06
Я бегу по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Один раз падаю, тут же встаю и несусь дальше. На встречу мне идет женщина с собакой, которая потом вслед кричит о том, что я ненормальная.
Выбегаю на улицу и вижу Зейна, идущего к своей дорогой машине. Он, в отличии от меня, ни капли не запыхался, потому что спускался на лифте, который я так спешила догнать.
- Стой!
Парень разворачивается и, на мое удивление, и правда останавливается. Он смотрит на мой растрепанный вид и на разбитую коленку.
- Ты что, упала по пути?
Я закатываю глаза и уже спокойно подхожу к нему, пытаясь отдышаться. Мое предположение, конечно, может быть ошибочным, но что-то мне подсказывает, что разбитая коленка - меньшая из моих проблем.
- Послушай, Зейн, не нужно звонить Гарри. Я понимаю, выглядит это все неважно, но он - мой друг. Там наверху, в квартире, Линда, моя подруга. Мы просто сидели вчера втроем, смотрели телик. Не нужно делать поспешных выводов, ради Бога! - я подошла к парню вплотную и схватила за воротник пальто, пытаясь уцепиться за него и его внимание.
Малик аккуратно снял мои руки со своей одежды и сделал шаг назад.
- Да, довольно занимательно, Пенс. Но Гарри я уже позвонил и...
- Ну так позвони еще раз и скажи, что произошла ошибка! Он же сейчас приедет! Ты не можешь...
Я увидела какое-то движение на заднем плане и переключила внимание на машину Зейна. Задняя дверь открылась, и я увидела Гарри. Он вышел, подошел к нам и кивнул брюнету, который поспешил скрыться в своем Ferrari.
Мы смотрели друг на друга около минуты, не отводя глаз. Он даже не моргнул ни разу, как это возможно?
- Подло было присылать его ко мне.
- Подло было предавать мое доверие.
Я закатила глаза и отвернулась, чтобы не смотреть больше на лицо, которое так мне претит.
Некоторое время назад у меня появился друг. Появился он очень вовремя, в довольно тяжелый для меня период - ссоры с отцом, парень, который контролировал меня во всем, проблемы с учебой и деньгами. Он выслушивал меня, давал советы, помогал с машиной. Мы стали очень близки, и так продолжалось довольно долго, пока я не увидела его в кабинете Гарри во время какого-то важного совещания. Тогда мне стало понятно, что шпионы бывают не только в кино, но и в настоящей жизни, если в ней присутствует Гарри Стайлс. Зейн долго извинялся, убеждал меня, что правда сблизился со мной, и я искренне дорога ему. Позже это подтвердилось тем, что до Гарри не дошло и половины того, о чем мы говорили с моим «другом», но доверие было потеряно, и я разорвала все отношения между нами.
- Ты же знаешь, что Джейк - мой друг, к тому же с нами была Линда. Ты не можешь нарушить свое обещание просто так и приехать сюда. Мы договорились, Гарри. Ты дал слово!
Мужчина поморщился от моего громкого тона, потому что никто и никогда не повышает на него голос. Только его сестра, но у нее есть привелегии, которых, конечно же, нет у меня.
- Я знаю, что Джейк с Линдой ночевали у тебя. И, поверь мне, если бы я, как это называется, «ревновал», его бы уже давно не было у тебя дома и в живых. Меня больше заинтересовала тема травы.
- Я же пошутила, господи! Знаю, с чувством юмора у тебя не очень, но не до такой же степени, Стайлс!
Рука взяла меня за горло и сжала так, что дышать стало тяжело.
- Я не буду терпеть твое отвратительное поведение, Элизабет. Не нужно играть с огнем. Я говорю о той траве, которую ты вчера курила со своими друзьями. Знаю, я дал тебе некоторую вольность, но не безграничную. Предашь мое доверие еще раз и будешь сидеть взаперти в нашей спальне двадцать четыре часа в сутки. Это понятно? - он слегка ослабил хватку, чтобы я смогла ему ответить, а его глаза внимательно смотрели в мои.
- В твоей, - мой голос охрип.
- Что ты сказала? - Гарри нахмурил брови и убрал руку с моей шеи.
- Это твоя спальня. Не нужно делать вид, что мы с тобой пара. Ты сам знаешь, что никаких отношений у нас нет, есть только твоя одержимость, которую ты не контролируешь и даже не собираешься контролировать, так что лучше называть вещи своими именами. Так нам всем будет проще.
Я отошла на пару шагов назад, чтобы обезопасить себя в том случае, если мужчина не справится со своим очередным всплеском агрессии, но мои меры предосторожности оказались излишними. Вместо того, чтобы накричать на меня или стараться задушить, что, как мы все уже убедились, происходит нередко, Стайлс начал смеяться. Я много раз видела, как он фальшиво смеется, а иногда он даже делает это устрашающе, но сейчас смех был искренний.
- Я контролирую абсолютно все в своей жизни, Лиза, - Гарри перестал смеяться и подошел ко мне, снова сокращая расстояние между нами до минимума. - В этом как раз и заключается твоя проблема, не правда ли? - он положил ладонь мне на щеку и слегка погладил большим пальцем, нежно улыбаясь. - Я не виноват в том, что ты тешила себя иллюзиями будто любая связь между нами разрушена навсегда. Это целиком и полностью твое упущение, надеюсь, с этим ты спорить не станешь. Мы провели вместе достаточно времени, чтобы ты понимала, что я за человек. Конечно, надеяться на то, что ты оценишь то время, что тебе было предоставлено «на свободе», я не стану, хотя такая роскошь не была дана никому с моей стороны, но мне все же хотелось бы, чтобы ты понимала: я не отношусь к тебе так же, как ко всем остальным. Я даю тебе больше, позволяю тебе больше, люблю тебя, забочусь и искренне переживаю. Но мы оба знаем, что в добавок ко всему этому я бываю невыносим, я признаю. Так что тот контроль и то обращение, что ты получаешь от меня, идут не только с отрицательным знаком.
Я и сама не заметила, как слеза потекла по моей щеке, приземляясь на руку Гарри. Он вытер ее большим пальцем, пока вторая слеза прошла по другой щеке и упала на мою кофту.
- Я не просила этого, - мой голос казался осипшим и обессиленным. - Мне не нужны твои забота и любовь, Гарри. Ты даешь мне то, в чем я не нуждаюсь, и просишь за это слишком высокую плату.
Мужчина прислонился своим лбом к моему, его дыхание участилось.
- Разве ты не любишь меня в ответ, Элизабет Пенс?
Мои руки тут же затряслись, а весь воздух из легких куда-то исчез. Слез становилось только больше, от чего чужая ладонь намокла. Мои губы затряслись, что оказалось достаточно неожиданной реакцией, ведь плачу я крайне редко.
Тишина стояла между нами около пяти минут. Мы просто смотрели друг другу в глаза, я внимательно рассматривала его слегка размывшееся от моих слез и слишком маленького расстояния между нами лицо, на котором отражалось спокойствие и нетерпение одновременно.
- Ты знаешь ответ, Гарри Стайлс. Это то, за что мне стыдно, и за что я вечно буду ненавидеть нас обоих.
Парень несколько секунд смотрел на мое лицо, пытаясь понять, что я сейчас чувствую. Найдя ответ, он отстранился.
- Я дал слово, что оставлю тебя в покое на семь дней, и я сдержу его. Не расстраивай меня больше.
И он ушел.