Созвездие жизни: путешествие на двоих

Недолго блуждая по кривым тропинкам, путники вышли к дому колдуньи. Её маленькая хижина выглядела ветхой, но вполне ухоженной. Было видно, что Альдра любит своё жилище и приглядывает за ним, не оставляя без внимания небольшие зелёные грядки, огороженные невысоким заборчиком из белого дерева. Также нельзя было не заметить трёх пушистых котов, лежавших на крыльце возле двери. Один из них был чёрным, он молча разглядывал приближающихся гостей, с недоверием наострив ушки. Рядом с ним лежал рыжий, сразу же побежавший на встречу к хозяйке и незнакомцам. А самый ленивый, персиковый котик в белых «носочках», даже не повернул головы в сторону людей и продолжал греться на солнышке.

— Вот мы и пришли, мило́чки, — с теплотой в голосе произнесла старушка, показывая рукой на свои владения, — знакомьтесь, это мои верные друзья, — она показала на животных, — этот беленький, его звать А́льслиф. Рыжего Фа́нхейл, а черненького Хи́тлар. Они тут главные хозяева, так что не перечьте им, — Альдра пригрозила пальцем путникам и прошла к двери, открывая её перед путешественниками, — проходите, милые, проходите. Сейчас я вас съем, не переживайте, — шутливо произнесла женщина, скрываясь в доме.

Фанхейл остановился перед Фридмундом, заинтересованно его разглядывая. Кот осторожно подошёл ближе, обнюхивая путника. Они переглянулись и травник улыбнулся, протягивая ему руку. По началу животное смешно сморщило розовый нос, но всё таки погладилось об ладонь человека, протяжно заурчав. Торговец перевёл свой взгляд на Оддманда и кивнул на Фанхейла.

— Посмотри! Какой чудесный рыжий котик, — Фридмунд помахал остальным «хозяевам» в знак приветствия, но им это было не столь интересно, они продолжали греться в лучах солнца. Травник вздохнул и быстро прошёл внутрь дома колдуньи.

На стенах жилища красовались деревянные полки, на которых стояли большие склянки и маленькие баночки с различными сушёными растениями и ягодами. Где-то висел высушенный веничек из болотника, где-то из веточек брусники. Воздух пропитался ароматом старинного дерева, разных отваров и зелий. У окна примостился небольшой деревянный стол, на котором стояла каменная ступа с травой, по всей поверхности лежали какие-то старые выцветшие бумажки. Всё это сразу же привлекло внимание Фридмунда. Не сдержав своё любопытство, он подошёл ближе, рассматривая вещи, лежавшие на столе в своенравном порядке. Он хотел было взять в руки ступу с неизвестным в ней растением, как в ту же секунду ему прилетел слабый подзатыльник.

— Милок, кто тебе разрешал, а? — с лёгкой претензией произнесла женщина, — это ядовитые травы, можешь попробовать, ежели житие своё прервать хочешь, — Фридмунд закивал головой, отходя от стола, — не голодны́, мальчишки?

— Не сильно, но я бы не отказался от чего-то вкусного, — пожимая плечами произнёс торговец, снимая с плеча сумку. Оддманд в свою очередь молча прошёл внутрь и поставил корзинку с ягодами на кухонный стол. Его не удивило ветхое убранство домишка, а вот Фридмунда оно явно впечатляло. Он любил такие лачуги. И душа этого дома навевала ему что-то знакомое и родное.

— Хитлар, мой хороший, — произнесла старуха, поглаживая пришедшего к ней чёрного кота, — покажешь путникам их место для ночлега? — животное заурчало и с осторожностью взглянуло на незнакомцев. Черныш мяукнул и побежал в другую комнатушку. Травник последовал за ним, открывая скрипучую дверь.
Это было скромное помещение с двумя кроватями. Хотя, скорее это были деревянные скамьи, накрытые множеством тряпок. Удобством тут и не пахло, от чего торговец слегка поджал губы. Парни переглянулись и одновременно пожали плечами.

— Чего уставились, проходите, располагайтесь, — вдруг из-за спины раздался голос старухи, из-за чего Фридмунд вздрогнул от лёгкого испуга, — словно для вас комната. С двумя кроватями, а то пришлось бы вам, мои дорогие, ютиться на полу, — она махнула рукой, — помниться, я тут выхаживала людей в своё время. Но луны прошли, солнце сменилось, более я редко лечу путников ко мне забредающих, — с долей грусти произнесла Альдра. Травник смущённо посмотрел на неё и неловко потёр тыльную часть шеи.

— Вы были лекарем? — спросил он.

— А ты хорошо мыслишь. Ежели лечила, то лекарь. Колдуньей я всю жизнь была, милый. Только вот знания мои не ограничиваются одним колдовством, — старуха ушла на кухню, оставляя парней наедине. Торговец сел на кровать и хмыкнул. Она была ужасно твёрдая, сено под тряпками уже помялось и потеряло былую пышность.

— Лучше так, чем на земле, — спокойно произнёс Оддманд, рассматривая маленькую комнатушку. Тут его взор зацепила сверкнувшая на полу брошка, лежавшая в щели тёмного угла. Не задумываясь, он наклонился и поднял её, — видно, не сколь людей она лечила, сколь солдат, — на этих словах он протянул Фридмунду пыльную фигурку белой луны со звездой, — это наше знамя, — он показал рукоять своего меча, на котором был такой же символ.

— У тебя такая же и на плаще, — кивнул торговец, рассматривая в руках пыльную и исцарапанную брошку, — Оддманд, а почему ты не избавился от символов этого королевства? Ты же уже давно не воин, — вдруг спросил молодой человек, смотря на своего товарища.

— Это часть моей жизни, — кратко сказал полу-эльф, ложась на кровать, — твёрдо, но зато тепло, — он явно не хотел об этом разговаривать, поэтому поспешил сменить тему.

— Это точно, — Фридмунд же встал с места и направился к старухе, — пойду посмотрю, а то вдруг в еду яд положит, — он рассмеялся и прихрамывая ушёл.

Альдра в это время была в своём небольшом садике, копошилась в траве и что-то бурчала себе под нос. А если быть точнее, она собирала ма́тди, ругаясь про себя, потому что это блёклое растение с высоким стеблем и остроконечными листьями мало чем выделялось среди другой зелени. Его часто добавляют в чаи, ибо матди обладает целебными и восстанавливающими свойствами. А ещё это растение применяют в колдовстве.

— Вам помочь чем-нибудь? — выйдя из лачуги, тихо поинтересовался Фридмунд. Старуха обернулась и указала позади себя на зелень.

— Собери пока немного матди, а я тогда пойду разогрею вам похлёбку, ежели тебе заняться нечем, — она усмехнулась, уходя обратно в домишко.

Фридмунд прошёл в её сад, с любопытством рассматривая пёстрое многообразие растений. По началу он не мог припомнить, как выглядело нужное ему растение, потому что не так часто с ним сталкивался, но как только он заметил блёклые цветочки, то сразу понял что это оно. В Еикула́винте его называли и́льхек, по-другому, растение скромного колдовства.

Когда на небе стали загораться первые звёзды, хижина пропиталась волшебным ароматом горячей похлёбки и только что заваренного травяного чая. Альдра поставила на стол деревянные тарелки, наполненные до краёв, плетёную корзинку с горбушками хлеба, и чашки с горячим напитком, а потом уже пригласила путников к скромной трапезе.

— Милочки, присаживаетесь, — она сняла с себя голубой платок, аккуратно положив его на небольшой резной сундучок. Её седые волосы были коротки и редки, прожитые луны давали о себе знать, — мясом не изобилую, а котов я в бульон не желаю отправлять. Богата чем есть, — Альдра взяла в руки чашку с ароматным чаем и сделала глоток, — рассказывайте куда ведёт ваш путь, мне тут не с кем беседовать, а так хотя бы развлечёте старуху.

Фридмунд и Оддманд сели на лавки за небольшой стол, на котором днём были разложены травы, а сейчас стоял сытный ужин. В бульоне плавали кружочки грубо нарезанных овощей и редкие кусочки куры. Травник с удовольствием съел первую ложку, от души улыбнувшись. Он любил горячую пищу, кроме картофеля, до ужаса ему надоевшего за недолгое путешествие.

— А чего рассказывать? Я направляюсь домой, в Еикулавинт, давно на родине не был, страшно представить что там могло случиться за все солнечные дни, — пожимая плечами произнёс торговец, спешно зачёрпывая вторую ложку похлёбки.

— Мой путь в поисках пристанища, — кратко проговорил Оддманд, делая глоток чая. Вкус его был наполнен приятной терпкостью и лёгкой горечью. Он согревал не только тело, но и душу.

— Не хорошо врать, милый, — колдунья хитро улыбнулась, покачивая головой. Навн вопрошающее посмотрел на неё, — дорога твоя в поисках ответов на свои вопросы, уж от колдуньи тебе правду не сокрыть. Ваш путь лежал ко мне по завету Сторха́ен, куда бы вы не пошли, все равно наткнулись бы на мой дом, — Альдра вновь ухмыльнулась, загадочно поглядывая на путешественников, — в вашем чае плавают травинки, когда допьёте, дайте мне кружки. Расскажу что вашу звезду ждёт на холодном небосводе, — после её слов Фридмунд в несколько глотков допил из свой кружки чай и сразу же протянул старухе, — а ты нетерпеливый. Терпения в тебе, сколь в твоём товарище красноречия.

— В нем терпения, сколь в этом чае сахарной пыльцы, — Оддманд усмехнулся, подмигнув попутчику.

— Шутить научился? — Фридмунд беззлобно хмыкнул, смотря на навна. И тут же перевёл взгляд на Альдру. Она взяла в руку его кружку, несколько раз покрутив её, тихо начала произносить заговор.

— Звезда покрытая мраком, раскрой свой свет для взора очей и судьбы. Раскрой своё небо от туч, открой синеву холодного небосвода. Поведай простому дитие́ Вифе́ри, преемнику Строха́ен свои тайны, скрытые мирозданием, — она вновь три раза покрутила чашку в руках и посмотрела на дно, где в таинственном рисунке расплылись травинки.

— Зелень живого дерева обратится красным, воспоминания старого времени сплетутся воедино, созвездие натянуто как нить, но не перерубит меч его судьбу. И луна воссияет со звездою на единой синеве, падёт тьма, окутавшая сердце на пути. Дорога поведёт предначертанным путём, поворот кажущийся неверным, окажется спасительным, — Альдра посмотрела на травника, который всем своим видом показывал, что ничего не понял. Он пытался соотнести слова к происходящему в его жизни, но ничего не получалось.

— А ведь.. А про меня это? — неловко уточнил травник, чем вызвал у старухи смех.

— А про кого ещё? Больше я ответов тебе не скажу, моя воля на этом окончена, — она хитро улыбнулась. На самом деле, колдунья могла бы поведать куда больше, чем сказала, но волею звёзд завещано не раскрывать своих намерений до конца, ибо из-за этого судьба может окутаться мраком. Альдра могла лишь указать путь, но не ведать всё то, что произойдёт на тропе жизни.

— Ну что, милый, допил? — она обратилась к Оддманду.

— Не желает моё сердце знать грядущее, — кратко и сухо ответил навн.

— А вдруг там что-то важное? Звёзды дают тебе столько знаков, вдруг ты что-то поймёшь и сможешь найти ответ хотя бы на один вопрос? Мы не каждый день встречаем колдунью на своём пути, — произнёс торговец, пронизывая его своим пытливым взглядом. Полу-эльф понял, что ему не скрыться.

— Давай сюда, — кивнула старуха и навн с неохотой протянул ей кружку с травинками на дне. Альдра сделала все тоже самое, что и до этого.

— Тьма, окутавшая разум отступит взмахом лунного меча, развеет страхи и сомнения, звезда засияет на клинке и вновь слова сложатся воедино. Дорога ведущая удалит тебя от ответов, но жизни сопротивляться нельзя, коль так происходит, так и должно быть. Неверный поступок окажется главным ответом на твои вопросы. Но счастью долго не сиять, тьма будет красться изо дня в день всё ближе, и руки костлявые её будут тянуться, но ежели не сопротивишься чувствам, спасут тебя раскидистые ветви природы, а в душе воссияет надежда. Путь твой начертан, но созвездие не разорвать, сколь не покрывалась мраком жизнь, — она многозначительно замолчала и поставила кружку на стол рядом с полу-эльфом, — против судьбы ты не пойдёшь, командир, — женщина задумчиво посмотрела на Оддманда, покачав головой.

Навн погрузился в раздумья, ведь раньше он никогда не принимал за чистую монету слова предсказаний. Но сейчас полу-эльф услышал слова, которые складывали воедино его догадки и домыслы.

— А там не видно о ком идёт речь? — вдруг спросил Оддманд, на что женщина скрипуче засмеялась.

— О тебе, — махнув ему рукой она подмигнула, вставая из-за стола, — пойду покормлю своих друзей. А вы дохлёбывайте и идите отдыхать, ваша дорога ждёт. Время утекает звёздами в небо, — с этими словами она вышла из дома. С крыльца раздался её голос, с нежностью подзывающий её любимых котов.

Фридмунд и Оддманд остались сидеть за столом с тревожными неясными чувствами на душе. Они вспоминали каждое слово Альдры, пытаясь понять что она имела ввиду. Разные мысли без стука лезли в голову. От самых хороших, до ужасающих и пугающих. Травник помешал остывающую похлёбку ложкой, не зная что сказать. Старуха как специально оставила их со сказанными словами наедине.

— Ты думаешь она сказала про Алгида? — нарушив тишину произнёс торговец.

— Я не ведаю, — в смущённых чувствах вполголоса ответил навн.

— А зелень живого дерева? Это про падение Еикула́винта? — взволнованно спросил Фридмунд, — одно хорошо, что не предначертана смерть, — он неловко улыбнулся, почёсывая затылок.

— Кто знает, кто знает... — Едва слышно проговорил Оддманд, без аппетита смотря как в бульоне плавают кусочки моркови.