Акт 2.
Этой ночью Чеён проснулась от криков, идущих за стеной. Несколько минут она, испугавшись, решила ничего не делать, ожидая, что проснётся кто-нибудь ещё, и они вместе смогут посмотреть, что происходит. Но ничего. Все, словно притворяясь, спали. Немного позже её постигла решительность, пришедшая с мыслью «За стеной ведь комната Хираи Момо и Ю Чонён». Попытавшись открыть дверь, издав как можно меньше мерзкого скрипа, она оказалась в коридоре, после чего ускорилась, влетев в соседнюю комнату, из которой, судя по всему, и шли крики. Затем резко вылетела. Ей показалось, что она увидела сидящую на кровати Момо Чонён, прижавшуюся к ней и заткнувшую той рот рукой. Чеён, выдохнув, медленным шагом вернулась в кровать, укрывшись тёплым одеялком с нарисованными розовыми курочками, помяла мягкую подушку и, начав думать о сладостях, попыталась уснуть. Но что-то не давало ей этого сделать. У неё была идея, как поступить в таком случае. Через полчаса с гостиной разлетелся запах свежеприготовленного кофе.
— Расскажи ей. — Чонён, виновато опустив голову, толкнула Момо локтем. Похоже, они пришли к Сон извиняться. Глаза второй немного опухли, лицо было влажным.
— Расскажи что? — Чеён, скрутив пальцы в замок, сидела с непринуждённым видом за столом. Её лицо говорило нечто вроде: «Я ничего не слышала, не видела и не хотела бы это не увидеть или не услышать ещё раз». — Хотите кофе?
— Ладно, я расскажу сама. — Усадив шмыгающую носом Момо на стул, Ю с недовольным видом приготовилась к рассказу не самой приятной истории из её жизни. — В общем, похоже, я кричала во сне. — Хираи закивала. Чонён грозно посмотрела на неё.
— Так это тебя я слышала? — Глаза Сон пропитались интересом. Довольно быстро. Возможно, это связано с говорящим.
— Н-не уверена. — Ю озадачено забегала зрачками. — Так вот. Затем закричала Момо.
— Ей тоже снятся плохие сны?
— Нет. Она просто испугалась меня. И зарыдала. Я проснулась, испугавшись её, затем, быстро сообразив, подбежала и заткнула ей рот. Потом зашла ты, мы подумали, что виноваты, раз разбудили кого-то, и пришли сюда. Вот, вроде, и всё.
— Она кричала страшным голосом «Ненавижу себя» и что-то о мольбе вернутся домой, и о маме, и о ресторанчике её отца, и... — Неожиданно встрявшая в разговор Момо снова заплакала. Чеён посмотрела на Чонён, ожидая, что теперь скажет она.
— Э-э... я об этом ничего не знаю.
Сон прислонила руку к подбородку, опустила глаза и задумалась. Ей казалось, что из этой ситуации можно сделать вывод. Почему Ю вдруг начала кричать? Почему именно о семье и доме? Неужели она так устала от всей этой публичной жизни и хочет вернуться к прежней? Она ведь так много тренировалась, через столькое прошла, нельзя просто так всё взять и бросить, но... разве она заслуживает все эти страдания? Через несколько сотен мыслей, пролетевших за доли секунд, до Чеён дошло, что сейчас она говорила совсем не о Чонён... на мгновение она подумала, что говорила сама себе то, что считала о своём состоянии, а затем слегка испугалась. Ей ведь тоже пришлось много работать и...
— Утра-а... — Сон очнулась, уснувшая прямо на столе, из-за пришедшей Им Наён. Момо и Чонён успели по тихой уйти. Как Чеён только этого не заметила? — Кофе-е...
***
Сон вышла из ванной комнаты после холодного душа, закончив с прочими гигиеническими процедурами. Из-за количества других девушек, чтобы успеть это сделать ко сну, ей пришлось купаться ещё в обед, сразу после Минатозаки Саны. Сана ждала её в коридоре. Она сказала, что у них сегодня намечена прямая трансляция вместе, поэтому они сразу пошли в удобное для этого место. Если описывать точнее: расслабляющая голубая комната с мягкими жёлтыми диванчиками. По пути Чеён впервые заметила, насколько это агенство серое и унылое. Стены, двери, потолок и пол. Редкостью являлись какие-то архитектурные эстетические выступы или изображения. Она помотала головой, попытавшись отбросить эти мысли. Приехав сюда впервые, её счастью не было предела, ведь попасть в почти самое огромное агенство — возможность один на миллион. Так что успело измениться? Где то яркое и вселяющее надежду здание, ставшее вторым домом? Не переехало же...
— Полчаса до трансляции... — Сана измождёно потянулась. — Я выгляжу уставшей?
— Даже очень... — Чеён ответила честно. На лице девушки нависла угрюмость. Сколько бы она не пыталась выдавить улыбку, всё заканчивалось возвращением к прежнему.
— И пусть. Зрителям не шибко важно моё состояние. Знаешь, сколько набрала моя прошлая трансляция с Дахён, где я клеилась к ней каждые две минуты? — Сана сосредоточено стригла ногти на ногах маленькими ножницами. — Больше миллиарда сердечек. Это так забавно. Я смотрела, как снимали Джихё и Наён, которые рассказывали о предстоящем возвращении и некоторые другие серьезные вещи, так она не получила даже половины моей. Людям так нравится, когда я заигрываю с кем-то из участниц. — Её выражение лица напряглось сильнее. Чеён, хоть и не вглядывалась особо, но отчётливо видела на нём ненависть. — В свободное время я читаю Берна, Адлера и Фрейда, а на камеру словно лишаюсь одного полушария мозга. Иногда мне кажется, хотя нет, я скорее уверена, что всем фанатам даже не интересен мой истинный характер и поведение. Им лишь бы дать повод для фанфиков и необоснованных пейрингов. Слышала про СаиДа? Он самый популярный. Так отвратительно. Даже если не я, то Дахён... она ведь постоянно попадает в неловкие положения из-за меня... — Сон читала грусть, сожаление и раскаяние в физиономии Саны. — Но я правда люблю вас всех... просто хотела извиниться за то, что без вашего разрешение занимаюсь подобным. Разве я не мерзкая лицемерка? — Чеён активно замотала головой. Ей хотелось что-то сказать, дабы переубедить Минатозаки, взять её за руку и погладить по голове, но лениво пришли менеджеры, чтобы следить за происходящим на трансляции, поэтому Сон передумала и стала готовиться. В основном морально.
***
Следующее утро Сон не готовила кофе. Она больше не хотела просыпаться так рано. Но пришлось. Они вместе с Момо ухаживали за Чонён. У неё случился сонный паралич из-за того, что последнее время она не могла спать из-за собственных криков. Чеён всё больше и больше ощущала, как внутри неё что-то разрастается. Всё, что происходило в этом здании, казалось омерзительным. Вчера ей приснился сон, как она вытаскивала всех участниц из заросшей лианами ямы где-нибудь в сырых и наполненных мерзкими животными тропиках. Все девушки не могли двигаться и Сон на руках, поднимаясь по зелёным канатам, освобождала их из заточения. Они плакали и, оказавшись на поверхности, их лица трескались, а потом просто пропадали. На груди образовывалась серая воронка. Они были пусты. Их лица были пусты. Чеён подумала, что она должна поступить как во сне, спасти всех, пока они полностью не опустели. Но это лишь сон... разве он может что-то значить? Когда Чонён стало лучше, Момо ушла на тренировку и Чеён последовала за ней. Сегодня воскресенье, а по этим дням они договорились ходить в тренажёрный зал. Личный зал в здании агенства это удобно. Неудивительно, что там оказалась Чжоу Цзыюй. Она занималась на беговой дорожке, держа в руках маленькие гантели. Сон встала на тренажёр рядом с ней. Ей хотелось узнать, что думает о своей жизни самая младшая участница.
— Ты не устала, Цзуи? — Чеён улыбнулась, поклонившись головой в приветствии. — Последнее время часто вижу, как ты сюда ходишь.
— Н-нет... — Цзыюй неловко отвернулась. Она всегда чувствовала себя не в своей тарелке в присутствии кого-то. Её замкнутость напоминала Мину.
— Ты стала выглядеть намного лучше, честно. — Сон неосознанно пялилась на тело младшей, любуясь её ростом и обретёнными мышцами. — В-в смысле, и до этого была стройной, но сейчас...
— Спасибо... — Цзуи опустила взгляд. Пот лился с неё в три ручья, зачем она вообще взяла гантели? И без них запыхаться можно минут через десять, но... с её речью и дыханием всё было в порядке.
— Так... мне тоже хотелось бы заняться серьезнее спортом. — Чеён выдавила «ха-ха», чтобы ложь казалась менее очевидной. — Может, скажешь, как ты себя мотивируешь? Я ведь не отвлекаю?
— Ни капли... На счёт мотивации... Фанаты, наверное... — Цзыюй задумалась, сказала ли она именно то, что хотела. — М-может, и не они. Ч-частично.
— В каком смысле? — Одышка Сон уже мешалась в разговоре.
— Ну, я видела много видео, в которых люди снимали... Эм-м... — Невинная личность Цзуи, обычно скрывающаяся на камерах, вышла наружу. Она покрылась румянцем. Вообще, говоря о характере Цзыюй, то он на самом деле не такой, каким его видят фанаты. Она жестоко контролирует свои эмоции, чтобы не сказать или не сделать ничего лишнего. Она крайне строга ко всему в себе. Будь то питание, спорт или собственные эмоции. — С-снимали моё тело... не обнажённое естественно! — Ещё немного, и Цзуи свалилась бы с беговой дорожки из-за неожиданно повышенного голоса. — В общем, многим нравится это... моя фигура. Ноги, пресс, плечи... прости, мне немного неловко.
— Ничего, — Девушки слегка улыбнулись друг другу, как бы давая понять, что обе улавливают суть разговора.
— Я подумала, что смогу помочь группе таким образом... становясь популярней за счёт тела... ведь все так много работают. Джихё тренирует вокал, Момо танцует, вот ты, например, практикуешь речитатив, а я... не особо выделяюсь чем-то, так что...
— У тебя ведь, в последнее время, много строк в песнях! — Возмутилась Чеён. — Ты ведь не ненавидишь себя, Цзуи? — Сон подумала, что попадает в точку.
— Н-нет... — Цзыюй выключила тренажёр. — Прости, я, наверное, пойду. — Она немного поникла. — С-спасибо за разговор... наверное...
— Отдохни хорошо, пожалуйста. — Попросила Сон уходящую Цзуи. Момо тоже уже не было. Неожиданно навалившееся одиночество начало сдавливать, словно сдвигающиеся стены. Чеён как можно скорее вернулась к себе в комнату и просто свалилась на кровать. Ей не хотелось думать о последних днях. Ей не хотелось ничего. Но вместе с этим внутри неё бурлило дикое желание что-то изменить... оно определённо скоро достигнет апогея...