Alternativa

мы что-то упускаем.

-Самуэль. Ты знаешь, что можешь мне доверять. - инспектор пристально смотрела на Саму, в ожидании ответа.

-Да, Айнона. Знаю. Но я не думаю, что смогу чем то помочь.

-Скажи, какие отношения вас связывали с Мари?

Парень устремил свой взгляд куда-то вдаль, явно о чем то думая.
Его глаза источали безмолвную пустоту, и инспектор точно знала, что ему есть что сказать.

-Мы не общались. Может и обменивались парой слов на вечеринках, но... Я ничего о ней не знал.

Айнона устало потерла виски и тут же велела помощнику покинуть камнату допроса.

-Самуэль, я не хотела лезть в это дело с самого начала, но как только узнала, что вы снова в этом замешаны, я попросту не могла остаться в стороне. И мне нужны детали. Что ты видел в ту ночь? Может, кто то из твоих друзей вёл себя странно? Это имеет значение в деле.

Он набрал в лёгкие побольше воздуха, а затем уже в который раз ответил:
-Я ничего не знаю. Если бы увидел что-то, безусловно сказал бы вам об этом.

Через несколько минут после допроса

Ребека встретила Саму в коридоре, находясь в взвинченном состоянии. Они оба выглядели уставшими абсолютно от всего, включая обычные будничные разговоры.

-Что она говорила?

-Ничего нового. Как и всегда.

Саму старался сохранять спокойствие. Он так сильно хотел рассказать о матери Ребе, но ему что то очень мешало. Быть может, он не хотел наступать на те же грабли?
Он понятия не имел, какая Мари на самом деле, да и вряд ли ему было интересно. Гораздо важнее для него были чувства Ребеки. А справедливость и желание сказать правду находились где то приблизительно на втором месте, и он точно знал, что рано или поздно все вскроется, с его помощью или без.

-Как думаешь, стоит ехать на благотворительный вечер? - спросила Ребека.

-Да, конечно... Все равно его нельзя будет отменить. Максимум перенесут на пару-тройку дней из-за погоды.

И снова это неловкое молчание, снова напряжённая атмосфера и волнение Ребеки за его состояние. Она изредка поглядывала на друга, не скрывая своей печали, и молча продолжала ехать по трассе на высокой скорости.
Её очень сильно беспокоило то, что за прошедшие два дня Самуэль не проронил ни одного лишнего слова, а в школе и вовсе бездумно пялил в окно на уроках. Он ведь и знать не знал настоящую Мари, ему даже было не интересно слушать подругу о том, кого они в этот раз обсуждали, и эти догадки наводили Авалос лишь  на одно:
он что то знает, но боится об этом сказать. Она это чувствовала всем своим нутром.

Мы всего лишь дети. Мы играем во взрослых, но в половине случаев не знаем что творим. Мы падаем потому что знаем что взрослые всегда поднимут нас.

      - Гусман, я не знаю что делать.
Валерио навязчиво наверстывал круги вокруг друга и  не знал куда себя деть.

-Что ты с этим можешь сделать? Её не посадят, это же ясно. Её отец этого не допустит.

-Да что ты знаешь о её отце?! - Валерио буквально вспыхнул за доли секунды от ярости, - Он вообще кажется не в курсе, что за хрень тут происходит, раз до сих пор ничего не предпринял.

В комнате повисла гробовая тишина.
Что Гусман, что Валерио испытывали одинаковое желание помочь, но в этой ситуации они были бессильны.

-Прости. Я сам не свой  последнее время... - Валерио тут же начал сожалеть о случившемся.

Гусман  одобрительно похлопал друга по плечу, сохраняя молчание, хотя в глубине души ему хотелось во всем признаться. Их злосчастный любовный треугольник явно дал трещину, а парни только сильнее начали друг на друга злиться, и видел бог, Мари искренне хотела избежать этих проблем и разлада в дружбе.

Она не находила себе места, ждала звонка от Валерио, пока тот пил виски у бассейна с Гусманом и пытался забыться.
Сидя за столом в безумно огромном  зале ей хотелось провалиться сквозь землю. Кричать, бить посуду, и горько плакать оттого, насколько судьба к ней несправедлива. Вот только толку от этого никакого.
В один день все отвернулись от неё, будто боясь, что факт дружбы или отношений с этой особой поставит жирную точку в репутации так называемых друзей.

Мари смирилась со своим безысходным положением около часа назад, находясь за просмотром какого то глупого шоу по ТВ, и медленно засыпая.

Утро следующего дня

POV Гусман

Мы что то упустили, когда начали общаться слишком тесно. Она позволила вскружить мне голову, а затем просто отключить все чувства.
И сейчас, глядя на циферблат, что отчётливо показывал ровно пять утра, я понял одну вещь:
Нам просто нельзя быть вместе. Даже ради этой мимолетной любви, что разбила Валерио(читай "бесчувственный бабник") , который только недавно вырубился от выпитого алкоголя.

Я не помнил, сколько времени прошло с того момента, как погрузился в себя, но мне пришлось очнуться и снова влиться в рутину.
Было трудно посещать уроки, которые опустошали тебя морально. Всё вокруг неимоверно давило, а после очередных допросов, которые вот вот перельются в судебное заседание, я был в буквальном смысле без сил.
Благотворительный должен начаться со дня на день, а я думал лишь о том, увижу ли я Мари там?

Она бы как всегда была на этом вечере в образе лучшей версии себя, в маске под названием "я счастлива, в жизни меня ничего не тревожит, и меня не посадят за решётку за хранение наркотиков".
Она была и остаётся непоколебимой стервой, которая плевала на мнение окружающих с высокой колокольни.

-О чем задумался? - я вздрогнул, нервно повернувшись в сторону соседа по парте.

-Да так, не особо важно.

-Гусман, я хотел поговорить с тобой. То есть, не поговорить, а...

-Ну же, давай ближе к делу. Скоро начнётся урок, Саму.

-Я кое что видел на вечеринке Мари.

Моё выражение лица вмиг поменялось. Я начинал не без труда понимать, к чему клонит Саму, но все же нуждался в подробных объяснениях.

Я нервно осёкся по сторонам, понимая, что здесь не выйдет толкового разговора, а уж тем более на эту тему, и тут же потащил друга в пустой сад на территории школы.

-Здесь нас никто не услышит. Продолжай.

Саму немного мялся, пиная какой то камешек под ногами.
-Я не знаю, возможно, я ошибаюсь, но кажется, я видел как мама Ребеки что то делала в комнате Мари.

-То есть, ты хочешь сказать, что это мать Ребеки её подставила?

Я был взбудоражен этой новостью. Я уже представлял, как с Мари наконец снимут все обвинения и всё будет как раньше. Мне больше нравилось выяснять с ней наши несуществующие отношения, нежели видеть недовольные рожи офицеров, которые будто поселились в кабинете директора.

-Я не могу утверждать, но насколько я знаю, отпечатков Мари на этих пакетах там не обнаружили. Это может значить только то, что ей это подкинули, понимаешь?

-Саму! - я радостно подпрыгнул на месте, и начал теребить волосы друга, находясь чуть ли не в экстазе от новостей, - Ты лучший! Ты хоть понимаешь, что ты теперь можешь выступить в качестве свидетеля, а её наконец отпустят?

-Да, но...

-Что? Почему ты не рад, что можешь решить чью то судьбу по справедливости?

-Гусман, не пойми меня неправильно, но это Сандра. Я работал на неё, я был её дилером, черт возьми. И в конце концов это мать Ребеки.

Pov Автор

-Ты думаешь, Ребека от тебя отвернется после такого? Думаешь, можешь вот так вот просто взять и позволить какой то там мамаше твоей лучшей подруги посадить невинного человека? - Гусман выглядел раздраженным, буквально выстреливая словами, будто из автомата.

-Я просто не хочу в это ввязываться.
Он быстрым шагом направился к выходу, оставляя разъяренного друга в саду.

-Если ты не расскажешь им правду, то я скажу её за тебя, ясно?

Самуэль на секунду замер, по прежнему находясь спиной к товарищу, но тут же ускорился.