Глава 30
Идеальных людей не бывает. В каждом из нас есть недостатки, разница только в одном — в ком-то их больше, а в ком-то меньше. Во мне их было предостаточно, и я это прекрасно знала. Я не была самой храброй и смелой, не могла дать отпор отчиму, да даже не сумела просто вывести его на чистую воду. Не умела доверять людям. Даже Кириллу, который заслуживал доверия больше всех в этом мире. Зато мастерски притягивала подонков, втаптывающих меня в грязь.
Но когда я смотрела на Кирилла, мне начинало казаться, что хоть один идеальный человек в мире все же существует. И какие-то неведомые силы привели его ко мне. Я не находила в нем изъянов — ни тогда, когда мы еще учились в школе, ни сейчас. Добрый, нежный, сильный, а еще безумно привлекательный внешне, настолько, что у меня колени подгибались. Ответственный и надежный, словно скала в море, которую не под силу сокрушить даже штормовым волнам. Все эти годы я даже не могла его винить в том, что он не поехал со мной. Потому что в глубине души понимала и уважала его решение. Жаль только, мне не хватило ни сил, ни смелости, чтобы его поддержать.
Кирилл мирно спал, одну руку закинув за голову, а второй обняв меня. Я лежала головой на его мерно вздымаюшейся груди, чувствуя под щекой гладкость его кожи, едва касаясь пробегала подушечками пальцев по твердым мышцам. Заново узнавала. Вспоминала давно забытые ощущения от соприкосновения наших тел.
Вибрация телефона, зазвонившего на тумбочке, глухо разнеслась по комнате. Стараясь не разбудить Кирилла, я скользнула в сторону и взяла гаджет в руки, заглушая гул. Нервно сглотнула, увидев незнакомый номер на экране. С одной стороны, это мог быть кто угодно, но под ложечкой засосало от дурного предчувствия. Пока я отрешённо смотрела на дисплей, звонок прекратился, и я было облегченно выдохнула. Но тут же следом, не давая мне расслабиться, вызов пошел снова.
Наконец, решившись, я поднесла телефон к уху.
— Да, — сдавленно шепнула я.
— Привет, Алиса. — Звучавший из динамиков голос я бы узнала из тысячи. Кожа тут же покрылась мурашками, и я непроизвольно сжалась в комок.
— Что тебе нужно? Не звони мне больше! — тихо выдохнула я, собираясь нажать на отбой.
— Не клади трубку, — Дима словно прочитал мои мысли, и властные интонации в его голосе заставили меня остановиться.
Я замерла, и только спустя пару секунд мысленно выругалась. Почему он имел на меня такое влияние? Меня это раздражало и злило, но я так до сих пор и не научилась отстаивать себя. Я заведомо послушно подчинялась тем, кто сильнее меня. Подсознательно боялась, даже сейчас, когда он находился в десятках, а, может, и в сотнях километров от меня, и ничего не мог мне сделать. Меня слишком долго унижали и втаптывали в грязь, чтобы это ощущение собственных слабости и безволия так быстро исчезло.
Дима немного помолчал и, убедившись, что я все ещё на линии, продолжил:
— Давай поговорим. Это в твоих же интересах.
Я вздохнула и бросила беглый взгляд на Кира. Он умиротворенно спал, и я осторожно слезла с кровати, стараясь его не разбудить. Проснись он сейчас, ни за что бы не дал мне продолжить этот разговор, и, наверное, был бы прав. Но фраза Димы, что это в моих же интересах, неприятно кольнула. Что это могло значить? И что он задумал?
— Подожди, — шепнула я в трубку и, отложив телефон, подобрала с пола упавший теплый плед. Закуталась в него поплотнее и, взяв телефон, вышла на балкон, плотно закрыв за собой дверь. Прислонилась к облезлым перилам, чувствуя как ветер тут же растрепал мои волосы, и продолжила уже громче: — Говори.
— Умница. Знал, что ты примешь верное решение.
— Давай ближе к делу, Дим, — я поморщилась.
— Окей. Я подал на твоего дружка заявление.
— Что ты сделал? — Сердце на секунду остановилось, а затем заколотилось с утроенной силой.
— Подал заявление в полицию, — как ни в чем не бывало повторил Дима. — Он псих и опасен для общества. Накинулся на меня и избил до полусмерти. Тебе, кстати, тоже опасно находиться рядом с ним. Кто знает, что у него в голове.
— Ты совсем рехнулся? — я очень постаралась не закричать. Руки непроизвольно сжались в кулаки. — Он защищал меня от тебя! Не боишься, что я тоже подам на тебя заявление за изнасилование?
— Его еще нужно доказать, — он гадко усмехнулся в трубку. — Полагаю, никаких доказательств у тебя нет. Только слова неврастенички, состоящей на учете у психиатра. И ее ненормального дружка. А все наши общие друзья подтвердят, какая мы прекрасная пара.
— Ты чёртов ублюдок, — процедила я.
— А вот у меня куча доказательств, — не обращая на мои слова внимания, продолжал Дима. — Справка от врача с перечнем диагнозов, которыми меня наградил твой друг детства. Мне даже понадобилось стационарное лечение. Вполне хватит на причинение особо тяжкого вреда здоровью.
Сердце рухнуло куда-то в пропасть. Я прекрасно знала Диму, его связи и количество денег на счету. И даже не удивилась бы, если узнала, что он просто заплатил кому нужно, чтобы ему выдали необходимое заключение. И не сомневалась — он заплатит сколько потребуется, чтобы Кир получил срок. Условный или вполне реальный. Я вцепилась пальцами в старые металлические ограждения балкона, чувствуя, что меня начинает лихорадить от ужаса. Если с Кириллом что-то случится — это будет целиком и полностью моя вина. Это я не смогла разобраться в Диме и понять, что нужно обходить его стороной, я позволила нашим отношениям дойти до такого, я не смогла дать ему отпор и просто в очередной раз оказалась слабой и никчёмной. А расплачиваться за мои ошибки теперь придётся Кириллу.
— Что ты хочешь? — тихо спросила я. Он наверняка звонил мне не просто, чтобы рассказать это все. Ему есть, что предложить.
— Я не хочу делиться с этим щенком тем, что принадлежит мне.
— Я тебе не вещь!
— Да что ты? Называй, как хочешь, но ты не особо сопротивлялась, когда переехала жить ко мне, ужинала в дорогих ресторанах, принимала шикарные подарки. Я вытащил тебя из дерьма, и все, что от тебя требовалось — это просто слушаться меня и раздвигать ноги, когда требуется! Но ты даже этого не смогла. Но я готов дать тебе еще один шанс.
По щекам лились беззвучные слезы. Я изо всех сил сжала зубы, чтобы наружу не вырывался крик. Каждое его слово попадало точно в цель. Да, я сама согласилась на такую жизнь. Добровольно шагнула в "золотую клетку". Глупо надеялась, что за его поведением кроются настоящие чувства. Но, оказывается, все, на что я годна — это ублажать мужиков в постели.
— Зачем тогда я тебе нужна? — проглотив слезы, спросила я. Обрадовалась, что мой голос даже не дрогнул на этих словах.
— Предположим, что это... Любовь. И я не готов тебя отпустить.
Я рассмеялась. Нервный истерический смех вырвался из горла, и у меня не получилось его сдержать. Я так и видела перед собой удивлённое и вытянувшееся лицо Димы, но никак не могла остановиться. На глазах выступили слезы, но я даже не стала их вытирать. Со стороны я сейчас, наверное, походила на безумную — хохотала среди ночи на темном балконе, закутанная с головы до ног в одеяло. Впрочем, я и ощущала себя не менее сумасшедшей.
— Ты ничего не знаешь о любви, — выдохнула я, справившись с приступом смеха. — Ничего. Любить — это значит думать о чувствах другого человека и даже ставить их выше своих. И уж точно в любви нет места насилию. А ты... Ты просто не умеешь любить.
— Хочешь сказать, он тебя любит? Или ты его? Да что он может тебе дать?
Я промолчала. Дима — последний человек, с кем бы я хотела это обсуждать. Спокойствие. Уверенность. Гармония с собой. Ощущение безопасности. Забота. Нежность. Вот далеко не полый список того, что давал мне Кирилл. Того, что было мне куда важнее и нужнее Диминой богатой жизни. Но куда ему было это понять.
Истолковав мое молчание по-своему, он продолжил со всей возможной язвительностью:
— Но если ты так его любишь, у тебя есть возможность избавить его от решётки.
— И что от меня требуется?
— Быть моей, конечно. Просто возвращайся ко мне, и он может жить спокойно, я его не трону. Даю тебе один день. Если до утра послезавтрашнего дня ты не приедешь к нам домой, я дам делу ход. Вернёшься — я заберу свое заявление. Выбор за тобой.
— Ненавижу тебя, — так хотелось закричать, но я могла только шептать.
— Посмотрим, как ты заговоришь, когда снова окажешься рядом со мной, — хмыкнул Дима и первым бросил трубку.
Я уставилась на телефон, словно не веря, что это все правда и наш разговор мне не приснился. Медленно сползла на пол, даже не замечая, что оказалась на холодной плитке, а плед сбился куда-то в сторону. Меньше всего на свете меня сейчас беспокоило собственное здоровье, скорее наоборот, я была совсем не прочь умереть прямо на этом месте, чтобы мне не нужно было делать сложный и во всех отношениях ужасный выбор.
Сил оставить Кирилла не было. От одной только вероятности вновь отказаться от него, в висках начинало стучать отбойными молотками. Один раз я уже уехала, и повторить такое снова больше не смогла бы.
Но возможность сломать ему жизнь пугала ещё больше. Если я просто уйду — он найдет в себе силы жить дальше. Если по нему проедется катком Дима — от Кира ничего не останется. У него больше не будет прежней жизни, работы, возможности помогать семье… Дима растопчет все, что для него важно.
Я как можно тише скользнула обратно в комнату. Кирилл все также спал, размеренно дыша, и я осторожно легла рядом. Кровать тихо скрипнула, и я тут же нырнула ему под бок. Парень засопел во сне и, не просыпаясь, обнял, покрепче прижимая к себе.
В голову предательски закралась мысль просто рассказать обо всем Кириллу, но я быстро откинула ее прочь. Это плохо кончится. Очень плохо. В лучшем случае он сам рванет к Диме вместо меня, и тогда тот ни за что не остановится. В худшем — Кир убьет его и точно отправится за решетку. Втягивать его нельзя ни в коем случае, это я понимала также хорошо, как и то, что вариантов у меня не так уж много.