особенная

   Я переодела и уложила спать Джису. Одела я ее в серую футболку с надписью и милые бледно-розовые шортики с помадками, которые нарыла у нее в чемодане. Сама я уснуть по какой-то непонятной причине не могла. Это, наверное, от пережитого стресса. Поэтому я села в ярко-розовую диван-подушку с ноутбуком и зашла в ВК. Давненько я не заходила на свою страничку. Быстро приняла заявки в друзья от новых одноклассников. Но остановилась на одной странице. Пак Чимин. На фотках он не такой, как в жизни. На фотках я вижу счастливого улыбающегося парня, который наверняка добрый и отзывчивый. А в жизни меня встречает ледяная маска самовлюбленного богатого бабника. Хотя с Чоном, он как будто оживает. Становится настоящим. Не знаю, как ему это удается, но Чон, кажется, единственный, кто его по-настоящему знает и понимает.

      Пришло сообщение, и угадайте от кого? Чимин.

«Ты как?»

      Что за извращенная пародия на заботу, а, Пак?

«Нормально»

      Через секунд шесть пришел ответ.

«И почему я тебе не верю, мелкая?»

      Какая проницательность. Десять баллов Гриффиндору! И когда он, наконец, перестанет меня так называть. Бесит до ужаса.

«Твои проблемы, Пак»

      Вот так. Я посмотрела на Джису. Она, звездой устроившись на всей кровати, мило сопела. Вот кому хорошо. Как хорошо, что завтра суббота, а наша школа по субботам не работает. Хоть что-то радует.

      Пак прочитал сообщение, но не ответил. Был в сети 15 минут назад. Ясно. Я выглянула в окно и увидела, что Пак и какие-то четыре парня разговаривают на повышенных тонах. Возле Чимина сидела агрессивная Герда, которая в случае чего порвет любого за своего хозяина. Было ясно, что дело дойдет до драки. Пак, конечно, крутой парень, но против четверых он не выстоит — это точно. Я с замиранием сердца смотрела на происходящее на улице. Четверка была одета одинаково. Все в черных джинсах и черных кожанках. На часах было начало первого, а сна ни в одном глазу.

      Как я и предполагала, началась драка. Чимин ударил первым парня с рыжей шевелюрой. Остальные трое набросились на него. Герда запрыгнула на второго, этот отличался ото всех своими ярко-красными волосами, впиваясь зубами в его руку. Чимин явно не справлялся, а моя совесть просто невообразимо кричала, что нужно что-то сделать. Вот Пак пропустил несколько ударов в живот и скривился от боли. Звонить в полицию не вариант, потому что у меня самой еще алкоголь в крови.

      Я заметила, как в темноте блеснула сталь ножа. Черт, его ведь могут убить. Не понимая, что творю, я схватила пояс со своими метательными ножами и выбежала на улицу. Когда папа начал водить меня на уроки самообороны, мой учитель заметил, что я просто невероятно меткая, и предложил мне метнуть нож в манекен, сказав, целиться в глаз. Каково было его удивление, когда маленький ножик попал прямо в центр глазного яблока манекена. С тех пор метание ножей стало чем-то вроде хобби, но я редко им занимаюсь, не представляя, где это может мне пригодиться.

Вот и пригодилось.

      Один их четырех парней уже был в отключке, еще с одним разбиралась Герда, когда я выбежала на крыльцо.

      Дони, который спал в ромашках, сразу встрепенулся и пошел за мной, видимо, почуяв, что что-то не так.

      Я метнула первый нож, попав именно туда, куда хотела, прямо в плечо парню, который замахнулся на Пака. Он оглянулся и заметил меня. Лицо его перекосилось. Снова зол на меня. Я же тебе помогаю, придурок! Тут заметила, что красноволосый, с которым разбиралась ротвейлерша, вытащил из кармана нож. Я метнула второй ножик с красной рукояткой, выбивая им оружие из руки парня. Тот удивленно посмотрел на меня, но потом его внимание полностью заняла Герда.

      Было ужасно холодно, если считать, что сейчас сентябрь, а я в одних пижамных шортах и майке с сердечками на бретельках, которая слегка оголяла живот.
Еще и босиком.

      Один из парней, который понял, что я представляю угрозу, побежал на меня, но, как я и предполагала, Дони не дал ему навредить мне, он своим весом повалил его на землю и зарычал. Я не успела, нож, который был у бандита, вонзился прямо в лапу моему псу. Локи протяжно заскулил, а парень, оттолкнув собаку, пошел на меня.

      На глаза навернулись слезы. Я метнула нож, но промахнулась из-за того, что рука дрогнула. Нож врезался в дерево, рядом с которым дрался Пак. Он оглянулся и громко выругался.

— Не тронь девчонку! — заорал он.

— Мимо, малышка, — прошипел брюнет, пытаясь ударить меня по лицу, но я ушла от удара.

      Мой учитель всегда говорил, что из-за своего хрупкого телосложения, мне будет сложно победить кого-нибудь большого. Но так же он говорил, что я выигрываю за счет быстроты, а этот амбал уж слишком неповоротлив. Я нанесла пару ударов по лицу, но ему явно было плевать на них. Ударив с колена его по его достоинству, я вонзила нож ему в предплечье. Учитель говорил, что мое лучшее оружие — это колени и локти. Парень утробно зарычал и замахнулся на меня кулаком, от которого я вряд ли смогла бы уйти, но его руку перехватили.

      Я увидела светлую шевелюру Чона, который повалил парня на землю и вырубил одним ударом с локтя. Как он здесь оказался? Тут я заметила синюю BMW X6, стоящую около дома Пака.

— Ты в норме? — спросил он, а я кивнула. — Где Джису?

— Спит в доме. — Он облегченно выдохнул.

      Чимин, который уж разобрался с последним, бежал к нам. Выглядел он взволнованным и одновременно злым.

— Какого черта ты вышла? — заорал он. — Тебе мало было на сегодня острых ощущений?

— Простого спасибо было бы достаточно, — подметила я.

      Дони. Черт. Я рванула к псу, который ужасно скулил.

— Малыш, ты как? — спросила я, осматривая его лапу.

      Кровь лилась ручьем. Все выглядело очень плохо. Рядом приземлились Чон и Чимин. Дони нужно срочно в ветеринарную клинику, будет просто ужасно, если в рану попадет какая-то инфекция. Я почувствовала, как мне на плечи приземлилось что-то теплое. Куртка Пака. Это точно его запах. Виски и кофе. Я погладила пса по макушке, всхлипывая. Господи, это я виновата. Нужно было успеть просто метнуть нож. Вовремя. А я как обычно облажалась.

      Чон укутал Дони в свою кофту и понес в сторону машины. Я побежала за ним, просовывая руки в куртку. И тут вспомнила, что у моего крыльца валяются тела с моими ножиками.

— Я об этом позабочусь, — прошептал мне на ухо Пак и сел на переднее сидение машины.

      Положила голову Дони себе на колени и всю дорогу успокаивающе гладила его по макушке, шепча успокаивающие слова. Чон нарушал правила и матерился, когда кто-то не давал проехать. Чертовы сеульские пробки.

      Герда сидела у моих ног на полу, но не рычала и не смотрела волком. Не такая уж она и злая, как я думала. Кстати, я до сих пор босиком. Ногам ужасно холодно.

      Наконец-то остановились у незнакомого мне здания. После переезда мы с Дони еще не бывали у ветеринара, так что я не знала, где ближайшая ветлечебница. Чон аккуратно поднял Дони, а я попыталась вылезти из машины, но меня подхватили на руки.

— Пак, отпусти, — попросила я, но не брыкалась. Бесполезно.

— Мелкая, ты босиком и в пижаме, ты же не хочешь заболеть? — строго произнес он.

      Вот он сейчас разговаривает, как мой отец. И он прав, если я заболею, мой папаня точно отправит меня лечить обыкновенную простуду в Швейцарию. А заманчивая перспектива, кстати. Была бы, если бы там меня не преследовали врачи, готовые вытереть сопли, если я чихну. А это меня совсем не устраивает.

      Но я не была бы собой, если бы согласилась, что он прав. Я молча удобно устроилась у него на руках, но ему и этого было достаточно, судя по тому, как губы искривились в усмешке.

      Когда мы залетели в больницу, все сначала недоуменно посмотрели на меня в розовой пижаме на руках у Пака, потом на скулящего Дони на руках у Чона. Судя по всему, врачи не понимали, кому больше нужна помощь.

— Собаке нужна ветеринарная помощь, а девушке обувь, можете обеспечить? — гаркнул Чимин так, что все вздрогнули и сразу захлопотали.

      Меня снабдили белыми махровыми тапочками и белым халатом, а Дони на носилках увели к лучшему ветеринару. Я села на диванчик и стала ждать. Было страшно. Всякие нехорошие мысли лезли в голову. А что, если он не выживет? А что, если мы опоздали? Я помотала головой, наивно предполагая, что так все эти мысли просто-напросто испарятся из моей головы. Рядом приземлился Пак.

— Чон пошел за кофе, — оповестил он.

      У меня зазвонил телефон. Джису.

— Ким, ты где, твою мать? — заорала она так, что даже сидящий рядом Пак ее услышал. — Я проснулась от того, что рвать хотела, а тебя нет!

— Джис, не кричи, — попросила я. — Мы в ветеринарной клинике, потом расскажу.

— Кто мы? — уже тише спросила она.

— Я, Чон и Пак, — сказала я.

— Ясно, потом мне все расскажешь во всех подробностях, — сказала она.

— Договорились, — прошептала я и отключилась.

— Где ты так научилась метать ножи? — поинтересовался Пак, пристально глядя на меня.

— Тебе какая разница? — устало спросила я, но увидев упрямый взгляд Чимина, продолжила. — Ходила на уроки самообороны, потом учитель научил метать ножи, потому что это у меня хорошо получалось.

— Почему ты помогла? — спросил он.

      А действительно почему? Ну, я же его не спрашивала почему он ворвался в туалет, почему натравил Герду на того мужика, почему проиграл гонку из-за меня?

— Я не могла просто молча наблюдать, как избивают человека, даже такого, как ты, — подумав, сказала я.

      Тут случилось кое-что неожиданное, Чимин притянул меня к себе и обвил руками талию. Что он, черт возьми, творит? И почему мне приятно чувствовать его руки?

— Никогда не подвергай свою жизнь опасности из-за меня, поняла? — прошептал он мне в волосы. — Что бы ни случилось, я справлюсь.

      Потом он просто ушел, оставив меня одну со своими мыслями. Я попыталась разобраться в том, что чувствую к этому парню. Иногда мне хочется порвать его на миллион маленьких кусочков, а порой хочется крепко прижать к себе и никогда не отпускать. Что за болезнь?

      Меня кто-то дернул за плечо, и я открыла глаза. Черт, я что заснула? Я заметила, что кто-то укутал меня в махровый коричневый плед. Боже, как в нем тепло и уютно. Надо мной склонился Пак, с какой-то странной внимательностью разглядывая лицо.

— Ты забавная, когда спишь, — выдал он. — Если не пускаешь слюни и не храпишь.

      Это я храплю и пускаю слюни? Ничего подобного.

— Я не пускаю слюни, — возмутилась я, поднимаясь.

— То есть, ты согласна с тем, что храпишь, как слон? — спросил он, снова насмехаясь надо мной.

      Черт, как же хочется стереть с его лица эту дурацкую противную усмешку.

— Нет, отвали, Пак, — сказала я, и вспомнила, почему я, собственно, здесь нахожусь. — Что с Дони?

      Я резко подпрыгнула с дивана, отчего сильно закружилась голова, и потемнело в глазах. Пак силой усадил меня обратно на диван и уселся рядом, протягивая стаканчик с кофе. И откуда он знает, что мой любимый кофе американо, а? Угадал?

— Все нормально с твоей псиной, отходит от наркоза, через пять минут можно будет ехать домой, — произнес он.

      Слава Богу! С ним все в порядке. Я шумно выдохнула.

— Тебе Ким звонила раз так тридцать, — сказал Пак, кладя мой телефон мне в руку.

      Через минуту вышел ветеринар с Дони на поводке. Лапа пса была забинтована, он на нее вообще не наступал. Ох, мой маленький герой

      Увидев меня, он радостно тявкнул и принялся облизывать мне руки. Столько радости я видела у него лишь тогда, когда улетала лечить пневмонию в Швейцарию на две недели, а его с собой взять не получилось. Он, как и тогда, повалил меня на пол, и терся носом об шею, прося ласки.

— Ой, ты ж мой хороший, — мурчала я, тиская его, стараясь не цеплять больную лапу.

      Дони скулил и урчал от радости, виляя хвостом. Когда, наконец, он меня отпустил, мы с Паком отправились в машину, а Чон тем временем похрапывал на переднем сидении, опустив голову на руль.

— Чонгук, — трухнул его Пак, но реакции не последовало. — Чон, блять, вставай!

      Тот встрепенулся и завел тачку, а через десять минут я с собакой была уже возле дома. Пак с Гердой стояли рядом, и мы дружно смотрели, как Чон уезжает. Я глянула на Пака. Снова зол. Ну и что на этот раз? Неужели он просто не может сказать: «Спасибо»? Разве это так сложно?

      Тел возле моего дома не наблюдалось.

— Не хочешь рассказать, куда подевались эти ребята? — спросила я, пытаясь вывести его на разговор.

— Меньше знаешь, крепче спишь, мелкая, — философски произнес он, запуская руку в волосы.

      Я фыркнула. Пока не узнаешь, хрен уснешь. Так бы эта поговорка звучала гораздо правильнее. Он протянул мне мои ножики, которые были идеально чистыми. Ни следа крови. И когда он успел их вымыть?

— Иди, утоли любопытство своей неугомонной подруги, — посоветовал он. — Домой, Герда.

      Я открыла калитку и пропустила вперед Дони. На пороге меня встретила Джису. Черт возьми, как она херово выглядела. Вся бледная, макияж она вроде как смыла, но черные тени от туши были слегка видны под глазами, из-за чего создавалось впечатление, что у нее огромные синяки под глазами. Волосы собраны в непонятный растрепанный пучок, а глаза горят любопытством.

      Я усадила ее на диван в гостиной на первом этаже и все подробно рассказала. Оказывается, Джису умеет слушать, не перебивая. Хорошее человеческое качество. Дождавшись, пока я окончу свой рассказ, она спросила:

— Ты реально умеешь швыряться ножиками? — спросила она.

      Господи, неужели из всего рассказа ее интересует только это? Я кивнула, подтверждая.

— Круто.

      Не стоит ей знать, что я еще и неплохо стреляю из лука. Вообще все, что касается меткости — моя сильная сторона.

— Ты хоть помнишь, что вчера творила, красотка? — поинтересовалась я, улыбаясь.

      Лицо Джису вытянулось, и она покраснела от смущения.

— Обрывочно, было бы очень неплохо, если бы ты рассказала, — сказала она.

      Я подробно расписала ей все, что она говорила и делала. И с каждым моим словом она бледнела все больше и больше. А к концу рассказа просто упала лицом в подушку.

— Я его кусала? Господи, как же я ему в глаза смотреть-то буду? — завыла она.

      Я от души поржала над ней и пошла кормить пса. Дони было жалко до слез. Хотелось найти того ублюдка и отпинать. Аппетит у Дони, как был богатырский, так и остался, я облегченно выдохнула. Если он ест, значит, не все так плохо, как кажется.

      Я пошла в свою комнату и бухнулась в кресло-подушку. Мда, длинный был денек. Интересно, кому это Пак перешел дорогу, а? Что же он такого сделал, чем заслужил такое. Ни капли не жалею что поступила так, как поступила. Папа бы мной гордился. Я посмотрела на соседний дом.

      И тут заметила ее. Сыльгр. Она стояла у окна в комнате, как я предполагала, Чимина. И была в одном нижнем белье, причем очень откровенном. Тут в комнату зашел Пак. Быстро встала так, чтобы я их видела, а они меня нет. Пак подошел сзади к Сыльги и обвил руками ее талию, прижимая ее задницу к своему паху. Сыльги откинула голову назад, и Чимин впился поцелуем в ее шею, а руки расстегивали ее бюстгальтер, высвобождая большую грудь.

      Почему я не отвернусь? Почему я чувствую обиду? Что со мной происходит?

      Мои глаза упорно не хотели отрывать взгляд от происходящего. Сыльги развернулась к нему лицом, демонстрируя всей улице задницу в стрингах. И тут руки Пака, в которых мне было так уютно и хорошо, смяли ее ягодицы, а Сыльги стянула с него футболку, обнажая идеальные кубики пресса. Потом провела дорожку поцелуев от шеи до ремня джинс. Профессионально разобралась с ремнем и стянула с него боксеры. Потом опустилась перед ним на колени. Господи, она же делает ему минет! Тут шторы резко закрылись. Ким удивленно смотрела на меня.

— Чертов козел, — выругалась она. — Дженни, ты как?

— Со мной все в порядке, — сказала я.

— Что у вас с Паком происходит, а? — поинтересовалась она, усаживаясь на кровать.

— Ничего, Джис, у нас с Паком нет ничего, кроме взаимной ненависти, — сказала я, сама не веря в то, что говорю.

      Вот тут-то до меня дошло. Она знала, что я вижу это. И отсосала ему прямо у меня на глазах, дабы показать, чья эта территория. Думала, что меня это заденет. Ты ошиблась, шлюха, мне плевать.