Глава 22
— Почему у тебя другая спальня? – спросила Лорейн.
Эта комната была вдвое меньше предыдущей. Одеяло, которое когда-то лежало по центру огромной кровати королевских размеров, теперь полностью накрывало всю постель. Лорейн не верилось, что такой огромный мужчина как Ган вообще помещался на ней.
— Мне больше не нужна большая кровать.
— Не нужна? Почему? – спросила Лорейн, изучая его лицо.
Ган не ответил, вместо этого задал свой вопрос: — Зачем ты так спешила увидеть меня? Было бы проще, если бы ты вчера вечером просто открыла дверь. Ничего не изменилось, Лорейн.
Стоя перед ним, девушка хотела быть женщиной, которая позволяла ему всё это, пока Ган надменно стоял, скрестив на груди руки, будто все карты были у него на руках. Быть одной из тех женщин, которые больше уважали себя, вместо того чтобы унижаться перед мужчиной. Однако Лорейн всей душой и сердцем хотела Гана. Если она рискнёт, то заполучит его, а обладание им значило всё для неё.
— Я решила, что не имеет значения, безразлична я тебе или нет.
— Не имеет? – он опустил руки вниз.
— Да, я ошибалась. То, что ты небезразличен мне, совершенно не означает, что ты должен отвечать взаимностью на мои чувства.
— Какие чувства? – застыв, спросил Ган.
— Я люблю тебя, – призналась Лорейн, глядя ему прямо в глаза.
— Нет, это нет так.
Лорейн кивнула.
— Это так. И ты знаешь это, поэтому и ушёл тогда. Уверена, ты испытал облегчение, когда Секси-пистон предоставила тебе возможность закончить наши отношения.
— Мне не нужна была Секси-пистон, чтобы уйти. Я просто положил этому конец, – бесстрастно сказал Ган.
Сердце Лорейн сжалось, хотя что-то крылось в его глазах, что давало ей искру надежды. Это была крошечная искорка, и брюнетка собиралась поставить на карту всё, но не сдаваться.
— Чему ты положил конец, Ган?
Лорейн подошла и встала рядом с кроватью. Сняла с себя топ, расстегнула лифчик, освобождая грудь. Затем села и сняла ботинки. Встала и расстегнула узкие джинсы, которые с трудом слезли с её ног. Отбросив их в сторону, Лорейн осталась стоять в одних только крошечных чёрных трусиках. Просунув пальцы под резинку, она медленно стянула их вниз, полностью обнажаясь перед байкером.
Её взгляд опустился в район ширинки его джинсов, где было явно видно, что он возбуждён. Чувствуя, как растёт её уверенность в себе, она подошла к Гану, покачивая бёдрами. Потянувшись к краю его футболки, она потянула её вверх. Лорейн не пыталась снять её с мужчины, который стоял неподвижно, как статуя. Вместо этого наклонилась к его груди, обхватила зубами сосок и нежно прикусила, а после провела языком по нему.
— Я удивлена, что при всей твоей любви к пирсингу, ты не проколол соски.
— Я слишком часто ввязываюсь в драки, чтобы прокалывать соски. Видела, что сделала Лисица с ухом того бедняги?
— Ой-ой, – пробормотала Лорейн, перемещаясь к другому соску. — Я так сильно тебя хочу, Ган.
Он обхватил руками её за талию, поднимая, чтобы встретиться с ней взглядом.
— Если я трахну тебя, то это не будет значить, что ты мне небезразлична. Это не будет означать, что когда-нибудь я буду заботиться о тебе. Ты просто ещё одна киска для меня. – его суровое лицо ни капли не смягчилось.
Из-за таких резких слов в глазах Лорейн появились слёзы.
— Хорошо.
— Чёрт бы тебя побрал.
Лицо мужчины превратилось в измученную маску, отчего Лорейн заплакала, чувствуя его противоречивые эмоции. Ган бросил её на кровать, стянул с себя футболку и лёг между её ног.
— Это уже слишком, Лорейн. Ты слишком милая, слишком красивая, и так чертовски много значишь для меня. – брюнет уткнулся носом ей в шею и задрожал всем телом. — Перестань плакать.
— Хорошо.
Ган прижался к её губам, давая Лорейн всё, чего она хотела, и даже больше. Страсть, которая всегда пылала между ними, вспыхнула вновь, но теперь она усилилась, потому что они были в разлуке. Боль от того, что они не получали друг от друга то, что им было нужно, разрывала на части.
— Я не могу не любить тебя, Ган. Я знаю, что нужна тебе только для секса, что буду ещё одной в длинной череде. Мне больше не нужны от тебя слова. Именно это я хотела сказать, когда звонила тебе. Мне просто нужен ты. – Лорейн обхватила руками за шею, прижимая его голову к себе.
Ган скользнул рукой к её груди, приподнимая к своим губам. Обхватив сосок, втянул его в рот, отчего Лорейн приподняла бёдра и потёрлась киской о его член, скрытый под джинсами. Она потянулась, расстегнула пуговицу, затем молнию, а Ган скользнул рукой между её бёдер. Найдя влажное тепло, так и ожидающее его, он погрузил один палец в свою женщину.
— Я так сильно скучала по тебе, – прошептала Лорейн в шею Гана, скользнув рукой вверх к лысой голове, массируя саму кожу, пока он дразнил её сосок своим пирсингом на языке.
Ган поднял голову и посмотрел Лорейн в глаза. Слегка приподнявшись, он достал член из джинсов, а другой рукой раздвинул бёдра девушки ещё шире. Когда член Гана коснулся обнажённой шелковистой кожи киски и вошёл в неё, брюнетка застыла.
Невероятно эротичное ощущение его плоти без презерватива, Лорейн никогда раньше не чувствовала. Пирсинг на члене тёрся о её внутренности, заставляя дрожать.
Посмотрев на Гана снизу вверх, она буквально открыла своё сердце и душу мужчине, у которого множество раз вырывали сердце, что для неё у него ничего не осталось. Лорейн взяла единственное, что сохранилось – его тело. Взамен отдала всю себя, без сожалений и упрёков, позволяя своей любви окружить их, а потом почувствовала, что коснулась его души.
Ган опустил голову на её плечо, толкаясь в неё бёдрами, снова и снова погружая член во влажную и приятную киску, которая крепко его обхватывала.
— Вот, чего я хочу от тебя, Лорейн.
— Это твоё, Ган. Возьми меня.
Слова девушки зажгли в нём бурю, и толчки стали более грубыми, жадными. Почувствовав, как внутренние мышцы обхватывают член, мужчина начал терять контроль.
— Если я возьму тебя так, как хочу, у тебя завтра будет всё болеть, – предупредил он.
— Для этого всегда есть горячая ванна, – соблазнительно сказала брюнетка и провела рукой по его спине, царапая кожу.
От этих слов Ган утратил самоконтроль. Его толчки стали настолько сильными, что кровать стала ударяться о стену. Лорейн прижалась к нему бёдрами, кончая, а когда мужчина пирсингом задел ту самую главную точку, громко закричала. Член тут же дёрнулся внутри неё. Ган кончил одновременно с Лорейн, наконец, освободив от мучительного желания, которое ими двигало.
Парень лёг рядом с Лорейн, притянул её к себе, и она опустошённая и расслабленная легла на его грудь. Руками он зарылся в её волосы, разглаживая спутанные пряди. Чувствуя успокаивающие движения, Лорейн задремала, потому что плохо спала прошлой ночью.
Через некоторое время Ган передвинул её, вставая с кровати, и Лорейн проснулась. Подняв на руки, Ган отнёс её в ванную комнату и включил душ. Открыв дверь душевой, занёс внутрь под тёплую воду, а там намылил руки и вымыл её гладкое тело.
— Раздвинь ноги, – мягко приказал мужчина.
После, когда он поднялся, Лорейн сама взяла гель для душа, щедро намылила ладони и начала мыть своего мужчину. Гладкость его мускулов заставила брюнетку улыбнуться ему.
— Мне кажется, ты немного похудел.
Ган недовольно буркнул: — Возможно, на несколько килограммов.
— Тебе нужно больше есть.
— О, кажется, ко мне возвращается аппетит. Давай пойдём на кухню.
— Звучит неплохо. – от мысли о том, что именно из-за неё Ган потерял несколько килограммов, девушке стало не по себе.
Они вытерлись, парень надел спортивные штаны, а Лорейн дал огромную футболку, которая доходила ей до колен. Порывшись в ящиках, он нашёл халат, который вообще доставал ей до щиколоток.
— Не думала, что у тебя имеется свой халат, – пошутила Лорейн.
Ган улыбнулся ей в ответ.
— Это прошлогодний рождественский подарок от Авалайн. Она подарила такие всем братьям.
Лорейн рассмеялась.
Она ожидала, что вечеринка уже закончилась, но внизу толпилось несколько байкеров и других завсегдатаев.
Рейсэр увидел, как парочка направилась на кухню, и криво улыбнулся ей, заметив, во что она одета. Покраснев, Лорейн вошла на кухню и увидела Пэгги с Наклом, которые сидели за столом и ели сэндвичи.
— Садись, я что-нибудь нам приготовлю, – сказал Ган.
Как только Лорейн заняла место рядом с Пэгги, за столом воцарилась неловкая тишина.
— Извини, Пэгги. Я потеряла самообладание, когда вошла в спальню и подумала, что Ган с тобой. Это, конечно, не может быть оправданием, но мне очень жаль.
— Твоя сестра – сука, – ответила Пэгги, явно не готовая принять её извинения.
— Я знаю, но, честно говоря, в начале она была готова уйти. Именно я всё затеяла. – Лорейн приняла ответственность на себя, за фиаско произошедшее наверху.
— Ты?
Лорейн кивнула.
— Я и не знала, что могу так разозлиться, – призналась она.
— Ты не думала, что такое случается, когда кто-то тебе небезразличен? – поинтересовалась Пэгги.
— Да, но всё равно я не имела права на такое поведение. Ган не давал никаких обещаний, и я была неправа, когда выместила злость на девушках. Я должна была просто надрать задницу ему.
Накл с Пэгги переглянулись. Пэгги хотела ещё что-то сказать, но её прервал Ган, поставив сэндвич перед Лорейн, а затем устроился рядом с тарелкой для себя. Ребята явно не хотели продолжать разговор в присутствии Гана, поэтому тема разговора перешла к обсуждению большого заказа, который «Королевские Всадники» должны были отправить на следующей неделе, и о том, насколько сильно новые работники, нанятые из города, разгрузили их изнурительный график.
— Когда это «Синих наездников» начало заботить то, что творит Секси-пистон и её выжившие из ума подружки? – спросил Накл, вновь меняя тему разговора.
— «Истребители» вступили в союз с «Синими наездниками». Думаю, у Секси-пистон и её команды будут проблемы из-за того, что они помогли мне попасть к Гану. Стад выглядел не слишком уж довольным ими.
— Они нарушили важное правило, когда пришли в другой клуб, – объяснил Накл.
— Они не пробыли здесь и десяти минут, – вступилась Лорейн за сестру и её подружек.
— Не думаю, что для Стада это будет иметь значение, – сказал Накл с такой усмешкой, как будто мысль о том, что у Секси-пистон могут возникнуть неприятности, ему очень нравилась.
Лорейн больше ничего не сказала, просто неодобрительно глянула на Накла, что тот удачно проигнорировал. Взяв в руки сэндвич, она собиралась откусить от него, когда подвальная дверь открылась, и с раскрасневшимися лицами, и в одних футболках, под которыми, как было явно видно, ничего не было, вошли Джуэлри и Санрайз. За ними следовал Шэдоу в одних джинсах и с влажными волосами. Вся верхняя часть его тела от шеи до пояса была покрыта татуировками.
Закрыв за собой дверь, он встретился взглядом с Лорейн, которая так и застыла с открытым ртом и сэндвичем в руке. Тишина в комнате стала осязаемой, когда женщины прошли к холодильнику, чтобы приготовить себе перекус, а Шэдоу к спиртному, стоящему на стойке. Он взял бутылку, потом направился к буфету, взял стакан, а затем сел напротив Лорейн. Ей, наконец, удалось собраться и откусить от своего сэндвича. Медленно пережёвывая, она чувствовала на себе и Гане пристальный взгляд его голубых глаз.
— Тебе понадобится мой голос? – спросил Шэдоу, посмотрев на Гана.
— Да, – сказал Ган, глядя на него в ответ.
— Тогда разберись с этим, – сказал он, вставая из-за стола, забирая бутылку виски и стакан с собой.
Оглянувшись на Пэгги, он спросил: — Идёшь?
Улыбнувшись, рыжеволосая женщина встала, отнесла свою посуду в раковину, затем отправилась к ожидающему её Шэдоу. Бросила на Гана последний взгляд и спустилась вниз по лестнице.
— Я позабочусь об этом.
Должно быть, Ган сказал именно то, что Шэдоу хотел от него услышать, потому что после этого он вышел из кухни и закрыл за собой дверь. Лорейн откусила ещё кусок от своего сэндвича. Санрайз с Джуэлри подсели за стол со своей едой.
— Похоже, у всех нас посреди ночи появилось желание чего-нибудь перекусить, – сказала Санрайз, откусывая сэндвич с арахисовым маслом и фруктовым желе.
Лорейн сделала глоток воды, не желая рисковать и подавиться пищей. Она и так уже умудрилась сегодня выставить себя полной идиоткой, и, если бы ещё в два часа ночи на ней начали исполнять приёмы Геймлиха, это было бы слишком.
— Закончила? – спросил Ган.
— Да. Я больше не могу съесть ни кусочка.
Лорейн встала, отнесла их тарелки в раковину, затем они пожелали всем спокойной ночи и вернулись в комнату Гана.
— Устала? – спросил Ган.
— Да.
— Ложись в кровать. Проснёмся, и я свожу тебя домой, чтобы ты могла взять какие-то вещи.
Лорейн отвернулась и забралась на кровать, избегая Гана, чтобы он не увидел выражение её лица. Она боялась, что он отвезёт её домой прямо сейчас, а она ещё не хотела расставаться с ним. Выключив свет, Ган лёг рядом и, обхватив рукой её живот, прижался к спине своим обнажённым телом. Лорейн вздохнула, расслабляясь рядом с ним.
— Что? – спросил Ган полусонным голосом.
— Можно я задам вопрос?
— Задавай. – по тону его голоса Лорейн поняла, что он уже догадался, о чём она собирается спросить.
— Я думала, Шэдоу неравнодушен к Лилит.
— Так и есть.
— Тогда зачем все эти женщины?
— Думаешь, Лилит разделяет чувства Шэдоу?
Лорейн знала, что Шэдоу друг Гана, но она хотела быть честной: — Нет.
— Поэтому все эти женщины. Он знает, что Лилит и её сестра хотят, чтобы колледж был окончен.
— Так он ждёт?
— Да, ждёт.
— Что он имел в виду, когда мы сидели за столом?
— Он хочет, чтобы перед Лили ты держала язык за зубами о том, что видела его с другими женщинами. Если ты это сделаешь, то он готов отдать тебе свой голос, в случае твоего решения присоединиться к «Королевским Всадникам».
— Что это значит?
— Это значит, что ты получишь его голос, не трахаясь с ним.
Лорейн пробормотала что-то себе под нос.
— Что ты сказала?
— Передай ему, что я буду держать рот на замке. – Лорейн переплела пальцы Гана со своими.
Девушка в любом случае ничего бы не сказала, помня ещё со времён клуба своего отца, что о некоторых вещах не стоит говорить. Как ни крути, сунув свой нос туда, куда не следует, можешь попасть в беду, а Лорейн не хотела проблем с Шэдоу. Она видела, как он смотрел на Лилит, и была достаточно умна, чтобы понять, что малышке придётся вести эту битву самостоятельно.