Глава 3. «Ярмарка тщеславия»
Считаете, трудно отделаться от излишне заботливых родителей? А теперь представьте, что у этих самых родителей ребёнок пропал на семь лет, и подумайте, как они станут его опекать после чудесного возвращения.
— Дорогая, позвони за полчаса до конца уроков! Папа отпросится с работы и подъедет за тобой! — кричала мама мне вдогонку, когда я вышла из машины и по газону, дабы срезать, направилась к школе.
Я не знала, что такое родительская любовь, и как она ценна. Я не знала, что те, у кого родителей нет, чувствуют себя неполноценными. Знала только, что от этой опеки меня тошнит, и что я не против сократить наше семейное общение.
И я опять же не знала, что однажды пожалею о том, что думала о родителях в таком ключе.
Это было нечестно. Я не помнила их, а они помнили меня и всегда ждали. А теперь, когда мама и папа получили меня назад, я была совсем другой. Я являла разительный контраст с той дочерью, которой меня хотели видеть, ведь я не испытывала тех эмоций. К маме я чувствовала что-то теплое, но этого было недостаточно. В этом мире по-настоящему тянуло меня только к Эрику.
К Эрику, который определённо не хотел меня видеть.
Моя школа ничем не отличалась от того, какой я ее представляла. Обычное здание с тремя этажами, кучей переходов и кабинетов.
Первое, что я поняла, когда вошла — я абсолютно точно заблужусь здесь.
Второе — норвежцы странно реагируют на новых учеников.
Пока моя учительница по норвежскому языку — кудрявая рыжеволосая женщина лет сорока — провожала меня до моего шкафчика, чтобы я сложила туда все свои вещи, ученики пялились на меня так, будто заметили жирафа на Марсе.
— Чего уставились? — ядовито бросила я, обратившись к стайке светловолосых девиц, разинувших рты при моем появлении.
Девушки быстро извинились и отвернулись.
— Не стоит быть такой грубой, — заметила моя учительница, поправив свои очки.
— Тогда мне следовало бы сказать им, что не стоит испытывать мое терпение, — фыркнула я.
— Вот твое расписание на сегодня, — учительница проигнорировала мои слова и всучила мне лист с расписанием. — Оно будет действительным каждый четверг. Тебя решили сильно не нагружать в первый день и не давать слишком много предметов. Всё-таки ты отсутствовала семь лет... Тебе будет нелегко догнать программу выпускного класса, но я надеюсь, что ты справишься. Помни, что все настроены тебе помогать.
— Спасибо, — отсутствующим тоном бросила я и стала изучать своё расписание.
Расписание Ингрид Эрленд
8:40-10:10 — норвежский язык;
10:10-10:20 — перемена;
10:20-11:00 — английский язык;
11:00-11:20 — ланч;
11:20-11:50 — перемена;
11:50-12:50 — математика;
12:50-13:00 — перемена;
13:00-14:00 — норвежский язык.
В сумме у меня было целых пятьдесят минут свободного времени в школьном дне, чтобы найти Эрика. Оставалось только надеяться на то, что он пришел в школу сегодня. Мама говорила, что парень, найденный на берегу вместе со мной, будет ходить в ту же школу, что и я, но его посещаемость она знать не могла.
Оторвавшись от листка бумаги, я обнаружила, что все снова пялились на меня. Я быстро отперла свой шкафчик, сложила туда учебники по наукам и обществу, которыми мама набила мой рюкзак утром, оставив учебники только по тем предметам, что сегодня были в моем расписании, и закрыла дверцу.
Около соседнего шкафчика стоял зеленоглазый парень-блондин в вязаном свитере коричневого цвета. Из-под него торчал воротник фиолетовой рубашки,
— Я Фритджоф, — представился он с улыбкой. — Друзья зовут меня просто Джо. А ты... Ты Ингрид. Говорят, ты совсем ничего не помнишь, но мы... С тобой были лучшими друзьями, пока ты не пропала.
Было заметно, как неловко он себя чувствовал. Я вымучила из себя улыбку, чтобы подбодрить его. Лучший друг? Это что-то новенькое.
— Давно не виделись, Джо, — усмехнулась я.
— Ты помнишь меня? — обрадовался он.
В его глазах было столько надежды и радости, что мне больно было разочаровывать его.
— Смутно, — соврала я. — Но что-то есть.
Джо был рад и растерян. Он явно хотел сделать что-то для меня, но не знал, как быть, поэтому я нашла выход из ситуации.
— Раз уж мы лучшие друзья, проводишь меня до кабинета норвежского? — попросила я. — Что-что, а вот школу я совсем не помню.
— Конечно! — с готовностью согласился Джо и, быстро вытащив свой учебник из шкафчика, жестом подозвал меня к себе. — У меня как раз тот же урок.
***
Мы бодро шагали по коридору, и я чувствовала себя нормальной. Завидев зеркало около двери шестнадцатого кабинета, я остановилась, чтобы посмотреть на себя.
— А ведь когда-то ты была выше меня, — заметил Джо, сравнивая наш рост в зеркале.
— Правда? — я с сомнением покосилась на него.
Джо был на две головы выше меня, и поверить то, что я когда-то обгоняла его в росте, было очень сложно.
— Да, — улыбнулся он, глядя на мое отражение. Забавно было разговаривать через зеркало. — Я часто обижался на это и чувствовал себя неполноценным.
В этом зеркале все выглядело иначе, чем я себе представляла. Мой джемпер, серая рубашка под ним, джинсы и черные полусапожки в сочетании с распущенными волосами отлично вписывались под общую среду. Я выглядела, как настоящая норвежка. А благодаря тому, что меня сопровождал друг, я не была похожа на новичка.
Прозвеневший на урок звонок заставил нас опомниться.
По дороге в класс я выронила учебник и уже собиралась поднять, когда маленькая голубоглазая девочка лет десяти-одиннадцати услужливо протянула его мне. Это была мелочь, но мне стало приятно. На душе потеплело.
***
Урок норвежского прошел как нельзя плохо. Учительница представила меня всему классу, но ученики знали, кто я такая, даже без нее. Целых полтора часа я терпела их любопытные взгляды и время от времени слышала разговоры за спиной. До меня долетали только обрывки фраз.
«...та самая девчонка, которая пропала десять лет назад и спустя семь лет проснулась на берегу голой!»
«...а как того парня зовут? Который вместе с ней был... »
«...говорят, она его на берегу чуть не угробила.»
«...вроде его имя Эвен...»
«...нет, Эрик.»
«...да нет же! Говорю тебе, Эспен его зовут...»
«...точно Эрик. У него сейчас математика в одном классе с Каролиной...»
А вот тут я прислушалась. Эрик был здесь. Эрик был в школе. Просто замечательно.
На перемене, когда ученики вышли на улицу, я все эти десять минут провела в его поисках. Джо помогал мне, но толку все равно не было никакого, так что в школу я вернулась ни с чем. Джо проводил меня до кабинета английского, и все пошло по старому сценарию: ученики снова перемывали мне кости. Они обсуждали меня. Кто-то предполагал, где я была, кто-то удивлялся тому, что я и Эрик проснулись на том берегу вместе, кто-то преувеличивал подробности о моем пробуждении.
«...я слышала, что она проснулась и нацарапала какие-то знаки на его теле...»
«...сейчас же ноябрь! Холодина. Снег уже лежит, а они у моря лежали совсем без одежды...»
«...может, они просто сумасшедшие?..»
Я подавила желание согласиться с последним заявлением.
Прозвенел звонок и освободил меня от всего этого. Я пулей вылетела в коридор и нашла Джо. Вместе мы отправились на долгожданный ланч.
Мы заняли пустой столик, предназначенный для четверых, достали свою еду из рюкзаков и приступили к трапезе.
— И зачем тебе нужен этот Эрик? — недоумевал Джо. — Я бы не советовал тебе с ним общаться. У него отец был наркоманом. Сдох где-то под мостом. А потом и мать спилась.
От услышанного я пришла в ярость. В полиции говорили совсем другое. Там излагали факты, а в школе просто ходили нелепые слухи, и ни у кого не хватало смелости их пресечь.
— Это неправда! — возмутилась я. — Я была в полиции. Там говорили о Лаврансах, и это совсем не такая семья. Его отец не был наркоманом, и мама не пила.
— Ну, не знаю, — беззаботно пожал плечами Джо, будто говорил о чём-то незначительном. — Сам он какой-то мутный тип. Странный парень.
— А я по-твоему нормальная? — Я буравила друга взглядом. — Я настолько же странная, насколько и он. Не больше, не меньше.
Я заметила, что за соседними столиками ребята стали на кого-то оборачиваться, и замолчала. В столовую вошел высокий черноволосый парень с застегнутым выражением лица. Эрик не обращал ни на кого внимания. Его шаги были уверенными и быстрыми, он явно знал, зачем пришел, и больше ничего его не волновало.
Я вскочила с места и, оставив еду, побежала к нему.
Джо звал меня, но я не слушала. Я приблизилась к столику, за которым устроился Эрик. Он уже доставал свою еду, но, завидев меня, напрягся и стал складывать все обратно.
— Нужно поговорить, — тихо сказала я, чтобы никто, кроме Лавранса, не мог меня слышать. — Это о вчерашнем.
— Не понимаю, о чем ты, — отмахнулся он, даже не глядя на меня.
— Только не говори, что снова собираешься уйти! — взмолилась я.
Он встал и накинул рюкзак себе на плечо. Я тоже встала.
— Именно это и собираюсь сделать, — парировал Эрик.
— Да что с тобой такое? — недоумевала я.
Эрик не ответил. Он просто развернулся и пошёл прочь из столовой. Не мешкая, я последовала за ним и схватила его за руку, чтобы остановить.
— Мне это нужно! — выпалила я.
Эрик резко развернулся ко мне и нарочно больно сжал мое запястье в своей ладони. В столовой воцарилась тишина. Все смотрели на нас.
— Держись от меня подальше, — с нескрываемым гневом прошептал он, приблизившись к моему лицу почти вплотную.
Его красивое лицо теперь было другим. Чёрные брови были нахмурены, голубые глаза сужены, ноздри расширены. Он отпустил меня. И ушёл. Снова ушёл.
Я посмотрела на свою руку. На запястье остался синяк от его мертвой хватки. Я потёрла больное место, будто это могло помочь.
Пока я возвращалась к нашему с Джо столику, остальные ученики пытались сделать вид, будто не смотрели на меня и были заняты едой, но теперь мне было бы плевать, даже если бы они это не скрывали.
Джо говорил, чтобы я поела, но мне кусок в горло не лез. Я смотрела в окно. Я смотрела на него. Эрик сидел на школьном дворе в одиночестве и ел свою еду, наслаждаясь тишиной и покоем.
Я сложила всё в рюкзак и покинула столовую. Эрик не избавится от меня так просто. Я выясню, в чем дело. И сделаю это прямо сейчас.