Пансион [18+]

Я смотрела на розу в течение нескольких минут и упорно пыталась предположить имя адресовавшего. Тщательно осмотрев открытку с посланием, я не нашла ни единой зацепки. В этой школе у меня пока поклонников не было, а если говорить про прошлую школу, то там вряд-ли кто-нибудь бы захотел заморочиться с этим "подарочком".
— А если это какой-то недоброжелатель? — промелькнуло в моей голове, когда я повторно взяла розу в руки, слегка царапаясь о небольшие шипы цветка.
— Да ну, бред какой-то — отмахнулась я от собственных мыслей — И кому вообще это надо?
— Что надо? — голос Ханны уже не в первый раз входил в комнату быстрее нее.
— Кто-то просто решил приколоться и послать мне это — произнесла я и указала на розу. Ханна прошла в мою часть комнаты и, приподнявшись на носочки, оценивающим взглядом посмотрела на цветок:
— Миленько — вынесла свой вердикт девушка — Мне такие в классе пятом Кэмел дарил — добавила она.
— Кэмел?
— Да, это старая и довольно долгая история 
— Поделишься? — я от интереса приподнялась с кровати, чтобы поймать хоть какое-то объяснение со стороны Ханны, но она лишь суетилась по комнате, куда-то, по всей видимости, собираясь. 
— Ой да там ничего интересного — отмахнулась девушка от моих расспросов — Тем более у меня урок верховой езды. Не всем повезло быть освобожденными от этого "потрясающего события".
— Тогда не буду мешать. — вздохнула я, а внутри меня зародилась маленькая обида на блондинку, в то время как она уже умчалась куда-то, громко хлопнув дверью. 
Я закрыла лицо руками в непонимании всего происходящего со мной. Необоснованная обида на Ханну тоже не давала мне покоя, ведь с одной стороны девушка ничего плохого не сказала, всего лишь упомянула о том, что у нее не так много времени на разглагольствования насчет ее уже законченных отношений с "самым популярным парнем школы". А Кэмел действительно им являлся. Парня все время окружали девушки, желающие с ним как-либо повзаимодействовать или хотя бы просто посмотреть, да и дело не только в девушках. Кэмел реально был настолько популярен в этой школе, что начав бы он писать книги, они бы тут же вошли в программу по литературе, и ему самому это безумно нравилось: каждый раз, когда к нему подходила очередная группа "фанатов", на его лице появлялась довольная улыбка, а в глазах загорался счастливый огонь. Я это заметила с самого начала, точнее как только мы сели завтракать: к нам то и дело подходили ребята из классов помладше и здоровались с блондином, пока Кэтрин на них не накричала:
" — Вы нахрен сюда слетелись, как мухи на говно? Или это автограф сессия какая-то? — разъяренная Кэтрин встала со своего места и подошла к толпе, сформировавшейся вокруг Кэмела.
— Кэт, успокойся. Не пугай ребят — блаженным голосом протянул Кэмел.
— Кэми, если эта дурацкая фанбаза сейчас же не рассосется, то, поверь мне, я не поленюсь и распечатаю фото каждого из них и засуну все это тебе в зад! Понятно? — вид Кэтрин немного пугал, казалось, что еще чуть-чуть и она просто взорвется от гнева.
— Так ребята, у нашей мисс Кеверенес сегодня похмелье, поэтому она немного не в духе. Так что давайте пообщаемся чуть-чуть попозже — со смешком обратился Кэмел к народу, который уже понемногу начал рассасываться, увидев разъяренную фурию в лице Кэтрин"
 Я немного рассмеялась, вспомнив сегодняшнее утро, но потом тоска опять нахлынула на меня. Ребята относились ко мне хорошо, но в глубине души я чувствовала, что чужая для них. Вероятнее всего это чувство было вызвано тем, что я просто являлась новым человеком для них, а они были новыми людьми для меня. 
В то же время я безумно скучала по дому: Лос Анджелес казался таким солнечным и беззаботным в сравнении с пригородом Лондона, где я уже второй день подряд наблюдала пасмурную погоду. Я прикрыла глаза и на секунду утонула воспоминаниях об океане — таком теплом, имеющем настолько неповторимый запах, что я не спутаю его ни с чем в этом мире, над берегом которого часто можно было увидеть парящих в небе птиц.

— Птица! — пронеслось в моей голове. Я открыла глаза и посмотрела на свое предплечье. Там все еще красовалось пятнышко, оставленное орлом. За пару дней отметка изменилась: она стала больше напоминать родинку нежели след от клюва  птицы. Я аккуратно притронулась к пятну на своей руке, но в этот раз ничего не почувствовала, словно действительно дотронулась до простой родинки.
— А вдруг это был всего лишь плод моей больной фантазии?— с этими мыслями я откинулась на кровать, поспешно скинув розу вместе с посланием на пол, и уставилась в потолок. Роспись на стенах комнаты, дойдя до потолка, начинала бледнеть, а после и вовсе пропадала, из-за чего перед моим взором представал простой белый потолок, на который я без устали пялилась, прокручивая мысли в собственной голове. Со временем воображение начало само придумывать различные узоры и даже картинки, которые были похожи на те, что я наблюдала почти каждый день перед сном в моей комнате в Калифорнии. Но реальность была такова, что потолок был идеально белым, а я находилась в Англии и постепенно проваливалась в сон, утопая в старых воспоминаниях.

**********
спустя несколько дней

Я делала глоток за глотком из бутылки старинного ирландского виски, стараясь не замечать обжигающий эффект самого напитка.  Люди, окружавшие меня, громкими вскриками подбадривали и старались следить за количеством алкоголя в самой бутылке. 
— Вот это мощь! — донеслось до моего сознания, как только я, с громким звуком, поставила опустошенную бутылку на пол комнаты. Мы снова были в гостях у Хейдена, только на этот раз находились в его комнате.
Я уже даже приблизительно не могла предположить количество выпитого мной алкоголя. Моя голова уже становилась настолько тяжелой, что порой я закидывала ее наверх, ощущая приятное головокружение. Голоса, окружавшие меня, смешались, а вся комната медленно проплывала вокруг меня. Тело медленно расслаблялось все больше с каждой секундой, но тем не менее я все еще была ни лишена рассудка, который был немного затуманен алкоголем, но все еще подавал признаки жизни в моей голове.
Я подняла голову и осмотрелась. Комната Хейдена имела прямоугольную форму с небольшим изгибом возле окон.  Она была довольно обычной и необычной одновременно: в комнате прекрасно сочетались небольшая личная библиотека, где все книги были выстроены по их цветовой гамме, и рабочий стол с ноутбуком, утопающим в горе учебников и скомканных листах бумаги. Само помещение было выполнено в бежево-коричневых оттенках, где последний преобладал, обитель Хейдена не давала практически никаких намеков на то, что находится в довольно  богатом районе пригорода, лишь книжный шкаф был обрамлен резным темным деревом. В отличие от рабочего стола, кровать Хейдена была идеально заправлена бежевым покрывалом, на котором находилось некоторое количество фотографий, разбросанных нами пару часов ранее. Несмотря на большие окна спальни, комната была довольно темной из-за плотно закрытых портьеров и отсутствия основного освещения, но это было кстати — такой свет создавал более интимную атмосферу в компании.
В доме парня мы находились тем же составом, что на вечеринке, за исключением Саймона, который, по словам Кэтрин, отсутствовал в виду неотложных дел в Уэльсе. Кэмел в этот раз все же занял "место Саймона", как этого желал на вечеринке. Мне нравилось наблюдать за этими ребятами. Все они были знакомы с ранних лет и, сами того не понимая, стали семьей друг для друга. Это было видно, когда мы с Найлом удобно устроились позади всех пока остальные с энтузиазмом рассматривали свои детские фотографии из семейного альбома Блейка: эти воспоминания так трепетно хранились каждым из них, что даже Кэтрин, которая на моей памяти  почти всегда ходила либо с каменным, либо с недовольным лицом, внезапно оттаяла и начала хихикать вместе с Ханной, глядя на очередное фото с неудачной конной прогулки. Кэмел присутствовал практически на каждой фотографии, где постоянно корчил гримасы и смеялся. Ханну на детских фотографиях было не узнать: оказалось до восьмого класса Версипел носила очки с довольно большим минусом и брекеты с неоновыми резинками, которые бросались в глаза, каждый раз, когда она улыбалась в кадре. Еще одной милой деталью являлось то, что Ханна, с ранних лет, почти на каждом снимке находилась возле Кэмела, обнимая его или же просто стоя рядом с ним. В отличие от остальных детей на фото, Хейден выглядел довольно сдержанно для своих лет: его руки всегда были на коленках, если он сидит и находились по бокам, если он стоит, он никогда не корчил рожицы, а лишь мило улыбался и изредка смеялся. Но больше остального в изображениях маленького Хейдена цепляли глаза — они не были похожи на глаза мальчика восьми лет: маленький Хейден со снимков смотрел на нас словно старик, живущий на этой земле не первый десяток лет, и меня это завораживало.

Я наблюдала за ребятами всю прошлую неделю и весь вечер. Как я уже упоминала ранее, за время учебы они стали семьей друг для друга, хотя на первый взгляд они не казались близкими людьми, но стоило им оказаться всем вместе на едине, как каждый слегка менялся. К примеру, Ханна переставала держать свою королевскую осанку и, слегка сгорбившись, сидела и осматривала очередную пустую бутылку; Хейден, впервые за неделю, находился не в очередных классических брюках и поло, а надел обычные спортивные штаны и толстовку; Кэмел на этом вечере больше походил не на вечно активного любимца публики, а наоборот спокойно сидел, перебирая угольные пряди волос Кэтрин, удобно устроившейся у него на коленях, и вел тихую беседу с Найлом об очередных изменениях в их общем проекте по информатике. В этой идиллии я чувствовала себя лишней, ведь, как мне казалось, за этот период я не успела найти крепкий контакт ни с одним из ребят. Безусловно, они все были ко мне добры и даже иногда защищали меня от нападок некоторых учителей, которые не терпели американцев на своих уроках, тем более в старших классах. Но все же я сама себя ощущала  чужой. 
Даже сейчас, когда мы все решали чем дальше заняться, я боялась высказать свое мнение, опасаясь возмущения со стороны остальных.
— Так, никаких карт на раздевание, Джонсон! — яростно вскрикнула Ханна.
— Не смеши меня, будто твое предложение со слащавой игрой из фанфиков для подростков это потрясающая идея. Просто признайся, что тебе не нравится постоянно проигрывать — рассмеялся Кэмел и щелкнул по носу Версипел.
— Остынь Кэм — протянул Хейден — Ты, как никто другой должен знать, что дамам следует уступать. Ханна, расскажи правила — кивнул он девушке под испепеляющим взглядом Джонсона.
— Итак, сейчас я раздам стикеры и каждый напишет на нем свое имя. Все это великолепие мы положим в шапку и перемешаем. Первый человек, имя которого я достану, отправляется в шкаф и ждет своей участи в лице второго человека, чье имя я так же достану отсюда.
— Ханна, все это и так знают — жалобно протянул Кэмел — Давай быстрее покончим с этим и поиграем во что-нибудь нормальное... — возмущения парня прервала мягко прикоснувшаяся к его губам:
— Кэм, не переживай ты так, любой детской игре можно повысить возрастной ценз — протянула Кэтрин, слегка склонившись над ухом Кэмела.
— Ммм — довольно промычал блондин — И как же?
— Ну допустим мы сыграем в семь минут в раю, но без слов. Пусть каждый на оборотной стороне бумажки со своим именем напишет свои табу и вернет листок назад в шапку. Играть будем не по семь минут, а по три с половиной и к каждому из нас будет заходить по два человека. Главная задача  каждого — отгадать двух людей, чьи имена вы вытяните.

Я посмотрела на свою бумажку и задумалась о каких табу  может идти речь. Я не могла придумать что-либо для этого списка. 
— Ну не может же три с  половиной минуты произойти что-то немыслимое — промелькнуло в моей голове. Для меня все, что в теории могло бы быть табу, в действительности не являлось таким запретным. Понятное дело, что я бы вряд ли была в восторге от перспективы соития с малознакомым человеком или же полного оголения,  но это было невозможно, если учесть отведенное время.
— Дри, ты написала? — Ханна вопросительно посмотрела на меня, а я все так же лупила взглядом несчастную бумажку. 
— Думаю, да — утвердительно ответила я на вопрос девушки. 
— Я на сто процентов уверен, что я – единственный пункт в ее списке — рассмеялся Кэмел, взглядом указывая на свернутый листок в моих руках.
— Ха-ха-ха  —  я закатила глаза  —  Очень смешно конечно, но ты прав. Ты – единственное мое табу, Кэмел  —  добавила я и "утешающе" похлопала  по плечу блондина.
Как оказалось, я дольше всех думала над своими табу и мой листок был последним, положенным в шапку. После получения всех имен, Ханна закрыла края шапки и немного потрясла аксессуар. 
— И так, кто рискнет вытащить имя первого игрока? 
— Давай я попробую? — Хейден поднялся со своего места и подошел к Ханне. 
— И так — Хейден пробежался взглядом по бумажкам, которые лежали в шапке, и протянул руку за одной из них  — Первой в шкаф пойдет Адриана, поздравляю!
— Даже никакой интриги не создал, тьфу ты. Дед! Даже Саймон дольше интригу держит — недовольно произнесла Кэтрин.
 — Ну не обижайся, следующий кон будет по твою душу, Кэт — рассмеялся Хейден и потрепал Кэт по голове.
—  Ну ладно — промурлыкала девушка в ответ.
— Дри, тяни имена твоих "попутчиков" — подбодрила меня Ханна. 
Я посмотрела на листки внутри шапки: там оставалось пять имен ия старалась максимально пристально изучить каждый из них. На меня нахлынули воспоминания с моего прошлого вечера, проведенного в этом доме, из-за чего на губах тут же появился привкус корицы.
— Может он один из этой компании? — навязчивая мысль вновь посетила мою голову 
— Даже если так, то я вряд-ли вытяну его имя, вероятность слишком мала. Лучше просто закрыть глаза и довериться случаю — произнес голос внутри меня. Закрыв глаза, я наугад  достала две бумажки  и отдала их Ханне. 
— Чудненько — улыбнулась девушка — А теперь мы завяжем тебе глаза и ты пойдешь в шкаф — в руках Ханны непонятно откуда появился черный шелковый галстук, по всей видимости Хейдена.
Шелковая ткань приятно охладила кожу, моментально скрыв от меня окружающий мир так, что я начала терять общую ориентацию в пространстве.
— Сколько пальцев показываю?
— Ханна, понятное дело, что она не видит. Она и так уже похожа на слепого котенка, в таких проверках нет смысла. 
— Ты на самом деле душнила, Ден — обиженно пробормотала, кажется, Ханна — Пойдем, Дри — я почувствовала руку девушки на своем плече, и на ощупь последовала по маршруту, на который меня наводил голос и жесты Ханны.
— Мы пришли. Садись — я послушно повиновалась и, опираясь на руки девушки, села теплый пол.
— Прекрасно, а теперь жди — после этих слов раздался звук захлопнувшейся двери.

Я осталась одна в кромешной темноте. В гардеробной Хейдена имелась довольно хорошая звукоизоляция: я вслушивалась в каждый звук, создаваемый, по всей видимости, моим воображением. Единственное, что мне удавалось различить, несмотря на обостренные органы чувств,  — это звон моего учащенного от нервов дыхания. В голове проигрывалось множество фильмов с этой игрой, где новичков в таких же компаниях, как наша, пытались высмеять всевозможными способами, в том числе и с помощью этой игры. Такой опыт, изъятый из сценариев кинематографа, явно не внушал уверенности в следующих семи минутах моей жизни. Внутри меня были смешанные эмоции: безумный интерес танцевал вальс вместе со страхом, пока я сходила с ума от ожидания, которое казалось мне вечностью.
— Можешь входить — раздался голос Ханны в кромешной тишине, а за ним вновь последовал хлопок закрывшейся двери. В комнате появился еще один человек, чье дыхание я смогла хорошо расслышать.  Мою правую руку накрыла крупная ладонь, раза в два больше моей, это дало мне понять, что вместе со мной в помещении находился мужчина. От его руки исходило тепло, я бы даже могла сказать, что она обжигала.  Горячая ладонь сжала мою и потянула наверх, словно приглашая встать. Тут же мою вторая рука из неоткуда нашла мою и так же потянула наверх. Уже во второй раз за день я прибегла к помощи другого человека в элементарном действии. Хейден был прав, я действительно была похожа на слепого котенка — я не имела опыта обхождения без зрения, из-за чего чувствовала себя беспомощной и мне это не особо нравилось.
Руки незнакомца приятно сжали мои, а я окончательно поднялась на ноги. Толком не понимая, что происходит в моменте, я лишь продолжала ощущать  опаляющие руки парня, которые уже окутывали меня в объятиях. Молодой человек не лез под одежду, но все равно обжигал, словно раскаленные угли, от чего кожа все больше и больше загоралась с каждой секундой.
Во мне неизвестно откуда вдруг поселилось чувство максимального умиротворения и даже какого-то душевного удовольствия, от чего я запрокинула голову навстречу ему и в нос вновь ударил запах ментоловых сигарет с легкой ноткой виски с корицей.
— Тот самый запах... — промелькнуло в моей голове и я решила потянуться навстречу этому аромату. Он не сводил меня с ума, не кружил голову, а просто был настолько родным, словно это был запах дорогого для души человека, а не случайного незнакомца, с которым я провела ночь в разговорах на кухонном полу.
— И так, дорогие друзья. Ваши три с половиной минуты вышли, у нас на очереди другой гость этого "рая" — раздался звонкий голос Ханны вперемешку со стуком в дверь.
В мгновение мне стало дико холодно: исчезло то тепло, подаренное объятиями. 

В шкафу вновь раздались шаги. Судя по звукам, которые издавала обувь, это был абсолютно другой человек, хотя это и было понятно. Я стояла вся скукоженная от холода, будто температура была на градусов десять ниже той, что была в помещении. и снова я чувствую чужие руки на своем теле, только в этот раз это ощущалось совсем иначе. Рука, по всей видимости парня, была намного мягче предыдущей и шелком скользила по моей коже. Начиная с плеч и до конца кончиков пальцев, холод сменился на до мурашек приятную прохладу. Тонкие пальцы скользнули под мою футболку и, поглаживающими движениями, начали пробираться к застежке бюстгалтера. Он слегка оттянул застежки части нижнего белья, словно собирался расстегнуть, но в ту же минуту отпустил, из-за чего легкий ток пробежал по телу. 
Внезапно умелые руки парня вынырнули из-под моей футболки , но вновь начали подниматься вверх, обрисовывая и так существующий контур моего тела, и, дойдя до шеи, притянули меня к его телу еще ближе. Одним лишь пальцем молодой человек заставил мой подбородок приподняться ему навстречу и, выждав пару секунд, он прильнул ко мне своими сладкими, как зефир, губами. В нос ударил знакомый запах сигарет с ментолом, а рецепторы во рту вновь почувствовали этот привкус корицы, который я ощущала в ту ночь. 
В моей голове тут тараканами забегали тысячи мыслей, ведь эта ситуация была невозможной: двое из трех парней в компании подходили под того парня, которые остался в моих воспоминаниях с той вечеринки.
— Еще же эта роза...— подумала я про себя и, поднявшись слишком высоко в свои мысли, случайно прикусила губу парня, от чего тот зашипел.
— Ваше время вышло, наш игрок может уходить. Дри, ты пока останься. — вновь голос Ханны закончил нечто приятное и оставил меня наедине со своими мыслями...