Глава 20: "День побега"
---
Утро наступило не как обычно. Оно не принесло спокойствия, не пахло чаем и рутиной. Оно стучало в окна тяжестью молчаливого напряжения.
Сегодня — тот самый день.
Все участники Акатсуки проснулись рано. Настолько рано, что деревня ещё спала. Слишком рано, чтобы чувствовать себя в безопасности, и слишком поздно, чтобы отступать.
В доме Конан, Нагато и Яхико стояла тишина. Конан собирала свитки и прятала среди них бумажные метки. Нагато проверял карты местности. Яхико просто смотрел в окно.
— Мы больше не будем возвращаться, — сказал он, будто самому себе.
— Иначе и быть не может, — ответила Конан.
В доме Итачи и Кисаме никто не разговаривал. Они действовали слаженно: Итачи проверял свои кунай и сюрикены, Кисаме — подгонял снаряжение. Меч лежал под покрывалом, тщательно спрятанный. Сегодня он снова станет продолжением руки.
У Дейдары и Сасори атмосфера была… прохладной. Никаких лишних слов. Дейдара натягивал перчатки, проверял готовые глиняные заряды, складывал их в сумку.
Сасори осматривал своих кукол, настраивал ловушки и капельницы с ядом. В его взгляде не было сомнений. Только точный расчёт.
Какудзу сидел на полу, разбирая мешочки с деньгами — возможно, в последний раз. Один мешочек был полупуст — в нём лежали сердца. Пока только три. Два из них были добыты недавно.
Хидан молча молился у алтаря, полностью в ритуальной краске. Его глаза были закрыты, а рот искривлён в лёгкой ухмылке. Он чувствовал предвкушение.
Зецу перемещался между стенами, проверяя всё: заменённые стражи, слабые участки барьера, тени. Его голос был почти неслышен, когда он сообщил:
— Всё готово. Мы больше не выходим. Малейший шаг — и Шикамару нас обнаружит.
Все собрались в последний раз — в доме Нагато. Утренний свет едва пробивался сквозь шторы.
Конан разложила карту.
— Мы начнём в один час ночи. Место сбора — вот здесь, у юго-западной части барьера, где чакра ослаблена. Чёрный Зецу пробьёт нужный момент, Белый Зецу и я откроем проход. Итачи и Обито — вы сдержите возможную охрану.
— А если нас заметят раньше? — спросил Кисаме.
— Тогда импровизация, — ответил Обито. — Главное: все знают свои роли. Не суйтесь не в своё.
— И если кто-то облажается… — начал Какудзу.
— Никто не облажается, — оборвала Конан. — Мы готовились слишком долго.
На мгновение наступила тишина. Каждый переваривал реальность: сегодня — последний день. Завтра — уже не будет стен. Или будет смерть.
— Тогда… увидимся ночью, — сказал Яхико. — Без опозданий.
Все молча кивнули. Разошлись.
И до самого вечера Акатсуки жила как на пороховой бочке. Каждый шаг — в тишине. Каждый взгляд — на случайной тени. Каждый вздох — ожидание сигнала.
Сегодня они ещё вместе.
Завтра — или на свободе, или нигде.
---