Столкновения на жизнь.

Прошло несколько дней после разоблачения. Сохён исчезла из их жизни так же резко, как появилась. Офис возвращался к обычному ритму, но Джиу… изменилась.

Она больше не ходила с опущенной головой. Больше не прятала глаза. Её походка стала спокойной, голос — уверенным.

А Хёнджин? Он не просто наблюдал. Он смотрел на неё с благоговением.

Однажды вечером он снова остался в офисе. Джиу принесла ему кофе — привычка, которую он раньше принимал как должное. Теперь же — как прикосновение.

— Ты мог бы пойти домой, знаешь? — она улыбнулась.

— А если мой дом — здесь? Возле тебя?

Она застыла, а потом тихо сказала:

— Я не знаю, как теперь… быть с тобой. После всего.

— Я тоже не знаю. Но я не хочу знать, как быть без тебя.

Он подошёл ближе.

— Я вел себя ужасно. Давил. Унижал. Но с каждым твоим шагом вперёд — я любил тебя сильнее. Не за то, что ты терпела… А за то, что не сломалась.

Слёзы выступили в её глазах. Она опустила взгляд.

— Я боялась тебя. Я думала, ты… монстр.

— Я был. Но теперь я просто человек. Слишком влюблённый человек.

Он аккуратно взял её за руку. Она не отдёрнула её.

— Можно я просто побуду рядом? Без обещаний. Без громких слов. Просто — с тобой.

И в этот момент — без борьбы, без защиты, без боли — она прижалась к нему. Осторожно. Будто боялась, что он исчезнет.

Он обнял её, прижимая крепко. Словно оберегая всё, что между ними осталось. Всё, что только начиналось.

В ту ночь Хёнджин не хотел отпускать её. Но не домой. Не к себе. Не наедине.

— Хочешь просто пройтись? Без слов? — предложил он.

Джиу кивнула. Они гуляли по вечернему Сеулу — под тёплым светом фонарей, среди спокойных улиц. Рядом. Без прикосновений. Без давления.

Когда они сели на скамейку у старого парка, тишина между ними вдруг стала слишком громкой. И она заговорила.

— Я всегда боялась мужчин. Не всех. Просто… близости. Прикосновений. Голосов, когда они повышаются. Резких движений.

Он слушал, затаив дыхание.

— Это не из-за тебя. Это давно. Мне было семь. Отец…

Слова застряли в горле. Она сжала кулаки.

— Он бил. Маму. Меня. Молчал, потом кричал. Потом снова молчал.

Хёнджин опустил голову. Не знал, что сказать. Не знал, имеет ли право что-то говорить. Он лишь аккуратно коснулся её руки, еле-еле — как дуновение ветра.

— Ты сильнее, чем все, кого я встречал. И если тебе когда-нибудь нужно будет просто… посидеть рядом — я буду здесь. Без ожиданий. Без условий.

Она посмотрела на него. В её взгляде не было страха. Только ранимость… и надежда.

— Ты никогда не тронешь меня, если я не попрошу?

— Никогда.

— А если я попрошу… обнять?

Он сдержал дыхание.

— Я обниму так, чтобы ты чувствовала себя в безопасности. Не как женщина. Как ты.

И он сделал это. Осторожно, с нежностью, с теплом, которое не давит, а лечит.

И в том объятии — впервые — Джиу не дрожала. Она просто была. И позволила себе быть любимой.

Прошла неделя.

Они не спешили. Не делали громких заявлений. Никто в офисе не знал, что между ними что-то изменилось. Но взгляды — говорили всё. Он смотрел на неё с мягкостью. Она — с доверием.

Каждое утро он оставлял на её столе кофе. Тёплый, сладкий. Стикер с одной фразой: «Не забывай дышать».

Она улыбалась. Иногда — тихо смеялась. Иногда — просто гладила этот стикер пальцами. И чувствовала, как внутри тает лёд.

Однажды вечером он пригласил её на ужин. В маленькое кафе на окраине города. Без официантов в белых рубашках. Без пафоса.

— Ты специально выбрал это место?

— Да. Тут никто не смотрит. А я хочу, чтобы ты просто ела спокойно. Без взглядов. Без маски.

Они ели лапшу, делились закусками, и вдруг она сказала:

— Я не помню, когда последний раз вот так… просто сидела с мужчиной. И не думала, что нужно защищаться.

Он не ответил. Он просто взял её руку — медленно, как будто спрашивал разрешение. И она позволила.

После ужина он провёл её до дома. И на пороге — остановился.

— Можно я… просто поддержу тебя за руку подольше?

Она кивнула. И они стояли в тишине. Под звёздным небом, в свете фонаря. Два человека, которые нашли друг друга в мире боли и сомнений.

Она отпустила его руку первой. Но прежде чем уйти, тихо сказала:

— Ты лечишь меня. Медленно. Но лечишь.

И он понял — это было больше, чем признание. Это было доверие.

— Я взял выходной.

Джиу чуть не выронила чашку.

— Что?.. Ты… взял выходной?
— Да. Первый за два года.

— Из-за меня?

— Нет. Ради тебя. Есть разница.

---

Они поехали за город. Весна только вступала в силу — свежая зелень, влажный воздух, лёгкое солнце.

Он вёл машину одной рукой, а другой держал её ладонь. Не крепко — так, чтобы она могла отпустить в любую секунду. Но она не отпускала.

---

Целью их маленького путешествия стал домик у озера — тихий, уединённый. Там не было ни Wi-Fi, ни телевизора. Только птицы, вода, природа и… они.

— Это идеальное место, чтобы просто быть. Без слов.

— А если я захочу говорить?

— Говори. Я слушаю каждое твоё слово как музыку.

Они вместе готовили ужин. Джиу в первый раз увидела Хёнджина в домашней одежде — без галстука, без хмурого взгляда.

Он засмеялся, когда обжёгся паром.
Она рассмеялась — впервые по-настоящему. Чисто. Без страха.

После ужина они сидели на веранде, укрывшись одним пледом. Озеро светилось в лунном свете.

— Когда ты рядом… у меня не болит внутри. — прошептала она.

Он повернулся к ней и спросил:
— Можно?
— Можно.

Он поцеловал её в висок. Легко. Почти невесомо.

— Я не спешу, Джиу. У нас есть время. Столько, сколько тебе нужно.

Она сжала его пальцы.

— А если однажды мне станет не страшно?..
— Тогда я буду рядом, чтобы стать твоим домом.

---

Они уснули под шум воды, обнявшись, не как мужчина и женщина. А как два исцелённых одиночества, нашедших покой.