Глава 2 Алекс Бове
Величественный особняк нашей семьи всегда казался мне слишком большим, слишком пустым. В нём прятались секреты, которые пропитывали стены этой громоздкой конструкции. Секреты, которые отец пытался закопать так глубоко, что они уже начали подниматься на поверхность.
Я вернулся из Лондона неделю назад, после того как получил от отца «предложение». Сложно назвать это предложением, когда на тебе лежит бремя фамилии Бове. В нашем мире выбор — иллюзия. У каждого шага есть цена, и платить за неё должен либо ты, либо кто-то другой.
Вечер был холодным, воздух Парижа казался тяжёлым. Я сидел в кабинете, листая отчёты о компании, которые отец бросил мне на стол. Его интересовал только бизнес. Мои интересы? Они всегда были второстепенны.
— Ты ещё не разобрался? — голос отца раздался у меня за спиной. Я даже не повернулся. Этот тон я знал слишком хорошо.
— Разобрался. Я изучил всё. Но это не меняет того, что ты хочешь втянуть меня в свою игру, — я поднял глаза и встретился с его холодным взглядом. — Ты действительно думаешь, что я просто пойду и сделаю, как ты сказал?
Он улыбнулся. Эта улыбка всегда злила меня. Она была слишком уверенной, слишком самодовольной.
— У тебя нет выбора, Алекс. Тебе нужно жениться на этой девушке.
— Почему именно она? — я встал из-за стола и подошёл к окну. Париж светился огнями, но они казались мне чужими. — У тебя сотни вариантов, тысячи других семей. Почему ты выбрал её?
Отец подошёл ближе, его шаги эхом раздавались по мраморному полу.
— Потому что она — ключ, — он сделал паузу, и его голос стал холоднее. — Ты не понимаешь, но это не твоё дело.
Ключ. Слово, которым он прикрывает свои намерения. Она не была человеком для него — только инструментом. Но я видел её, пусть мельком. В её глазах был тот огонь, который не угасает даже в холоде предательства. Я знал, что она играет в свою игру, но я не мог понять, на что она рассчитывает.
— Если я соглашусь, — я повернулся к отцу, сжав челюсть, — ты расскажешь мне правду?
— Только ту, которая тебе нужна, — сказал он, развернувшись к выходу. — Помни, Алекс, иногда правда слишком тяжела. Лучше научись принимать то, что ты можешь изменить.
Когда он ушёл, я долго смотрел в окно. Эва. Её имя звучало слишком мягко для того, что она скрывала. Но она вошла в мою жизнь, и теперь всё изменится.
Игра началась. Только я до конца не понимал, чьими фигурами мы играем.