Глава 2. Кира
Ненавижу. Ненавижу её так сильно, что готова выпрыгнуть из элитного салона джипа, в котором пахнет, как в раю.
— А ещё я играла Скарлетт! Представляешь, Скарлетт! Правда, пришлось перекрасить волосы и постоянно носить линзы, но это стоило того! — щебечет себе под нос Мария, рассказывая мне о своих ролях.
Угораздило же меня вытащит при ней книгу.
Прошли целые сутки, как я покинула Россию. Мне досрочно сделали визу и мы спокойно улетели в Америку в бизнес классе. Каким же надо быть дураком, чтобы вручить моей матери такие деньги? Я прекрасно помню, как она тратила всю зарплату на новые туфли, вместо еды.
— Ох, а парень, который играл Ретта был просто копией Кларка Гейбла!
Даже моё равнодушное лицо не останавливает её прекратить разговор. Все эти часы она только и делала, что трындела о своей жизни. Как она добралась до Америки, как работала официанткой, актрисой, а потом решила стать моделью. После очередного дефиле она и познакомилась со своим новым мужем Гордоном. Владельцем крупной империи торговых центров.
— А что насчёт тебя, милая? Я узнала в твоей школе, что ты досрочно сдала ЕГЭ. Почти все предметы на сто баллов. Я так горжусь тобой. Но почему ты не подала заявку в университеты?
Нет. Господи, прошу, только не эта тема.
— Не было времени. У меня как бы умерла бабушка.
Тишина повисает в воздухе. Слышан лишь быстрый пульс Марии.
— Прости, я не подумала.
Да, ты никогда не думаешь. Не думаешь, что будет после. Ты долбанная эгоистка.
Я пожимаю плечами, показывая своё безразличие.
— Мисс Кейн, у вас пропущенный звонок от мистера Гордона, — произносит приятный мужской голос на английском. Это шофёр.
— Ой, совсем забыла ему перезвонить.
Она поднимает трубку и оставляет меня в покое. Я смотрю на чистые дороги и зелёные парки, освещаемые ярким солнцем. Жёсткий свитер царапает и душит шею. Климат здесь, конечно, совсем другой.
Уже в самолёте, слушая проводниц, я задумалась о том, как буду общаться со своей новой «семьёй». Безусловно, пятёрки и победы на олимпиадах по английскому языку у меня не за просто так. Я многое понимаю, но только, если они говорят медленно. Придётся всё время практиковаться.
Утыкаюсь в книгу, но строчки расплываются в глазах. Весь полёт я провела во сне или листая журналы. Мысли о прошлой жизни никак меня не покидают.
Квартиру бабушки продали. Я не подписала заявление об увольнении. Не расплатилась с должниками отца. И... забросила все связи. Не скажу, что я была в особо тёплых отношениях с Риной или Иваном, мы и ходили гулять всего лишь один раз, но их поддержка многое для меня значила. Хоть и была вызвана жалостью.
Мария кладёт трубку и тяжело вздыхает.
— Хм, дети опять устроили разгром в доме, пока нас не было.
Дети?! Ты, блять, не говорила, что у тебя есть дети!
Я ошарашено смотрю на неё. Она сразу стискивает мою руку.
— Кира, не волнуйся. Они замечательные, ты с ними подружишься.
Я и не сомневаюсь, что они замечательные, красивые и богатые. Совсем не такие, как я!
— Ты не говорила, что у тебя есть дети, — замечаю я.
Я уверяю себя, что моё сердце стучит от волнения, а не от зависти и ревности, но все утишения безуспешны.
— Точнее будет сказать, что я их мачеха, но они мне как родные дети. Я их очень люблю.
Наверное, она замечает, как искажается от боли моё лицо, и тут же добавляет:
— И тебя я тоже люблю. Больше всех. Клянусь, я хотела забрать тебя сразу, как найду работу, но...
— Но маленькая Кирочка стала бы обузой. Не надо продолжать, мне всё ясно.
— Нет, я не это имела ввиду...
Спасибо, что она хоть перестала заикаться. Не слушая её, я обратно утыкаюсь в книгу. Она замолкает. Так и проходит весь наш путь.
Через полтора часа мы приближаемся к дому. Нет, к огромному, как мои проблемы, особняку! Я испугано сжимаю руки. Ничего себе. Такие дома я видела только в фильмах про русских бандитов.
Особняк в стиле ампир так и бросает мне вызов своим величественными видом. Три этажа с площадью в стадион. Огромные белоснежные колонны. Блестящие окна от пола до потолка. Ровные подрезанные кусты изгороди. Собственный сад с фонтаном и искусственным прудом. Беседки, опутанные плющом и розами.
Кругом шныряют садовники и охрана. Мы подъезжаем к кованными воротам. Шофёр достаёт карточку и протягивает её контролирующему. Темнокожий охранник нажимает на кнопку в своём оконце, и ворота распахиваются. Я задыхаюсь от волнения. Машина останавливается прямо перед двустворчатыми дверями.
— Приехали, мисс, — сообщает шофёр, отвлекая мать от телефона.
— Спасибо, Арчи.
Он открывает ей дверь и идёт к моей, но я справлюсь с этим и сама.
Арчи достаёт три огромных чемодана Луи витон и катит их в дом. Я цепляюсь мёртвой хваткой в свой оливковый рюкзак.
— Ну вот мы и приехали, — радостно взвизгивает мать и открывает дверь.
Я вновь ослеплена красотой. Мраморный холл отражает мою нелепую фигуру со всех сторон. Декоративные яблони располагаются у прохода, добавляя живости и красок. Кругом зеркала и абстрактные картины. Я невольно тянусь до них дотронутся.
– Тебе нравится? — раздаётся голос сверху. Высокая блондинка в белом коротком сарафане и золотых сандалях спускается вниз по широкой лестнице, не отводя от меня взгляд своих светло-голубых, как ясное небо, глаз с длинными ресницами. — Отец купил её на аукционе для меня. Но ты можешь забрать её себе, если хочешь. Повесим в твоей комнате.
Я широко раскрываю рот. Она похожа на дорогую куклу Барби, о которой я мечтала всё детство, но так и не получила. Её загорелое подтянутое тело протягивает мне руку. Грязно-розовый лак на ногтях идеально подходит к её образу и пухлым, словно персики, губам.
— Привет, — говорю я на английском, пытаясь скрыть русский акцент. Мои щёки заливаются краской, когда я перевожу взгляд на свои поцарапанные кроссовки и ногти, заросшие кутикулами.
Мне здесь не место.
Я неловко сжимаю её руку, не в силах выдавить из себя улыбку. Она полная копия моей матери.
— Я так рада, что ты теперь будешь жить с нами, — восторженно произносит девчонка. — Меня, кстати, зовут Эмили.
— Кира, — просто произношу я.
Мария толкает меня в зал. Полненькая женщина в форме горничной пытается взять мой рюкзак, но я не отдаю. Господи, как же глупо я выгляжу!
Я хмуро смотрю на Марию. Мало того, что она бросила меня на произвол судьбы, так ещё теперь хочет и поглумиться, заставив меня чувствовать себя дворняжкой.
Нет. Я здесь не чтобы комплексовать. Моя миссия — превратить их жизнь в ад.
Я смело сажусь на кремовый диван в кожаной обивке. Русая коса с фиолетовыми прядями вся запуталась и липнет к лицу от пота. Я вытираю мокрые ладони об джинсы и сжимаю их.
— Эй, Эмили, Мария уже при...
В зал вторгается парень... с голым торсом. Капли сверкают на его кубиках, а белое полотенце перекинуто через правое плечо. Из одежды на нём спортивные чёрные штаны и красные кроссовки Найк. Он проводит пятернёй по своим мокрым каштановым волосам и глупо улыбается, от чего у него на щеках появляются ямочки.
— А... простите, я был ванной после... тренировки, — слабое покачивание его походки говорит совсем о другом. — Привет, Мер, — он целует Марию в щеку и перекидывает непонимающий взгляд на меня.
Первая вмешивается Эмили
—Познакомься, Кира, это Алистер. Мой сводный брат. Алистер, это Кира — дочь Мер.
— Круто, — легко отвечает он и хватает свою футболку со стула. Плюхается на диван рядом со мной и включает телевизор. — Что любишь смотреть?
Я вся дрожу. Сестра и брат впиваются в меня глазами, а я не выпускаю из рук свои дряхлый рюкзак.
— Дети, — наконец произносит Мария, — Кира всю жизнь училась в России, поэтому будьте добры, говорить чуть помедленнее. Она знает язык, просто ей нужно привыкнуть к носителям.
Они разом кивают.
— Где ваш отец. Он же обещал прийти к обеду...
— Марк, — кратко произносит Эмили и все напрягаются. Интересно.
— Ладно, значит, будет чуть позже. Как провели выходные?
— Как обычно, — отвечает Эмили и дёргается. Я наблюдаю за её взглядом, который обеспокоено пялится на стопку пластмассовых стаканчиков под кофейным столиком.
Так вот, что за разгром. Вечеринка.
— А ты? — спрашивает Алистер. Он тупо переключает все каналы, пока не останавливается на американском футболе. — Как там в России, холодно?
Ах, эти стереотипы.
— Естественно, сейчас же зима, — слишком резко отвечаю я.
Нет, меня не обольстить их красотой.
— Да, там снег почти по горло. А Красная площадь просто сказка! — мягче добавляет мать.
Мария начинает рассказывать о всех достопримечательностях Эмили и Алистеру. Взгляд блондинки перебегает от меня к брату. Она не слушает. Я знаю этот взгляд. Просидела с ним целые сутки.
Горничная ставит перед нами чашки и наливает чай. Я невероятно взмокла от жары.
— Тебе, наверное, жарко, да? — опасливо произносит Эмили и встаёт. — Пошли, я покажу тебе твою комнату, где ты сможешь переодеться
Я следую за ней, оставляя Марию болтать с Алистером, который проводит нас долгим взглядом.
Мы поднимаемся на второй этаж. Дизайнерские светильники освещают коридоры.
— Последняя дверь слева, — произносит Эмили. — Моя на другой стороне в конце.
Мы заходим в комнату и мне хочется расплакаться.
Я хочу упасть на этот мягкий ковёр цвета слоновой кости и пролежать там вечность. Хочу наблюдать все закаты и рассветы через огромное окно с белыми ставнями, сидя на розовом диванчике с кружевными подушками. Хочу сесть за длинный дубовый стол и весь день просидеть в макбуке, который стоит на подкладке, чтобы не царапать поверхность. Хочу, хочу, хочу.
Но я всего лишь замираю в центре, а потом тихо сажусь на кровать. Та приятно прогибается подо мной.
Эмили открывает мой шкаф с узорами цветов и вытаскивает оттуда атласную блузку голубого цвета.
— Я подумала одолжить тебе пару своих вещей, пока мы не пойдём по бутикам. Надеюсь, тебе понравится.
Понравится? Как такое может не понравится? Я слабо улыбаюсь.
— Спасибо.
— Переодевайся, и я устрою тебе экскурсию по дому.
— О'кей.
Она оставляет меня одну. Я медленно подхожу к зеркалу около кровати и осматриваю себя.
Лицо маленькое и острое, глаза слишком большие. Волосы... напоминает веник. Я отворачиваюсь. Мне срочно нужно принять душ.
Открываю первую дверцу в комнате — гардероб, вторую — ванная.
Закрываю дверь и быстро скидываю с себя всю одежду, включая горячую воду. Забираюсь в кабинку и мою тело гелем с лавандой, что стоит на полочке с другими женскими принадлежностями. Быстро сушу голову феном и надеваю блузку. В комоде нахожу пару тёмно-синих джинс.
Расчёсываю волосы и собираюсь выйти, но вновь бросаю взгляд на комнату. Сквозь зеркало на меня смотрит семнадцатилетняя девушка, чьё сердце и жизнь сломали в дребезги. Только сегодня на ней хорошая маска. Маска послушной девочки. Но это ненадолго.
Подхожу к окну, слыша звук мотора. Во двор въезжает чёрный Роллс-Ройс. Но прежде чем ворота захлопнутся и из машины появится суровый мистер Гордон, я вижу парня. Он стоит, засунув руки в карман тёмной толстовки, золотые волосы выглядывают через капюшон. Светло-голубые и уже знакомые глаза ловят мой взгляд и нагло ухмыляются.
Я показываю ему фак.
Парень щурится, но улыбка растягивается шире. А потом он просто уходит.