26.
Бихтер поняла, что случилось прежде, чем Аднан заговорил. Ее взгляд упал на записку, что муж держал в руках, и девушка побледнела. Ничего не ведающий Бехлюль вертелся сзади, ему клочок красной бумаги ни о чем не напоминал.
- Что это значит, Бихтер? – призвал муж жену к ответу.
Бехлюль поняв, что дело идет к выяснениям отношений между супругами, хотел тактично удалиться, как дядя его окликнул.
- Бехлюль! - парень вернулся и встал на пороге, не совсем догадываясь, что от него требуется. Дядя подошел к нему сам, вертя запиской перед его лицом. – Что это значит? – спросил Аднан теперь у племянника, повернув записку лицевой частью.
Бихтер почувствовала, как краска залила ее лицо. Бехлюль не стал вчитываться и в ответ спросил:
- Что это, дядя?
- Вы играете со мной в игры? – потерял терпение мужчина, переводя взгляд с племянника на жену.
Джамиле, чувствующая, что ее действия возымели эффект, осторожно подкралась на лестнице поближе к комнате господ. Бихтер после недолго молчания объяснилась, стараясь не смотреть на Бехлюля:
- Это записка предназначена не мне, Аднан.
Бехлюль только сейчас прочитал содержимое и с удивлением проговорил:
- Это я написал, но... Что она делает у вас? – он забрал злополучную открытку с признанием у дяди и сжал в руке. Аднан посмотрел теперь растеряно на молодых людей, а Бехлюля, наконец, осенила догадка. – Ты подумал, что я...?
- Да. – твердо произнес мужчина. – Потому что я нашел ее в спальне. - Джамиле завертелась на лестничной площадке, слушая разговор через приоткрытую дверь. Но почему она такая? Сначала делает, а потом думает, раскаивается. – Я жду разъяснений. – не выдержав взгляд честных глаз племянника, Аднан строго посмотрел на жену.
- Я написал ее Пейкер. – признался Бехлюль.
Аднан только и успел подумать, что Бехлюль, оказывается, бегает за другой замужней женщиной, что до сих пор влюблен в свою бывшую, как Бихтер следом пояснила:
- Я нашла ее среди вещей, когда обустраивала дом Пейкер. И еще пару подобных вещиц. Я спросила Пейкер, а она даже забыла спрятать их. Я забрала их, да бы уничтожить, чтобы Нихат не обнаружил. Кажется, эта записка осталась в кармане. – выкрутилась девушка, стараясь не выдать ничем ни себя, ни сестру. - Я забыла, так как не ожидала, что ты будешь копаться в моих карманах!
С каждым словом жены гнев мужа утихал и гас.
- Ты меня обижаешь. – оскорбился Аднан. – Конечно, я не копался. Я нашел на полу. Вот здесь. – указал на место рукой мужчина.
- Это я обиделась, что ты так подумал обо мне!
- Она была в нашей спальне, Бихтер. Я подумал, что записка была написана тебе. – оправдывался муж перед женой.
- Как ты мог подумать, что я способен на это, дядя?
Вопрос парня напомнил супругам, что они все еще не одни. Аднан, которого призвали к совести, ощутил вину и отвел взгляд. Бехлюль смял записку в руках и удалился к себе. Бихтер все также старалась не смотреть в сторону парня, испытывая жгучий стыд. Все случилось из-за ее оплошности!
- Бехлюль, минутку. – попросил Аднан, двинувшись за обиженным парнем, но тот не остановился.
Джамиле мигом спустилась вниз, чтобы остаться незамеченной. Ее выходка привела к тому, что перед праздниками отношения господ были окончательно испорчены. Аднан вернулся в комнату и закрыл дверь. Сначала он разберется с женой, потом с племянником.
- Я не ожидала от тебя! Не могу поверить! – завелась Бихтер, скидывая с себя сумку.
Ей было стыдно не только за себя, но и за мужа. Бехлюль на лестнице слегка притормозил, вслушиваясь в дальнейший диалог дяди и его жены.
- Очень странно. Чтобы ты подумала, найдя адресованную мне записку?
- Он твой племянник, Аднан! А я жена! Как ни стыдно! Как ни стыдно!
От слов Бихтер Бехлюлю стало не по себе. Она искренне не допускала подобного и была праведна в своем гневе в то время, как сам парень в глубине души считал, что заслуживал этого спроса от своего дяди. Не в силах слушать дальше, Бехлюль поднялся к себе.
- Да, я забылся, но я не мог предположить что-то иное!
Заметив, что Бехлюль поднялся после минутной заминки на лестнице, Джамиле снова вернулась на свое место, продолжая подслушивать, но вернувшиеся с магазина дети не дали ей дослушать, чем закончится дело.
- А где все? – спросил Бюлент у служанки, которая, заслышав шаги, выскочила из-за угла, сделав вид, будто спустилась сверху.
- В комнате. – ответила Джамиле и мигом скрылась, боясь быть застуканной. А точнее девушка боялась, что ее маленькая месть раскроется.
- Ты очень сконфузил меня! – Нихал прислушалась, когда до нее донесся голос мачехи за закрытой дверью, отчитывающей ее отца. – Я чуть сквозь землю не провалилась! Как ты мог так унизить меня!? – Бюлент взглянул на сестру, чтобы та объяснила ему, почему взрослые ссорятся.
- Я решил, что это любовное послание моей жене!
Ответ отца смутил девушку, и она поспешила убраться подальше, прихватив с собой брата – этот разговор был явно не для его ушей. Только дети отошли, как у дверей комнаты появилась Катя с поручение своей хозяйки вернуть шарфик, что Бихтер забыла в комнате матери.
- Не говори глупостей, Аднан! – служанка Фирдевс застыла в удивлении, а затем подошла чуть ближе, прислушиваясь. – Ты что с ума сошел!? Другого объяснения этому нет!
Верная служанка не стала задерживаться, а тут же побежала с новостью к своей Госпоже – у ее младшей дочери снова произошла ссора с мужем.
Бехлюль мерил шагами свою комнату, разгладив в руках злополучную записку. Когда в его дверь постучались, ушедший глубоко в свои мысли, парень снова автоматически смял ее. На пороге показалась улыбающаяся Нихал. Они с Бюлентом даже не сняли верхнюю одежду, не оставили купленные вещи в комнатах, первым же делом зайдя к парню.
- Добро пожаловать! – поприветствовала его девушка.
- Как дела? – отвлечённо спросил Бехлюль, чувствуя, что должен что-то сказать.
- Чем ты недоволен? – заметил перемену в парне Бюлент. – Ты не скучал по нам?
- Как же не соскучиться! – Бехлюль улыбнулся изо всех сил и обнял мальчика.
- А где наши подарки? – тут же поинтересовался сын Аднана.
- Не сегодня, отдам в Новый год.
Топчась на месте, парню сильно хотелось остаться наедине, но при этом его недельное отсутствие требовало соблюсти правило приличия и хотя бы немного, да уделить время детям. Нихал подозрительным взглядом посмотрела на Бехлюля. Что-то было не так. Когда они говорили по телефону чуть раннее, парень был совсем другим. Девушка нагнулась, чтобы положить пакеты с покупками на пол, краем глаза заметив, как Бехлюль что-то спрятал в первом ящике своего комода. Отец кричал что-то про любовное послание его жене. Неужели, Бехлюль был как-то замешан в этой истории? Парень улыбался, даже подошел и заинтересованно заглянул в один из ее подарочных пакетов, но мялся, и мыслями был где-то далеко.
Бихтер стянула с себя пальто и села, принимаясь расстёгивать сапоги с ног. Аднан стоял рядом, нервно вертя кольцо на своем пальце.
- Меня в жизни так не унижали. Это настоящее оскорбление!
Аднан тяжело выдохнул. Наверное, жена была права. Ему нужно было быть мудрее, сначала поговорить с ней, не вмешивая в этот разговор племянника, а он поступил, как глупый и неопытный мальчишка, позволив чувствам завладеть его разумом.
- Я прошу прощения.
- И попроси прощения у Бехлюля! – как мамочка продолжала отчитывать его жена.
Девушка, совладав с обувью, прошла в ванную комнату, громко и демонстративно хлопнув дверью. Аднан потер лоб, закатив глаза. На равном месте, перед предстоящими праздниками, он сам стал портить свои отношения с супругой. Конечно, и его можно было понять, но все его аргументы в защиту жена в ярости отбрасывала, и тоже по-своему была права.
Раскрасневшаяся Бихтер стала наполнять ванну себе, чувствуя, как ее щеки все еще продолжают пылать. Аднан к ней больше не лез, видимо, последовал ее совету. Удивительно, но даже здесь ее мать оказалась права, что было прискорбно. Аднан, действительно, ревновал ее к молодому племяннику.
Бехлюль потерянным взглядом уставился в стену. Бюлент с Нихал не собирались уходить. Раздевшись, мальчик стал листать один из журналов, а Нихал села рядом с парнем и заговорила:
- Внизу снова крики.
- Правда? – спросил парень, но без интереса.
- Ты знаешь, что случилось? – поинтересовалась прямо девушка. Бехлюль отпустил голову, посмотрев на свои сцепленные руки и избегая ответа. Нихал придвинулась чуть ближе, шепнув. – Кто и кому написал любовное послание? – глаза парня забегали, но от ответа его спас стук в дверь.
- Я могу войти? – в комнату вошел Аднан, нацепивший на лицо маску улыбки из-за присутствия детей.
- Бехлюль сегодня не выдаст подарки, папа. – оповестил мужчину Бюлент.
- По-моему, он ничего не привез, пытается выиграть время. – присоединилась к брату сестра, желая разрядить обстановку.
На удивление Бехлюль не отреагировал на ее выпад, а отец мягко попросил:
- Оставьте нас одних, ребята.
Нихал одарила парня долгим взглядом. Почему он был таким отсутствующим? Если бы Бехлюль был виноват, то стал бы отец так мягко говорить с ним? Но как-то в этой ситуации все-таки парень был замешан, ведь непросто так отец сейчас стоял перед ним. Без лишних слов девушка покинула комнату вместе с братом под предлогом сбора вещей, услышав благодарность от отца за понимание. Закрыв за детьми дверь, Аднан встал напротив молчаливого парня, который не смотрел даже ему в глаза.
- Прошу прощения, Бехлюль. – эти слова были, как пощечина. Должен ли был дядя перед ним извиняться? Хоть он эту записку и писал не его жене, но чувствовал подобное по отношению к Бихтер и даже рискнул бы, если бы та не была замужем. Вина и стыд тоже заговорили в Бехлюле, что Аднан принял за крайнюю степень обиды. – Я потерял голову. Прости меня.
- Как ты мог подумать, что я так поступлю, дядя? – снова повторно задал свой вопрос парень. Бехлюлю было интересно, но в тоже время он был уязвлен. Да, он испытывал что-то по отношению к жене дяди, но держал себя в руках, а в итоге его все-равно обвинили в недостойном поведении? – Если в записке указано мое имя, это же ничего не значит. Я понимаю, если бы в начале было бы обращение к Бихтер. Может быть, тогда бы и пришло на ум что-нибудь другое.
Бехлюль встал, оказавшись рядом с мужчиной. Его слова звучали логично, смущенный Аднан был с ними согласен, но только сейчас, успокоившись, он понимал, как опрометчиво поступил.
- Это был мгновенный рефлекс. Я не думал о последствиях. – честно ответил Аднан, надеясь на мужскую солидарность от племянника. - Расцени это так: пожилой мужчина приревновал молодую жену.
- Ко мне?
- Умоляю, не стыди меня еще больше, Бехлюль. – прикрыл глаза от досады Аднан. – Прошу прощения.
Бехлюль покачал головой. Это была не та ситуация, где можно было просто взять и забыть. Если о нем думают изначально плохо, то зачем ему стараться быть хорошим? Внутренне парню было жаль и себя.
- Я обиделся.
- Ты прав. – принял чувства племянника мужчина.
- Возможно, мне, действительно, не стоило жить в этом доме. – подумав, сказал Бехлюль. – Мне, правда, лучше уйти.
Не зря даже в религии жена должна покрываться перед чужими мужчинами, куда входят и свёкор, и деверь, и желательно молодая семья должна жить отдельно. Хоть их семья было светской, где женщины не носили длинное одеяние, все же присутствие под одной крышей молодого парня с женой дяди было не совсем неуместно. Жил бы он отдельно, тогда не столкнулся бы с такой ситуацией, жил бы он отдельно, то испытал бы в этом случае что-то к Бихтер, если они почти не сталкивались бы, не общались, не виделись бы? Это спасло бы и от пересудов людей.
- Если ты уйдешь – это вдвойне ранит меня. – возразил Аднан. – Я почувствую себя еще более виноватым. - он не был против, чтобы Бехлюль со временем съехал, построил свою жизнь, но не сейчас, не с обидой на него. – Бехлюль, поверь мне, в какой-то момент я лишился рассудка, не мог рассуждать здраво. Я искренне извиняюсь, я и сам очень расстроен данной ситуацией. Помоги забыть об этом, пожалуйста.
Бехлюль задумался, но ненадолго.
В наполненной до краев ванне Бихтер перебирала руками пену. Эти действия были машинальными, пока в голове всплывали образы того дня, как она в квартире сестры нашла записку. Затем, как ее накрыло удивление от прочитанного. Бихтер прикусила губу, на ее лице появилось выражение раскаяния, когда перед глазами вспыхнул момент, как она не выкинула чужое любовное послание, а положила к себе в карман. Зачем она это сделала? Чем руководствовалась? Желая провалиться под землю от стыда, девушка лишь смогла с головой уйти под пенную воду. Может быть вода принесет успокоение и поможет прочистить мысли.
Между Аднаном и Бехлюлем было установлено подобие мира.
- Спасибо. – поблагодарил парня мужчина, когда они вышли из его комнаты. – Я еще не успокоился, но... - шаги в коридоре заставили его замолчать. Обернувшись, Аднан увидел Мадмуазель. Та бодро всех поприветствовала, но получив от Бехлюля поникший ответ и заметив его красные глаза, женщина с подозрением обвела взглядом мужчин. – Увидимся. – кивнул хозяин дома племяннику и удалился.
Бехлюль вернулся к себе, а Мадам направилась в комнату Нихал, где та с братом уже начала упаковку новогодних подарков. Бюлент при виде учительницы тут же решился отлинять от нудного занятия. К его удивлению, Мадам отпустила мальчика при договоренности, что его подарки они упакуют под конец. Нихал возражать не стала, хоть и не хотела отпускать брата, но зато это дало девушке возможность поговорить с Мадмуазель с глазу на глаз. Та подошла к двери, чтобы закрыть ее, но ушла в свои мысли, когда справа от себя обратила свой взор на дверь комнаты Бехлюля. Как там парень? Что с ним происходит? Словно прочитав ее мысли и поняв жест, Мадам перевела внимание девушки на их дела:
- Нихал, где наши цветы?
Бросив еще один взгляд на дверь Бехлюля, Нихал плотно закрыла дверь и подошла к столу.
- Сейчас вырежу.
Конечно, ее настроение уже было не таким праздничным, как часом раньше. А упаковка подарков вместо приятных хлопот превратилось в занятие, которым не хотелось уже особо заниматься.
По возвращению в супружескую спальню Аднан не слышал шум воды, доносящийся из ванны. Бихтер окончила водные процедуры и ступила ногой на пушистый коврик, обмотавшись махровым полотенцем. Мужчина подошел к закрытой двери и помялся, не зная, постучаться или нет. Возможно, жена принимает ванну, а, возможно, закрывается и скрывается от него. Решившись, виноватый муж постучался в дверь. Ему хотелось поскорее поговорить с девушкой, наладить взаимоотношения, но что-то ему подсказывало, что с Бехлюлем проблема решится быстрее. Бихтер как раз собиралась выйти, надев тапочки, как, заслышав стук, передумала. Девушка подошла к раковине и демонстративно повернула кран. Заслышав шум воды, Аднан все понял без слов и покинул комнату. Молодая жена снова наказывала его, но в этот раз он чувствовал вину. Момент для разговора еще не подошел, и мужчина решил проявить терпение. Спустившись на первый этаж, Аднан наткнулся на тещу со своей служанкой, с интересом сжавшихся друг к дружке у открытых дверей комнаты женщины. Фирдевс прислушивалась, но ни она, ни Катя не слышали ругательств или криков с верхнего этажа. Женщина посмотрела на свою служанку, но та лишь пожала плечами, поэтому мать Бихтер не сразу заметила зятя.
- А! Я думала Вы отдыхаете. – Фирдевс нервно засмеялась. – Бихтер наверху?
- Принимает душ, а потом ляжет отдохнуть. – сразу же обозначил границы мужчина, чтобы мать не лезла к дочери в столь напряженный момент.
Та понимающе кивнула, сверля спину уходящего зятя, который, как и всегда, улыбался и вел себя непринужденно.
- Наверно, поссорились и быстро помирились. – шепнула Фирдевс Кате.
Скрестив руки перед собой, женщина отошла к окну. В этот раз, видимо, ссора была несерьезная, но стоит, конечно же, понаблюдать, как дочь будет вести себя с мужем при людях.
Мадам чувствовала, что Нихал хочет поговорить о ситуации в доме. Видимо, опять что-то случилось, но учительница старательно избегала взгляда на девочку, чтобы не спровоцировать разговор, старательно вырезая ленточки.
- В этом доме происходят непонятные вещи. – все-таки заговорила дочь Аднана. – Они снова ссорились.
- Некрасиво. – прокомментировала Мадмуазель, собираясь сделать бантик из отрезанной ленты.
- Я не подслушивала. Просто услышала разговор.
- Между супругами часто происходят недоразумения. – сделав бантик поменьше женщина наложила его на бантик побольше.
Своими короткими ответами учительница надеялась поставить точку в теме, не любившая сплетни, но Нихал не унималась. Уперев взгляд в пол, девушка поделилась:
- Я слышала о любовной записке. – Мадам застыла. – Для Бихтер. – пока учительница потрясено молчала, дочь Аднана продолжила. – А потом, когда мы были в комнате, пришел папа. Он попросил нас выйти, чтобы поговорить с Бехлюлем.
Мадмуазель не стала комментировать. Вернув себе самообладание, женщина подумала, что сказанное Нихал, вряд ли, могло быть правдой. Да, она видела расстроенного Бехлюля, но в случае измены разгорелся бы больший скандал. Женщина отвлеченно ответила, вернувшись к вырезанию лент:
- Когда я шла сюда, он спускался.
- Почему Вы не сказали? – убрав атласные ленты с колен, Нихал вышла в коридор, желая найти отца, но увидела Бехлюля, выходящего из комнаты.
- Нихал, куда ты? – донесся до девушки голос учительницы, но внимание последней было на парне.
- Бехлюль, куда ты? – голос дочери Аднана прозвучал взволнованно.
Парень застегивал кожаную куртку. А вдруг он снова уходит из дома?
- Поеду к друзьям.
- Только приехал и уже уходишь? – жалобно сказала Нихал. Мадам подошла к дверям, наблюдая за разговором парня и девушки. Из своей комнаты вышел и Бюлент, услышав голоса. - Мы даже не поговорили.
- И не подарили подарки. – присоединился к сестре брат.
- Я же сказал, что подарки будут не сегодня. – старался мягко говорить Бехлюль. Бюлент попытался шагнуть в комнату парня, но тут же был остановлен. – Они под замком. Если вы попытаетесь их достать, то тогда вообще не получите. – пригрозил пальцем Бехлюль перед лицами детей дяди. – Я понятно сказал? – улыбнувшись, парень потрепал каждого. – Счастливо.
Хоть Бехлюль и старался вести себя как обычно, Нихал чувствовала, что ее бдительность пытаются ослабить. Разочарованный Бюлент вернулся к себе.
- С Бехлюлем что-то случилось... - прошептала девушка себе под нос и обернулась, бросив выразительный взгляд на свою учительницу.
Та прошла на свое место, показав взглядом, что ждет Нихал, теперь приступая к созданию розочек из лент. Девушка вернулась в комнату, правда, не могла с такой же легкостью вернуться к упаковке подарков. Она подошла к окну, сама не заметив, как стала ковырять свои заусенцы на пальцах. Как же ей хотелось узнать, что произошло, обсудить с кем-то эту тему, но Мадам всем своим видом показывала, что на нее полагаться не стоит при обсуждении личной жизни хозяев дома.
Оставшись наедине с собой в мастерской, Аднан, отбросив эмоции, прокручивал случившиеся событие в голове, стараясь взглянуть на все со стороны. Это помогло. С холодной головой он теперь лицезрел то, что сразу не почувствовал. Мужчина набрал по внутренней связи номер кухни и попросил Несрин, взявшую трубку, прислать ему кофе для кофемашины, особенно подчеркнув, чтобы кофе принесла именно Джамиле. Молодая служанка, словно ждала звонка хозяина дома, она сидела напряженная, как тетива у лука. Возможно, это просьба мужчины ничего и не значила, но когда девушка протянула руку за пачкой молотого кофе, достанутого Несрин с запасов в нижней полке, Бешир прокомментировал:
- Я только вчера положил в мастерской пакет кофе. Он не увидел?
- Ступай, посмотри, Бешир. Может, не видел. – улыбнулась Шайастэ парню.
- Он сказал, чтобы принесла лично Джамиле. – возразила Несрин.
Кофе был поводом. Это стало понятно не только девушке, но и всем остальным слугам, особенно Кате, наливавшей своей Госпоже свежий чай.
- Что случилось, Джамиле? – спросила мать у дочери. Но та не торопилась с ответом, и материнское сердце почувствовало неладное. – А ну-ка посмотри на меня, опять случилось неприятность?
- Нет, мама. – поспешно заверила девушка и быстрым шагом пересекла помещение.
Шайастэ с Несрин переглянулись. Джамиле старалась вести себя неподозрительно, хоть сердце гулко билось в груди.
Этажом выше Бихтер вышла из комнаты, глазами выискивая Бехлюля. Как подобает хозяйке дома, она тщательно поработала над своим образом: собрала волосы в высокий хвост, нанесла легкий макияж, не забыв про стрелки, надела рубашку-тунику, приоткрывающую вид на ее худые плечи. Никто не мог сказать, что внутри она переживала очередную ссору с мужем. Пройдя в гостиную, девушка подошла к окну, теребя ожерелье на шее. Бросив взгляд на улицу, она увидела отъезжающую машину Бехлюля. Он убегал из дома, и сердце Бихтер дрогнуло. Им бы поговорить. Вернется ли парень к ужину? Этим вопросом задалась и Нихал, заметив с окна в своей комнате, как стремительно уехал Бехлюль.
- Мне очень интересно, о чем они говорили с папой. – произнесла вслух девушка, по-прежнему желая подключить к диалогу невозмутимую Мадам. – Хотите чаю, Мадмуазель?
- Нет, Нихал. Давай закончим упаковывать. – с нотками раздражения в голосе огрызнулась учительница.
Но вопреки настрою Мадам, девушка выпорхнула из комнаты, пообещав вернуться, якобы очень захотелось сладкого. Стремглав одолев лестничный пролет, Нихал притормозила у кабинета отца, выглядывая его там, но комната пустовала и стояла с выключенным светом. Одинокая Бихтер в гостиной заметила в коридоре маячащую падчерицу и улыбнулась, громко спросив:
- Как сходили за покупками?
Девушка шагнула в гостиную, впервые охотно поддержав диалог с мачехой.
- Я, наконец-то, всем купила подарки.
- Отлично. – улыбнулась Бихтер, желая этим разговором отвлечься от насущных проблем.
Натянув на лицо самую милую улыбку, дочь Аднан невзначай спросила:
- Бехлюль не усидел дома. Ушел сразу, с чего бы это?
- Спросила бы у него.
Первым вопросом сбить мачеху с толку не удалось, и Нихал задала второй:
- А где папа?
- Не знаю. В мастерской, наверное.
Если бы Нихал сама не слышала бы ссору отца с девушкой, то подумала бы, что, действительно, ничего не произошло, настолько Бихтер даже интонацией не подавала неладное. Мачеха хотела уйти, как падчерица предприняла еще одну попытку.
- Бихтер. – новая жена отца остановилась, внимательно посмотрев на Нихал. – В первый день, когда Вы пришли сюда, Вы сказали, что хотите стать мне другом.
- Да, я отлично помню это.
- Это дружба ограничилась только тем, что я смогла назвать Вас «Бихтер». Между друзьями не должно быть тайн, но Вы скрывайте от меня множество вещей. – жена Аднана подавила желание улыбнуться, прекрасно поняв хитрость падчерицы.
- Конечно, я очень хочу сблизиться с тобой и стать твой подругой, Нихал. – не стала отрицать мачеха, только в ее планы не входило делиться со своими семейными ссорами с дочерью мужа, нарушая субординацию. Бихтер провела рукой по щеке девушки, и Нихал подавила в себе порыв сбросить ее руку. – Но мне нечего тебе рассказать. Правда.
- Ясно. – кивнула девушка, не поверив.
Уже за своей спиной она услышала стук каблуков мачехи, ощущая себя так, словно ее одурачили.
- Ты догадываешься, зачем я позвал тебя сюда?
Джамиле дрожащим голосом произнесла, стоя перед сидящим на кресле хозяином дома, закинувшим ногу на ногу:
- Тетя Несрин сказала, что из-за кофе. – Аднан ждал, пока служанка признается, но та делала вид, что ни в чем не виновата. Джамиле подошла к подносу рядом с кофемашиной, где стояли чашки, блюдца, сахар и полная пачка кофе. Надежда, что пачка Бешира была не замечена, провалилась – все лежало на видном месте. В принципе, все было и так понятно, когда хозяин дома вызвал на ковер именно ее. Свою пачку она положила рядом с другой и снова встала перед мужчиной. – Бешир сказал, что вчера приносил. Он, правда, принес. Наверно, Вы не увидели.
Улыбка Джамиле и невинный взгляд не обманули Аднана. Он пожалел служанку, а та воспользовалась случаем отомстить хозяйке дома. Видимо, Бихтер была права насчет слуг его дома – они проявляли явное неуважение, а точнее их дочь.
- Сядь. – твердым голос сказал хозяин дома, метнув взгляд на стул напротив. Заметив колебание Джамили, он произнес еще тверже, смотря на нее волком. – Сядь! – когда девушка села, мужчина встал, возвысившись над ней. – А теперь расскажи, Джамиле, зачем ты рылась в карманах Госпожи Бихтер?
- О чем Вы говорите, господин Аднан! Я... - служанка вскочила на ноги, слезы тут же подступили к ее глазам.
- Я сказал «сядь»!
Отпустив голову, Джамиле снова села, продолжая настаивать на своем:
- Я ничего такого не делала.
- Где ты нашла тот листок бумаги?
- Какой листок бумаги? – прищурилась девушка, строящая из себя непонимающую.
- Когда я пришел домой, ты была в нашей комнате.
- Я пришла за одеждой, чтобы отдать ее в химчистку. – подтвердила дочь Шайастэ и Сулеймана.
- Я не заметил листок, когда заходил в ванную, а, когда же я вышел, на полу лежал этот листок.
Аднан не стал добавлять, что он обязательно заметил бы красную записку, так явно лежавшую на белом ковре. К тому же, она словно поджидала его при выходе из ванной комнаты, когда шкаф с одеждой находился в противоположном углу, где и рылась Джамиле.
- Клянусь, я не знаю, о чем Вы говорите.
Мужчине оставалось только поразиться, с какой наглостью и легкостью врала молодая девушка, глядя ему в глаза, но отпускать ее просто так он не собирался. Взволнованная Шайастэ не стерпела. Дочь задерживалась, а она чувствовала, что ту отчитывают. Накинув на плечи теплую шаль, женщина прошмыгнула мимо мужа в саду, заверив последнего, что ничего не случилось. Ни о чем не подозревающий Сулейман, продолжил грести опавшую листву, а женщина подошла к мастерской и успела услышать сквозь приоткрытую дверь последние слова дочери.
- Я перебрала одежду и забрала из шифоньера. Я проверила карманы на ощупь. Если что-то пропало, то не думайте на меня. Клянусь, я ничего не брала! – продолжала строить из себя дурочку девушка, пустившая пару слез по своим щекам. – Правда!
Шайастэ ахнула, обратив на себя взор Аднана и Джамиле.
- Что она сделала!? Что ты опять наделала!? – воскликнула женщина, спрашивая то у хозяина дома, то у дочери.
- Мама, клянусь, я ничего не взяла!
- Что пропало, Господин Аднан?
- Ничего не пропало. Успокойтесь. – попросил женщину мужчина. Появление Шайастэ сбило его планы. Джамиле уводила его в другую степь, он чувствовал, что специально, и еще немного служанка раскололась бы, но увы. – Просто произошло недоразумение. Но теперь сделаем так: пусть Джамиле будет ответственна только за самый верхний этаж, пусть занимается только этажом Нихал, за средним же этажом и первым этажом пусть следит Несрин. Не нужно находиться на среднем этаже, за исключением подачи еды. – Шайастэ кивала, соглашаясь со словами Аднана. – Так Джамиле будет лучше помогать на кухне.
- Как пожелайте. – снова кивок головой матери девушки.
- Но Господин Аднан, клянусь, я ничего не сделала. – продолжа служанка, испытывая стыд и не желая оставлять о себе подобное впечатление, но мужчина остался неумолим.
- Можете идти.
Точка в разговоре была поставлена, и Шайастэ поспешила увести дочь за руку. Уже на улице, по пути к дому, женщина встряхнула девушку за руку, строго потребовав:
- Что случилось? Немедленно рассказывай, иначе тебе не поздоровится!
От досады Джамиле прикрыла глаза: почему ее любопытная мать не могла усидеть на месте? Складная ложь полилась с языка служанки:
- Я не поняла, что случилось! Он говорил о бумажке! Спросил: «Это ты достала ее из кармана Госпожи Бихтер?» Я не проверяла карманы, они постоянно думают на меня!
Шайастэ смотрела на активно жестикулирующую дочь, срывающуюся на крик. Женщина пару раз оглянулась на мастерскую, надеясь, что их голос не доносится до ушей хозяина.
- С чего бы интересно!? – съязвила мать, шагая к дому.
- Госпожа Бихтер не взлюбила меня. Значит она не хочет, чтобы я занималась их этажом.
- И правильно делает! Держись от нее подальше! Если я увижу тебя на среднем этаже, ноги тебе переломаю!
- Больно надо! – с презрением в голосе добавила молодая служанка. – Избавлюсь и от матери, и от дочери, так еще лучше!
Шайастэ лишь развела руками, когда ее дочь обогнала ее и гордо зашла внутрь дома с оскорбленным видом.
Бихтер, не подозревающая, что на нее снова наговорили, заглянула в комнату к матери на чашечку кофе.
- Пейкер звонила, свекровь приготовила им сюрприз. Они ушли из дома, когда после нас пришел Нихат. – щебетала Госпожа Фирдевс, но младшая дочь ее особо не слушала.
- Правда? – без воодушевления спросила Бихтер, допивая свой кофе.
- Ты меня не слушаешь.
- Когда после нас пришел Нихат, они покинули дом. – повторила последнюю фразу матери дочь. – Я слушала.
Женщина чуть подалась вперед, заинтересованно спросив:
- Что с тобой? Ничего мне не рассказываешь, молодец!
- Ничего не произошло, мама! Не допрашивай меня, пожалуйста! – огрызнулась девушка.
Не дождавшись добровольного признания от дочери, Фирдевс раскрыла свои карты.
- Вы поссорились, я знаю. – поймав вопросительный взгляд Бихтер, мать пояснила. – Я послала тебе кое-что с Катей, она вернулась ни с чем.
- Если эта женщина еще раз будет подслушивать под моей дверью, я не пожалею ее и выгоню в тот же миг! – вспылила моментально девушка.
- Она и так ничего не слышала. – встала на защиту своей верной служанки Фирдевс. – Просто она поняла, что вы поссорились.
Но разъяренную дочь было уже не так просто остановить.
- Держитесь подальше от моей комнаты!
- Не переживай, скоро уедем. Потерпи, немного осталось.
Бихтер отложила свой кофе и встала на ноги, бросая в сторону матери яростные взгляды. Кажется, еще немного, и она начнет считать дни до отъезда этой женщины. Ей хотелось поделиться с кем-то причиной ссоры с мужем, но слышать от матери слова «А я тебе говорила!», она не хотела. Телефон Фирдевс зазвонил, и Бихтер передала ей мобильный, задержавшись на время телефонного разговора, ведь звонившей была Госпожа Арсен. Последняя приглашала на новый год в имение тещу брата.
- А ты жаловалась, что тебя не позвали. – сказала Бихтер, когда мать закончила разговор с золовкой.
- Поеду, потому что нет выбора. – оправдалась женщина. - Хотя меня не прельщает идея провести новый год в имении. Да и Пейкер тоже поедет.
- Да, будем все вместе.
- Она до сих пор не звонила. Мне интересно, что за сюрприз. – метнула рукой на телефон Фирдевс, уходя от темы празднования нового года в имении, от которой испытывала небольшую неловкость, поскольку осуждала эту идею до последнего, а теперь сама согласилась за неимением большего. – Бихтер, интересно, господин Хильми устыдится и оформит на них наш особняк? Что скажешь? – в мыслях женщина уже пребывала в своем доме, по которому ужасно соскучилась, потеснив старшую дочь с зятем. - Я сказала Пейкер, если подобное случится, чтобы она не отказывалась.
- Думаешь, этот человек так поступит? – с сомнением спросила младшая дочь. - И не мечтай.
Но Фирдевс не теряла надежды, настроенная не столь скептично, как Бихтер.
Подарок Господина Хильми сразу же привел в восторг Пейкер, зарывшуюся пальцами в густую гриву жеребенка. Нихат не мог не улыбнуться: его отец знал, как он любит лошадей, и данный дар для него был, как знак.
- Значит Господин Хильми, наконец, признал, что у него родился внук? – спросил сын у матери.
- Ты знаешь характер отца. Для него это очень большой шаг.
- Да, очень большой. – Нихат перевел взгляд на животное с небольшим белым пятном на лбу.
Воспользовавшись паузой, Айнур решила подтолкнуть сына к перемирию:
- Позвони по случаю папе, если хочешь, поблагодари. Он ждет от вас дружелюбности.
Она знала, что и сыну надоела эта затянувшаяся ссора, как и мужу. Только последнему требовалось намного больше времени, чтобы это признать. Женщина видела, как в лице Нихата промелькнуло сомнение, он взглянул на жену вопросительно, а Пейкер, задумавшись, промолвила:
- Позвони, если хочешь, но меня не вмешивай.
Ответ невестки расстроил Айнур, которой хотелось видеть всю семью в сборе, а главное – мужа с внуком на руках.
- Вы бы тоже уступили. – мягко попросила женщина.
Пейкер прекрасно понимала чувства свекрови, но также помнила до чего дошла вражда между ее свекром и родной матерью. Как мудрая жена, она не встала между мужем и его родственниками, не препятствовала воссоединению сына и отца, даже не возражала встречам Хильми с внуком, но самой идти на поклон первой не хотела, не уступая своим принципам, своей справедливой обиде.
- Этот жеребенок прекрасный подарок. – девушка отошла от ограждения и встала рядом с Нихатом. - Мы очень благодарны Господину Хильми за него, но внук, который продолжит род Оналов, по-вашему, не менее дорог, чем этот жеребенок? Простите, но я не пойду к господину Хильми с примирением, не ждите от меня этого.
К своему сожалению, Айнур заметила, как ее сын кивнул, разделяя мнение жены:
- Ты абсолютно права. – Нихат поцеловал жену в макушку, выражая свою поддержку.
- Но я не буду против, если Нихат пойдет. – повторилась Пейкер.
- Папа поступил с нами очень неправильно, мама. И продолжает так поступать. Пусть пройдет время.
Понурив голову, Айнур призналась:
- Это выше меня. Я хочу, чтобы мы были все вместе. Мне не по себе, что вы держитесь особняком.
- Это он сделал такой выбор. Предоставь нас самим себе. – слова Нихата были утешающими, но в тоже время угнетали.
Сколько еще времени понадобится? Рождение внука было таким прекрасным поводом для примирения. Женщина не могла так легко отпустить ситуацию, как ее об этом просил сын. Проявить терпение было нелегко. Желая приободрить свекровь, Пейкер с улыбкой предложила:
- Привезем сюда Дурука, сфотографируем его с жеребенком.
- И пошлем деду. – согласился Нихат. Он потянулся и приобнял мать, вселяя в нее надежду. - Не огорчайся.
Их взгляд обратился к жеребёнку, и Пейкер в очередной раз отметила его красоту.
По пути в музыкальную комнату в компании Мадмуазель Нихал краем глаза заметила запертую дверь комнаты Госпожи Фирдевс.
- Мама с дочкой снова закрылись в комнате. – вслух прокомментировала она.
Мадам отвела тему в сторону, заговорив о предстоящем занятии и тренировке пальцев.
- Вы говорили, что всегда она делает шаг навстречу. Я тоже приблизилась, и что? Она повернулась ко мне спиной. – неугомонно гнула свою линию дочь Аднана, вспомнив недавний разговор с мачехой. - «Мне нечего тебе рассказать, Нихал. Правда.» - передразнила она Бихтер, захлопав глазами и натянуто улыбнувшись.
Девушка села за фортепиано, подняв крышку инструмента. К ее удивлению учительница заступилась за хозяйку дома:
- Ну, конечно, она так сказала. Ты не делала шага, ты любопытствовала, задала вопрос. Твои намерения не были дружественными, согласись?
Правоту Мадам Нихал не признала, но ее злость на мачеху немного поутихла.
- Мне интересно, что произошло на самом деле? Скажите правду, а вам не любопытно?
Мадмуазель выдержала долгий и ехидный взгляд дочери хозяина дома, дав кроткий ответ:
- Нет.
Женщина встала над душой своей ученицы, и пальцы Нихал прикоснулись к клавишам, наполняя дом звуками музыки. Оставшееся время девушка не проронила ни слова. Отвлеклась лишь раз, когда к ним заглянула Бихтер, пожелавшая послушать игру падчерицы. Музыка уносила далеко, успокаивая душу и расставляя потерянные мысли по полочкам в голове.
Шайастэ все-таки поделилась с мужем и Несрин произошедшем. И теперь отец с матерью и полненькая служанка, ставшая близким другом их семьи, заперлись в комнате Джамили, пытаясь вывести девушку на чистую воду.
- Послушай, я в последний раз говорю, если ты виновата, но не говоришь, то мы с тобой поссоримся, Госпожа Джамиле. – пригрозил Сулейман дочери пальцем.
- Папа, клянусь, я не виновата! Вы хотя бы не поступайте так! – перевела девушка взгляд с отца на мать, взывая к ее совести.
- Джамиле права. – заговорила Несрин. – Госпожа Бихтер придирается к ней. Когда Господин Аднан говорит тебе не заниматься средним и нижним этажом, он просто защищает тебя от них. – служанка одобряющее сжала руку Джамили.
Шайастэ закивала головой, соглашаясь, и взглянула на возвышающуюся, тучную фигуру мужа над ними.
- Как бы там ни было, в этом доме ничего не укроется. И так, границы дозволенного нарушены. Я не желаю еще одного скандала. – девушка кулаком стерла слезинку, покатившуюся с глаз, слушая слова отца.
- Не плачь. – попросила ее Несрин.
- Нервы на пределе. – отозвалась Джамиле, желая поскорее покончить с данной темой.
- Ладно, возьми себя в руки. – сжалилась мать над дочерью. – Мы пойдем. – кивнула она мужу, и тот согласился. – Нужно начать готовиться к ужину. Пошли. – махнула она рукой, зазывая и Несрин.
Открыв дверь, муж с женой застали Катю с подносом в руках, на котором лежал пустой стакан от сока, выпитой ее хозяйкой.
- Я беспокоилась о вас. Что случилось? – учтиво спросила служанка Фирдевс.
- Ничего не случилось. – гаркнула на нее Шайастэ.
- Джамиле в порядке? Я могу чем-нибудь помочь?
- Просто не мешайте, Госпожа. Больше ничего не нужно. – отрезал Сулейман и повел за собой Несрин с женой, плотно закрыв дверь в комнату дочери.
Катя с задумчивом видом посмотрела в след слугам Господина Аднана. Как бы вокруг ни старались, ее чутье никому обмануть не удастся - в доме произошел скандал, и молодая служанка была как-то в этом замешана.
До самого ужина Аднан скрывался в мастерской. Обычно любимое дело на этот раз мало помогало. В какой-то момент мужчина с досадой выпустил из рук отвертку, признавая поражение. До ужина оставалось совсем немного, и хоть есть особо не хотелось, пропустить семейную традицию совместных завтраков и обедов он не мог. Когда глава дома появился в гостиной, то за столом уже приступили к трапезе. Аднан подошел к жене и нагнулся, чтобы поцеловать ту.
- О, наконец-то! Где Вы были, Господин Аднан? – казалось, теща обрадовалась ему больше, чем жена, подставившаяся вместо губ щеку для поцелуя.
- Я задержался, прощу прощения.
Хоть Бихтер старалась маскироваться, Фирдевс почувствовала холодок, исходящей от ее дочери по отношению к мужу.
- Мы не стали ждать тебя, милый. – проворковала молодая жена, но ледяные нотки в голосе не убеждали в теплоте ее слов.
- Правильно сделали.
Несрин поставила на стол графин полной воды, а Джамиле налила подошедшему хозяину вина в бокал, чувствуя его колючий взгляд на себе. Хоть отец и не интересовался отсутствием Мадам за столом, Нихал передала ему извинения женщины, которая не смогла присоединиться за ужином. Бюлент подхватил тему сестры и пояснил, что учительница до сих пор не смогла переварить съеденный в обед гамбургер, когда они поехали за покупками. Госпожа Фирдевс только и могла поразиться тому, как дети могут есть «эти сплошные калории». Аднан и Бихтер не участвовали в разговоре, склонив головы над своими тарелками. Тщательно пережевав кусок мяса, Нихал, словно невзначай прокомментировала:
- Мы сегодня понесли потери. Мадмуазель нет, Бехлюля нет.
Бихтер посмотрела на мужа, а затем снова уткнулась в тарелку, разрезая кусочек стейка.
- Правда, а где Бехлюль? – вспомнила и Фирдевс, привыкшая к его отсутствию за время его небольшого отдыха. – Он показался и исчез.
- Поехал повидаться с друзьями. – пожал плечами Бюлент, и его ответ удовлетворил женщину.
Но вот Нихал объяснений не дождалась. Она заметила, как отец поднял бокал и предложил мачехе чокнуться. Их бокалы соприкоснулись. Все выглядело, как всегда, но атмосфера почему-то была гнетущей. Позади стола стояла наряженная елка, переливающаяся разными цветами гирлянд, но даже ей было не особо под силу скрасить этот вечер.
Хоть Бехлюль и был в клубе, но шумная музыка не помогала отвлечься. Парень отсел и от своих одногруппников, болтающих то о девчонках, то об учебе, а также о планах на будущий год. Он не был в состоянии даже поддержать самый обычный разговор. Развалившись на крае белого длинного кожаного дивана, Бехлюль листал телефон, надеясь, что его нерасположенная к общению поза, заставит Айше отцепиться от него.
- Раз ты рано вернулся, то будешь с нами и в новогоднюю ночь. – уверено заявляла миловидная девушка с каштановыми длинными волосами, слегка завитыми на концах. Они были друзьями, но Айше позволяла себе флирт и кокетство. И сейчас она проводила пальцами по его руке, ведя их то вниз, то верх. – Не смей отлынивать, Бехлюль.
- Я буду с семьей, на меня не рассчитывайте.
- Послушай, - удивилась девушка и, схватив парня за подбородок, заставила на себя посмотреть. – Смотри мне в глаза и говори: дело в семье или в чем-то другом? Отвечай немедленно.
Бехлюль издал смешок, и одним движением головы вырвался из цепких рук девушки.
- Айше, прекрати. – отлинул от ответа парень.
Со стороны парень с девушкой выглядели, как милая парочка, о чем-то перешучивающимися между собой. Элиф, по случаю злого рока появившаяся в клубе, стала случайной свидетельницей этой картины. Модель в облегающем черном платье с глубоким вырезом на груди была нацелена хорошо провести время и отдохнуть, но с первых же минут почувствовала, как ее хорошее настроение летит в тартарары.
- Поужинай с семьей, а потом встретимся. Будет очень весело. – продолжала уговаривать Айше Бехлюля. – Все придут. Ну, пожалуйста, Бехлюль. – на последних словах девушка прижалась ближе к парню, положив руку ему на плечо, и капризно надула губы.
Элиф ощутила укол ревности, наблюдая между снующими туда-сюда официантами, как рука незнакомки легла на грудь ее бывшего парня. С такого расстояния модель не слышала, о чем они говорили, но догадаться было не сложно – девушка на что-то уговаривала Бехлюля, как когда-то это делала она. От улыбки Бехлюля, адресованной другой, совсем поплохело. Элиф в порыве злости до красноты в ладонях сжала в руках ручку от своей массивной черной сумки. Так выглядела та, на которую он ее променял?
- Там есть столик на одного человека. – оповестил модель официант. – Присаживайтесь.
Но та проигнорировала молодого человека и его предложение. Чувствуя, как к глазам накатили слезы, Элиф поспешила к выходу. Сев в свою машину, девушка собиралась с достоинством вернуться домой, но, отгоняя авто с парковки, ее взгляд зацепился в зеркале за машину Бехлюля. Элиф пристегнулась, не отрывая внимания от вещицы, что так была дорога ее бывшему парню. Решение о мести пришло мгновенно. Их расставание не доставило Бехлюлю боли, так пусть он ощутит эту боль, потеряв то, чему так долго радовался. Включив заднюю передачу, девушка стукнула машину парня, а потом, пока до нее не успел добежать охранник, еще раз повторила свой маневр, после чего с чувством выполненного долга уехала.
Бехлюль собирался уйти под предлогом, что у него назначена встреча. Соврал он специально, чтобы не вызвать очередного шквала вопросов у Айше. Он и сам не понимал, с чего вдруг стал превращаться в домашнего мальчика? Замешена ли в этом Бихтер? После утреннего инцидента он даже боялся думать о ней, но при этом спешил скорее в дом. Оплатив свой счет, Бехлюль неторопливо двинулся к выходу, попутно натягивая кожаную куртку. Он обошел барную стойку, как к парню подбежал охранник, сбивчиво объясняя:
- Господин Бехлюль! Ваша машина... Госпожа Элиф ударила Вашу машину и скрылась! Я не понял, как это случилось. Мы не успели среагировать. – с каждой сказанной фразой досада на лице Бехлюля становилась все отчетливее. Парень потянулся за телефоном в карман, выискивая в телефонной книжке номер бывшей. - Вызвать полицию? Они составят протокол.
- Только не говорите, кто стукнул. – попросил он, вслушиваясь в гудки, и спеша оценить масштабы бедствия.
Элиф гнала по свободной трассе на скорости, превышающей допустимую. Слезы, которые она так тщательно сдерживала, сейчас прорвались наружу. Ей звонил Бехлюль, и этот звонок вызвал у нее нервный смешок. Сколько времени после расставания она ждала, что он с ней свяжется? Соскучится после приезда и даст о себе знать? И теперь Бехлюль ей звонил, но только совершенно по другому поводу.
- Что не так!? Я ранила Вас, Господин Бехлюль!? – прокричала она с издевкой в пустоту. – Идиот! – девушка со злостью стукнула одной рукой по рулю автомобиля, другой - утирая слезы.
Элиф не ответила. В принципе, Бехлюль понимал, что надеяться на ответ было глупо. Прекрасно понимал он и то, что это было местью обиженной на него женщины. Парень тяжело вздохнул, отпуская голову. Вокруг его машины, которой он так гордился, столпились сотрудники полиции, описывая в протоколе повреждения. Кажется, сегодняшний день, начиная с самого утра, был не его днем. Пока Элиф давала волю слезам, Бехлюль терпеливо внутри себя сносил удары судьбы. Пока одна девушка злорадствовала, надеясь, что уязвила его, другая – Нихал стояла у окна своей комнаты, ожидая, когда тот вернется, высматривая автомобиль парня среди проезжающих по шоссе. Вот только вернуться парню этой ночью в дом пришлось не на своем автомобиле.
После плотного ужина Аднан, Бихтер и Фирдевс перенеслись на диван в гостиной, чтобы выпить и поговорить наедине. Женщина беспокоилась, что от старшей дочери нет вестей и, терзаемая любопытством, она сама набрала номер Пейкер. Замученная капризами сына девушка ответила не сразу. Она и забыла перезвонить матери, занятая заботами о маленьком Господине Дуруке, требующем к себе все больше и больше внимания. Да, подарок они получили. Нет, не дом, как на это надеялась их мать. Пейкер приложила все усилия, чтобы не засмеяться при упоминании о доме, наивность матери в этом вопросе поражала. Господин Хильми подарил им жеребенка. Слыша в соседней комнате плач сына и понимая, что Нихат не справляется, дочь попрощалась с матерью. Разочарование на лице Фирдевс было столь явным, что Бихтер с ухмылкой спросила:
- Я смотрю твои мечты рухнули. – покачивая ногой, младшая ночь пригубила белого вина.
- Господин подарил им жеребенка. – с отвращением в голосе произнесла женщина.
Бихтер расхохоталась, спросив:
- Живого или игрушечного?
- Он и это сделает, чтобы вывести из себя. – Фирдевс повернула голову в сторону Аднана, передавая суть разговора ему. - Госпожа Айнур еще и сказала: «Поехали, у меня для вас сюрприз.» Оказывается, она повезла их в конюшню.
Бихтер сдерживалась, слушая мать и давя смешок, прорывающийся наружу, но вот ее звонкий смех снова зазвучал в гостиной при упоминании «конюшни». Аднан с вежливой улыбкой слушал тещу, забавляемый реакцией жены.
- Не смейся, Бихтер! Я выхожу из себя!
- Это Господин Хильми, мамочка. Чему ты удивляешься? – девушка пожала плечами, но вот успокоиться смогла не сразу.
Они замолчали, но, периодически, Бихтер хихикала под пронизывающими стрелами взглядами матери.
Айнур не унывала. Хоть ей не удалось уговорить сына с невесткой на примирение, она с новыми силами принялась обрабатывать мужа во время ужина в ресторане.
- Видел бы ты, как они были рады. Нихат чуть не прослезился, он рассказывал Пейкер о детстве. «Мы с папой делали то-то и то-то, так-то катались на лошадях.» Он постоянно говорил о тебе. – щебетала женщина, стараясь не замечать, как муж вознес глаза к потолку. – Он очень был рад. Они хотят привести Дурука и сфотографироваться. – Хильми перестал ковыряться в своем салате. Протерев губы салфеткой, мужчина чуть пригубил воды, а затем прошелся взглядом по залу ресторана, показывая свою незаинтересованность в разговоре, но его жену это, походу, не смущало. - На новый год они поедут в имение сестры Господина Аднана.
Айнур ждала, что ее последняя фраза возмутит мужа, и он захочет увидеть сына с семьей в новогодний вечер в своем доме, но мужчина лишь огрызнулся:
- Может, ты перестанешь или я буду весь вечер это слушать?
- Сделал бы сюрприз, заехал бы к ним перед их отъездом в имение. – попросила умоляюще мужа жена хотя бы о такой малости. Она уже оставила мечты о совместной новогодней домашней фотосессии возле нарядной елки вместе с мужем, сыном, невесткой и внуком.
- Если не хочешь, чтобы я обидел тебя, не затрагивай больше этой темы. – Айнур хотела что-то добавить, но муж предостерег ее строгим голосом. – Слышишь? Не смей.
Женщина заткнулась, а Хильми кто-то позвонил. Потянувшись за телефоном, мужчина увидел номер Элиф на экране. Он немного поразмыслил, хотелось ответить, но перед женой рисковать не стал и сбросил звонок. Заметив волнение мужа, жена вопросительно качнула головой.
- Кто это?
- Один знакомый. – расплывчато ответил Хильми.
Мужчина продолжил ужин в кругу своей законной жены, а где-то на обочине трассы, в припаркованной машине, плакал его «знакомый» от острого чувства одиночества и покинутости. Ведь, если в такие моменты, тебе некому позвонить, не с кем поделиться, то волей-неволей задумываешься о чувстве собственной значимости и важности в чужой жизни.
В доме Господина Аднана каждый коротал остатки вечера по-своему: Бихтер готовилась ко сну, принимая ванну и смывая макияж с лица; Нихал с мыслями о Бехлюле легла в постель, но сон не шел к ней, тревожно было от дум, что парень больше не вернется в этот дом; Аднан проводил время с сыном за компьютерной игрой, смеясь с его попыток получить свой новогодний подарок прежде времени, а Мадмуазель заглянула на чашечку чая к Госпоже Фирдевс.
- Эх. – с тоской вздохнула Фирдевс. - Как прекрасен Париж зимой, правда? Эльфелева башня, Елисейские поля... Все площади светятся. – предалась воспоминаниям женщина, мечтая снова попасть туда.
- Да. – согласилась учительница, улыбнувшись. И ее тоже настигла ностальгия, только не по прошлому, а по родине.
- Еще два года назад мы постоянно ездили на Новый год в Европу. – поделилась мать Бихтер с улыбкой. – Я соскучилась. – Фирдевс сделала глоток теплого чая. – Кто знает, как Вы соскучились. – что-то промелькнуло в глазах Мадам, что-то отозвалось в ее сердце болью, когда она услышала следующий вопрос. - Вы бы не хотели встретить Новый год вместе с семьей во Франции? У Вас есть там близкие?
Учительница потупила взор, а затем подняла голову и ответила честно, понимая, что женщина напротив не хотела ее обидеть, а руководствовалась любопытством и хотела лишь поговорить по душам.
- Насколько я знаю, никого нет, кроме папы. Я и с ним... не вижусь.
- Вы в ссоре?
- Нет. Мы не знакомы, поэтому.
- Да вы что? Простите, я не знала. – смутилась немного Фирдевс под откровенными признаниями Мадмуазель. Но та с улыбкой на губах покачала головой, давая понять, что не в обиде. Женщина отложила чашку с напитком на тумбочку, проговорив. – Значит Вы ребенок страстной любви. – поймав вопросительный взгляд Мадам, Фирдевс объяснилась, продолжив свой полет фантазий. - Это точно так. Страстные влюбленные из-за чего-то повздорили. Может, между ними встала другая женщина? Женщина, чтобы наказать мужчину, даже не говорит, что беременна. И молча, в тайне возвращается на родину. Может, мужчина и не знает, что у него есть ребенок? Поэтому он не звонит дочери?
Выдуманная история теплотой отозвалась в груди у Мадмуазель. Мать Бихтер открылась для нее с еще одной стороны, но учительница с улыбкой покачала головой.
- Я не думаю, что история такая романтичная. Возможно, мужчина знал и не хотел ребенка. – приоткрывает завесу семейной тайны Мадмуазель, а затем, словно смутившись своего же признания, нервно улыбается. – Это больше подходит к моей истории. – женщины улыбаются друг другу (Фирдевс сочувственно, Мадам чуть благодарно за попытку ее поддержать и приободрить), больше не затрагивая эту тему. Учительница убрала свою чашку с блюдцем с колен и встала. – Было приятно поговорить с Вами.
- Это мне была в удовольствие беседа. Вас не было за ужином, я ощутила это.
- Спасибо за фруктовый чай.
- Всегда пожалуйста. – Фирдевс тоже встала, чтобы проводить гостью до дверей своей комнаты, как ее привлек свет фар за окном. – О, Бехлюль приехал на такси? Разве, он не на машине уехал? – сразу же подметила женщина.
Мадам чуть отодвинула штору и посмотрела на парня, выходящего из машины:
- Не знаю. – прошептала женщина, плохо запоминая такие мелочи.
- Что-то случилось? – скорее не спросила, а утвердительно ответила Фирдевс и поспешила встретить Бехлюля.
Учительница двинулась следом. После небольшого приветствия и прямых вопросов Фирдевс, им становится ясно – машина Бехлюля пережила аварию, но благо самого парня в этот момент в ней не было. Бехлюль в очередной раз отмолчался о том, как это случилось, и кто это сделал, а потом поспешил наверх, пожелав женщинам галантно сладких снов. Поднимаясь наверх, он услышал, как дверь комнаты дяди и его жены открылась. Парень обернулся, увидев на пороге Бихтер, резко захлопнувшую свой халатик, под которым была ночная шелковая сорочка. Видимо, девушка выглядывала мужа, а теперь застыла на пороге, скрестив руки на груди и глядя на Бехлюля. Парень отпустил взгляд:
- Привет.
- Здравствуй. – отозвалась Бихтер.
Они улыбнулись друг другу, испытывая неловкость за произошедшее утром. Бехлюль побрел дальше, чувствуя спиной взгляд жены дяди. Когда он скрылся за очередным лестничным перелетом, Бихтер зашла обратно в комнату и закрыла дверь, плотнее дернув пояс халатика. Это была их первая встреча после утренних разборок, но, сколько еще таких встреч понадобится, чтобы глупые обвинения мужа в измене были забыты?
Уделив время сыну, Аднан зашел пожелать спокойной ночи дочери, которая еще не спала, о чем свидетельствовал горящий свет в ее комнате. Но вот только одним поцелуем и пожеланиями сладких снов мужчина отделаться не смог. Он собирался уходить, когда вопрос Нихал остановил его:
- Папа, почему ты грустный?
- Кто сказал, что я грустный? – улыбнулся Аднан, развернувшись.
Нихал встала с кровати и подошла к отцу.
- Ты в последнее время мало разговариваешь, мало улыбаешься.
- Да нет, милая. По-моему, тебе так кажется. – заверил девушку отец.
- Ты иногда повышаешь голос. – не унималась Нихал.
- Я не замечал.
- Ты несчастлив? – дочь заглянула отцу в глаза, а отец выдержал этот взгляд.
- Нет, наоборот, очень счастлив.
В очередной раз ничего не добившись, Нихал обняла мужчину.
- Я не хочу видеть тебя грустным. Хочу, чтобы ты всегда был счастлив.
Покачивая дочь в объятиях, Аднан сказал:
- Так и есть, сладкая. Я очень счастлив, не сомневайся. – видя, что Нихал продолжает беспокоиться, Аднан поцеловал ее в лоб и повторил. – Все в порядке, проблем нет. Засыпай. Давай, милая, спокойной ночи. – мужчина подтолкнул дочь к кровати. Та слабо улыбнулась и покорно легла. Совсем отец развеять ее сомнения не смог, но чуточку сделал легче.
Аднан закрыл за собой дверь, расслабив мышцы лица. Дети чувствовали его состояние, но причин для волнения не было. Мужчина собирался к себе, но увидел племянника, выходящего из ванной комнаты.
- Бехлюль? – он остановился в коридоре.
- Здравствуй, дядя.
- Как прекрасно видеть тебя рано дома.
- Сильно разбита машина. – поникшим голосом признался юноша.
- Что?
- Ударили на стоянке и скрылись.
- Да ты что? Сильно ударили?
- Я же говорю тебе, весь перед всмятку.
- Нашли кто ударил?
- Нет. – Бехлюль отвел взгляд в сторону. – Никто ничего не видел. Ударили и уехали.
- Как жаль. – покачал головой Аднан.
- Да, мне тоже. – парень устало потер ладонью лицо. – Это первое, что я купил на собственные деньги. Правда, это были не совсем мои деньги.
- Это было твое наследство.
- Да, как пришло, так и ушло. – сочувственно добавил племянник.
- Где она сейчас? Отогнал на ремонт?
- Тягач забрал.
- Даже так?
- Да, так. Как понимаешь, радость от машины пропала. – подвел итог Бехлюль.
- Жаль. – кивнул Аднан, соглашаясь. Он подошел и потрепал племянника по плечу. – Но не расстраивайся, не страшно. Пусть лучше она пострадает, чем ты.
- Что было, то было. Ничего не поделаешь. – пожал плечами парень.
Лишь один плюс был в произошедшем. Разбитая машина стала отличной отвлеченной темой разговора. Мужчины пожелали друг другу спокойной ночи, но тут Аднан решил уточнить:
- Бехлюль, надеюсь, у тебя не занят вечер нового года? Ты едешь с нами в имение?
- Да. – на удивление согласился парень.
- Отлично. – Аднан искренне обрадовался такому ответу, кое-что придумав. - Доброй ночи.
Наконец, мужчина направился к себе, ему еще предстояло поговорить с женой. Хоть они и старательно делали вид счастливой семейной пары, конфликт не был разрешен. А Бехлюль плюхнулся на кровать в одежде, уперев взгляд в потолок. Сейчас он особо чувствовал себя опустошенным.
Бихтер стояла у окна, как надзиратель, ожидающий своего тюремщика. Заслышав звук открывающей двери, она сквозь плечо бросила на мужа испепеляющий взгляд. За целый день она успела успокоиться, но стоило ей столкнуться с Бехлюлем, как злость снова заговорила в ней.
- Я был у детей.
Девушка показательно сбросила с себя халат и нырнула под одеяло:
- Спокойной ночи.
Аднан в нерешительности замер, наблюдая, как хрупкая фигурка жены утонула в шелковых черных простынях. Поколебавшись пару секунд, он подошел и сел на кровать, нагнувшись над лежавшей Бихтер. Его рука ласково коснулась щеки жены.
- До сих пор обижаешься?
Бихтер приподнялась на локтях, заняв сидящую позицию, и честно призналась:
- Мой гнев возрастает, как только подумаю об этом. Не могу простить.
- Перестань, пожалуйста. Не стыди меня еще больше. – мягко попросил жену муж.
- Я не могу притворяться. Я такая, какая я есть.
- Знаю, милая.
- Я не могу поступать, постоянно думая, как ты воспримешь это, и о чем ты подумаешь. – Аднан склонил голову и сжал руку девушки в своей, давая ей право выразить чувства. – Это очень тяжело, унизительно. Я не вынесу этого. Очень трудно, очень утомительно.
- Ты абсолютно права. Пожалуйста, закроем эту тему. – признал вину мужчина, надеясь, что это успокоит пыл его заведенной жены, которая могла разговаривать о случившемся очень долго.
Бихтер заглянула мужу в глаза.
- Ты должен доверять мне, Аднан, иначе нельзя.
Аднан потянулся и поцеловал Бихтер в губы.
- Я доверяю тебе. Я люблю тебя.
Его признание осталось без ответа. Разрешая жене злиться, он запечатлел на ее губах еще один поцелуй.
- Спокойной ночи. – уже спокойнее пожелала девушка мужчине, укрывшись одеялом и перевернувшись на бок.
Аднан лег не сразу, сидя рядом с женой и поглаживая рукой ее мягкие, шелковистые волосы.
В мыслях Бехлюля вновь была Бихтер. Его манила к себе записка, которую он утром спрятал в тумбочку от посторонних глаз. Не поленившись, парень встал и достал ее, вновь пробежавшись глазами по содержимому. От чего-то сердце сжалось, и Бехлюль резко отстранил послание от себя, но затем сел и снова поднес к глазам записку, вчитываясь в каждую строчку. В его голове не умещалось, как он мог посвятить ее Пейкер, когда каждое слово здесь говорило о Бихтер? При словах о «глазах» и «губах», в памяти всплыло, как девушка заботилась о нем, когда он заболел, помогала взбить подушку и поудобнее ее устроить. Близость ее лица, запах ее волос, тела тогда особенно взволновало его. Ее губы были так рядом, а он не мог поцеловать ее, дотронуться до нее... Парень прикрыл глаза, чувствуя себя так, словно он снова оказался в том моменте. Прикусив нижнюю губу от дикого желания и досады на себя, Бехлюль сжал в руках чертову записку, наводящую его на воспоминания, от которых хотелось сбежать. Но, когда парень открыл глаза, несмотря на отсутствие текста перед взором, в его памяти теперь была другая картина, как девушка заснула в гостиной, а он стоял над ней, борясь с искушением прикоснуться. Благо он в последний момент опомнился, отнял руку, словно еще немного и обжегся бы от огня. Желая чужую женщину, злясь при этом на себя, Бехлюль порвал записку на маленькие кусочки с холодным спокойствием на лице, но бушующими страстями внутри. Он не даст пламени разгореться, он справится с собой, но, черт возьми, как лучшая из женщин могла принадлежать не ему?
Знал бы Бехлюль, что этой ночью воспоминания мучили не только его. Бихтер тоже думала о нем, но впервые. Аднан спал, не подозревая, что в голову его жены стали просачиваться мысли о другом мужчине. В памяти девушки был момент, когда они втроем: она, Бехлюль и Нихал, посетили торговый центр. Воспользовавшись отсутствием падчерицы, племянник мужа преподнёс ей серую кофточку. Его слова Бихтер помнила четко, словно это было сказано только что.
«Это для тебя. Как раз твой цвет. Подчеркни свои фиалковые глаза.»
Испугавшись собственных же мыслей и странной теплоты в груди, Бихтер посмотрела на лицо спящего мужа. Девушка положила свою руку поверх руки мужчины, покоящейся на ее талии, словно хотела, чтобы физическое присутствие Аднана отрезвило ее, спасло от мыслей о другом. Вот о ком она должна думать, словно твердила она себе, но в сознании снова звучал голос Бехлюля:
«Так бывает, когда вступаешь в брак? Взрослеешь настолько, что приходится жертвовать мечтами.»
Тогда они стояли у школы Нихал. Она улыбнулась ему, а он улыбнулся ей в ответ. Это была красивая, широкая улыбка, а его глаза излучали теплоту и свет. Сдавшись, Бихтер выпустила руку мужа из своей хватки и отвернулась на противоположный бок. Все это ничего не значит. Она уснет, а завтра снова проснется собой – любящей и верной женой.