Симфония в руинах

Сэнго стоял в своей стеклянной коробке, чувствуя, как адреналин наполняет его тело. Концерт был не просто выступлением — это была битва, в которой он должен был доказать свою силу. Он долго готовился к этому моменту, зная, что его соперник, Фил, хоть и не был лучшим, всё равно мог стать серьёзной угрозой. Сэнго понимал, что нужно быть на чеку, особенно когда его собственный хозяин отправил его сюда с сомнением в его силах.

Сцена была грандиозной: огромный зал, наполненный зрителями, освещённый яркими огнями. В центре располагалась большая платформа, окружённая дымом, который медленно поднимался к потолку. Парни должны были подняться на сцену в стеклянных коробках, которые светились изнутри мягким неоновым светом, создавая атмосферу таинственности и ожидания. Каждый из них был как будто заключён в стеклянный кокон, и это добавляло напряжения моменту.

Сэнго был одет в чёрно-белый костюм, который открывал его спину, подчеркивая мускулатуру. Широкие штаны свободно струились, позволяя ему легко двигаться. Он чувствовал себя уверенно, несмотря на гнетущее давление, которое исходило от толпы. Он знал, что его стиль и харизма должны были затмить всё остальное.

Фил, напротив, выглядел дерзко. На нём были белые штаны, которые контрастировали с его чёрной футболкой, украшенной цепями, сверкающими на свету. Его уверенность была ощутима, и Сэнго не мог не заметить ухмылку, которая играла на губах соперника. Фил был самоуверенным, и это раздражало Сэнго.

Когда пришло время открыть коробки, напряжение в зале достигло предела. У Сэнго коробка не открылась. Он почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Он пытался понять, что происходит, но в этот момент его внимание отвлёк Фил, у которого коробка открылась. Соперник, ухмыляясь, вышел на сцену, и его голос заполнил зал, словно магия, заставляя зрителей замереть в ожидании.

Сэнго оставался в своей коробке, полон гнева и недоумения. Он знал, что это его шанс, и не мог позволить Филу взять верх. Внутри него разгорелось пламя решимости. Он должен был вырваться из этого стеклянного заключения и показать всем, на что способен. Его время ещё не пришло, и он был готов сразиться за свою мечту, за свою свободу.

***

Сэнго вспомнил тот момент, когда он сам оказался запертым в подобной коробке. Это было давно, но детали остались в его памяти, как яркие вспышки света. Он помнил, как холодное стекло давило на него, как он чувствовал себя в ловушке, но его ум был острым, и он знал, что делать. Сумев открыть механизм, он выбрался наружу, и, не раздумывая, побежал к Минору.

Он схватил его за руку, их глаза встретились, и в них читалось понимание. Сэнго потянул Минору прочь, к свободе, к спасению. Они выбежали на улицу, и над ними падали звёзды, словно сами небеса поддерживали их стремление к свободе. Но в какой-то момент Минор вырвал руку из его хватки.

— Почему ты не хочешь убежать? — спросил Сэнго, не понимая, что происходит.

— Я не могу оставить Луну, — ответил Минор, его голос был полон боли и решимости. И, не дождавшись ответа, он бросился обратно, оставив Сэнго одного.

Сэнго, поджав губы, почувствовал, как слёзы катятся по его щекам. Он не мог понять, почему Минор не хочет уйти с ним. Это было так несправедливо. Он остался стоять на улице, глядя, как его друг исчезает в темноте, и его сердце разрывалось от горечи.

***

Внезапно он вернулся в реальность, на сцену. Вокруг него были зрители, и он не мог больше сдерживаться. Его кулак сжался, полон гнева и решимости. Вдруг он разбил стекло своей коробки, и осколки разлетелись в стороны, как звёзды, падающие с неба.

Сэнго вышел на сцену, и всё внимание мгновенно переключилось на него. Он начал петь, и его голос заполнил зал, словно магия, заставляя зрителей замереть в ожидании. Но в этот момент никто не замечал, как его костяшки источали кровь, оставляя следы на полу. Его страсть и боль переплетались в каждом звуке, и он знал, что это его момент. Он был здесь, чтобы показать всем, кто он есть, и чтобы вернуть себе то, что у него отняли.

Сэнго стоял на сцене, его голос раздавался в зале, будто он вырывался из самой глубины его души. Он смотрел на Фила, и в его глазах читалась тревога. Соперник, казалось, пытался собраться, но Сэнго не собирался давать ему шанса. Он продолжал петь, уверенно приближаясь к Филу, словно охотник, который знает, что его жертва уже в сети.

Каждый его шаг был полон уверенности, а каждый аккорд — мощным напоминанием о том, что он здесь не просто так. Зрители вздыхали, наслаждаясь его выступлением, и Сэнго чувствовал, как их поддержка придаёт ему сил. Он знал, что именно они сделали его любимцем публики, и он не собирался их разочаровывать.

В этот момент, когда баллы подсчитывались за их спинами, раздался резкий выстрел. Сэнго инстинктивно протянул руку, и в этот миг рядом с ним упал Фил. В зале воцарилась тишина, а затем раздались крики восторга. Зрители, словно единой волной, начали аплодировать и скандировать имя Сэнго. Их любимый исполнитель одержал победу, и это было не просто выступление — это была настоящая битва за признание.

Сэнго смотрел на зрителей с улыбкой на губах, его сердце наполнялось гордостью. В свете софитов можно было заметить его небольшие клычки, которые выглядели почти игриво, подчеркивая его харизму и уверенность. Он чувствовал, как свет вокруг него начинает тускнеть, создавая атмосферу таинственности и магии.

Сэнго поднял руки в воздух, принимая овации, и в этот момент его взгляд встретился с лицами зрителей. Каждый из них был полон восторга, и он понимал, что именно ради них он здесь. Это была не просто победа над Филом — это была победа над всеми сомнениями, которые когда-либо терзали его душу.

В зале раздавались крики «Сэнго! Сэнго!», и он снова начал петь, его голос наполнял пространство, как волшебство. Он был готов отдать всё, чтобы эта ночь осталась в памяти каждого. В этот момент он был не просто исполнителем, он был символом надежды и силы, и никто не мог отнять у него этого чувства.

Свет вокруг него постепенно тускнел, но в его сердце горело пламя. Он знал, что это только начало, и впереди его ждут новые испытания. Но сейчас, в этой волшебной атмосфере, он был на вершине мира, и ничто не могло его остановить.

Когда рабочие вышли на сцену, их лица светились одобрением. Они подхватили Фила.

Сэнго потускнел на глазах, его улыбка исчезла, уступив место тревоге. То, что он показал на сцене, было лишь игрой для зрителей, маской, за которой скрывалась настоящая боль. Он знал, что эта ночь не была только триумфом. В его теле все еще ощущалась боль от осколков, которые оставили следы на его руках. Каждый раз, когда он поднимал руку, капли крови медленно стекали по его запястью, как символ его внутренней борьбы.

Рабочие бережно поднимали Фила, и тот, не обращая внимания на происходящее, продолжал улыбаться, как будто ничего не случилось. Сэнго смотрел на это, и его сердце наполнялось горечью. Он понимал, что зрители видели лишь яркую оболочку, а под ней скрывалась настоящая жизнь, полная страданий и жертв.

Капли крови падали на пол, оставляя за собой маленькие красные следы, которые напоминали о том, что за каждым успехом стоит борьба. Сэнго чувствовал, как в его груди нарастает чувство утраты. Он не мог отделаться от мысли, что его выступление стало лишь спектаклем, а не искренним выражением чувств. Он хотел, чтобы зрители увидели его настоящего, а не только его образ на сцене.

Когда рабочие увели Фила, Сэнго остался один на сцене. Он медленно опустился на колени, его руки скользнули по полу, собирая капли крови. В этот момент он почувствовал, как мир вокруг него замедляется. Звуки аплодисментов постепенно стихали, и в ушах осталась лишь тишина. Он был один, и эта тишина давила на него, как тяжёлое одеяло.

Сэнго закрыл глаза, и в его сознании возникли образы: его детство, когда он впервые вышел на сцену, его мечты и надежды, которые теперь казались такими далекими. Он вспомнил, как мечтал о славе, о том, чтобы быть любимым, но никогда не думал о цене, которую придётся заплатить.

В этот момент он осознал, что его истинная победа заключалась не в том, чтобы быть на вершине, а в том, чтобы быть верным себе. Он поднял голову и посмотрел в зал. Зрители всё ещё были там, но теперь их лица казались ему размытыми, как тени. Он знал, что должен вернуться к ним, но уже не как артист, а как человек, который готов поделиться своей правдой.

Сэнго встал, и, несмотря на боль, он почувствовал прилив сил.

Он не просто хотел быть любимым — он хотел, чтобы его слушали. И в этот момент, среди капель крови и тишины, он нашёл свою истинную силу.​