Пересечение линий

Эйс.

Я вернул её.

Я это сделал.

Я не знаю, как, черт возьми, я заставил её принять меня обратно, но я больше никогда её не отпущу. Я имел в виду каждое слово, которое я сказал ей. Я бы отказался от всего этого, не задумываясь, если бы она была рядом со мной.

Это кажется таким сюрреалистичным. Никогда в жизни я не думал, что готов отказаться от своего мира ради любви. Черт, я даже не думал, что найду любовь. Тем не менее, когда я смотрю на неё, издавая тихое мяуканье, пока она спит у меня на руках, всё кажется таким простым.

Я всегда думал, что если я когда-нибудь найду любовь, то не буду всё это отдавать. Я бы дарил жене цветы, или деньги, или подарки. Теперь я знаю, что дело не в отдаче, а в жертве. Это о том, чтобы пожертвовать своими хорошими днями, когда у неё бывают плохие, пожертвовать своей работой, чтобы лежать здесь с ней, пожертвовать всем миром всего лишь за один из её поцелуев.

Теперь, когда взошло солнце, мы собирались на Санторини и заканчивали эту войну. Мы заканчивали это, чтобы я мог тратить на неё всё свое время. Мне всё равно, она никогда больше не выйдет из-под контроля.

Прежде чем капо легли спать, я должен был поговорить с ними и с Оливером. Удивляя и их, и себя, я извинился. Думаю, можно с уверенностью сказать, что в последнее время я был большим мудаком, чем обычно. Пока я собирался на Санторини, остальные собирались домой, в Италию.

Ханна, очевидно, собиралась жить со мной. Несмотря на то, что комплекс перестраивался, я, наконец, был готов переехать навсегда и превратить свой дом в настоящий дом вместе с ней. Бен и Сара решили, что они тоже не будут переезжать в новый комплекс, он действительно нашёл дом в пяти минутах от моего, который они решили купить. Энтони и Винни нашли квартиру в городе и предложили Оливеру переехать к ним.

Теперь, когда я стал Доном и вернулся ко всем благосклонностям, мне нужно было создать свою команду. Как и всем Донам, мне нужен был советник, мой консьерж. Видя, как Бен любит играть в психотерапевта во всех аспектах моей жизни, и он был моим лучшим другом с тех пор, как я научился ходить, он был очевидным выбором.

Доны имеют превосходство над всеми солдатами и капо, но у них также есть три основных капо, которые находятся прямо под ними и советник. Они также занимаются более важными миссиями и не обременены обучением солдат. Энтони и Винни были очевидным выбором, но теперь, когда Бен больше не был капо, мне нужен был ещё один.

У меня есть много Капо, которые были здесь намного дольше, чем Винни и Энтони вместе взятые, но ни один из них не подходил мне. Оливер служит солдатом всего три года, но за последние несколько месяцев он проявил большую инициативу, и ясно, что он мог бы стать великим лидером, если бы прошёл больше обучения. Он не всегда самый умный, но, в конце концов, он был одним из немногих солдат, которых я выбрал. Когда я попросил его занять позицию, он чуть не заплакал. Он также спросил меня, означает ли это, что он начнет получать зарплату, что немедленно заставило меня усомниться в своем решении.

Ханна была зла, когда я её разбудил. Когда я сказал ей, что мы снова уезжаем через несколько часов, я не думаю, что она поняла, что я говорю буквально. Она также сходила с ума по поводу упаковки вещей, а потом разозлилась на меня за смех.

- Аморе, я дон сицилийской мафии, у меня есть люди, чтобы собрать вещи для нас. - Я рассмеялся, что только заработало на меня свирепый взгляд.

Мы всё вместе ехали в аэропорт и, честно говоря, я волновался. Меня беспокоила не война как таковая, а больше тот факт, что нам с Беном пришлось физически разнимать девушек рядом с входом в самолёт, и я подумал, что пара конечностей может быть потеряна в процессе.

Когда мы сели в самолет, Ханна и Анника пошли в заднюю комнату и проспали там всю дорогу, а Цыси и я остались впереди и отвечали на электронные письма и выполняли другую работу, с которой мы отстали.

- Эйс? - спросила Цыси с сиденья напротив меня. Я заметил, что она смотрит не в свой ноутбук, а в окно. Я посмотрел на неё, показывая, что я слушаю, прежде чем она ответила.

- Как ты думаешь, я была бы хорошей матерью? - Я замер.

- Цыси, пожалуйста, не говори мне... - Она быстро посмотрела на меня и отчаянно замотала головой, прежде чем рассмеяться. Я сразу же вздохнул с облегчением. Я думал, что у меня будет сердечный приступ.

Раньше я не хотел детей, но был бы неправ, если бы сказал, что не думал об этом. Однако, когда я был там, я представлял себе Ханну как их мать, а не Цыси. Если бы Цыси была беременна, я понятия не имею, что бы я делал. Я хотел бы быть в стороне от жизни детей, но я также чувствовал бы себя виноватым за то, что втянул Ханну в такой беспорядок.

- Расслабься, Эйс, я принимаю таблетки.

- Слава богу. - Я вздохнул. - Почему ты спрашиваешь? - Я имею в виду, не поймите меня неправильно, но разве она может быть мамой? Я с Ханной, а Кай в самом низу ада.

- Ну, я не хочу вступать в повторный брак, но я всегда думала о том, чтобы завести ребёнка. Я никогда не хотела иметь его с Каем, потому что какой ребёнок будет в порядке, если их родители вступят в открытый брак. Плюс он, вероятно, отрицал бы, что это его. Теперь, когда я избавилась от него, я не могу не задаться вопросом, была бы я хорошей матерью для него, если бы я вообще привела его в этот мир.

- Ну, даже я не знаю, как тебе привести ребенка в этот мир. Хотя, чего бы это ни стоило, я думаю, ты была бы замечательной матерью.

Мы вышли из самолёта через три с половиной часа. Ханна и Анника потихоньку начинали просыпаться, но они обе были в бешенстве, когда узнали, что нам всё ещё нужно сесть на паром, чтобы добраться до Санторини. Интересный факт, который я узнал, у Анники очень сильное укачивание.

У каждой семьи есть дом на острове, так как именно здесь проводится большинство конференций. Цыси и Анника пошли разными путями, а мы с Ханной пошли своим. Поскольку все дома расположены рядом с вулканом, они не такие большие, как большинство наших убежищ. Тем не менее, они являются одним из наших самых красивых мест.

Мы решили освежиться и поесть, прежде чем идти на собрание, которое должно было состояться в 14:00. Ханна принимала душ без меня, к моему большому неудовольствию. Она сказала, что это потому, что это займет слишком много времени, что я воспринял как комплимент.

К тому времени, когда мы были готовы уйти, я был одет в один из моих костюмов, без блейзера, потому что здесь было слишком жарко. Ну а Ханна выглядела великолепно. Она была одета по-деловому, в укороченные черные брюки и обтягивающую белую рубашку, заправленную внутрь. Она сама сделала прическу и макияж, что меня испугало, но получилось очень красиво.

Мы поели в крошечном кафе и получили восхитительные бутерброды и суп, которые я собирался обязательно попросить моего шеф-повара сделать, когда мы вернемся домой. К 14:00 мы встретили Цыси и Аннику в конференц-зале. На самом деле это была церковь. Чего не знали прихожане, так это конференц-зала наверху, где вели переговоры все мафии мира.

Мы вчетвером прибыли раньше Джека. Анника и Цыси убедили его приехать, пока я был в Италии. Он очень колебался, особенно из-за моего недавно провозглашенного титула, но все же пришёл.

- Эйс, - сказал Джек, стоя в конце стола рядом с выходом.

- Джек, - сказал я с другого конца. Ханна сидела справа от меня, а Анника и Цыси сидели друг напротив друга в середине длинного стола.

Несмотря на то, что я доверял наследницам, мы все были распределены поровну. Это была уже не наша встреча в моем конспиративном доме, это были четыре мафиози, обсуждавшие, как положить конец войне, и все надеялись извлечь выгоду. У каждого были свои интересы для переговоров.

- Готов покончить с этим так быстро? - Джек ухмыльнулся, садясь. Он оглядел стол, прежде чем его взгляд остановился на Ханне. - Ну привет, Ханна.

- Это Донна для тебя, - сердито произнёс я, удивив всех за столом. - Что касается войны, то да. Я не вижу необходимости, чтобы мы теряли ещё людей, а американцы не должны терять своего последнего наследника.

- Это угроза?

- Это обещание. Если ты действительно хочешь, чтобы все свелось к этому, пусть бог помилует тебя, потому что я уж точно этого не сделаю. - Джек молчал, постукивая пальцем по краю стола, размышляя.

- Если мы покончим с этим, о чем ты готов договориться? На данный момент я не вижу ничего, что могло бы сравниться с потерей моего брата. Моего брата, который был убит твоими руками.

- Твой брат пришел после меня! - быстро ответил я. Ханна осторожно положила руку мне на бедро под столом, пытаясь меня успокоить.

- Честно говоря, Эйс, какого черта ты можешь мне дать? - Я молчал, пока думал. Несмотря на то, что у меня никогда не было братьев и сестер, я не мог представить, что потеряю их.

- Я помню, как видела тебя в комплексе. - Ханна заговорила, заставив всех посмотреть на нее. - Ты казался злым, но был и приступ печали, даже страдания.

- Она права, Джек, - заговорила Анника, заставив его быстро повернуться к ней. - Я не говорю, что ты не подходишь для этой работы, но это никогда не было твоей работой. Старший брат всегда берёт на себя, остальные живут в основном нормальной жизнью. Черт, моя сестра работает неполный рабочий день. Разве ты не скучаешь по своей прежней жизни?

- Это не важно. Мой брат мёртв, это моя работа.

- Да, твоя работа в шестнадцать лет, которую тебе никогда раньше не приходилось совмещать с обычной жизнью, - добавила Цыси. - Ты не думаешь, что окончание этой войны сильно облегчило бы тебе жизнь?

- Перед тем, как я убил твоего брата, он сказал, что китайцы воруют ваши грузы. Это была ложь, на самом деле он воровал их. Что в них было? - Я заговорил.

- Оружие, - одновременно ответили Джек и Цыси.

- Какого черта вам понадобилось оружие? - Джек молчал, пока мы смотрели на него, и его глаза лихорадочно встретились с нашими.

- Ну? - Настаивала Анника.

- Потому что он был зол! - выкрикнул Джек, хлопнув рукой по столу. - На протяжении всей старшей школы вы трое были на вершине, были лучшими друзьями. У нас были деньги, но Джеймс считался изгоем. Когда вы, ребята, выпустились, он надеялся, что все будет по-другому. Но нет. У вас троих всё ещё был железный союз, и вы почти не разговаривали и не торговали с моим братом. Когда он выпустился, он поклялся, что заставит вас всех заплатить. Есть четыре главных мафиози, так какого черта один был исключён из группы маленьких друзей?!

- Подожди... - Ханна проговорила медленно.
- Он все это начал... потому что ревновал?

- В этом есть смысл. Часть ревности глупа, но остальное на самом деле умно. Он воровал китайское оружие, затем он пытался заставить меня пойти с ним на войну против Цыси, но как, черт возьми, Анника замешана? - Анника молчала, а Джек выжидающе смотрел на неё.

- Ты хочешь сказать им, или я должен? - Он спросил её. На мгновение она задержала зрительный контакт, прежде чем она виновато повернулась к нам.

- Ребята, вы помните наш выпускной год?

- Подождите... вы о чем? - спросила Цыси. В выпускном классе Анника и Бен трахались без защиты. Она узнала, что беременна, но до рождения ребенка у неё случился выкидыш.

- Да, - пробормотала она. - Я солгала. Это был не Бен... Это был Джеймс. - Цыси и я оба были в шоке, мы никогда не разговаривали с Джеймсом в старшей школе, мы определенно не знали, что она спала с ним. - Я никогда не говорила ему, что это его, но он подсчитал и вычислил это. Когда он это сделал, он хотел, чтобы я вышла за него замуж, заключила союз и воспитала нашего наследника вместе. Я сказала ему, что нет. Он был так зол, он поклялся, что уничтожит меня и всё, на что я имею право. Перед смертью он пытался заставить меня присоединиться к нему. - Она сделала паузу, виновато глядя на Цыси. - Мы не разговаривали много лет, и я не знала, чему верить. Я подумывала о заключении союза и войне с ним, но потом узнала правду. Он хотел объединиться с Эйсом, чтобы уничтожить Цыси. Он собирался так сфокусировать Эйса на этом, что он даже не понял бы, что Джеймс подрывает его, чтобы убить меня.

Мы все молчали, все были в шоке. Анника должна была рассказать нам все с самого начала, но я также понимаю, почему она этого не сделала. В конце концов, это не имело значения. Джеймс был мёртв до того, как начал войну. Если бы я не убил его, эта война не была бы такой легкой, и он вполне мог бы добиться всего, чего хотел.

- Видите ли, мы с братом никогда не были плохими парнями, просто изгоями. Все, чего он хотел, это отомстить за своего будущего ребёнка.

- Так чего ты хочешь, Джек? - спросила Цыси. Я заметил, что она осторожно потянулась через стол и сжала руку Анники, заверяя её, что все в порядке. - Это твой способ сказать, что ты не хочешь быть изгоем?

- Пожалуйста, вы, ребята, можете давать любые обещания, какие хотите, вы же знаете, что ничего не изменится.

- Ты прав, ты никогда не станешь моим другом после того, как забрал Ханну, - честно сказал я ему. - Однако, чтобы этого больше не повторилось, я готов вести себя вежливо. Я также готов составить и подписать контракт со всеми вами, предусматривающий равноправную и справедливую торговую сделку.

- Я могу согласиться с этим, - Анника заговорила.

- Как и я. - Мы все посмотрели на Джека, ожидая его ответа.

Честно говоря, я не думаю, что он знал, что делать. То, что я предложил, было честной сделкой, единственной справедливой сделкой, которую он мог получить. Однако Джек не умеет вести переговоры. Он также не знает импорта и экспорта своей мафии. Он не так хорошо разбирается в этой работе, как остальные из нас.

- Что, если мы дадим вам представителя? - спросила Ханна, привлекая его внимание.
- Кто-то по вашему выбору, который мог бы помочь вам принять решение и вести честные переговоры для вашей мафии.

- Хорошо.

- Тогда это заканчивается? - Я спросил, глядя на него. Он удерживал со мной зрительный контакт так долго, как только мог, прежде чем с поражением посмотрел на стол.

- Закончилось.

Цыси и Анника ушли через несколько часов после того, как мы прервали встречу. Решили, что я составлю договор, каждый пришлет мне свои пожелания, а потом можно будет внести изменения, если нужно. Предстояло много работы, но в конце концов все получилось. Это также пойдет на пользу всем теперь, когда мы больше торгуем с американцами. Мы бы солгали, если бы сказали, что у них нет хорошего экспорта.

К тому времени, как мы ушли, был уже вечер, и я решил отвести Ханну в один из моих любимых здешних ресторанов. Они подавали всё, от оливок до осьминогов и гамбургеров. Еды, наверное, было слишком много, но я решил заказать всего по одному.

Мы собрались, и я отвёл Ханну на крышу нашего дома, где по моей просьбе было установлено одеяло для пикника и свечи. Она была очарована закатом над прекрасным островом. Это определенно было зрелище, но оно даже близко не могло сравниться с её красотой.

Пока она смотрела на уступ, я подошел к ней сзади, обнял её за талию и нежно поцеловал в шею. Она инстинктивно наклонилась ко мне. Она посмотрела на меня, улыбаясь, прежде чем притянуть моё лицо к своему. К её губам с райским вкусом, которые я мог бы целовать вечно.

- Я горжусь тобой, - прошептала она, отстраняясь.

- По какой причине?

- За то, что ты сегодня был умным, мудрым. Я также горжусь тобой за то, что ты вытащил эту большую палку из своей задницы и пошёл за мной. - Она засмеялась.

- Я всегда буду приходить за тобой.

Она медленно повернулась и снова поцеловала меня, на этот раз с гораздо большей свирепостью. Я приветствовал это, я всегда буду приветствовать это. Я никогда не мог устать от того, как она целовала меня, наклонялась ко мне, поглощала меня.

Я осторожно подвел нас к одеялу для пикника, прежде чем убрать еду и уложить её. Слава богу, это была частная крыша, скрытая от посторонних глаз. Даже если бы это было не так, я не знаю, смог бы ли остановиться.

Я провел поцелуями от линии подбородка к шее, посасывая одно место, из-за чего она выдыхала моё имя, схватив меня за волосы. Я целовал её груди, те груди, которые дразнили меня с тех пор, как она надела эту рубашку. Прежде чем я смог снять её, Ханна быстро забралась на меня, сняв её с себя, прежде чем она начала расстегивать мою.

Она целовала мой торс после того, как расстегивала каждую пуговицу. Когда с меня сняли рубашку, я быстро перевернулся и снова оказался наверху.

- Что бы ты сказала, если бы я сказал тебе, что хочу наследника? - прошептал я прямо над её губами.

Она улыбнулась широкой дурацкой улыбкой, прежде чем прижаться губами к моим.

Я всегда был из тех, кто пересекал границы правильного и неправильного, даже несмотря на то, что это возвращалось, чтобы укусить меня за задницу много раз. Я всегда выбрасывал этику и мораль в окно, никогда не задумываясь о них.

Единственная линия, которую я старался никогда не пересекать, была гранью между любовью и ненавистью. Я поклялся себе, что никогда не найду любви, никогда не женюсь. Тем не менее, я здесь, с любовью всей моей жизни. Как бы я ни старался, я перешел черту.

Отношения между Ханной и мной никогда не будут идеальными, и я никогда не ожидаю, что они будут такими. Ведь между любовью и ненавистью тонкая грань.

Я всегда буду любить её...

Так же, как и мы, все остальные всегда будут переходить черту.

Сделано. Плачу. Вы лучшие ребята.
Благодарности и плейлист вечером!!!