путь по лабиринтам воздуховода. Сейчас, когда все уже имели представление о продолжительности и направлении нашего маршрута, продвигаться вперёд удавалось намного быстрее. Хотя на спусках периодически у нас возникали некоторые заминки. Тем не менее, ничего из этого не помешало нам оказаться на месте уже меньше чем через час.

Между стенами продолжала стоять заслонка. Эштон ещё некоторое время пытался пробить там проход, но взбесившись после очередной неудачной попытки, открыл для нас другой ход.

Разозлившись, парень очень сильно ударил кулаком рядом с решёткой, через которую минувшей ночью мы наблюдали за тем, как в это странное помещение везли нашего друга. Удар получился настолько сильным, что решётка не только вылетела со звоном, но и сам Эштон вывалился следом, подняв облако из строительной пыли и шум. От этого манёвра моментально завыли сигнальные сирены. Должно быть, они реагировали на лишние движения или чрезмерно громкие звуки.

Зик быстро помог спуститься всем девушкам. Эш, поднявшись и отряхнувшись, занял позицию под образовавшийся дырой, чтобы никто не получил никаких травм от падения.

Буквально за считанные мгновения все мы оказались внизу. Кайла подошла к массивным дверям лаборатории и не обращая никакого внимания на воющую сирену, приложила пропуск к сканеру и вела какой-то код, который никто не увидел.

Спустя секунду двери начали разъезжаться в разные стороны и каждый из нас быстро по очереди прошёл внутрь лаборатории. Когда все оказались там, Кайла стукнула кулаком по большой красной кнопке, которая находилась там же где и сканер, только с противоположной стороны стены.

Двери стремительно сомкнулись и оказавшись в безопасном вместе, мы, наконец-то, смогли позволить себе осмотреться. Эта комната была полностью идентична тому описанию, которое мы получили от Рэя.

Большое помещение в виде широкого и длинного коридора. Пол и стены были выложены синей и белой плиткой, которые чередовались в шахматном порядке. От этого у меня очень быстро начало рябить в глазах. По обе стороны на стенах висели странные плоские коробки, которые выступали не больше чем на десять сантиметров. Почти ко всем ящикам были подведены трубки, которые, в свою очередь, подключались к огромным мешкам, лежащим на каталках. В помещении было очень холодно.

Я уже была готова видеть эту картину, и не единожды прокручивала её в своей голове, но даже при таком раскладе само зрелище оказалось для меня морально слишком тяжёлым. Но я старалась не подавать виду, что мне стало плохо. Правда, от Зика это скрыть мне не удалось. Он подошёл, приподнял моё лицо за подбородок, заставляя посмотреть на него, и спросил:

— Всё нормально?

Голос друга слишком сильно дрожал, Так, что убедить меня в его полном спокойствии Иезекиилю не удалось.

Я оглядела остальных своих спутников и, увидев выражения их лиц, пришла к выводу, что все они настолько же шокированы, как и я. Все, кроме Кайлы. По ней вообще не было заметно, что девушка шокирована. Она стояла недалеко от двери, привалившись спиной к стене, и ковырялась уголком пропуска под ногтями.

— Что за чертовщина здесь происходит?! — воскликнула Дженис, прерывая затянувшиеся молчание. Но никто не ответил.

Здесь не было слышно воя сирен, который поднялся после падения Эштона. Тишину нарушал лишь шум аппаратов.

Пока все молчали и стояли в оцепенении от шока, я решила медленно пройтись вдоль каталок и подробнее смотреть детали этих приспособлений.

Оказавшись в шаге от одной из настенных коробок, я остановилась и перевела взгляд на гигантский странный мешок, который лежал на каталке и был подсоединён к коробке. Материал из которого был сделан этот "сосуд" напоминал мне смесь из очень плотной ткани и фольги. Я перевела взгляд на то место, где, по моей памяти, должно было располагаться окошко, через которое минувшей ночью я видела в одном из мешков нашего друга Рэя. Но не нашла ни одного такого окошка.

Я стояла на месте и осматривала мешок. Прошло ещё несколько Долгих секунд, как Кайла обратила на себя наше общее внимание. Она шикнула, чтобы никто не производил никаких лишних звуков, подошла к двери и прислушалась.

— Шаги, — едва слышно сказала она. — Нас ищут.

— Но они же не смогут пройти сюда? — спросил Зик начиная заметно нервничать.

— Если найдут сотрудника с пропуском как тот, который у нас или более приоритетный, — ответила девушка. — И, думаю, много времени им не понадобится. Скорее всего, Линдгрен уже в курсе событий и, если не дурак, — а он далеко не такой, — уже на всех парах летит сюда. А у него и приоритет наивысшей.

— Чёрт! — выругался Эштон.

Когда парень сжал кулаки, с другого конца коридора послышался звук открывающихся дверей. Но их там не было, что очень сильно смутило всех нас.

Ровная белая стена на которой не имелось даже слабых теней, которые могли выдать наличие на ней сканера для пропуска. Но, как оказалось, он там имелся. Только заметен стал лишь после того, как в самом центре стена разъехалась и там образовался гигантский проход.

— Как вы сюда попали?! — произнёс мужчина в синей защитной экипировке, выходя из своего «укрытия» и делая несколько шагов к нам навстречу.

— Стоять на месте, руки вверх! – громко крикнул Иезекииль, делая несколько шагов вперед и наставляя на сотрудника неизвестно откуда появившийся пистолет.

От неожиданности лаборант выполнил приказ и случайно выронил из руки какую-то пробирку странного болотного цвета.

Зик быстро преодолел разделявшее их расстояние и, заломив мужчине руки за спину, наставил дуло оружия емй прямо в затылок.

Мы быстро подошли к ним и встали, образовав полукруг. Зик благодарно посмотрел на Кайлу, девушка отмахнулась и, выступив вперед, спросила:

— Мы можем вас не убивать только если честно расскажете всю правду, что здесь происходит и чем именно занимается ваш центр.

— Хорошо-хорошо, — хриплым голосом отозвался он, после чего зашелся в приступе дикого кашля.

Я кивнула в сторону открывшейся лаборатории. Зик понял на что именно я намекаю и быстро потащил нашего «пленника» в новое помещение. Оказавшись внутри, Кайла снова ударила кулаком по какой-то кнопке и двери за нашими спинами закрылись.

Это была небольшая потайная лаборатория, разделенная на две зоны толстым стеклом. В передней зоне вдоль стены слева располагались шесть кресел, которые мне напомнили внешне стоматологические. Над каждым из них висела такая же коробка, что и над каталками, только тут они были более массивными и возле каждой висели пластиковые маски, которые уже были подключены к «черному ящику». С другой же стороны – около правой стены – находилось рабочее место. Широкий стол из толстого стекла, который был завален папками и тетрадями с записями каких-то исследований.

Зик толкнул щуплого сотрудника в его рабочее кожаное кресло с высокой спинкой с такой силой, что если бы не стена, тот бы перевернулся.

Когда лаборанту удалось восстановить равновесие, он снял со своего лица маску и представился:

— Лукас Берг.

Это был невысокий худой мужчина примерно тридцати пяти лет. Его голос дрожал и, когда Берг представился, то не мог контролировать тональность.

Иезекииль сел на край стола и снова наставил пистолет на голову лаборанта.

— Я помню-помню! – фальцетом воскликнул он, выставляя руки в оборонительном жесте.

Мы подошли ближе, чтобы лучше слышать слова, а Эштон занял позицию прямо за спинкой кресла Лукаса и уставился прямо ему в затылок. Я уже очень хорошо знала этот взгляд. Эш был готов в любую секунду сорваться с места и схватить нового знакомого.

— Все, что вам рассказывали, было ложью. Вы никогда не слышали ничего, что было бы хоть частично правдивым. – начал он, выдавливая на своем лице ухмылку. Мужчина старательно пытался показать, что после первого шока вовсе не боится нас.

— Ближе к делу! – прикрикнула я. Складывалось впечатление, что он намренно пытается тянуть время, чтобы сюда успели попасть сотрудники охраны, которых он явно слышал.

— Хорошо. Возможно, для вас это все покажется жестоким и несправедливым, но вы должны знать, что все наши действия преследовали благородные цели. Каждого из вас находили на улицах в разные временные промежутки по всему миру. Это первое, что вам нужно знать. «Новая жизнь» не просто так имеет такое название. Наш проект подарил каждому из вас второй шанс. Хотя... Вы правы, это бред. И, честно говоря, мне надоело прикрывать все это псевдоблагородными целями. Знаете, как сюда набирают сотрудников? – Берг заметно расслабился и, не обращая внимания на дуло пистолета, приставленного к его виску, начал разговаривать с нами, как со своим старыми друзьями. – Если тебя приняли, ты не имеешь права уволиться или выносить информацию за пределы этого острава. Хотя, это и не получится, ведь остров тоже запрещено покидать. Есть лишь один способ выйти из этого проекта. Это смерть. Как для «крыс», так и для сотрудников. Наши центры, точнее, их центры, расположены в каждом крупном городе мира и замаскированы под частные больницы. Там есть специальные сотрудники, которые занимаются контролем за безнадзорными людьми. Они собирают наиболее подходящих общепринятым требованиям кандидатов, начинают за ними следить, а когда те оказываются в максимально безнадежной ситуации, усыпляют их и доставляют в местный центр. Там вводят в искусственную кому и с помощью препаратов помогают набрать вес, если это требуется. Определенная концентрация барбитурата вызывает потерю памяти. Если воздействовать им на мозг в течение длительного времени. Обычно, это занимает около года. Затем всех переводят сюда. Руководители лабораторий вроде меня проводят над мозгом поступивших некоторые манипуляции. Какие именно, мне неизвестно, потому что этим занимаются определенные группы ученых. Обычно, работа состоит из нескольких этапов. Один из них, признаюсь, моих рук дело. Но про остальные, увы, сказать ничего не могу. После всех поступивших переводят в больничное крыло, подключают к общей системе и через несколько дней выводят из комы. Затем расселяют. Эта «история» носит название «Проект «Новая Жизнь»». Люди думают, что им помогают, а на деле это всего лишь эксперимент над сознанием. Это проверка на то, сколько люди могут провести в условиях практически полной изоляции от своих сородичей и внешнего мира. Это проверка на то, как скоро абсолютно разные люди смогут найти общий язык и сплотиться. Как они поведут себя, если в их установившемся обществе произойдут изменения. И сколько времени им потребуется, чтобы сойти с ума или достаточно сильно сблизиться с другим человеком в условиях спутанного сознания, — закончил Лукас, окидывая нас быстрым взглядом.

— В каком смысле «спутанного сознания»? – спросила Дженис в упор глядя на него.

— Все вы попарно объединены. Каждый из вас должен был видеть сны о другом человеке. А тот, в свою очередь, о первом. Это и есть спутанное сознание.

— И как вы этого добились? – спросил Зик. В его интонации очень хорошо было слышно интерес.

— Достаточно легко, — отозвался Лукас. – В воде, чае и соках, которые вы получали во время обеда, содержались микропередатчики, которые из желудка сразу уходили в кровь и оттуда попадали прямо в мозг. Когда их набиралась определенная концентрация, мы могли запустить вам новый сон. Именно этим моментом и занимается одна из двух вверенных мне команд. Там, — он указал рукой на матовое стекло, разделяющее комнату, — одна из лабораторий, где разрабатываются подобные передатчики.

— Вы сказали, что каждая команда научных сотрудников исполняет определенные функции, — повторила Кайла. — Об одной из ваших команд мы уже узнали, а чем занимается вторая? Чем занимаетесь именно вы?

— На самом деле, здесь слишком много групп, подопечных, чтобы ограничиваться одной группой лаборантов. Но, в целом... Моя основная специализация это перезагрузка.

— Перезагрузка? – спросила я, нахмурив брови.

— Это процедура, которой мы зачастую подвергаем всех сильных, но эмоционально нестабильных людей. Бунтарей. Она заключается в том, что я лично нейтрализую все передатчики, какие когда-либо вводились в организм этого человека, после чего его вводят в искусственную кому и дальше по кругу, — пояснил мужчина.

— А что происходит со слабыми? – вновь поинтересовалась я.

— Чаще всего они сами сходят с ума и накладывают на себя руки. Либо, если они продолжают сохранять адекватность, но, при этом, не несут никакой ценности для эксперимента, либо, если этот человек оказывается буйным, остается лишь один вариант – усыпить его.

— То есть, получается, что вы можете нейтрализовать все то, что находится в наших мозгах стараниями ваших коллег? – уточнил Зик, продолжая держать пистолет, но теперь уже поставив руку на колено. Видимо, держать оружие на весу у него уже не осталось сил.

— Да, все верно, — продолжая сохранять невозмутимый вид, отозвался Берг.

— И сколько по времени это занимает? – вновь спросил Иезекииль.

— Не больше десяти минут, — отмахнулся тот. – Вопрос только в том, сколько времени вам самим потребуется на то, чтобы оправиться после процедуры.

— А сколько на это обычно требуется времени? – поинтересовалась Кайла.

— Тут я вам, к сожалению, не могу дать ответа. Обычно моя работа проходила с уже уснувшими людьми, либо с теми, кто после процедуры должен был сразу пойти под эвтаназию или лечь в кому.

Еще когда Зик начал заводить эту песню, все поняли, на что он намекает и к чему хочет подвести. Поэтому никто не стал удивляться последнему ответу Лукаса.

— В таком случае, давайте рискнем, — произнес Эштон.

— Делаем сразу всем? – У Берга загорелись глаза и в этом блеске я видела не совсем добрые замыслы.

— Нет, — ответила Кайла. – Сначала Зик, Эш и Дженис. Нужно, чтобы хоть кто-то мог оказать сопротивление в случае чего, пока остальные в коме.

— Хорошо.

Никто не стал возражать, поэтому профессор быстро встал со своего места и начал готовить оборудование в трех креслах, которые стояли у стены напротив его рабочего места.

— А что случилось с Реймондом Льюисом? – спросила Макензи, когда Берг уже начал подключать друзей к оборудованию.

— Он умер несколько часов назад, — отозвался Лукас, включая «коробки».