10
Хаджиме задержал дыхание и нырнул поглубже в прозрачную нежно-голубую воду бассейна. Харуми неторопливо плыла от него к противоположной стороне бассейна и не подозревала, что к ней стремительно приближается опасность... Два мощных гребка, и Хаджиме обхватил стройные ноги девушки и потянул ее на дно. Она что есть силы замолотила по его плечам. Через секунду оба, отфыркиваясь и отплевываясь, вынырнули на поверхность.
-Ты что, с ума сошел? - с упреком воскликнула Харуми. - Напугал меня до полусмерти.
Хаджиме расхохотался по-мальчишески задорно. Да, пожалуй, можно сказать, что он сошел с ума. Иначе почему ему постоянно хочется тормошить эту задумчивую девушку, что бы на ее губах как можно чаще появлялась улыбка?
-Извини, - пробормотал он, щурясь от яркого солнца. - Я не думал, что ты такая трусиха.
Харуми вспыхнула. Хаджиме попросту подшучивает над ней, а она опять воспринимает все всерьез.
-Ах ты... - начала она, но запнулась, не найдя подходящего слова. Тогда, чтобы не напрягать себя, она зачерпнула пригоршню воды и плеснула в лицо ничего не подозревающему Хаджиме.
Этого было достаточно, чтобы в бассейне Хайтани началась самая настоящая погоня. Харуми с визгом пыталась уплыть от Хаджиме, вылезти на спасительный бортик и заключить перемирие. Но он не давал ей такого шанса. Проворный и ловкий, он настигал ее быстрее, чем она успевала добраться до бортика, и утаскивал ее вновь на середину бассейна. Оба хохотали как сумасшедшие и изрядно наглотались воды. Харуми веселилась от души. С Хаджиме было так просто! Она не стремилась ему понравиться и не краснела от каждого его взгляда или прикосновения. Раньше она бы ни за что бы не смогла так плескаться в бассейне с симпатичным молодым человеком, пусть даже и лучшим другом ее брата. Неужели это Нахоя настолько изменил её, что она перестала воспринимать других мужчин всерьез? При мысли о Нахое настроение Харуми испортилось, и шутливая возня с Хаджиме потеряла для нее всякий интерес. Она вдруг осознала, что его руки свободно гуляют по ее телу, и что он не особенно разбирает, за что схватить ее, чтобы утащить на глубину... Хаджиме сразу почувствовал, что с Харуми что-то не так. Она резко погрустнела, словно облако печали затуманило ее ясные глаза. Хаджиме отпустил её плечо.
-Ты в порядке? - спросил он.
-Да...просто что-то замёрзла, - соврала Харуми.
Они выбрались на бортик, и Хаджиме бережно накинул на плечи Харуми большое пушистое полотенце. Его забота тронула девушку, и ей внезапно захотелось поделиться с ним своей печалью. Она украдкой покосилась на Хаджиме, оглядела его мужественный профиль под копной потемневших от воды волос, широкие плечи, лёгкий золотистый загар, который солнце оставило на его торсе... Он сидел так близко от неё, что стоило ей чуточку подвинуться, и она ощутила бы прикосновение его бедра... Харуми покраснела и уставилась на нестерпимо голубую воду бассейна, которую солнце обесцвечивало яркими бликами. Не дай бог, Хаджиме догадается о том, что творится в ее голове! Хотя какое это может теперь иметь значение... Солнечные лучи рисовали для нее на поверхности воды совсем другое лицо, милое, с еле заметными морщинками вокруг глаз, с насмешливо кривящимися губами. Ее внезапно охватила страшная тоска по Нахое, его крепкому горячему телу. Как было бы здорово, если бы на месте Хаджиме сейчас сидел он, и можно было бы протянуть руку и дотронуться до его плеча, услышать его голос. Неужели он говорил ей о любви лишь для того, чтобы затащить ее в постель? Неужели она больше никогда не увидит его?
-Харуми, что с тобой? Ты плачешь?
Девушка очнулась. Хаджиме заглядывал ей в лицо, нежно обнимая за плечи.
-Н-нет, все отлично, - пролепетала Харуми, сознавая, что по щекам действительно стекают слезы. - Это все из-за солнца.
Хаджиме ей явно не поверил, но все-таки нехотя убрал руку. Харуми Хайтани казалась ему удивительной девушкой. Совсем недавно он увидел ее после двухлетнего перерыва и с тех пор не переставал о ней думать. Харуми заинтересовала его. В ней в избытке было то, чего так не хватало его знакомым девушкам. Хаджиме сознавал, что старомоден в своих вкусах, но ему нравились мягкие, спокойные девушки, не потерявшие еще способности краснеть. Иошинори нередко посмеивался над ним из-за этого.
-Сколько можно ворон ловить, Хаджиме! Десятки красавиц от тебя без ума, а ты нос воротишь! Нельзя же быть таким разборчивым.
Хаджиме молча пожимал плечами. В отличие от Иошинори он не гнался за легкой добычей. Девушек, готовых сразу упасть в объятия наследника Коконоя, находилось немало, но он их упорно сторонился.
-Тебе надо поближе познакомиться с моей сестрицей, - посмеивался Иошинори. - Она - как раз то, что тебе надо. Рот лишний раз не раскроет.
Удивительно, до чего Иошинори оказался прав. Красивая какой-то мягкой, не броской, но очень выразительной красотой, Харуми Хайтани не была рождена, чтобы блистать на великосветских приемах или рассуждать о политике. Но она была создана для любви, нежной и бесконечной, прекрасной как рассвет и огромной как океан. Один взгляд Харуми был способен разбудить в мужчине поэта, и Хаджиме Коконой с каждой минутой все сильнее подпадал под чары ее незримого обаяния…
Теперь она плакала, и слезы жемчужной струйкой стекали по ее щекам. Хаджиме протянул руку и дотронулся до прозрачной капельки. Из-за чего она может огорчаться?
-Если я могу чем-нибудь помочь тебе… - неуверенно проговорил он.
Харуми подняла голову и ласково улыбнулась ему. Хаджиме действительно переживает за нее. Она привыкла ни с кем не делиться своими бедами, и все же ей было приятно, что этот серьезный молодой человек с сочувствием смотрит на нее.
-Спасибо, - прошептала она и как-то сама собой ее голова легла ему на плечо. - Это всего лишь настроение. Оно скоро пройдет.
Хаджиме замер, боясь пошевелиться и прижать Харуми к себе. Она вряд ли догадывается о том, как выглядит ее жест со стороны. Она прислонилась к нему в минуту грусти, и в ее поведении нет ни намека на кокетство. И все же как тяжело сдерживать себя, чувствовать ее так близко и не решаться обнять или поцеловать…
Сумико Хайтани, наблюдавшая за Хаджиме и Харуми из окна картинной галереи, довольно улыбнулась, когда девушка прильнула к молодому человеку. Оказывается, она плохо знает собственную дочь. Малышка совсем не промах. Если правильно разыграть партию (а Хару явно была на верном пути), Хаджиме Коконой с удовольствием погостит у них еще недельку, а потом и еще…Уж она, Сумико, позаботится о том, чтобы у Хаджиме нашелся отличный предлог для того, чтобы остаться. Она лично пригласит его. Работа подождет. А через неделю - другую Харуми сумеет приручить его. Только бы до ушей Хаджиме не дошли слухи об их возможном банкротстве… Ничего, здесь он будет надежно изолирован от любой досужей болтовни, занимаясь исключительно флиртом с Харуми…
Вечером Харуми сидела перед телефоном в своей комнате и размышляла, стоит ли ей позвонить Нахое или нет. Сегодняшний день несколько примирил ее с действительностью, и она уже не чувствовала себя такой несчастной, как тогда, когда уходила из его квартиры. Хаджиме был так внимателен к ней…
Вспомнив о том, что он останется у них еще на неделю, Харуми улыбнулась. Сумико наивно полагает, что никто не разгадал ее замысел. Хаджиме, разумеется, невдомек, в чем причина небывалой любезности Хайтани-дзёси, но она-то отлично понимает, в чем причина. Мамочка просто решила свести их. Иошинори нет, а, значит, развлекать гостя придется ей. И кто знает, может, что-нибудь и выйдет…Только не со мной, покачала головой Харуми. Хаджиме, бесспорно, славный мальчик, но он не Нахоя… И девушка снова вернулась к телефону. Он просил ее оставить номер, но она не захотела сидеть ночами у аппарата, дожидаясь его звонка. Следовательно, она должна позвонить первой. И услышать, что он больше не желает тебя знать? - с горечью спросила себя Харуми. Она подошла к окну и села на подоконник. Где-то под ней комната, отведенная Хаджиме. Может быть, он тоже не спит и точно так же сидит на подоконнике и думает. О чем? Что бы он сказал, если бы узнал, что Харуми Хайтани провела ночь с малознакомым мужчиной и теперь боится ему позвонить? Наверное, счел бы ее идиоткой. Даже если Нахоя больше не хочет иметь с ней ничего общего, она обязана лично убедиться в этом, прежде чем хныкать и жаловаться на судьбу. Харуми подошла к телефону и набрала номер, который успела выучить наизусть. Мучительно длинные гудки, а потом знакомый текст автоответчика. Она прослушала его до конца, но Нахоя так и не поднял трубку. Заговорить Харуми не решилась. Его нет дома. Вихрь ночного города вновь подхватил его и понес… Куда? Может быть, снова на Фудзияму, петь любовные песни очередной дурочке? Нахоя вернулся домой в три часа ночи. День был безумно длинным и тяжелым. Но радостным. Семь лет ожидания подходили к концу. Игра завершается полным разгромом противника, и магистр может наконец выйти из тени. Господи, как часто он мечтал об этом… Подробно представлял себе, как все пройдет. И надо сказать, он не просчитался. Оркестр, управляемый его твердой рукой, не издал ни одного фальшивого звука. Дирижер может насладиться плодами кропотливой работы…И теперь он не один. Харуми разделит с ним его триумф. Она поймет, как тяжело ему было все эти годы нести груз ненависти, думать о возмездии. Жизнь в постоянном напряжении - вот какой жребий он избрал для себя. Но у него не было другого пути, и Харуми обязательно поймет его. Харуми… Нахоя постоял в темной прихожей, специально не включая свет. Кажется, нежный аромат ее духов все еще витает в его квартире. Жаль, что ему пришлось так срочно покинуть ее утром, но ничего не поделаешь. Для того чтобы нанести решающий удар по противнику, требовалось его личное присутствие. Нахоя и подумать не мог, что все закончится на целую неделю раньше плана… Какая удача и какая приятная неожиданность...Он включил свет и сразу прошел в спальню, надеясь найти ответ Харуми. Но его записка лежала там, где он ее оставил, кровать была тщательно застелена, и если бы не легкий запах цветочных духов, который его чуткие ноздри с трудом улавливали, нельзя было догадаться, что в этой квартире кто-то был. Нахою охватил страх. Он вдруг представил себе, что Харуми могла подумать по поводу его записки. Он взял листок со стола, перечитал холодные, равнодушные строки и застонал как от внезапной боли. Она обиделась, ушла и совершенно ничего не поняла! Утром он не думал ни о чем, кроме своей Цели… Ему позвонили и сказали, что ловушка захлопнулась и птичка бьется в западне. До Харуми ли было ему тогда? И все же он должен был остановиться и секунду подумать. Разбудить ее, в конце концов. Что теперь делать? Она ушла, а он по-прежнему не знает, ни где она живет, ни ее номер телефона, ни ее фамилию. Токио - огромный город, и в нем сотни тысяч темноволосых девушек по имени Харуми… Как он найдет ее? От триумфального настроения, в котором Нахоя вошёл в квартиру, не осталось и следа. Он рухнул в кресло и сжал пальцами виски. Непрекращающаяся головная боль и одиночество - вот и все, что ему осталось. Теперь, когда Цель практически достигнута, ему особенно нужна Харуми. С ней у него открылось второе дыхание. Он снова был молодым и верил в любовь и преданность. С ней он мог попытаться начать все с начала. Без нее он был обречен…
-Я найду ее, - пробормотал Нахоя вполголоса. - Даже если мне придется перевернуть этот проклятый город верх дном.
Он встал, подошёл к бару и плеснул в стакан немного виски из высокой пузатой бутылки. За льдом надо было идти на кухню, и по дороге Нахоя задержался у телефона. Надо было проверить звонки, сделанные в его отсутствие. Может быть (он боялся даже надеяться на это), Харуми все-таки позвонила и оставила номер? Увы, от Харуми ничего не было. Звонок от Сенджу (как же она надоела), от торгового посредника из Флориды (это подождет), от Сои (перезвоню потом) и… Нахоя замер над телефоном, не веря собственным глазам. Он не замечал, что виски из стакана тонкой струйкой льется на пол. Номер, который высветился на дисплее, был ему слишком хорошо знаком, и он меньше всего ожидал увидеть его. Восемь ненавистных цифр, которые он знал наизусть, как и все остальное, связанное с обладателем этого номера телефона. Неужели жертва наконец поняла, кто идет по ее следу? Долго же ей понадобилось осознать это. Впрочем, он никогда не отличался особой сообразительностью… Но как он узнал номер его телефона? Ловко, ничего не скажешь. И что ему нужно? Нахоя глотнул виски, не чувствуя его вкуса, и нажал на кнопку «перезвонить». Он сейчас выяснит, что ему нужно. Может быть, это всего лишь родственный звонок после стольких лет забвения… В любом случае игра сыграна. Почему бы не завершить партию эффектным ночным звонком? Сумико Хайтани спала очень беспокойно. Смелые планы перемешивались с отчаянием в ее снах, и Сумико снился убогий домик ее юности с покосившимися дверями и тараканами, шныряющими по кухне. Неужели теперь ей придется расстаться с тем, что она так любит — с роскошной антикварной мебелью в спальне, дорогими нарядами, драгоценностями, преданной горничной и шеф-поваром, знатоком изысканной французской кухни? Внезапно Сумико открыла глаза. Сердце гулко билось в груди, в ушах что-то звенело. Не сразу она осознала, что это телефонный звонок в смежной спальне Рана. Кому понадобилось звонить ему ночью? Сумико недовольно поджала губы. Естественно, прислуга уже спит, и никого из них этот трезвон не разбудит. Почемуто слуги в этом доме отличаются удивительно крепким сном! Правда, в комнатах Иошинори, Ямато и Харуми тоже стоят аппараты с тем же номером, но на них надежды еще меньше, чем на горничных. Харуми наверняка спит без задних ног после забав в бассейне (тут Сумико снисходительно улыбнулась), а Иошинори и Ямато вообще нет дома. Значит, ей придется вставать и отвечать на звонок ненормального… или же слушать пронзительные звонки телефона до тех пор, пока на том конце провода не устанут и не повесят трубку. А вдруг это Ран? — подумала Сумико и немедленно спрыгнула с постели. Случилось что-нибудь невероятное, ужасное или чудесное, и он спешит поделиться с ней новостью. Скорее всего, хороших известий ждать не надо. Их сообщают днем. Ночь — время для горестей… Наверное, ей нужно срочно прятать драгоценности, чтобы сохранить хотя бы что-нибудь после описи имущества. Точно так же, как тридцать лет назад ее мать распихивала жемчужные ожерелья по карманам, а потом уверяла судебных приставов, что давно заложила или продала свои знаменитые украшения…Сумико влетела в спальню мужа, сбив по дороге стул. Боли в ушибленном колене она не чувствовала, только страх перед неведомой бедой.
-Дом Хайтани, - выпалила она, хватая телефонную трубку.
-Привет, Суми, - произнес неторопливый мужской голос. - Как дела?
В первую секунду Сумико вздохнула с облегчением. Голос не Рана, значит, ничего смертельного пока не случилось. Скорее всего, кто-то ошибся номером… Ох, и устроит же она наглецу сейчас!
-Кто вам нужен? - ледяным тоном спросила Сумико. -Вы не туда попали. Вы знаете, который час?
-Половина четвертого, - так же спокойно и медленно ответил мужчина. - И мне нужен Ран Хайтани.
От его тона у Сумико мурашки побежали по коже. Что-то очень знакомое и неприятное пульсировало в ее памяти. Кажется, она знает этот ленивый, чуть хрипловатый голос, в котором отчетливо слышна угроза… Но откуда?
-Рана нет дома, - сказала она, чуть помедлив. - Я его жена.
-Я знаю, Суми.
Сумико показалось, что она видит усмешку на лице неизвестного. Издевательскую, кошачью усмешку на миловидном лице, от которой веет смертельным холодом…
-Ты разве не узнаешь меня, Суми?
На лбу Сумико выступила испарина. Она прислонилась к стене и крепко схватилась за дверную переборку. Ей необходимо держаться за что-то реальное, осязаемое, чтобы просто не сойти с ума…
-Ты… Что тебе нужно?
-Как ты невежлива, Суми, - хохотнул мужчина. - Я думал, ты лучше воспитана.
-Я сейчас брошу трубку и не буду с тобой разговаривать, - прошипела Сумико.
-И не узнаешь, зачем я звоню? - поддел ее мужчина.
-Меня это не интересует! - выпалила Сумико.
Но она знала, что это неправда. Как знал и ее собеседник.
-Мне просто захотелось немного поболтать перед сном. Спросить, как идут дела, - продолжал мужчина насмешливо. - Мы все-таки одна семья…
-Мы давно перестали ею быть!
-Но возобновить отношения никогда не поздно… Тем более что у нас с Раном скоро будет очень много совместных дел.
-Мы не желаем иметь с тобой ничего общего! - отрезала Сумико.
Ее голос вибрировал от возмущения. Первый испуг прошел, и теперь она жаждала разорвать в клочки наглеца, который осмелился потревожить ее покой после стольких лет! Да еще в такое трудное для ее семьи время…
-Неужели? Когда-то ты абсолютно не возражала против этого…
Сумико похолодела. Былой кошмар вернулся, чтобы снова мучить ее. Один раз в жизни она совершила страшную ошибку и сполна расплатилась за нее месяцами жгучего страха.
-Я… я уже забыла об этом, - быстро проговорила она.
-Но я то не забыл, - вкрадчиво произнес мужчина. - Ты же знаешь, что забыть такую женщину, как ты, не очень просто… Как у вас сейчас отношения с Раном? Думаешь, он будет очень переживать, если вдруг узнает, что…
-Хватит! - перебила его Сумико. - Смешно вспоминать о том, что произошло много лет назад. Я не боюсь тебя. И мне совершенно все равно, что ты скажешь или сделаешь!
-Ты всегда была жестокой, Суми, - с притворной грустью вздохнул мужчина. - Не понимаю, что Рану в тебе нравится… Впрочем, я пошутил и не собираюсь никому рассказывать о нашей маленькой тайне…
С постыдным облегчением Сумико выслушала это признание.
-Сейчас у меня дела поважнее… Думаю, что мы скоро увидимся… Очень скоро. Передавай Рану привет.
И прежде чем Сумико успела ответить что-либо, ее ночной собеседник уже повесил трубку. Сумико вернулась в свою спальню и как подкошенная рухнула на кровать. А она еще сомневалась в том, что катастрофа неминуема! Боги отвернулись от Сумико Хайтани. Они решили покарать ее за высокомерие. Она слишком уверилась в собственной безопасности и зазналась. Она была не особенно хорошей матерью и не самой любящей женой. Она думала только о себе, и справедливое возмездие наконец настигло ее. Банкротство Рана, крушение надежд на блестящее будущее сыновей, позорная беспросветная нищета впереди. И в довершение всего, этот звонок из прошлого, глумливый хохот Провидения как предвестник большой беды...Но провидение ли виновато в том, что он позвонил именно сегодня? Какое совпадение! Как раз в тот момент, когда Хайтани на краю финансового краха… У Сумико вдруг пересохло во рту. Голоса двух мужчин одновременно зазвучали в ее ушах.
Мы на грани разорения, Суми. Боюсь, что кто-то целенаправленно, давно и весьма успешно под меня копает.
Сейчас у меня дела поважнее… Думаю, что мы скоро увидимся… Очень скоро. Передавай Рану привет.
Сумико встала с постели и вернулась в комнату мужа. Она немедленно должна связаться с ним и все рассказать. Ран мог быть где угодно — в своей конторе, в квартире Иошинори, в номере любой гостиницы Токио, но она обязана отыскать его! Ран нашелся очень быстро. Он действительно остался ночевать в офисе, на широком кожаном диване в своем кабинете, чтобы Шион Мадараме мог связаться с ним в любое время суток. Звонок не разбудил его. В эту ночь Рану Хайтани было не до сна. Он схватил трубку и выдохнул:
-Шион?
-Нет, это я, - сказала Сумико.
-Что-то случилось?
Сумико чувствовала, что нервы мужа, как и у нее самой напряжены до предела.
-Можно и так сказать, - невесело рассмеялась она. - Кажется, я знаю, кто стоит за всеми нашими неприятностями.