Акт 5.
— Правда? Я уже могу сделать это? — Глаза Чеён светились ярким алым пламенем надежды, счастья и готовности к новым свершениям.
— Можете попытаться. — Мужчина, надевший в этот раз прямоугольные очки с оправой леопардовой расцветки, поправил их указательным пальцем. — Не стоит зазнаваться или сильно рассчитывать на агенство, успех выпущенного вами альбома зависит исключительно от вас, поэтому сперва... — Он открыл веки, перед этим сомкнув их, чтобы придать его речи важности, огляделся и никого не увидел. Раздражённо хмыкнув, направился дальше. Если бы эта выскочка дослушала его, узнала бы, что её ждёт. Очевидно, никто не будет поддерживать только пришедшего неудачника, покинувшего прежнее агенство, и оформлять ему продвижение с сольным альбомом. Скорее, от Сон хотят избавиться, посредством провала её песни и расторжения всех контрактов под видом «Деградации способностей». Но пусть делает, как знает, раз она такая важная и до жути умная, уходя, подумал мужчина.
Когда Чеён рассказала новость о своём соло сожительницам, она, на парах радости, не обратила внимание на их реакцию. Женщины не хотели обижать и расстраивать девочку, поэтому не рассказали, как всё бывает. Им повезло остаться в компании и собрать аудиторию слушателей, но лишь за счёт удачного стечения обстоятельств. Затем Сон принялась трудиться ещё больше. Мотивация ликвидировала всякую усталость, поэтому Чеён просыпалась, занималась и падала на кровать, мгновенно засыпая. Разница между ней и Чонён, поступающей точно так же, во внешних и внутренних обстоятельствах. Ю и правда занималась не тем, чем хотела, в отличии от Сон, поэтому страдала, но пересиливала себя и продолжала работать, в то время как Чеён это не требовалось. Тело само хотело напрягать мышцы и потеть, а мозг думать и решать всевозможные задачи да давать ответы на каждые всплывающие в уме вопросы. Отыскав полчаса свободного времени, Сон решила позвонить тому, кого не видал слишком давно и по кому слишком сильно тосковала.
— Чем занимаешься, Чонён? Я позвонила, чтобы сказать, что скоро, наконец-то, выпущу свой первый альбом!— Чеён говорила легко и свободно, совсем не забивая голову грустными или трагичными мыслями.
— Выглядишь... точнее, твой голос звучит счастливо. Рада за тебя, правда... — Чего не скажешь о Ю.
— Надеюсь, ты хорошо кушаешь? — Сон крутилась в кровати, никак не определившись с самой удобной позой.
— Да. — Это было враньём. На самом деле Чонён ела не более раза-полтора в день, если не считать кофе, в основном нужное для бодрости, и сейчас была в комнате для практики. Одна.
— Знаешь, здесь рядом открылся новый ресторанчик, — Чеён подошла к окну, собираясь в очередной раз сказать слова, шанс на реализацию которых - нулевой. — Китайская кухня. Надеюсь, когда-нибудь мы сможем сходить туда вместе. Ты как?
— Всеми руками за, — Ю вдруг почувствовала дрожь и кружащуюся голову. — Послушай, просто поверь мне, что уже через... Я п-перезвоню. — Не договорив, она бросила трубку. Из носа пошла кровь. Не хотелось бы как-нибудь испугать Сон, упав на пол без сознания. В любом случае Чеён была рада, что Чонён согласилась, и с приподнятым настроением решила вернуться к тренировкам. Правда, что-то тревожило её, но она пыталась не отвлекаться от подготовки к альбому.
***
Несколько дней назад Сон ходила к озеру неподалёку вместе с бабулей, которая очень любила кормить уток, совсем недавно вернувшихся домой, преследуя драгоценное тепло. Они прошли сквозь пустые улицы дорогих дач и гостиниц, затем забрели в поле высокого камыша, отыскав еле видную тропинку. Вода была холодной, поэтому бабушка запретила её трогать, засовывая туда ноги. Чеён не совсем поняла, кому она это сказала, ведь вроде никто не собирался поступать столь опрометчиво, но затем поймала на себе неодобрительный взгляд.
— Застегни жилетку, девочка. — Бабуля продолжала сверлить своими глазами-дрелями. — И смотри не упади, тут везде скользкая грязь. Ты боишься лягушек? Если да, то можешь выдохнуть, они пока ещё спят. Садись вот здесь, рядом, девочка. Слышишь? Это уточки. — Бабушка улыбнулась, прислушавшись. Они сидели на сооружённой из подручных материалов неудобной скамейке в вырезанном от камыша месте, наслаждаясь чистым воздухом и красотой гладкого озера.
— Они узнали вас? — Чеён успела отломить небольшой кусочек, но потом начала крошить его ещё мельче.
— Нет, к сожалению. Моя Тетти... она улетела в прошлом году и сейчас, наверное, влюблённо нежится со своим долгожданным где-нибудь на небе...
— Вы так любите животных? Привязались вот к уточке. — Чеён дружески рассмеялась, стараясь закинуть лакомство как можно дальше, чтобы птицам пришлось немного поплавать.
— Тетти... это моя драгоценная дочь. — Сон неожиданно почувствовала неловкость. Бабушка уставилась вдаль глазами, перед которыми, похоже, пролетала целая жизнь. — Она со своим мужем разбилась в машине скорой помощи, когда у неё случились схватки. Никто и не думал пропускать звенящий сиренами автомобиль, но у врачей, начавших паниковать, не было выбора, кроме как ехать сквозь пробки. После того, как спасатели вытащили их из-под обломков и лично доставили в больницу, доктор сказал, что ребёнок может выжить, поэтому я отдала все заработанные деньги со своей карьеры певицы на лечение. Мне пришлось выступать двое суток подряд, а затем ещё месяц работать в напряжённом графике, отдавая долги. Но мальчик не выжил... — Бабушка выдержала короткую паузу. — Меня обманули, девочка. В той аварии умерли все. Я, с горя, была готова сделать всё, поэтому стала слишком доверчивой и надеялась спасти хоть кого-то, но... Прости. Всем этим я хотела сказать, что не стоит терять голову, даже в самых отчаянных ситуациях. Как бы ни было больно. Иначе будешь теми врачами или... или мной...
— Бабушка, вы очень сильная... — Чеён не хотела плакать, а скорее прислушаться к совету, чтобы эта болезненная для бабули история была хоть для кого-то уроком. — Подскажите, что мне делать, если моя мечта не осуществится? Около месяца назад я бросила всё, чтобы начать жить заново, но у меня больше нет возможности чего-то лишаться...
— У тебя есть друзья, девочка? — Бабушка внимательно посмотрела на Сон, словно пытаясь что-то прочитать на её физиономии.
— Думаю, что да, но... у них сейчас очень трудное положение...
— Не стоит переживать, у такой смелой девочки должны быть точно такие же друзья. Просто доверься им. Ведь друзья всегда помогают друг другу, разве нет? Ты же тоже хочешь им как-нибудь помочь, верно?
— Да, очень хочу.
— Вот и прекрасно. На, возьми эту булочку. И остерегайся ветра! Нужно было взять шапку. Да прекрати же ты бросать так далеко, девочка!
***
Сегодня Чеён ждала. Она ждала весь день. Ждала результатов. Отзывы публики, комментарии, оценки. Но ничего. Изредка кто-то прослушивал песню, но ничего более. Сон не собиралась отчаиваться, не собиралась сдаваться, если ничего не получится, но вместе с тем не знала, как поступить дальше. Бабуля рассказала, что провалившихся выгоняют, поэтому если это произойдёт, что будет потом? Ей, возможно, придётся вернуться домой, разочаровать родителей, устроиться официанткой или воспитательницей в детском саду, и прожить жизнь в одиночестве, жалея о своём поступке. О всех поступках. О всём, что она когда-либо совершала в жизни. Получается, вся её жизнь — ошибка? Нет, это плохие мысли. Нужно как-нибудь избавиться от них. И чем тогда заняться? Чеён лежала на кровати в комнате с выключенным светом, на улице был день, но серые тучи превратили его в нечто хмурое и строгое. Всё снова начало казаться серым. Ничего не изменилось, что ли? Всё было... зря? Сон дала себе пощёчину. Нет, нужно определённо начать думать позитивно. Позвонить Чонён? Это всегда помогало. Раздался гудок. Он длился, казалось, час, но ничего. Ю забыла зарядить телефон? Чеён заметила, что у неё есть ещё один номер. Наён. Она звонила когда-то, просила кофе. Вот дурочка. Стоит набрать её?
— Да? — Голос, по крайней мере, принадлежал Наён.
— Привет. Чем занимаешься?
— Я не могу долго говорить, Чеён. Ты что-то хотела? — Сон села, скрестив ноги, немного нервничая перед следующим вопросом.
— Не знаешь, где Чонён? Её телефон выключен.
— Чонён? М-м... она тебе не говорила? Она отдыхает. Отключилась из-за переутомления. Номер больницы не скажу, так как не знаю. Что-то ещё?
— Нет, спасибо, больше мне... ничего... не нужно...
Наён сразу сбросила. Сильно занята, похоже. Но постойте... в больнице? Ну, во всяком случае, Чонён сможет отдохнуть. Господи, зачем так загонять себя? Чеён опять упала головой в подушку, прислонив руку к начавшей нагреваться голове. Всё складывалось просто ужасно. Сон снова, просто лишь бы чем-то занять себя, решила посмотреть на количество прослушиваний. Всё по ста-... Она поднялась. Кто-то взломал сайт? Больше десяти миллионов... за первые сутки... Откуда? Через пару секунд заиграла мелодия из какого-то западного сериала. Звонила Ю.
— Ты ещё не успела расстроится? — Она смеялась.
— Ты... ты в этом замешана как-то, Чонён?! Что ты сделала? — У Чеён тоже неосознанно вылезла улыбка.
— Просто выложила во всех блогах и сайтах группы. Жаль, теперь мне придётся покинуть агенство. Директор, наверное, в ярости.
— Ты сумасшедшая... погоди, с тобой сейчас всё в порядке?
— Практически. Разве что устала немного. Кстати, одна рыжеволосая модель тоже добавила твои песни себе в инстаграм. Она весьма известна, знаешь ли.
— Получается... получается, я остаюсь?
— Ты о чём?
— Я остаюсь в агенстве, Чонён! А ты теперь не прикована к старому... ты знаешь, что я хочу спросить.
— Я немного думала об этом и...
— И...? Эй, не молчи!
— Не могла бы встретить меня? Я на пороге стою, здесь, кажется, дождь собирается...