"Медиум"

Дни здесь быстро бегут. А может быть это потому, что я начала преподавать. Первая неделя выдалась ужасно нервной. У меня все валилось из рук, а при одной мысли, что на меня смотрит столько учеников бросало в холодный пот. Но со временем ко всему привыкаешь. Переживания и дрожь прошли. Студенты понемногу привыкли к новому преподавателю. А я к новому месту работы.

Все шло хорошо до середины октября. А потом произошел один очень неприятный случай, который до сих пор не выходит у меня из головы.

Это был вечерний урок зельеварения у первого курса Гриффиндора и Слизерина. Задание простое: нужно было приготовить веселящее зелье. Под его влиянием даже самый унылый человек будет хохотать как ненормальный. В общем, я решила немного повеселить ребят и задать им это.

Все шло нормально. Кажется, дети быстро уловили, чего я от них хочу, и принялись за работу. Я наблюдала за ними, помогала и в тоже время украдкой следила за Тимом.

Тим – большой молодец. Он старается все сделать правильно и аккуратно (хотя в этом плане ему есть к чему стремиться). Кажется, ему нравятся мои уроки.

Вот только вид у него был в последнее время не веселый. А у меня все никак не было возможности подойти и поговорить с ним. Я даже переживала за него. Очень уж мне запали в душу эти большие испуганные глаза первого сентября.

И вот обычный, ничем не примечательный урок, вдруг нарушил пронзительный крик Тима в конце класса. Кто-то из Слизеринцев притащил в класс паука. Ума не приложу, где они его взяли. Я жутко разозлилась на них. Тим сильно испугался. Да и я тоже. За него. Огромный тарантул метался по каменному полу, пугая девочек.

- Кэррол вопит, как девчонка! – гоготали хулиганы.

- Да он и есть девчонка, вечно ноет! - подхватил кто-то.

- Я подглядел, как он писал письмо! «Братик, забери меня»! Ха-ха! Девчонка!

Тим отшатнулся назад, опрокинул какой-то котел и обжегся. Я готова была растерзать этих недоносков, за то, что они сделали.

- Минус 20 баллов со Слизерина! – громыхнула я, обломав им праздник.

Паука пришлось превратить в пташку, и она вылетела в открытое окно. Занятие было сорвано.

- Тим, вставай... – помогая мальчику, произнесла я – Мы идем в больничное крыло.

Мальчик плакал от боли и унижения. Он схватился за мою руку, совсем как тогда на перроне.

- А вас, молодые люди, я жду после занятий. И только попробуйте не явиться! – пригрозила я, и вместе с Тимом вышла из класса.

Наши шаги отдавались гулким эхом по коридору.

Мадам Помфри всегда была здесь и, увидев меня и мальчика, всплеснула руками.

- Бедняжка, кто это его так?

- Слизеринцы,- негодовала я – Я напишу их родителям.

- Бесполезно, мисс Уайт. Испокон веков эти два факультета не могут ужиться друг с другом.

- Правила одни для всех, – упорствовала я – Либо они научатся уважать других, либо вылетят отсюда.

Тиму помогли в мгновение ока. Магическая медицина покруче маггловской будет. Ожоги сошли. Тиму дали банку с конфетами в качестве утешения и отпустили. Мальчик был расстроен.

- Почему я такой неудачник. – проговорил он вслух.

- Это не так, Тим. Не сомневаюсь, ты станешь очень хорошим волшебником, - подбодрила его я.

- Ты говоришь совсем как мой брат, - мрачно бормочет он. - Но

у меня здесь нет друзей. Все меня ненавидят.

- Уверена, что не все, Тим. Это всего лишь плохой день. Поверь, здесь много хороших людей. Здесь одиночки обретают дом.

Я подвела его к окну. Он сел на подоконник с ногами и сжался в комок. Подол его мантии свисал почти до пола. И тут я увидела, как он плачет. Он не смотрел на меня. Смотрел куда-то вперед. Крупные детские слезы скатывались по его щекам. Я просто не знала что делать.

- Я скучаю по Нику, – заговорил Тим. – Я правда написал ему письмо. Но я не знаю как...

- Не знаешь, как отправить? – угадала я.

Мальчик кивнул. Он вынул из своей сумки кусочек смятого пергамента и протянул мне.

- Не могли бы вы проверить на ошибки, профессор Уайт?

Больше всего меня поразило, что этот мальчик доверял мне такую личную вещь, как письмо. Я открыла его, сомневаясь, стоит ли читать. Но иначе на ошибки не проверишь.

«Дорогой Ник!

Как ты? Надеюсь, что лучше, чем я. У нас тут холодно и задают много уроков. Вчера я принес факультету 10 очков за то, что правильно ответил на вопрос. Ты рад? Напиши мне в своем ответном письме.

Я скучаю по тебе. И мне здесь очень плохо. Особенно, когда мальчишки издеваются надо мной. Может я слишком глупый для этой школы, Ник? Может быть, поэтому меня здесь не любят? Забери меня домой. Я буду помогать тебе. Слушаться тебя буду. Обещаю. Ты подумай, ладно? Может, ты приедешь и заберешь меня к Хэллоуину?

Напиши мне скорее. Я буду очень ждать, когда ты приедешь за мной.

Тим».

У меня сжалось сердце. Я даже забыла про то, что малыш просил меня проверить письмо на ошибки. Черт, я и не заметила их!

- Все правильно, Тим, – сказала я, возвращая ему письмо.

- Вы поможете мне отправить? – сползая с подоконника, попросил Тим.

- Конечно, – спохватилась я. – Пойдем.

Мы вышли на улицу. Пахло свежестью после дождя. До места где сидели совы, было идти минут десять. И все это время я отчаянно пыталась придумать, как уговорить мальчика не отправлять это письмо.

В моей голове было много мыслей. Во-первых, почему он не напишет письмо матери? Почему жалуется брату?

Почему он пишет этому самому Нику так, как будто он ... единственный, кто у него есть?

Но ответ, конечно, я никогда не узнаю. И спрашивать об этом и без того расстроенного ребенка не собираюсь. Если он хочет – надо отправить это письмо. Может быть, весточка из дома его взбодрит. А там, дай Бог, все изменится к лучшему и мальчик не захочет уезжать.

Мы выбрали самую добродушную сову и, привязав письмо к ее лапке, отпустили. Не передать с какой надеждой Тим смотрел вслед улетающей птице.

- Нам пора возвращаться в замок Тим, – позвала я, поймав себя на мысли, что уже поздно.

- Хорошо. Спасибо, что помогли, – сказал он и побежал вперед меня к большим каменным воротам.