Острые углы

Утро выдалось серым. Таким, каким бывают только школьные будни в середине осени - с влажным воздухом, мятой листвой под ногами и небом цвета несваренного овсяного киселя.

Саша шла в школу с наушниками в ушах, но музыку не включила - просто хотела отгородиться. От мира. От мыслей. От Макса.

Разговор с ним вчера вечером, их личная переписка, - всё это, казалось, продолжало гудеть где-то в груди. Не тревожным колоколом, а раздражающей вибрацией, как будто включили режим ожидания. Что-то не закончилось. Что-то ждет продолжения. И это её бесило.

- О, привет! - раздалось сбоку, когда Саша свернула к школьному двору.

Она сняла наушник.

Перед ней стояла Лера. Та самая - с золотыми локонами, идеальной улыбкой, и пустотой в глазах, которую даже люксовая тушь не могла скрыть.

- Я так рада, что мы снова вместе в классе, - пропела Лера, вцепившись в Сашину руку так, будто они действительно подружки. - Слушай, а ты знала, что у Макса сегодня тренировка? Он так классно смотрится в форме!

Саша моргнула.
- Какая неожиданная информация. Благодарю, теперь могу спокойно жить.

Лера не уловила иронии.
- Правда? А то мне кажется, ты не совсем осведомлена. Я всегда в курсе всех его планов! Ну, почти. Он не очень разговорчивый... Но ничего, я пробьюсь.

Саша чуть усмехнулась.
- Похвально. Настойчивость - залог раздражённого объекта обожания.

- Что? - Лера нахмурилась.

- Ничего. Просто говорю, что ты прирожденный локальный шпион. Осталось только телескоп за плечи повесить и карту маршрутов Макса составить.

Лера заморгала.
- Это был... комплимент?

- Это был сарказм. Но пусть будет комплимент, если тебе так легче.

К школьным воротам подошёл Артур. За ним, привычно вальяжно, шёл Макс. Он сдержанно кивнул, не глядя ни на кого.
Лера, едва заметив его, мигом вспорхнула от Саши, как мотылёк, запутавшийся в блестящей фольге.

- Мааакс! Ты как раз вовремя! Ты знал, что у нас контрольная отменяется?

- Нет, - сухо сказал он, обойдя её. - И не хотел знать.

- Мы с Сашей как раз говорили о тебе, - добавила Лера, схватившись за его локоть. Макс еле заметно дернул рукой, как будто отмахиваясь от назойливой мухи.

Саша, стоя чуть позади, с полуулыбкой наблюдала за спектаклем.
- Это уже не "контрольная", а "константа". Стабильность в твоей жизни, Макс.

Он обернулся. Взгляд острый, как лезвие.

- Ты ни секунды не можешь помолчать, да? - резко бросил он.

Тишина. Даже Артур поднял брови.

Макс шагнул ближе.
- Постоянно ерничаешь, язвишь, перебрасываешься фразами, будто на сцене. Может, перестанешь играть в снежную королеву и хотя бы один день нормально разговаривать?

Сашино лицо осталось спокойным, почти ледяным. Но пальцы в карманах куртки сжались в кулаки.

- Я разговариваю нормально. Просто не фильтрую, когда передо мной клоуны.
- Тебе бы в цирк. - Макс прищурился. - Там бы все умирали от счастья: говорящая леди-безэмоция.

- Лучше быть безэмоциональной, чем невыносимо самовлюбленным.

Артур поднял руки, влезая между ними.
- Так, всё, хватит. Мы снова на этом этапе? Серьёзно? Утро только началось.

- Пусть она начнёт сначала, - процедил Макс, разворачиваясь и уходя в сторону входа.

- Пусть он сходит к психологу, - ответила Саша, не повышая голоса.

Лера стояла с расширенными глазами, не понимая, что происходит.
Одноклассники, тем временем, стали собираться кучками. Несколько девочек посмотрели на Сашу с восхищением. Один из парней, до этого сидевший тихо, подсел к ней на перемене, будто желая стать частью её ледяной свиты.

Саша это почувствовала. И это её не радовало.

Она не хотела быть иконой или объектом подражания. Но быть той, кто не боится Макса, - оказалось новым школьным спортом.

Саша вздохнула и направилась внутрь, ловя на себе взгляды, полные вопросов, восхищения, сплетен.

Позади слышался голос Артура:
- Если вы когда-нибудь поженитесь, клянусь, я буду на свадьбе с табличкой "Я вас предупреждал".

Вечер Саши. Тишина после шторма
Дверь квартиры закрылась за ней с пустым хлопком. Ни звука из глубины. Ни шагов, ни голоса. Только мягкое гудение холодильника в кухне и ритмичное щёлканье отопления в батареях.

Саша скинула кеды, рюкзак с глухим стуком упал на пол. Она постояла у входа, прислонившись спиной к двери, закрыв глаза.

«Тишина - вроде привычная. Но сегодня в ней что-то не так», - пронеслось в голове.

Всю дорогу домой в ней кипело. Брови были напряжены, челюсть - сжата. Не столько от ссоры с Максом, сколько от... от этого ощущения, что он попал в точку.

«Ты ни секунды не можешь помолчать» - эхом звучало в ушах.
Глупо. Бессмысленно.
Но... больно.

Она пошла в кухню, включила чайник и, пока тот медленно закипал, уставилась в окно. На улице - оранжевый закат, будто кто-то пролил апельсиновую краску на небосвод. Осень заходила в свои права, деревья казались из бумаги, и этот вид должен был бы успокаивать.

Но внутри всё гремело.

Они постоянно сцепляются. Как псы на цепях. Как будто кто-то невидимый сталкивает их лбами, и оба отказываются отступать. Ни она. Ни он.

Саша присела на край стула, положила локти на стол и упёрлась подбородком в ладони.
В голове - обрывки перепалки. Голос Макса. Его лицо. Взгляд, такой острый, будто лезвие ножа. И... доля чего-то другого в этих глазах. Что-то, чего она не могла точно уловить. Ни злость. Ни презрение. Что-то более живое. Почти... азарт?

Чайник щёлкнул. Но она не двинулась.

Почему это всё так на неё влияет? Почему он? Почему не может просто пройти мимо?

Она вспомнила, как Артур пытался всех примирить, как Макс молча развернулся и ушёл. Как ей вдруг захотелось крикнуть ему вслед: «Остановись, дурак!», но гордость стиснула горло.

Отец сегодня не звонил. Мама прислала стикер с лисой и надписью "Зайка, умничка!" - и ни слова о том, как она себя чувствует, как прошёл день, как... вообще хоть что-то.

Саша потянулась за телефоном, пролистала диалог с матерью.
Стикер.
Сердечко.
Пусто.

Она взяла кружку с чаем, пошла в комнату, бросила себя на кровать лицом вниз. Уткнулась в одеяло.

Они были далеко. И всегда - заняты.
Она - всегда одна.

А теперь ещё и он. Макс. Макс, которого она должна бы просто ненавидеть. Просто игнорировать. Просто... оттолкнуть.

Но нет. Он застревает в голове, как гвоздь. Каждый его выпад, каждая ухмылка, даже когда он... да, даже когда защищает её, пусть и нехотя.

Саша села, подогнув ноги под себя.
Открыла мессенджер.
Открыла общий чат. Артур прислал гифку танцующей ламы. Её это даже не рассмешило.
Макс ничего не писал.

Правильно. Пусть молчит.

Она открыла их личную переписку. Последние строки - его «Перемирие?» и её «Посмотрим, сколько продержишься».

Она хотела написать что-то остроумное. Что-то, что снова уколет.

Но экран телефона вдруг поплыл.
Саша заморгала.

Нет, не слёзы. Просто усталость. Просто накопилось.

Она выдохнула и уронила голову на колени. Тишина снова обняла её - но на этот раз стала тяжелее.

Вечер Макса. Тишина особняка и горечь в груди
Он закрыл дверь за собой с глухим щелчком и машинально бросил ключи в хрустальную чашу в прихожей. В доме было тихо. Как всегда.
Эта тишина уже давно не казалась ему уютной.

Коридоры огромного особняка отдавались эхом каждого его шага. Мраморный пол, зеркальные поверхности, строгость и лаконичность мебели - всё это должно было символизировать роскошь, статус, контроль. Но сейчас... всё это казалось ему музейной экспозицией, в которой он - просто посетитель.

Макс прошёл на кухню. Из встроенного холодильника достал бутылку газировки, сделал пару глотков прямо из горлышка.
Телефон завибрировал в кармане. Он взглянул. Артур прислал очередную тупую гифку в чат. Лама в кроссовках. Макс хмыкнул и отложил телефон.

Он сел на барный стул, откинулся назад и закрыл глаза.

Перед ним сразу всплыли глаза Саши. Серые. Глубокие. Упрямые.

И её голос - с этой вечно издевательской интонацией. То, как она смотрела на него сегодня у ворот. Словно знала, что Лера его бесит. Словно ей это доставляло удовольствие.
А потом - то, что она сказала в ответ.

Да, он сорвался. И да - специально. Хотел задеть. Хотел вогнать в землю её этот колючий сарказм, её спокойствие, будто она всегда над ситуацией. Над ним.

«Ни секунды не можешь разговаривать спокойно» - эхом отдаётся в голове. Его собственные слова. Он произнёс их с холодом, не думая. А теперь... теперь они звучат иначе. Громче, чем хотелось бы.

Макс поднялся, прошёл через зал, мимо пианино, на котором мать когда-то играла вечерами. Когда она ещё была здесь. Когда в доме было хоть что-то живое, тёплое, настоящее.

Он сел на диван и уставился в потолок.

Саша. Снежная, колючая, дерзкая, совершенно невозможная Саша.

Она не боится его. Не льстит. Не прогибается.
Она - как раздражитель. Как острый ледяной ветер по коже. И в то же время... как кислород. Как то, чего давно не хватало. Живого. Настоящего.

Он снова взял телефон, открыл личный чат.
Перечитал их переписку.

Слишком легко всё идёт к ссорам. Слишком просто выводить её из себя. И... слишком странно потом это чувствовать.

"Что я вообще делаю?" - подумал он.

Пальцы сами набрали:
«Ты вообще когда-нибудь отдыхаешь от себя?»
Он стёр.
Потом написал:
«Прошу прощения за утро» - и тоже стёр.

Вместо этого просто положил телефон рядом и уставился в темноту за окном. На пустую улицу. На фонари. На всё, что не связано с ней.

Но мысли всё равно возвращались.

Он вспомнил, как она смеялась сегодня над Артуром. Не над ним, нет. Над этим идиотом с его глупыми шуточками.
Макс тогда тоже усмехнулся - украдкой. А потом сразу закрылся, как всегда.

Потому что он не должен.
Не должен позволить себе быть уязвимым. Не должен - привязываться.

Но она уже была в его голове. Прочно. Глубоко. Гораздо глубже, чем он готов признать.

Макс встал, подошёл к окну, прислонился лбом к прохладному стеклу. В отражении - его лицо: уставшее, хмурое, но... не пустое.

Он тихо выдохнул и пробормотал:

- Чёртова девчонка...