Глава 3.
Мы бежим почти до самого дома. Похоже из нас троих такой забег оценила только Красавица. Она довольно тявкает, виляя хвостом. В образовавшейся тишине, пока все пытаются отдышаться, я задаю интересующий меня на данный момент безобидный вопрос.
- А что за порода у твоего щенка? - держась за бок, потому что в нем начинает что-то колоть, я хватаю ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.
Джозеф смотрит на меня слегка недоуменно. Парень никак не ожидал, что я спрошу сейчас нечто подобное.
- Золотистый ретривер, - он окидывает взглядом улицу позади нас. Я тоже оборачиваюсь. Никого нет.
Делаю пару глубоких вдохов, заправляю выбившуюся прядь волос за ухо и одергиваю юбку. Смотрю на Джозефа и начинаю говорить как-то чопорно, как пожилая англичанка.
- И что это было сейчас, молодой человек? - скрещиваю руки на груди. Единственный способ хоть как-то защититься.
Джо пристально на меня смотрит. Гладит упирающуюся ему в ладонь мордочку Красавицы, разворачивается и вновь становится сталеглазой скалой.
- Забудь, няня, - ядовито произносит второе слово. По спине бегут мурашки, но я сдерживаюсь. Надо настоять на своем. Нельзя ему все время управлять руслом наших разговоров.
- Я жду ответа, - в моем голосе сталь. Сейчас я похоже на свою мать. Или на младшую сестру, Мелинду. Буду играть ее роль. Посмотрим, кто из нас лучшая актриса.
- Жди, - фыркает Джо, разворачивается и направляется вдоль каменного забора к воротам. От злости и бессилия хочется упасть на землю, топать ногами и биться в истерике, как избалованный ребенок. Молча втягиваю ртом воздух, притоптываю один раз ногой и бреду следом за "дитём", гордо вскинув голову.
Вдоль всего забора мы идем молча. Охранник пускает нас внутрь, как только видит Джозефа. Похоже тут все привыкли к его неразговорчивости. Негромко фыркаю, шепчу проклятья на эту пшеничноволосую голову, но продолжаю идти следом.
"Ребенок" останавливается, нагибается, отстегивает поводок от ошейника Красавицы, чем доставляет щенку неимоверный восторг. У меня дрожат ноги. Кажется, что я все еще не отошла от забега. Никогда не была особо физически выносливой. Вся физическая сила в нашей семье досталось старшим детям, моему брату и сестре.
Иду по дорожке, стараясь не обращать внимание на трясущиеся ноги, упираясь взглядом в белые плиты, которыми выложена тропинка. Почти идеальный белоснежный цвет. Кажется, я начинаю его ненавидеть.
- Как прогулка? - из мыслей меня выводит голос Ванессы, доносившийся с крыльца. Она держит в руках газету и внимательно изучает взглядом Красавицу. Видимо, горничная недовольна, что щенок слегка пыльный после прогулки. Азиатка хватает собаку за ошейник и утягивает в дом, называя ту грязнулей и сущим проклятием.
Джо не обращает никакого внимания на служанку да и на меня, собственно говоря, тоже. Не разуваясь, чем наверняка повергнет Ванессу в глубокий шок, он проходит по коридору и поднимается по лестнице.
Иду за удавом словно тень. Сейчас я превратилась в змею, неустанно следующую за жертвой. Преодолеваю последние ступеньки, прохожу по еще одному коридору мимо многочисленных картин и комнат, спрятанных за закрытыми дверьми. Джо не останавливается, пока не доходит до последней.
- Туда нельзя, - говорит он, закрывая перед моим носом дверь. Хочу крикнуть ему, что я должна следовать всюду за своим подопечным, но не могу. Этот сталеглазый прав. Няня не может зайти к нему в комнату, пока он сам не позволит. Один из пунктов в списке правил. Насколько успела понять, туда вообще никто не может зайти, без его разрешения. От злости стукаю кулаком по стене, совсем рядом с дверью, но тут же беру себя в руки. Нельзя нервничать, злиться, нельзя проиграть спор, в конце концов. Я буду работать здесь, чего бы мне это ни стоило.
Из-за двери доносится приглушенный голос. Видимо, таков ответ на мой стук.
- Уроки, - выпаливаю первое, что приходит в голову. Отчасти это правда, я действительно должна проверить у него выполненые домашние задания. На самом деле хочется взглянуть на комнату "заиньки", если вход туда воспрещен. Почему-то мне кажется, что без уборки Ванессы это место должно быть настоящим свинарником, но пока ничего не могу сказать точно.
- Достала, - слышится стон из-за двери. Скрещиваю руки на груди, дважды притоптываю ногой. Он у меня еще выйдет из комнаты.
- Выходи! - говорю требовательней. В голосе слышится сталь.
Тишина. Ответа мне не дождаться.
В упрямстве еще раз топаю ногой, поворачиваюсь к двери спиной и облокачиваюсь на нее, сползая, пока не оказываюсь сидящей на полу. Я могу бойкотировать сколько угодно. В моей семье много детей, уж чего-чего, а ждать умею. Прикусываю губу и прикрываю глаза всего на секундочку, но, как оказывается, проходит намного больше времени.
- Мааааама! - крик разносится из уст сестры. Мелинда всегда так верещит, когда хочет на меня нажаловаться. - Маааама, она не дает мне учить роль!
Наманикюренными пальчиком сестрица указывает на меня, продолжая кричать. Мать заходит в комнату, тяжело вздыхает и направляется ко мне.
- Эрин, у твоей сестры сейчас очень важный период. Ей дали роль, так что не могла ли ты уйти куда-то, чтобы не мешать ей входить в образ, хорошо? - она старается говорить ласково, но вся ее доброта и нежность обращена сейчас лишь на одного человека и это точно не я.
- Это моя комната, - напоминаю, хотя знаю, что такое заявление бесполезно.
- Ты уже большая, надо уметь делиться, - терпеливо поясняет женщина, являющаяся мне матерью. Она говорит со мной словно это я тут ребенок, а не орущая рядом со мной двенадцатилетняя сестра.
- Хорошо, я уйду из СВОЕЙ комнаты, чтобы твоя ЛЮБИМАЯ дочь могла спокойной заниматься своими делами, - некоторые слова выдаю с нажимом. Захлопываю книгу и поднимаюсь с кровати. Мать не замечает никакого укора в моем голоса.
- Хорошо, - кивает она. - Умница, - теперь все ее внимание вновь сосредоточено на любимице. - Мелинда, хочешь я принесу твое любимое мороженое? Специально купила! - в ее голосе столько восторга, словно она предлагает лакомство дочери президента.
Не слушаю их дальнейший разговор, хлопаю дверью своей комнаты и иду на первый этаж. Раздаются какие-то крики.
- Кто? Кто трогал книги? Кто трогал их? - вопли почти истерические, будто ревет раненый Кинг Конг. Открываю глаза и тут же падаю на спину. Кажется, я заснула, погрузившись в воспоминания. А про книги действительно кто-то орет. Джозеф открыл дверь, так что я, которая сидела и облокачивалась на нее, рухнула на пол.
- Извини, - он слишком поздно замечает меня, спотыкается и растягивается рядом со мной на полу.
- Чьи это крики? - вой снизу доносится просто ужасный. Кажется Красавица слегка подвывает в тон незнакомому мне голосу.
- Отца, - Джо поднимается с пола, буравя меня стальными глазами. - Видимо, ты что-то взяла почитать в его библиотеке и не положила на место.
- Ни в коем случае, - возмущаюсь, медленно поднимаюсь, но тут же вспоминаю книгу в красноватой обложке. Я оставила ее просто на какой-то полке. Джо понимает, что я что-то вспомнила, так что победно усмехается, глядя на меня сверху вниз. Хватаюсь за стену и поднимаюсь, бурча про пропавших в наше время джентльменов.
- Теперь тебе точно конец, няня, - кажется ему доставляет это какое-то удовольствие каждый раз вот так ядовито называть меня няней. В очередной раз покрываюсь мурашками. Слишком много шалостей за один день. Я тут и неделю не продержусь такими темпами.
Под пристальным и насмешливым взглядом Джозефа медленно бреду по коридору навстречу с человеком, чьи вопли до сих пор разносятся по дому. Что за сумасшедший живет под этой крышей?
- Не волнуйся, Ванесса принесет от меня белые лилии на твою могилу, - последнее, что слышу от "ребенка", так как он быстро ретируется, оставляя меня одну перед лестницей. Совсем одну, а судя по голосу мне предстоит встретиться с чудовищем похуже удава. Тут минимум Дракон из китайской мифологии. Сглатываю и делаю первый шаг по ступенькам. Тихонько напеваю песню о маленькой Сюзи. Помирать - так с музыкой.
_______________________
*песня, которую напевает Эрин, вот Michael Jackson - Little Susie