"Unbearable"(Несносна)

Саундтрек к главе - Bring Me The Horizon - Deathbeds.

-Подгони к выходу, впритык.-кинув ключи Ирвину, сухо обрывает Элиас. Его взгляд колюче сконцентрирован на еле дышащей девушке. Что-то внутри сильно скрежетало, словно лязгая металлом. Вина. Он виноват.-А ты замоешь следы.-лёд тембра смиряет пульсирующую панику в девичьих глазах.

С трудом справляясь с истеричной дрожью, Этель начинает собирать россыпь испорченных чертежей с пола.

-Запомни версию для самых любознательных, если спросят. Она упала с лавки, потеряла равновесие.-прозвучало рассудочно и безучастно, он наклоняется и легко поднимает девушку с прохладной плитки пола на руки.

-Я не стану покрывать твоих полоумных с*чек. И тебе не позволю.-янтарный взгляд заметно искрится нарастающей яростью.

Сглотнув ядовитый ответ, парень шумно выдыхает и толкает дверь ногой. Горький привкус вины бликует металлом во рту. Он виноват.

—-

Потеря. Уход любимых и близких. Исчезая, они забирают с собой всё то, что любили в нас, оставляя сквозящие дыры. А если любить, то не частями. Целиком. Ты остаёшься сплошной дырой и скорбящий вой не даёт забыть. Забыть тех, кто ушёл.. Не попрощавшись и навсегда.

Ровно год. Закрывая глаза, слышу разъяренный визг сорванных тормозов и лязг металла об асфальт. В его глаза вмерзает боль, что рвётся наружу и разрастается алыми пятнами на груди. Рыхлое и слабое сердцебиение запускает обратный отсчёт. Он умирает сдержанно и тихо, пытаясь остаться в моей памяти сильным. Выдох. Он закрывает глаза. Я открываю. Саднящий ком, что больно скребёт глотку вынуждает меня проснуться. Колючая рябь озноба штурмует липкое от пота тело, что с трудом поддаётся контролю. Каждый рванный вдох, словно наливает конечности свинцом, выламывая кости тяжестью. Жесткий каркас корсета впился в ребра, распаляя, без того явное ощущение выпотрошенности и слепой беспомощности.

-Не трогай.-тёплый и знакомый тембр пробивает звуковую «ватность» в ушах, когда я касаюсь разбитой губы. Справившись с фокусировкой взгляда, замечаю серость утомленности на некогда румяном лице. Осунувшееся скулы и темные круги под налитыми сосудами глазами. Едва заметная дрожь в руках прячется в длинные рукава объемного свитера.

-Выглядишь так, будто избили тебя.-ободрительная ухмылка скользнула по губам, сменяясь больной.

-Да ну, на себя посмотри,-цокнув языком, она присела на край кровати, поправив одеяло.-Как ты?-глупый вопрос, прозвучал слишком слезно.

-Сарказма при смерти не бывает, так что выдыхай.-подмигнув здоровым глазом, ищу оптимизм, что вязнет в сострадании,-Терпимо. Чёрное постельное белье, серьезно? Как ты могла изменить благородным оттенкам пастели. Или подожди..-взгляд цепляется за незнакомый интерьер. Серые стены с элементами чёрного декора, огромный холст с граффити и панорамные окна во всю стену. Умиротворение сменяется горьковатым раздражением.

-Теперь ты выдохни, прошу.-заёрзав, размеренно произносит Этель.

-Если мы в поместье псин, то я прыгаю из окна прямо сейчас.-приподнявшись на локти, закусила губу в больной борьбе с затёкшим телом.

-Мы не в поместье.

-Кончай с шарадами.

-Это квартира.

-Да ну? Прекрасно.-мой очередной подрыв с кровати ловко локализован подругой.

-Скажу, только не дергайся, не нервничай и не злись.-выжидая момент смирения, выпалила она.-Квартира Элиаса.

-Черт, как предсказуемо. Отвези меня домой, или в больницу, да даже морг сойдёт, только не здесь.-зарывшись лицом в одеяло, простонала я.

-Ви, меньше драмы. Домой тебе нельзя. В больницу тоже. А в морг и подавно.-по-прежнему сдерживая меня от побега, заботливо подвзбила подушку та.

-Поясняй причины возникновения этих запретов. Думаешь его шкуры явятся завершать начатое в раздевалке? Это смешно, Этель.

-Давай ты сначала выслушаешь, а потом выводы. Больница отпала сразу, падение с лавки и твои травмы немного несопоставимы.-петли тревоги поблескивали в голосе, она знала, что я буду не рада таким пояснениям.

-Ни скорой, ни полиции, ни снятия и констатации побоев. Кучка с*чек развлекалась и он их прикрыл.-подбитый глаз щипало от напряжения, а дыхание тяжелело яростью и обидой.

-Тормози. Это очевидный вывод, но не истинный. За ними только испорченные чертежи. А вот избили тебя те, кому ты не дала добить Ярдвуда. Элитарные группировки имеют свойство размножаться и делить территории. Шакалы давнишняя «заноза» в заднице города, а с предводителем в лице Ярдвуда, она начала гнить и зудеть. Вообщем, неумение закрывать рот во время довело до драки, Элиас получал заслуженно.-сдавлено выдохнув она замолчала.

-Ожидаемо. Выводы не меняются. Всё и всем сойдёт с рук.-отрешённость заполняет пылающие раздражением очаги нутра и я сдаюсь. «Не в то время и не в том месте», характеристика последних событий. В моей дороге давно скончались белые полосы, утопая в вязких чернилах.-Я так понимаю альтернатив выбора мне не представлено. Как вы поняли, что это именно они?

-Их главарь прислал смс Элиасу. «Терпеливая девочка, прячь её лучше. Ненавижу таких.»

-Вот дерьмо.-разочарованно слетело сквозь зубы, придерживаясь за борт кровати я всё таки поднялась. Отсутствие новых гипсов не могло не радовать. Но затылок невыносимо разрывало и саднило, до дёргающей пульсации нервов.-Есть зеркало?-заметив, что Этель не задерживает взгляда на моем лице, решилась спросить я. Зрелище не для слабонервных, но вполне терпимое. Рассеченная бровь дала небольшой оттёк, а подбитый глаз украшала налитая гематома. Лопнувшие от удара капилляры знатно залили белок. На губах вдавленные и рванные следы собственных зубов. Какое-то время пришлось терпеть, до полной потери сознания.

-На сегодня хватит.-отбросив зеркало, хрипло подытожила я.-Ну и сколько мне здесь быть? Понимаю, что сейчас мне правда не помешала бы изоляция, с таким то лицо, но всё же.

-Пару дней, максимум неделя. Просто здесь безопаснее.-запричитала она, подёргивая вязанные рукава.

-Не вижу смысла в мнительной безопасности. Она не нужна. Я думаю, воспитательный момент наказания закончился последним ударом. Припугнули и хватит с меня. Теперь, точно не полезу в чужие выяснения. Тем более, собачий принц явно не рад делить свои хоромы с психически не здоровой особой.

-Он здесь не живет. Ну, у влиятельных людей всегда есть засекреченная квартира. Ещё одна гарантия на твою безопасность.-сжав мою ладонь, убедительно произносит она.

-А к себе ты не зовёшь, чтобы не подставляться. Поняла. Согласна. Что-то ещё?-выдернув руку, я откидываю одеяло и спускаю ноги на пол. Дыхание сумбурно сбито от напряжения, раздражения и безысходности.

-Я привезла немного твоих вещей, холодильник полный, дверной замок надежный и простой. Вечером приедет врач из частной клиники, на повторный осмотр. С универом я улажу, оформим больничный.-покручивая выпавшую прядь, уверенно произнесла она. Янтарный и блуждающий взгляд скользит по бетонными гигантам построек, что возвышались перед окнами квартиры. Седьмой этаж идеально балансировал с уличными видами, выгодно открывая нужное.-Почему ты спасла его?-неожиданно слетело с её налитых алым губ,-Он этого не заслужил.

-Не мне решать чего он заслужил. Так хотела в тот момент и всё. Не обязательно дежурить у моей постели, у тебя явно есть дела.-с трудом надев толстовку, я поднялась с кровати. Тело постепенно оживало, а боль снижала концентрацию. Ненавижу жалость в свой адрес. А Этель не могла без этого, поэтому накинув пальто, она подарила легкие объятья и скрылась за массивным железом входной двери. Одиночество – лучшее лекарство. А судя по тому, как расшатана опора моей личности, желаний и выбора. Я нуждалась в самом интенсивном курсе этой терапии..

Смирение. Первые сутки в чужой квартире чреваты хрусткой бессонницей и обостренными кошмарами. Две ночи, если быть честной, я погружалась в зыбкий сон лишь с лежащим на тумбочке ножом. Нездоровая любовь к одиночеству ожесточает твои страхи, придавая сумеречной тьме четких очертаний. Затянутый курс антидепрессантов лишил меня права выбора. Всё происходящее теперь, стало слишком нестерпимым и невыносимым. Ты опускаешь руки, не хочешь бороться. Ты готов закончить. Что-то иссушающее и колкое набирает обороты в загонном нутре. Растекаясь по венам и роясь в сбитых мыслях, оно берет контроль. Ты стал добровольцем в заточение боли.

Нужда в терпком осеннем воздухе заставляла покидать квартиру. Поздний вечер имеет особенную привлекательность. Не спеша, вдыхая крупными глотками весь лёд звездного неба, ты выпускаешь мысли. Они становятся шумом машин, промозглым ветром и тусклым светом ржавых фонарей, оседая  дождем на крышах.

Обещанная неделя прошла и вызвала непрошеное привыкание. Каждый квадратный метр этой квартиры жадно впитал мою тьму. А я приняла её враждебный холод и серость. Переодически звонки и появления Этель не давали мне отвыкнуть от общения. Раны затягивались, личность крепчала, а сумасшествие засыпало. Решив отпраздновать последнюю ночь заключения хорошим кофе, я отложила зарисовки очередной афиши и сладко потянулась до хруста в позвонках. Через пару домов вверх по улице была чудесная кофейня, расстояние от дома до неё было идеальной прогулкой. Крепкий американо и немного корицы, лучший спутник для осеннего вечера. Пряжки на ботинках отзванивали медленными шагами, сочный металл в наушниках нагонял сердечный ритм. Одинокая, ночная и отрезвляющая эйфория. Пустая и сквозящая улица пробита светом из окон высоток, лёгкая морось в лицо приятно охлаждает. Пару метров до подъезда, потеря осмотрительности, кто-то с силой впивается в локоть и остервенело тянет на себя. Кирпичная кладка больно врезается в позвонки, фонарь в подворотне гаснет, не позволяя всмотреться. Мое тело искусно зафиксировано и вжато в стену, не вздохнуть.

-Продолжаешь искать приключения на излюбленное место.-ненавистный хрип тембра разбивается эхом о пустой переулок. Фонарь загорается. Гетерохромия глаз припылена усталостью, чернильные пряди спадают на взмокший лоб. Глубокое и спокойное дыхание.

-Аналогичный вопрос.-срывается с губ на уровне его уха, после щелчка револьверного затвора.

-Приглашаю на бокал белого сухого.-оттолкнувшись от стены, он отходит и следует к подъезду.-Раз мы ищем одно и то же.

Скинув на пол куртку и вышагнув из кед, он по-хозяйски включает стерео систему, попутно выставив бутылку белого вина из холодильника и плеснув в стакан виски. Футболка тоже на задержалась на атлетичном теле, отправившись на борт кожаного дивана.

-Я ещё здесь.-вздёрнув безучастным взглядом, я продолжила начатый утром сбор вещей. Сумбурно скидывая вещи, невольно покачивалась в такт хороших ударных. Недурной вкус для столь дурного юноши.-Спасибо, за всё.-скомкано, но искренне разбило паузу между треками.

На рельефную спину падал тёплый отсвет фонарей, оставляя ветвистые тени. Тату на спине словно налиты чернилами. Цифры, знаки и абстракции, чью суть знал только он. Застыл у огромного холста с изображением ласковых голубых глаз. С первого дня прибывания здесь я поняла кому они принадлежат. Ни одной фоторамки по квартире, одинок, но отрицает. Холодный и угловатый интерьер убеждает, что это не его дом. Но это полотно. Эти бездонные, утопающие в трепете глаза. Глаза матери. Квартира нужна лишь для хранения этого откровения. Скорбящей тоски.

-С днём рождения.-морозно и скупо произносит он, поднятый с ледяным виски бокал едва заметно дрожит.-Схожу в душ и отвезу тебя домой.-напиток остаётся не тронутым, а стремительно темнеющий взгляд, выбивает последние мысли. Гортань пересушило и свело от сочувствия. Атмосфера в момент обрела ощутимую тяжесть. Я восприимчива к чужим переживаниям. К чужой боли. К одержимости сочувствия. Добросав остатки вещей, я вышла ждать на улицу, привычно сбегая от лишних эмоций. Я не должна его понимать. Но понимаю..

Молчание. Такое кричащее и глубокое. Частично снятые маски. Сильные люди. Это слабые, с выжженными жизнью душами, отражающие смирение и силу. Каждый нанесённый удар, заставляет закрыться. Твоя броня всё плотнее, а воздуха и света внутри всё меньше. Сильные духом вырывают с корнями и выжигают почву, но всю жизнь оглядываются. На этот мертвый опал земли.

Допустимая скорость и свистящий ночной ветер в аккомпанементе. Смакуя сигаретный дым, он непроглядно спокоен. Лишь фонарные блики, отражаясь в зрачках, вскрывали ту шквалистую тьму, что бушевала в нем сейчас.

-Доброй ночи.-отстегивая ремень безопасности и нащупав ручку двери, произношу я. Перехватив мою руку, он нависает сверху. Сжатая челюсть заостряет скулы.

-Мне жаль. Вивиан.-еле слышной мольбой отдаёт в губы, как же близко сейчас наши души.-Я виноват.

-Доброй ночи, Элиас..