Глава 18
Джеймс словно во сне вошёл в свою комнату. Скорпиус молча следовал за ним. Аккуратно прикрыв за собой дверь, Малфой-младший с тревогой посмотрел на своего лучшего друга и, как оказалось, ещё и по совместительству — родного брата. Он никогда не видел, чтобы Джеймс пребывал в шоке так долго. Он боялся сказать хоть слово, несмотря на то, что эта угнетающая тишина сводила его с ума. Да, на него эта новость тоже свалилась, словно гром среди ясного неба. И в голове у него мгновенно все встало на свои места. Он вспомнил брачный контракт, ссору его родителей, и понял, кого имел ввиду его отец, когда говорил, что хотел бы быть с НЕЙ. Он со стоном опустился на прикроватную тумбочку и уронил голову на руки.
Джеймс вздрогнул, казалось, только заметив, что находится в комнате не один. Он резко подскочил к Скорпиусу.
— Эй! Ты чего?
— Неужели ты не понимаешь, Джеймс? Твоя мать и мой отец любили друг друга! А мой дед заставил его жениться на моей маме...
— Какая уже разница?! — удивлённо воскликнул Джеймс, чем изумил и своего собеседника.
— В смысле, какая разница! Теперь ты видишь? Я был прав! Отец никогда не любил мою мать! Он...
— Это и ежу понятно, Скорп! — раздраженно фыркнул Поттер. — Просто я не вижу смысла копаться в прошлом, если дело уже сделано. Прошлого не вернуть!
— Но я... думал, что... ты в шоке от того, что узнал. — озадаченно промямлил Скорпиус.
— Ну, естественно, я, мягко говоря, удивлён! Да... я даже подохренел, причём неслабо! Но... смотри! Возможно, всё даже к лучшему!
— Как ты можешь такое говорить?! — возмутился блондин. Но Джеймс схватил его за плечи.
— Да ты послушай! Если бы наши с тобой родоки не разошлись тогда, то мама никогда бы не вышла замуж за моего отца! ... Не смотри на меня так! Я считаю себя Поттером!... И самое главное, если бы твои родители не поженились, то ты бы не родился! А вот это для меня самый главный фактор!
Скорпиус покраснел от волнения. К его горлу подкатил огромный ком из страха и сомнений и, еле дыша, он спросил:
— Так... значит... ты не ненавидишь меня?...
Джеймс посмотрел на него с недоумением.
— За что?!
Скорпиус всхлипнул.
— Ну... то, что моя мать разлучила твоих... ну... твою маму и моего... нашего...
— Нет, конечно! — нетерпеливо прервал его Джеймс.
Затем, приглядевшись к своему лучшему другу получше, увидел его покрасневшее лицо. И понял, что тот сдерживается из последних сил.
Джеймс подошел к столу и налил в кубок воды из графина. Вручив кубок Скорпиусу, он терпеливо ждал, пока тот выпьет воду. Наконец, Скорпиус глубоко вздохнул и посмотрел на Джеймса. Тот улыбнулся своей широкой светлой улыбкой и ткнул друга кулаком в плечо.
— Ты действительно идиот, если подумал, что я буду сердиться на тебя из-за того, что когда-то давно натворили наши родители! Скорп, я вполне доволен своей жизнью! Даже могу сказать, что я счастлив! У меня замечательные родители! И поверь, они любят друг друга!
— Да, по ним видно, — уныло протянул Скорпиус. Внезапно, его осенила мысль. — А может... это твоя мама рассталась с моим отцом, потому что полюбила мистера Поттера?
— Даже если и так, это что-то меняет? — Скептически поднял бровь Джеймс. И выглядело это настолько по-малфоевски, что Скорпиус содрогнулся.
— Вот теперь вижу... как сильно ты похож на моего отца! — пробубнил он. Джеймс закатил глаза. Скорп ткнул пальцем ему в лицо. — И вот так отец тоже делает.
— И моя мать! А ещё — половина земного шара! — раздраженно промолвил Джеймс.
Скорпиус улыбнулся.
— Так значит мы не просто родственники, а единокровные братья!
Джеймс хихикнул.
— Мы с тобой почти близнецы! У нас всего-то пять месяцев разница! — затем, резко бухнувшись на кровать, он произнёс, глядя в потолок. — Но, конечно, родители наши... те ещё... весельчаки!
Скорпиус вздохнул.
— И что теперь делать?
Джеймс повернул к нему голову:
— А что делать?
— Ну... отец мой навряд ли оставит все как есть. И, скорее всего, захочет разобраться с твоей мамой...
Джеймс снова уставился в потолок. Затем, пелена грусти внезапно застелила его глаза и он прошептал:
— Не знаю.
Всю ночь Драко ни на минуту не сомкнул глаз. В нем боролись ярость и грусть, изумление и радость. Он был настолько потерян, что не знал, как нужно сейчас поступить. С одной стороны, у него есть сын от любимой женщины. С другой, она его скрыла. Нарекла в честь гриффиндорских мародеров и дала фамилию Поттер. И, надо же, какая ирония судьбы, — его сыновья стали лучшими друзьями! Возможно, если бы Скорпиус не подружился с Джеймсом, Драко никогда бы не узнал, что тот его сын. Он бы никогда и взглянул на сына Поттеров!
Драко простонал. Он с таким трудом учился жить без неё! Он помнил почти каждый гребаный день, которые ему приходилось мучиться, прокручивая воспоминания об их свадьбе с Гарри. А когда он решил завести наследника, чтобы хоть как-то забыться, он хорошенько изучил маггловские методы зачатия детей. Его просто поразила их изобретательность! Он стал уважать их куда больше, нежели раньше. Воспоминания унесли его на тринадцать лет назад:
— Астория, послушай меня, — его супруга подняла на него глаза. Глубоко вздохнув, Драко произнёс, — я хочу ребёнка.
Глаза Астории наполнились слезами радости. Она подскочила к Драко, и, уже хотела его обнять, но он жестом остановил ее.
— Прости, ты меня, наверное, неправильно поняла. Между нами ничего не изменится. Я не притронусь к тебе.
Астория в недоумении воззрилась на него. Затем, что-то прокрутив у себя в голове, вдруг разъярилась:
— Что ты этим хочешь сказать?! Ты нашёл другую пассию, от которой хочешь иметь ребёнка?!
Драко отрицательно помотал головой:
— Нет, ребёнок будет от тебя.
Астория совсем сбилась с толку.
— Но... как? Ты, вообще, понимаешь, что говоришь?
— У магглов есть способ. Называется экстракорпоральное оплодотворение.
— Что?! Ты собираешься прибегнуть к маггловским изобретениям?!
— Да, — коротко, но твёрдо ответил он.
Астория прищурилась.
— Уж не Грейнджер ли посоветовала тебе?...
— Если ты не хочешь довести меня до белого каления, то лучше запомни одно, но важное правило: никогда не произносить при мне ее имя, тебе ясно? Ее больше не существует ни для меня, ни для кого-либо из моего ближнего окружения!
Астория некоторое время находилась в замешательстве. Но, собрав оставшиеся кусочки надежды, все же, согласно кивнула и промолвила:
— А если я соглашусь на эту... маггловскую процедуру... ты сможешь гарантировать мне то, что подаришь нашему ребёнку не только свою фамилию, но и хотя бы частичку любви?
Драко долгим взглядом изучал свою супругу, которая с каждым днём все больше хорошела. Однако, он все так же не смог почувствовать к ней хоть какое-то влечение. Красивая, покорная, чистокровная... Просто мечта, а не супруга! Но перед его взором вновь возникла строптивая магглорожденная гриффиндорка, отдавшая своё сердце другому...
Драко мотнул головой, пытаясь отогнать наваждение. Из-за этого движения Астория его неверно поняла. Она резко встала:
— Что? Значит ты... даже не попытаешься полюбить его? В таком случае, я не вижу смысла соглашаться на эту бессмысленную авантюру!
Драко озадаченно посмотрел на неё, затем, немного поразмыслив, понял, как выглядело со стороны его непонятное движение головой, и, едва не рассмеялся, чем оскорбил Асторию еще больше. Она вздернула голову, и, поджав губы, стремительно зашагала к двери. Однако, была остановлена Драко, который схватил ее за руку.
— Мерлина ради, прости! Ты неправильно меня поняла! Я хотел сказать, что тебе не придётся переживать по поводу моего отношения к нашему ребёнку, потому что я не смогу не любить его!
Астория удивлённо распахнула ресницы и посмотрела на мужа. Он впервые попросил у неё прощения за что-то! Впервые после свадьбы взял за руку вот так, наедине, когда их не видели посторонние. Ее взгляд мгновенно смягчился. Тем временем, Драко продолжал:
— Это ведь будет мой ребёнок: моя плоть и кровь! И твоя, конечно же...
— Но... как маглы сделают это? — все еще не понимая, спросила Астория.
— Они, с помощью их маггловского оборудования просто впустят мое семя в твою яйцеклетку.
Астория поморщилась. Все это звучало в высшей степени аморально и противоестественно. Однако, перспектива стать матерью и надежда стать, наконец, хоть какой-то частью Драко затуманили ей разум. Она согласилась.
Как ни странно, ЭКО подействовало сразу после первой процедуры. Драко был до ужаса взволнован, когда услышал крохотное сердцебиение плода из колонок аппарата УЗИ. Сама Астория едва не прослезилась от переполнивших ее эмоций. Она видела, как искренне Драко желал этого ребёнка, и надежда тёплыми объятиями окружила ее сердце. Она робко взяла мужа за руку и он встретился с ней радостным, воодушевленным взглядом. Этот крохотный комочек в ее чреве способен соединить их! И Драко на секунду показалось, будто он и вправду счастлив. Однако, не прошло и пяти минут, как это чувство покинуло его, когда он столкнулся с... Поттерами.
Никогда в жизни он не забудет этот момент. Самый ужасный момент в его жизни. Он не ожидал встретить ее здесь. Он даже не думал о ней последние полчаса, пока любовался Скорпиусом на экране аппарата УЗИ. Да, он уже заранее знал, как назовёт сына. Но он не знал, что и Гермиона, как оказалось, тоже уже знала, как назовёт своего.
За каких-то три месяца она заметно изменилась. Ее формы заметно округлились и стали ещё соблазнительней, а в глазах больше не было той пустоты и обреченности, которые Драко видел на их с Поттером свадьбе. Она о чём-то говорила с девушкой из ресепшн и ее улыбка была такой мягкой, такой умиротворенной, что невооружённым глазом было видно: она готовится стать матерью. И она — счастлива!
Поздоровавшись и распрощавшись наспех с этой до омерзения счастливой четой, Малфои откланялись. Но Драко уже не держал Асторию за руку. Он даже не смотрел на неё. Встреча с Поттерами затмила радость приближающегося отцовства. И Драко ещё сильнее возненавидел всех находящихся в Малфой-меноре и своего отца, который изнывал от тоски и бессилия в Азкабане.
Вернувшись в реальность, Драко, отчего-то, посочувствовал Астории. Эта бедняжка никогда не была счастлива с ним, и он не хотел даже попытаться сделать ее счастливой даже с появлением Скорпиуса. Ему так хотелось верить в то, что Гермиона хотя бы изредка вспоминает о нем! Об их совместных ночах, объятиях, поцелуях... Черт, у него до сих пор замирает сердце от простых воспоминаний!
Драко схватил стакан с Огневиски и сделал большой глоток. В голове крутилась лишь одна мысль: «Джеймс МОЙ! Он тоже МОЙ! Мой СЫН! Я должен сказать ему! Он должен знать!»
Однако, все же подумав, Драко решил не принимать поспешных решений. Всё-таки, для ребёнка эта правда будет сильнейшим ударом, даже если его как следует подготовить. Это может оттолкнуть его. Но... как же... Драко уставился в пустоту. И на смену нерешительности и отрешенности пришёл гнев. Как она могла скрыть? Как смела она скрывать от него ЕГО сына! И почему она так поступила? Драко прокручивал воспоминания. Он отлично помнил их последнюю ночь, когда она попросила... остаться. В первый раз. И в последний.
«Значит, она уже ТОГДА знала! — понял Драко, углубляясь в то сладостное воспоминание их последней ночи. — Вот почему она плакала! Вот почему попросила меня остаться! Она уже знала!
Погруженный в свои мысли, Драко не заметил, как наступил рассвет. Он не мог оставаться в своей комнате. И к тому же, наступил канун Рождества. Малфой-менор, и без того великолепный, был изыскано украшен, подобно Букингемскому дворцу, а может еще лучше. Прогуливаясь по огромным нарядным коридорам, он вновь впал в раздумья и наткнулся на свою мать. Чувство ярости переполнило его. Вот она — настоящая виновница его несчастий! Она и его покойный отец. Ведь глядя правде в глаза, все мучения Драко были напрасны! Напрасно он женился на Астории, пытаясь спасти своего отца — тот все равно умер. Напрасно он мучил себя и Гермиону, ведь, в итоге, она всё равно вышла за другого и вполне счастлива с ним. И напрасно ненавидел ее и Поттера все эти годы, ведь они воспитывали Его сына, зная об этом!
Драко впился ненавидящим взглядом в свою мать. Нарцисса со стойкостью аристократки выдержала этот взгляд, гордо выпрямившись. Драко прошипел:
— Ты довольна? Этого ты хотела, заставив связать меня узами брака с Асторией?
Нарцисса продолжала молча смотреть на него. Драко рассвирепел:
— Ну, что ты молчишь?! — проорал он в лицо матери. — Я задал вопрос! Отвечай! — Драко схватил ее за плечи и встряхнул, чего раньше никогда не мог себе даже представить, не то, чтобы позволить. — Ты ведь знала! Знала, как я любил ее! И ты знала про то, что она беременна от меня! Это ты спрятала наше семейное древо! Как могла ты... Как ты посмела не рассказать мне о Джеймсе?!
Сгорающий заживо в пламени ярости, Драко занёс руку, однако, звонкий юношеский голос заставил его вздрогнуть:
— Нет!
Драко моментально обернулся и увидел Джеймса, стоящего в черно-оранжевой пижаме с изображением дракона, и, направившего на него волшебную палочку. Драко в ужасе представил, как выглядел со стороны и отскочил от матери. Тем временем, Джеймс решительно приближался к ним, не убирая палочки и твёрдым, до ужаса похожим на Гермионин, тоном, отчеканил:
— Никогда, — слышите? — Никогда не смейте поднимать руку на бабушку!
Нарцисса побледнела и прижала внука к себе.
— Все в порядке, Сириус... Не волнуйся, мистер Малфой бы не тронул меня...
Джеймс сверлил взглядом своего биологического отца и, казалось, не слышал того, что говорила ему Нарцисса. Драко же, совершенно потерял дар речи. Этот юношеский взгляд такой знакомый, и, в то же время, такой чужой буквально пригвоздил его на месте.
В эту ночь, в Малфой -меноре, никто, кроме Скорпиуса не смог уснуть. Джеймс Сириус Поттер дал своему другу и единокровному брату зелье «сна без сновидений» и уложил спать. Сам же, в течение всей ночи изучал семейный фотоальбом Малфоев и сравнивал себя с Драко. К сожалению, сходств оказалось невообразимо много: начиная от черт лица и, заканчивая мимикой и телосложением. Изначально Джеймс хотел сделать вид, будто ничего не знает и пустить всё по течению. Но, увиденная с утра сцена заставила его поменять решение. Расставание его матери и отца было, по всей видимости не таким простым и заурядным. И, унаследовав от своей матери ее безграничное любопытство, Джеймс решил докопаться до правды.
Глядя прямо в глаза мистера Малфоя и своего отца по совместительству, он громко спросил:
— Что случилось между вами и моей матерью?
Позади него раздался грохот: Нарцисса Малфой, окончательно потерявшая силы от волнения, упала без чувств.