Пролог
Под громкий стук фирменных каблуков, я неспешно вышла с президентского номера, и направилась к лифту, мысленно проклиная свою девичью доверчивость. После тысячного отбоя, когда в трубке послышались очередные гудки, и писклявый ненавистный голос не оттраханной особы оповестил то, в чём я и сама была прекрасно осведомлена, злость вскипела, как в чайнике вода при 100 градусах, и, разумеется, кто-то другой этот всплеск эмоций воспринял бы как должное, особенно, когда за окнами -27, рождественские праздники, и душевное тепло только снится, но не я, и не в данном злосчастном случае. Створки лифта закрылись, но даже огромное сверкающее зеркало сейчас не радует.
- Этот абонент не может вам ответить... – перекривив писклявый голос автоответчика, и закатив глаза, я злостно забросила телефон в сумочку. – Как же, не может он! Вне зоны доступа? Ха! Он, наверное, просто не желает этого делать, дура! Дура! Какая же я дура! – в глазах мгновенно защемило, и по щекам покатились холодные капли, очень похожие на невыплаканные слёзы. Хотя откуда мне знать, как выглядят слёзы, если я с семи лет стараюсь держать себя и свою жизнь под контролем, некой железной хваткой? Губы пересохли, а во рту взорвался спектр неизвестной палитры, с солоноватым привкусом. – Ну вот, снова прокусила губу из-за какого-то психа... Это уже вошло в привычку? – выходя в ярко-освещённый холл, я быстро подтёрла ожидаемые разводы под глазами, и уверившись, что никто не заметил минуты моей слабости, быстрым шагом направилась к выходу.
- Мисс? Мисс? Погодите, мисс...
- Да? – обернувшись на крики швейцара, я приветственно улыбнулась. – Что такое Гарри?
- Мисс, вам посылка. Это срочно. Доставка...
- Посылка? Мне? Но от кого? – перебив взволнованного парня, я и сама ощутила, как в сердце что-то кольнуло.
- Не могу знать, мисс. Она там, на столике. Я уже распорядился, чтобы принесли ваше любимое латте макиато с корицей.
- Гарри, я тороплюсь!.. – сделав глубокий вдох, обдумывая небрежно сказанное предложение столь неуверенным тоном, от которого стоит расплакаться, когда в голове вспыхнули долгожданные картинки с ответами на дремлющие вопросы, и, видя, как побледнело лицо юноши в сексапильной алой форме, всё же пришлось сдаться на мнимую провокацию, и отложить несуществующие дела до лучших времён. Этот парень и вправду привязался ко мне? – Ладно... Ладно, пойдём, но это в последний раз, слышишь?
- Да, мисс. Конечно, мисс.
- А теперь иди, работай, не то – уволю! – его лицо просияло на мои слова, как новенький ауди r8, и он мгновенно скрылся из виду.
Честно признаться, за последние два месяца, вперемешку к плохому настроению, учащённым депрессиям, во мне возросло и любопытство. Быстро засеменив каблучками в указанное место, настолько быстро, как того позволяло узкое чёрное платье из новой коллекции Dior, и не прекращая молиться всевозможным слышащим богам, я всё же улыбнулась, видя на столе огромную коробку.
- Подарок мне? Что же там внутри? – закусив губу, я решительно потянула за фиолетовый бант. Ленты развязались, и послушными волнами упали на стол. Подняв крышку, и заглянув вовнутрь, радостное смущение сменилось разочарованием. В громаднейшей коробке, срочной заказной доставки, лежали две жалкие дохленькие розы, непонятного алого оттенка, и крохотная неприметная записка.
- Очень смешно! Прекрасно! Анекдот удался! – гневно всплеснув в ладоши, и закатив глаза, я потянулась за помятой бумажкой.
Внутри серого сложенного листика, который гласил:
"Рейми Ричардсон, 5 Авеню, от доброжелателя",
был маленький конвертик. На чёрной похоронной открытке, каллиграфическими буквами алого цвета, красовалась совсем недоброжелательная надпись:
"Ты сегодня обворожительна, куколка. По-особенному, прекрасна! А логика, детка, смирительная рубашка фантазии. Будь проще. Целую в самые запретные места. Ты, ведь, не продашь себя на панель? Не хочу думать, что моя бывшая – проститутка!"
- Урод! – зажав рот кулаком, а другим громко стукнув о стол, я едва не свалилась с ног, потеряв равновесие. В глазах потемнело, а к горлу подступил ненавистный ком. Сжав чистосердечное послание от самого Дьявола, я забросила его обратно в коробку. Посетители кафе и гости отеля замешкались, зашептались за спиной, как по велению волшебной палочки. Разумеется, а что им ещё остаётся? Как бы вы не отрицали свою причастность к показным глумлениям, а душа явно требует театральных представлений и разбитых сердец, – это повышает нашу самооценку в обществе. Сплошное сборище лжецов и простолюдинов, прикрывающих свои злодеяния золотыми карточками.
Вытянув с коробки цветы, параллельно я достала и телефон. Но абонент снова недоступен.
- Да будь ты проклят! – новенький айфон полетел вслед за изысканными словами, и приземлился там, где ему и место: в коробке с отходами. Зажав ножки цветов в руках, и губы настолько, что они аж посинели, я вдруг поняла выражение: "натянут, как струна". Именно в это мгновение, каждой клеточкой своего тела я ощущаю, что очень скоро перестану правильно функционировать, и тоже окажусь на помойке из-за ненадобности.
- Мисс, с вами всё хорошо? – из неоткуда появился Гарри, и участливо преподнёс стакан воды. – Ваши руки, мисс... Они...
Отказавшись от воды, и переведя стеклянный взгляд на окровавленные кисти, по которым ручьями стекала кроваво-алая кровь, я лишь улыбнулась, ощущая, как тело сковывает ледяной холод.
- Нужно вызвать скорую... – обеспокоено произнёс он.
- О, не стоит! Это не больно... Больно то, что он со мной сделал, а скорая тут не поможет!.. – пройдя мимо обескураженного парня, я направилась к выходу. Дела не требуют отлагательств, наверное.
- Мисс, а ваше пальто? – лишь отмахнувшись от навязчивого швейцара, я быстрым шагом вышла в белую пустоту.