«в поисках счастья»
Этот эпизод не идёт в ногу с хронологией сюжета. Это просто как дополнение для праздника
22.09
Маленький мальчик, с большими грустными карими глазами, как у щеночка, и бровями домиком, всю свою осознанную жизнь жил в детском доме, одиноко проживая каждый свой день
Его звали Сынмин. Ким Сынмин. Единственное, что осталось от его настоящих родителей - это фамилия. Его родная мать погибла при его рождении, а отец не смог справиться с утратой и воспитанием маленького ребенка. Да, было болезненно отдавать единственное, что осталось от своей жены, но он считал, что так будет лучше для Сынмина
Самым первым и самым главным домом в его жизни был Дом Ребёнка, а потом — детский дом «Счастье». Он не помнил, чтобы его привозили сюда в первый раз. Это место было его вселенной, его константой. Белые стены, запах дезинфекции и каши с комочками, строгий, но справедливый распорядок дня и другие дети, такие же, как он — с глазами, которые научились не показывать обиду
Персонал в детском доме был разнообразный: были как и заботливые и добрые, так и строгие взрослые. Кто-то даже умудрился совместить два этих качества в себе одновременно. В прочем, это дало понять Сынмину, что люди все разные и могут, иногда, не понимать друг друга
Первый раз его забрали, когда ему было почти пять лет. Улыбающаяся женщина с добрыми морщинками у глаз и молчаливый, крепкий мужчина. Они водили его за руку по парку, купили ему шарик и шоколадный батончик, который он ел медленно, боясь проглотить последний кусочек. В их квартире пахло пирогами и котом. У кота была своя лежанка. Сынмин впервые в жизни спал в своей комнате. Один. Комната небольшая, но своя. С кроватью под одеялом с машинками и стулом, на который он аккуратно вешал свою новую куртку
Он просыпался ночью и тихо плакал в подушку, потому что боялся, что это сон. Он старался изо всех сил: мыл за собой тарелку, тихо играл, боялся громко смеяться. Но однажды, играя с котом, он нечаянно разбил большую вазу. Осколки разлетелись по всему полу с ужасным, оглушительным звоном. Он замер, ожидая крика. Но крика не было. Были тихие вздохи, разговор за дверью, а наутро женщина сказала ему, гладя по голове: «Ты такой хороший мальчик, Сынмин. Просто мы, наверное, не справимся. У нас не получается».
Его привезли обратно. Воспитательница только тяжело вздохнула и сказала: «Ничего, солнышко, ещё найдутся твои родители». Он не плакал. Он просто понял правило: нужно быть идеальным. Совершишь ошибку — вернёшься
Второй раз была молодая пара. Они были полны энергии, водили его в аквапарк, в кино, фотографировали на свои телефоны. Они смеялись громко и называли его «сынок». Мальчик позволил себе расслабиться. Он даже один раз закатил истерику в магазине, требуя конструктор. Девушка, смущённо улыбаясь, купила его. Тогда он почувствовал свою силу. «Может, так и бывает? Может, можно быть не только идеальным?»
Но однажды вечером он услышал ссору.
«Я устала! Он постоянно проверяет границы! Я не готова к этому!»
«Но мы же хотели ребёнка…»
«Я хотела малыша, своего, который будет нас любить просто так, а не того, кого нужно постоянно завоевывать! Он смотрит на меня и будто оценивает!»
На следующий день они сказали, что «не сошлись характерами». Формулировка была для него слишком сложной, но смысл он уловил. Его снова вернули. На этот раз в машине он плакал. Молча, сдерживая себя, старался не издать и звука, чтобы они не видели в зеркало заднего вида
Третий, четвертый, пятый раз… Они сливались в один болезненный калейдоскоп лиц, квартир, запахов и обещаний. Была одинокая женщина-бухгалтер, которая хотела «скрасить одиночество», но поняла, что ребёнок — это не щенок. Были пожилые супруги, которые хотели заменить умершего сына, но Сынмин был на него не похож. Каждый раз его отвозили назад с какой–нибудь вежливой, убивающей фразой: «Мы не рассчитали силы», «Он слишком сложный», «У нас не возникает той самой связи».
К десяти годам мальчик стал специалистом по приёмным родителям. Он научился с первого взгляда определять, кто пришёл за ребёнком, а кто — за идеей ребёнка. Он больше не радовался, когда его выбирали. Он ждал. Ждал момента, когда он сделает что-то не так, скажет не то, посмотрит не так, и его снова повезут по знакомой дороге, к знакомым воротам
Он построил вокруг себя прочный кокон безразличия. Он перестал первым подходить к гостям, перестал рассказывать о себе. Он стал тихим, незаметным, удобным. Он был вежливой тенью, которая знала, что её солнечный луч всегда окажется временным
Воспитатели жалели его, но их силы тоже были не безграничны. Они называли его «наш буревестник» — потому что его возвращение всегда предвещало новую бурю тоски и разочарования для других детей, которые начинали верить, что и им тоже повезёт. Но другие дети тоже стали понимать, что могут вернуться назад. Как Сынмин
Однажды в детдом пришла новая пара. Не молодые и не старые. Они не ходили по коридорам с восторженными улыбками, не тыкали в детей пальцами, выбирая «миленького». Они разговаривали с воспитателем, а их взгляд был спокойным и немного грустным. Женщина заметила Сынмина, который сидел в углу и читал потрёпанную книгу про Робинзона Крузо — того, кто тоже был в изоляции, но сам построил себе мир
— "А этот?" — спросила она
— "Сынмин…" — воспитательница замялась. — "Он… непростой. Его несколько раз возвращали"
Мужчина внимательно посмотрел на мальчика: "Почему?"
—"Причины разные. Говорят, не сошлись характерами"
Сынмин почувствовал на себе их взгляды и внутренне сжался. «Начинается», — подумал он. Он мысленно уже готовился к поездке, к новым правилам, к неизбежному возвращению
К нему подошли. Мужчина присел на корточки, чтобы быть с ним на одном уровне: "Привет, Сынмин. Мы слышали, ты любишь читать. А что это у тебя?"
Сынмин молча показал обложку. Он ждал подвоха, жалости, наигранного интереса
—"О, Робинзон!" — лицо мужчины озарилось настоящей, неподдельной улыбкой. — "Я в детстве обожал эту книгу! До сих пор помню, как он строил хижину и приручал коз"
Женщина села рядом на диван.
—"А знаешь, — сказала она тихо, — мы тоже немножко как Робинзон. Мы долго плыли к своему острову и много раз ошибались. Нас тоже «возвращали» — с работы, из разных проектов, друзья предавали. Мы знаем, как это — надеяться и снова оставаться одному"
Мальчик поднял на них глаза. Впервые с ним говорили не как с ребёнком-сиротой, а как с человеком, у которого мог быть свой сложный опыт. С ним говорили наравне.
Они приезжали ещё несколько раз. Гуляли, молчали, иногда говорили о простых вещах: о погоде, о книгах, о том, почему котлеты в столовой всегда с чесноком. Они не давали обещаний. Не говорили: «мы заберём тебя навсегда».
И когда они в очередной раз пригласили его погостить на выходные, Сынмин, заходя в их дом, не ждал, что останется. Он ждал, когда же он совершит ошибку. Он ждал, когда они поймут, что он — не то, что им нужно
Он пролил компот на новую скатерть. Замолчал на целый день, потому что боялся сказать что-то не так. Не ответил на вопрос, нравится ли ему тут, потому что не знал «правильного» ответа
Но ничего не происходило. Женщина просто вытерла компот и сказала: «Бывает, я тоже бываю неосторожной». Мужчина предложил ему помочь собрать книжную полку и не ругался, когда мальчик перепутал винтики. Они просто были рядом
Перед отъездом в воскресенье вечером Сынмин стоял в прихожей в своём старом пальто, ожидая привычной фразы. Сердце его бешено колотилось, готовое снова получить свою долю боли
Взрослые переглянулись. Мужчина кивнул.
—"Лёша, — сказала женщина, и голос её дрогнул. — Мы не будем тебя отвозить обратно. Если ты не хочешь. Мы понимаем, что ты нам не веришь. И мы не просим тебя поверить нам сразу. Но мы просим дать нам шанс. Дать нам всем шанс стать островом друг для друга. Настоящим, своим. Со своими бурями и своими солнечными днями"
Сынмин смотрел на них, и его кокон, казалось бы, уже окаменевший, годами выстраиваемая стена, дал трещину. По его щеке скатилась первая слеза, которую он не пытался скрыть
—"А… а что, если я опять что-то сделаю не так? — прошептал он
—"Тогда мы вместе это исправим, — твёрдо сказал мужчина. — Семья тем и отличается от гостей. Её не возвращают. В ней остаются"
И впервые в жизни Сынмин не поехал «обратно». Он поехал домой. Не в «Счастье», а в место, где его промахи не были билетом в один конец к разочарованию. Где его, наконец, не вернули. Где его оставили
——————————————————————————————————
Если честно, планировала другой конец. Не счастливый. Где Сынмин так и остаётся один, где он не найдет своё заветное семейное счастье, но встретит Чонина, и его жизнь заиграет новыми красками
Но решила оставить так, спасибо за прочтение ♡