Blue is the statement for sadness
Элис тычет пальцем в фотоальбом. Он представляет из себя папку с фотографиями в прозрачных файлах. На всех них Алиса в лавандовом наряде и в разных позах. Это та самая фотосессия.
Элис выглядит так, словно с минуты на минуту расплачется. Своим личиком, и поведением, и характером она всегда напоминает Майклу солнышко: её невозможно огорчить или расстроить. Но теперь солнце прячется за грозовыми тучами, а ливень вот-вот начнётся.
На макушке виднеются тёмно-синие солнцезащитные очки округлой формы, на шее — голубые бусы, а сама девушка одета в кружевное летнее синее платье. Сегодня она предложила прогуляться по парку после пар, но вела себя как сама не своя всё это время. И такое чувство, будто только и ждала, когда Миша спросит, случилось ли что-то или нет.
«Не приняли», — шепчет она и опустошённо смотрит на то, как человек в парке выгуливает сенбернара. На улице так солнечно и спокойно, а в душе у Михаила танцуют черти от вида такого состояния девушки.
«Не приняли», — повторяет Алиса, и альбом падает из безвольных рук. Чёрные глаза не выражают ничего. Лишь бесконечная чёрная дыра. В парке поют птицы в то время, как струны сердца издают скорбную мелодию.
Михаил ловит альбом и осторожно кладёт на скамейку рядом с собой.
«Не приняли», — слёзы наконец вытекают из глаз, а зубы стучат. Элис дрожит и кусает руки, пока Майкл не укладывает её к себе на колени. Он гладит её по волосам, пока девушка судорожно хватает губами воздух и задыхается в собственных слезах.
Миша плох в утешении. По крайней мере, так ему кажется. Когда кто-то плачет, он никогда не может найти правильных слов. Слов, которые смогли бы заполнить эту душераздирающую пустоту в сердце. Поэтому Майкл просто гладит Элис, удерживает её в объятиях, словно та может упасть, и говорит, чтобы она просто попробовала подать фотографии в другое место, и что Алиса и так многого достигла.
Она всё равно рыдает и икает так, будто у неё кто-то умер. Миша не понимает этого, но всё равно остаётся рядом.