Экстра. Бенджи / часть первая
Is it me against myself?
I feel like someone else
'Cause I can't find my way back home
And I don't wanna do it alone
Is it me against myself
And everybody else?
'Cause I can't fix this on my own
I don't wanna do it alone
Будильник зазвонил в девятом часу утра. Проснувшись, парень нехотя глянул в экран смартфона, а затем отбросил его подальше под подушку. Ни отвечать на сообщения, ни читать новости, ни играть в игры — не хотелось совершенно ничего. Не хотелось вставать и пытаться изображать из себя человека.
Но он пообещал. И с тяжким вздохом сел на кровати, свесив голову.
Кофейная машина бодро издала звон, и парень потянулся за утренней порцией кофе. Бодрило оно паршиво, но он уже привык начинать ненавистный день с кружки горького напитка. Из тостера торчали два подрумянившихся тостовых хлебушка. Забрав их, он намазал их творожным сыром, положил сверху лист салата, два куска буженины и дольки томата. Для такого крепкого тела требовался сытный завтрак, но ему с утра кусок в горло и так не лез.
Честно говоря, не будь здесь всей этой удобной техники, делающей почти всю работу за него, он бы просто остался лежать в кровати голодный.
Потому что, когда у тебя нет мотивации жить, сил на такие базовые функции, как приготовление маломальского пропитания, нет и в зачатке. Хотя, конечно, он мог просто заказывать еду из ресторана на дом.
После завтрака следовал душ. Включив чуть прохладную воду, парень закрыл за собой стеклянную створку. Капли ударяли по массивной шее и плечам, стекая по крепкому телу. Он совсем не торопился, позволяя воде просто стекать с его тела. Когда у тебя не было мотивации жить, душ и гигиена тоже теряли всякое значение, потому что было уже все равно на свой внешний облик.
Брызнув на мочалку геля, он быстрыми движениями растер средство по всему телу. Касаться себя было странным чувством. Когда одновременно чувствуешь свое тело, но при этом помнишь, что оно не твое. И никогда тебе не принадлежало. Потому что как может принадлежать тело, которое тебя не слушается?
Смыв гель, парень вышел. Подхватив черное полотенце, он наскоро вытерся и повязал то на бедрах. Дальше в планах был уход за головой.
Подойдя к зеркалу, он глянул на свое отражение. На него смотрел редкой красивой внешности альфа. Раньше на этом лице сияла улыбка, но с его появлением оно разучилось улыбаться.
— «Правда в том, что мне нигде нет места. Я белая ворона».
Сначала чистка зубов. Потом сбрить щетину: нанести пенку, сбрить, сполоснуть. Огладив подбородок, он оглянул свое лицо еще раз с одной и с другой стороны. Идеально.
— «Когда ты по природе своей мразь, но тебе все простили... Как это называется?».
Следом нужно было позаботиться о волосах. Нанести средство, высушить, уложить. С каждым движением рук отражение в зеркале становилось все идеальнее.
— «Как кукла».
На часах было уже десять. Времени оставалось все меньше.
Покинув ванную, парень вернулся в спальню, пройдя через нее в гардеробную. Бросив полотенце на пуфик, он бросил мимолетный взгляд в зеркало в полный рост.
Не об этом теле он всегда мечтал?
Развитая мускулатура, высокий рост, член, способный спустить узел. Но он отвернул голову. Сначала дезодорант. Затем подобрать белье и натянуть на крепкие ягодицы. Затем нужно было выбрать что-то из полностью черного гардероба. Выбирать не хотелось совершенно.
Потому что какая разница, как на тебя будут смотреть другие, если тебе самому плевать, как ты выглядишь и во что одет?
Руки потянулись к черным джинсам с драными коленками, черной футболке с минималистичным принтом I'm not a monster, but I feel like one. Довершили образ кожаная куртка и черные очки-авиаторы.
Идеально. Обложка, которая была подстать Бенджамину Кидду, который сильно изменился и бросил свои старые привычки, как и пестрели заголовки селебрити-прессы.
Он спустился из своих люксовых апартаментов, чуть не забыв телефон там, где бросил его после пробуждения. Небо, как и обычно, было ярко-голубым и солнечным, с редкими облаками. Посмотрев на него с несколько секунд, он сел за руль начищенного черного харлея, застегивая шлем.
Пора было ехать.
— «Правда в том, что мне нигде нет места. Я белая ворона. Я чувствую себя чужим, где бы я ни находился. Словно само мое рождение — ошибка. Словно природа ошиблась. Дала жизнь не тому, что-то напутала. И я ношу этот крест всю свою жизнь».
Поднявшись на второй этаж, он бросил короткий взгляд на табличку двери в кабинет. Та привычно приветствовала его знакомыми:
Йен Максвелл
психиатр-психотерапевт
Парень тихонько постучал. Следом раздалось еле уловимое «войдите», и он послушно открыл дверь. Кабинет привычно встретил его приглушенным мягким светом, задернутыми жалюзи и мягкими креслами с подушками.
— Бенджамин, — улыбнулся ему светловолосый омега. — Прошу, присаживайся в кресло.
Закончив с какими-то рабочими нюансами, Йен отъехал от экрана рабочего компьютера и неторопливо встал. Под черной водолазкой и белым халатом у омеги отчетливо прослеживался небольшой живот.
Они одновременно сели в кресла друг напротив друга. Омега улыбнулся ему, взяв в руки папку-планшет с его делом и знакомый карандаш розового цвета. Его улыбка была спокойной, вежливой. От нее сердце парня неумолимо обрушивалось где-то внутри. Он не мог спокойно смотреть на такого изысканного омегу, которому самое место было на первых обложках модных журналов, а не в кресле доктора медицинских наук в области психиатрии. Особенно, когда это тело помнило его запах и ни с чем неповторимый «вкус».
— Начнем? Как ты себя чувствуешь?
— «Я правда старался найти свое место. Найти себя. Но пришел лишь к тому, что мне не хочется жить. Слышите?! Я не хочу жить эту жизнь! Я ненавижу себя! Настолько, что задыхаюсь! Кто я?! Что мне делать?! И я теперь не могу даже умереть! Жизнь не дает мне наложить на себя руки, меняя местами тела! Как будто мне это поможет! Мне нигде нет места, даже в собственном теле!»
Бенджамин моргнул, подняв на него глаза. И улыбнулся.
— Все хорошо.
— «По крайней мере я работаю над этим. Пытаюсь».
Йен простучал резинкой розового карандаша ровно три раза.
— Правда?
— Да.
В кабинете повисла тишина на несколько долгих и мучительных секунд.
— Можешь поделиться, что у тебя сейчас получается? Расскажешь детали?
Молчание. Ему нечего было ответить на этот вопрос. У него ничего не получалось. Снова.
— Бенджамин, если ты не будешь проговаривать сложности, так прогресса мы никогда не достигнем.
И снова молчание. Оно затягивалось удавкой на его шее. Йен видел его насквозь.
— Ты ведь помнишь мои слова? Я не могу волшебным образом взмахнуть палочкой и вылечить тебя. Это можешь сделать только ты сам. С моей помощью. Ты должен сам этого хотеть.
И эту фразу он слышал сотни раз с начала его лечения. Только толку от нее было? Умом он ее понимал, но этого было недостаточно.
— Я помню, — отрезал он. — Тебе прекрасно известно, что это все — желание другого Бенджамина. Не мое.
— Значит, ты сам не хочешь лечить это состояние?
Он помолчал пару секунд.
— Я просто уже привык. Не знаю, как по другому.
— Бенджамин, послушай. Да, твой случай очень затяжной, но это не значит, что в таком состоянии стоит проживать всю свою жизнь. Тебя ведь и самого удручает эта мысль?
Сложно было с этим спорить.
— За два года когнитивной терапии у тебя наметились значительные улучшения. Я даже согласился с твоей просьбой урезать количество наших часов до одного раза в неделю, потому что ты добился большого успеха в своем лечении. Что случилось, Бенджи? Почему сейчас такой сильный откат назад? Расскажи мне. Я помогу тебе проработать эту проблему.
Бенджамин замолчал. Ему не хотелось говорить это вслух. Проговаривать. Рассказывать о собственных неудачах омеге. Еще больше не хотелось говорить этого другому альфе. Стыдоба. Омерзение.
Как он вообще мог думать, что сможет стать альфой и прижиться в этом теле, в своей новой личине?
— Я... Я встретил омегу месяц назад. Он был... очень красив.
— Так, — с теплой внимательной интонацией поддакнул Йен, глядя в глаза своему пациенту. — Ты познакомился с ним?
— Да. Точнее, это он познакомился со мной. Не знаю, узнал он во мне Кидда или нет, да это и неважно уже... Он попросил мой номер, и я согласился. Мне казалось, что я справлюсь, хотя мне было очень страшно. Я думал, надо с чего-то начинать. Ведь я теперь альфа, как и хотел.
— Да, это правильные мысли. Ты действовал в верном направлении. Что же случилось потом?
Бенджамин поерзал в кресле, силясь найти удобное положение, но такового, казалось, просто не существовало.
— Он позвонил и пригласил меня на свидание. Первым. Я так долго собирался с духом, что он сделал это первее меня. Я почувствовал себя неудачником. Но снова согласился на его предложение и назначил встречу в вип-ресторане. Чтобы никого не было, чтобы ничто меня не нервировало.
— И на свидании что-то пошло не так?
— Да... — повесив голову, парень тяжко вздохнул. — Он оказался очень настойчив. Из тех, кто не понимает смысла слова «нет». Сначала все шло вроде неплохо, я даже справлялся и мысленно подбадривал себя, хвалил, как и в методичке. Но потом он стал проявлять более активные знаки внимания. Я думал, все будет неспешно, шаг за шагом, чтобы я со всем справился. Но он хотел секса. Прямо на первом свидании. Я... испугался. Я его совсем не знаю... Я и себя то не знаю, этого тела. Боюсь его лишний раз коснуться.
Йен молчаливо сидел и ждал, когда парень соберется с силами продолжить беседу.
— Я сказал ему нет. Сказал, что не готов и не хочу. Но он не принял этого ответа. Сказал, что альфы от такого предложения не отказываются. Пересел на мою сторону, полез ко мне. Я попытался оттолкнуть его, отсесть, но он наседал. Я спросил, почему ему так важно именно с этого все начинать. На что он закатил мне истерику. Спрашивал, почему я его не хочу? А я не смог признаться, что у меня психологические проблемы с принятием себя. Боялся запятнать репутацию Кидда еще больше.
— Такие люди действительно существуют. Помнишь, в начале наших приемов здесь, после лечебницы, я давал тебе табличку с памяткой о видах манипуляции, как их распознать и как реагировать?
— Я помню. Да, конечно.
— Тогда ты должен понимать, что это не твоя вина. Ты не должен корить себя и ненавидеть, так ты поддаешься на его манипуляции.
— Я все понимаю! Дело не в этом! — резко перебил он, а затем вцепился руками в волосы, испытывая клокочущие эмоции от заново пережитого эпизода.
— Он... Не хотел сдаваться. Выпустил феромоны, когда я собрался позорно сбежать. У него они были очень сильные. Настолько, что я потерял контроль над этим тяжелым телом!
— И что ты сделал? У вас была с ним близость?
— Нет. Нет. Я... Его феромоны вызвали у меня не вожделение... А бешенство. Вкупе с его истерикой и высоким голосом он взбесил меня до зубовного скрежета. Я перестал контролировать свои реакции и это тело. Я не привык к тому, что испытывают альфы в такие моменты. Я не умею это подавлять, не знаю как.
— Бенджи, успокойся, все хорошо.
— Да какое хорошо?! Я чуть не убил его! Если бы у него были плохо развиты рефлексы, и он не успел бы уклониться, я бы проломил ему череп. Этим кулаком...
Парень глянул на красивую ладонь с длинными пальцами и крупными выступающими венами. А затем развернул ее наизнанку и сжал кулак, на костяшках которых отчетливо виднелись красноватые следы.
— «Все верно. Став альфой, я стал монстром. Еще хуже, чем был омегой. Омегой я лишь морально насиловал парня, который был ко мне искренен. А теперь...».
— Успокойся.
Ледяной голос доктора окатил его словно студеной водой.
— Через этот этап проходят все альфы во время своего полового созревания. Ты родился омегой, твой этап был иным, поэтому твой мозг генерирует другую модель поведения. И в такой ситуации ты утратил контроль над телом и рефлексами, так как не научился сдерживать свои феромоны. Кидду было, несомненно, проще при переселении в твое тело, ведь омеги не сталкиваются с такими проявлениями ярости и силы в своем мозгу. Но то, что тебе сложнее, чем ему, не означает, что ты должен сдаться. В конце концов, ты не сможешь покончить с собой, чтобы решить все свои проблемы. Суицидом проблемы не решаются, Бенджамин.
Он вышел от него без сил. Не потратив ни минуты на физические упражнения, он был выжат как лимон. Работа с больной головой затрачивала куда больше сил, чем казалось на первый взгляд.
Одно было ясно — у него был регресс. Йен вернул количество часов до двух в неделю, а это означало, что его мучения вновь вернулись на прежний уровень. Он удивлялся и завидовал тем пациентам, которые за два года умудрялись выбраться из депрессии и наладить собственную жизнь.
Ему казалось, что для него эта цель была полностью недостижима, сколько бы он не пытался.
***
В понедельник он поехал на гоночный трек для мотоциклов. Езда на них сильно помогла ему в терапии, хотя Гину и Бену его новое увлечение не очень нравилось — оно и понятно почему. Никто не мог гарантировать того, что, пострадав при аварии, он не переметнется опять телами. А раны от аварии могут быть такими, что тело может и погибнуть. И кто будет в этом теле на тот момент — большая загадка.
Так или иначе, они все равно согласились на это с некоторыми условиями. По городу он не лихачил, ездил на устойчивом сияющем харлее, который с ездой из пункта А в пункт Б справлялся просто на ура. А вот все лихачества с гоночными моделями происходили на профессиональном треке, при котором находился медицинский центр.
К сожалению, трек ему пришлось сменить из-за ссоры с одним альфой. Его омега проявлял к Бенджамину излишнее внимание, чем вызывал ревность. Очень быстро эта ревность переросла в проблему, и во избежание еще больших проблем, не желая вступать в драки, парень перебрался на гоночный трек попроще.
В нем не было лихой трассы, да и контингент гонщиков был победнее, но эти детали его мало интересовали. Лишь бы была возможность гонять. Остальное было неважным.
Знакомиться с местными гонщиками желания не было, поэтому он старательно сливался с местностью, стоя в сторонке и натягивая на руки перчатки. Однако, кажется, его все же заметили.
— Эй! Большой парень!
Судя по звонкому и веселому голосу, это был омега.
— Не поможешь в гараж затащить? Тяжелый мотоцикл.
Бенджи озадачился. Что такого сложного затащить мотоцикл в гараж, если ты на нем только что ездил? Или это такой флирт был? Попытка выставить себя милашкой перед ним?
Обернувшись к парню, он немного завис. На него смотрел молодой паренек потрясающей красоты, с большими голубыми глазами. Сердце сделало в груди болезненный стук и готово было провалиться в пятки.
Он молча кивнул, затем подошел к невысокому пареньку и затащил его видавший виды мотоцикл в гараж. Кажется, эта модель принадлежала треку и сдавалась в аренду.
— А ты чего тут? С кем-то пришел? Покататься хочешь?
Паренек проявлял искреннее дружелюбие: улыбка была до того озорной, что можно было заметить торчащий из-под верхней губы клычок. Улыбка очень красила его лицо. Помимо красивых глаз, больших, как два озерца, у него были красивые волосы. Словно жидкое белое золото. Они свободно свисали до плеч и выглядели немного неаккуратно, но за счет от природы вьющегося волоса выглядело все равно органично.
— Я один, — скупо ответил он, утратив всякое чувство уверенности в себе. — По городу не полихачишь, поэтому пользуюсь треком.
— Так ты умеешь? Я думал, просто тут скромно стоишь и стесняешься, — засмеялся он добродушно, смутив Бенджи еще сильнее.
— Я научился недавно, — пробормотал он, что было не так далеко от правды. — Переехал в этот город и пока просто присматриваюсь.
— Хм... — улыбка на лице парнишки сделалась даже какой-то озорно-коварной. — А ты подойди к тем ребятам, — ткнул он пальцем. — Там много свободных омег. Они такого красавца быстро в оборот возьмут. И не будешь один стоять.
Бенджи спрятал руки в карманах кожаной куртки, где усиленно сжал их в кулак, напоминая себе психологические уловки и трюки, которые помогали ему стоять спокойно и не сбегать от любой панической ситуации.
— Пожалуй, останусь и дальше один, — пробубнил он.
— А... Кажется, я понял.
Паренек, казалось, жил в какой-то своей вселенной. Чудак, не иначе. Яркий свет, который он излучал, слепил мрачного парня, заставляя его чувствовать себя не в своей тарелке. Наморщив нос и лоб, он уставился на омегу.
— Что ты понял?
— Ты омег стесняешься, да? Ну ничего.
Внезапно он развернулся к нему полубоком, убрал локоны назад и оттянул ворот спортивной мотоциклетной куртки. На белоснежной коже отчетливо сиял укус от метки, поблекший и слабо пахнущий.
— Меня можешь не смущаться, — улыбнулся он.
Принюхавшись, наконец, нормально, Бенджи осознал, что парень действительно был меченый и пугаться его явно не стоило. Тут все было окончательно и основательно занято. Оно и понятно, какой дурак такого красавца упустит.
— О. Ясно.
Он собрался было уходить, закончив с парковкой мотоцикла, но вспомнил слова Йена о том, что ему надо учиться заводить знакомства и общаться с людьми, которые готовы идти ему навстречу и кажутся адекватными.
А раз паренек был занят кем-то, то можно было не беспокоиться о всех этих половых штуках, которые его так нервировали. Дружить с омегой было куда проще, чем с альфой для него.
— Бенджамин, — протянул он руку для знакомства.
— Ммм. Бенджамин. Какое классное имя. Кстати, мне твое лицо кого-то напоминает... Мы нигде раньше не виделись? Я Луис. Но можешь звать меня Лу. Как больше нравится.
Паренек добродушно пожал его руку. Его ладошка была влажной, но очень мягкой на ощупь.
— Что ж, будем знакомы, Бенджамин, — сказал он, а потом глянул на часы и ахнул. — Ха! Мне пора! Пора...
Луис спешно начал снимать костюм, натянутый поверх зауженных брюк и тонкого джемпера с длинной горловиной.
— Парни! — окликнул он ребят в стороне. — Я поставил байк! Мне по работе надо бежать!
Затем он повернулся обратно к Бенджи.
— Я тут с разрешения катаюсь. Своего байка нет, поэтому прихожу сюда по четвергам утром или в пятницу вечером. Сегодня было исключение.
— Четверг утром и пятница вечером... Мхм, — пробормотал себе под нос альфа. — Удачи.
— Ты приходи сюда покатать в четверг или пятницу. Мы же одинокие одиночки. Нам надо держаться вместе! — весело хлопнул он его по плечу, заставив Бенджи незаметно вздрогнуть от прикосновения. — А теперь господин учитель должен идти...
— Хорошо... — неуверенно кивнул ему Бенджи, неловко маша рукой на прощание.
Однако Луис все никак не мог уйти.
— О, кстати! — воскликнул он, полез в карман джинсов и достал оттуда листовку с рекламой какой-то кафешки. — Знакомый открыл неделю назад. Ты заходи, я там иногда буду подрабатывать по выходным. Очень вкусно, но людей пока мало. Мне сказали тащить туда всех, кого вижу.
Все сильнее Бенджи казалось, что он общался не с человеком, а с заряженной батарейкой, излучающей позитив во все стороны. На этом фоне он был чернее тучи, но должен был признать, что эти лучи энергии перепадали и ему, немного подзаряжая его вечно севший аккумулятор.
— Ладно. Передам брату. Они с супругом любят выбраться куда-нибудь.
Луис кивнул и радостно заулыбался, а потом снова глянул на время.
— Аааа! Опаздываю...
Его голос был громким, и Бенджи снова ощутил себя не в своей тарелке. Он хотел остаться незамеченным, но после того, как рядом с ним прописалось это солнце яркое, его, кажется, заметили все кому не лень.
Луис же, не замечая умственных метаний парня с отсутствующей мимикой, тем временем сжался до размеров горошины и сложил ладони в умоляющем жесте.
— Бенджамин... — тихонько пролепетал он.
— М?
— А ты не на колесиках?..
Альфа в недоумении посмотрел на него пару секунд, глупо моргая ресницами, а потом его лицо исказила кривая усмешка.
— Это можно понять двояко.
— ...
— Но да. Я на колесах.
Бенджи кивнул согласно. А потом решил на всякий случай уточнить.
— Которые ездят... Тебя подвезти?
— Очень нужно подвезти... Очень-очень!
Паренек поднял ладони в молитвенном жесте на уровень лица, умоляя Бенджи помочь. И устоять тому было сложно. Кажется, он заразился от Гина неумением говорить «нет» милым и красивым омегам.
— А куда?
— Младшая школа в пяти кварталах отсюда.
— Ладно... Только у меня нет запасного шлема.
Луис не растерялся и схватил шлем, который лежал на скамеечке около гаража, где был оставлен мотоцикл.
— Это мой личный, — сообщил он и обнял его словно игрушку. — Шлем есть, а мотоцикла нет!
— О... Хорошо.
— Тогда пошли скорее!
Луис подхватил альфу под руку и потащил прочь с трека. Бенджи был в таком оцепенении от своего нового знакомого, что не мог даже сопротивляться или вообще хоть как-то реагировать. Он и раньше, будучи омегой, таких избегал. Считал их дураками. Только став альфой, он нашел это по-своему...милым?
Они вышли с трека на улицу, где на парковке их ждал начищенный черный харлей. Увидев, что они направляются к нему, Луис издал непонятный горловой звук, явно выражающий необъятную волну восторга.
— Какой красавец!!! Черт... Я тебя точно не напрягаю с этой просьбой? Какой хороший парень мне попался. Спасибо. Я думал, ты меня пошлешь.
— Мне все равно заняться нечем, так что почему бы и нет? — пожал плечами Бенджи, натягивая обратно кожаную куртку и шлем. — Скажи мне точный адрес. Я пока плохо ориентируюсь в новом городе.
Забив продиктованный адрес в навигатор, Бенджи ознакомился с путем следования и закрепил телефон на магните под рулем харлея.
— Ты не работаешь? А впрочем, это не мое дело, — продолжал болтать Луис, напялив на себя свой шлем. — Я вот в школе работаю. Работы много, а платят мало. Хотя мне все равно нравится эта работа. Нам вон туда, по той дороге.
Бенджи первым сел на байк.
— Я понял дорогу. Залезай.
Луис послушно сел позади и, казалось, совсем не знал куда деть руки.
— Эм... Прости...
Наконец он обнял его обеими руками за пояс.
— Иначе слечу... — оправдывался он.
Бенджи не понял, зачем он оправдывался за такое, а потом вспомнил, что в самом начале этот омега посчитал, что он стесняется противоположного пола. Видимо, решил, что прикосновения тоже распространяются на это стеснение.
— Угу.
На самом деле ему было странно ощущать эти объятия. Он привык быть маленьким омегой в мире больших альф. Но теперь он сам был большим альфой, которого обнимал маленький омега. Это определенно не то, к чему можно было легко и быстро привыкнуть.
Напомнив себе держать себя в руках, он завел байк и плавно тронулся в сторону младшей школы. Доехали они быстро и без каких-либо происшествий.
Луис соскочил с харлея тут же, как Бенджи затормозил у ворот школы. Энергично замахав рукой, паренек ему тепло улыбнулся.
— Спасибо, Бенджамин. Ты мой спаситель! Я всегда рад таким новым знакомствам.
— Да... И я... — тихо пробормотал Бенджи, но его слов уже никто не услышал.
***
Все четыре недели с момента встречи Бенджи приезжал на трек по четвергам утром и пятницам вечером. Общение с Луисом ему давалось намного легче, чем с другими омегами, потому что тот был меченый и не лез к нему с флиртом. Помимо этого он был добродушный и вечно заряженный позитивом, открытый к общению даже с такими мрачными типами. Это явно было началом хорошей дружбы, и Бенджи был заметно воодушевлен, что благоприятно сказывалось и на его лечении.
Однако некоторые проблемы имели свойство настойчиво его преследовать.
Будучи омегой, он боялся излишнего внимания альф к своей персоне, а потому не рисковал куда-либо выходить один. Всегда или в компании друзей, или с Гином. Став альфой, страх быть изнасилованным и похищенным исчез, но добавился новый. От смены тел количество заинтересованных красивой мордашкой не уменьшилось. Только теперь это были омеги.
И очень часто у таких омег были альфы. Парни или латентные воздыхатели — неважно. Важно было то, что они видели в Бенджи соперника. И это ужасно бесило.
Какой из него соперник? Он даже драться не умеет. Он всю жизнь прожил в шкуре омеги, он вообще на альфу не похож ни в одном глазу! Только как это объяснишь этим дуракам?
На новом треке старая история повторялась. Омеги проявляли к нему излишнее внимание, и одному из альф это очень не нравилось. Одним пятничным вечером тот улучил момент и схватил Бенджи за грудки, прижав к стене и рыча свою угрозу.
Бенджи даже отвечать ему не хотел. Он не виноват, что его парень весь вечер глазел на него! Что он может сделать? Выпалить «не смотри» как последний дурак? К счастью, отвечать ничего и не пришлось.
В следующую секунду в нападавшего альфу прилетел шлем, болезненно стукнув его по затылку. Бенджамин растерянно посмотрел в сторону, откуда тот прилетел, и с удивлением заметил несущегося в их сторону на всех порах Луиса. Тот, казалось, выдыхал из пасти облака дыма прямиком из адской геенны — так было непохоже это на обычно светлого и счастливого мальчика.
— Чего удумал, идиот! — прорычал он на альфу, который осел на пол, держась за голову. — Опять на ревность исходишь? Так это не проблема Бенджамина! Пошел бы ты на узел, дурья ты голова!
Альфа в ответ недовольно рыкнул, но быковать на маленького омегу в присутствии десятка очевидцев не решился. Спорить с этим божьим одуванчиком, на самом деле, было себе дороже, поэтому ворчливо встал и ушел, не ища новых проблем.
Бенджи устало и облегченно выдохнул.
— Спасибо, что вмешался...
Луис обернулся к нему, побуравил его взглядом пару секунд, а потом словно по щелчку пальцев сменил грозное выражение лица на привычное улыбчивое.
— Правильно, что не ответил ему, — похвалил он, устало поднимая шлем. — Устал я от него. Вечно драки ищет.
— Надеюсь, я не стану его козлом отпущения. Мне совсем не нравится перспектива лезть в разборки с альфами.
Так как сцены не случилось, зрители разбрелись кто куда, оставив их в покое. Перестав волноваться о том, что кто-то смотрит и видит этот позор, Бенджи, наконец, обратил внимание, что сегодня Луис был каким-то необычно тихим и уставшим, словно его вечный энерджайзер внезапно разрядился.
— С этим дураком проблемы только на байке решать. Если обогнать его, то он засунет свой язык в задницу. А если проиграешь, то он будет радоваться и отстанет, утвердив свое самомнение, — пояснил Луис и устало шлепнулся на скамейку.
Бенджи купил из автомата им по газировке и уселся рядом, протянув одну приятелю.
— Не любишь драться? — спросил его Лу. — Я думал, все альфы любят...
— Не люблю, — кивнул согласно Бен. — Да и не умею. Любая драка, и я точно уеду в травмпункт, — усмехнулся он, спокойно признавая недостаток, за который обычным альфам было безумно стыдно.
Луис и сам этому явно удивился, но ничего не сказал. Хотя Бенджи все равно загнался в пол оборота, что, наверное, не совсем правильно вот так легко и просто выставлять себя за слабака. Учитывая, что настоящий Кидд умел чистить морды только в путь. А теперь его от драк спасал омега. Вот позорище-то.
— Вот и славно. Не люблю драчливых альф. Только проблемы одни от них... Слишком агрессивные.
Бенджи хотел бы поспорить на тему агрессии и контроля над ней, но Луис снова перебил его мысли.
— Итак. Бен. Прокатимся десяток кругов? А???
Луис шумно выдохнул, отставил руки и отклонился назад, закинув наверх голову.
— Я устал... Больше не продержусь. Хочу кастрюлю кофе. Черного, как моя душонка.
Бенджи не сдержался и прыснул. У кого еще тут черная душонка, спрашивается?
— Сегодня кто-то поджег урну в моем классе. Я устал.
— Почему ты выбрал такую профессию? Мне всегда казалось, что быть учителем — крайне неблагодарное занятие.
— М? Почему? Потому что я люблю детей. И мне нравится чиркать красной ручкой, — шепнул он по секрету, после чего весело засмеялся. — Идеально.
Допив банку газировки, Луис с талантом баскетболиста запульнул ее в мусорную корзину.
— Бывают трудные дети. Например, в моем классе есть мальчик-омега. Всегда такой резкий и грубый. Ругается, как сапожник, хотя молоко еще на губах не обсохло. Однако он всегда так мило смущается, когда к нему упорно продолжаешь обращаться мило и по-доброму.
Бенджи невольно узнал в этом описании самого себя в детстве.
— Мой маленький ангел. Надеюсь, я и дальше смогу общаться с ним. Его родители такие к нему равнодушные.
Альфа грустно улыбнулся. Ему нечего было на это ответить. Он сам до конца не смог пережить равнодушие к нему папы и жестокость отца.
Луис, вспомнив о чем-то, сбегал за своим рюкзаком. Вернувшись, он достал оттуда чуть помявшийся лист бумаги с корявым детским портретом на нем.
— Смотри, что он мне подарил! Вылитый я! — рассмеялся омега.
Бенджи оторопело переводил взгляд с портрета на Луиса и обратно.
— Ты и правда любишь детей... — резюмировал он.
— Что??? Ну что такого??? Главное же внимание! Он с таким усердием это рисовал специально для меня! Ничего ты не понимаешь. Вот заставлю детей твой портрет нарисовать и буду потом хохотать на весь город.
— ...
Бенджи тупо уставился на Лу. Он даже не знал, что ему ответить на эту жуткую угрозу века. Еще был вопрос в том, как теперь не засмеяться.
— Все! Пошли кататься! Я готов.
— Угу. Мне, наконец, привезли прокачанный второй байк. Немного волнуюсь.
Гин долго ругался на него, куда ему столько мотоциклов, но Кидд, на удивление, вступился за него. Он окончательно разобрался со всеми своими счетами, которые формально числились на Бенджи, и теперь сорил деньгами направо и налево. В случае Бенджи он явно руководствовался риторикой «чем бы дитя не тешилось, лишь бы не буянило». И Бенджи нагло этим пользовался. В отличие от экономного Гина оба Бена были теми еще транжирами.
— Ух ты! — протянул Луис, когда увидел новенький спортивный мотоцикл. — Нужно его скорее обкатать!
— Ага. Как раз хотел сегодня этим заняться. В городе на таком я не рискну разъезжать.
Альфа не удержался от улыбки, глядя как любовно Луис приклеился к мотоциклу, поглаживая сияющий корпус.
— Это любовь... Но я все равно тебя сделаю на треке!
— Да я и не сомневаюсь, — хмыкнул Бенджи, в котором напрочь отсутствовал привычный для альф дух соперничества и желания выпендриться перед противоположным полом. — Ты же поопытнее меня будешь.
Несмотря на свои заявления, Луис явно сжалился над ним. Все время они спокойно ехали вровень, наслаждаясь ощущением скорости под колесами. Словно это были дружеские обычные покатушки, а не езда по гоночному треку.
Закончили они поздним вечером. Выходя с трека, Луис сладко зевал, совсем не замечая, что Бенджи все время смотрел на него. Альфа и сам не понимал, чего он смотрит без конца на этого омегу, но отвести взгляд было сложно.
— Ммм. Хорошо-то как. Спасибо, малыш Бенджи.
— ...
— Прости-прости, — посмеялся он, мило щуря глаза. — Ты такой милый моментами.
— Даже не знаю, что на это ответить.
— Да ничего. Пойдем кофе попьем?
— Можно, — сразу согласился Бенджамин.
— Я окончательно убедился в том, что тебя смущают омеги. Это ничего? Что я с тобой вечно тусуюсь и зову по кафешкам посидеть?
— ...
Бенджи понял о чем он и испытал досаду. Ему казалось, что Луис вовсе не видит в нем альфу. И он сам в этом виноват, потому что вел себя слишком расслабленно и не так, как обычно ведут себя альфы. Сам дурак.
— Это долгая тема. Но ничего. Если ты об этом. В твоей компании мне нормально. Главное, чтобы твой парень не заревновал, как тот придурочный.
— ...
Услышав тишину в ответ, Бенджи обернул к Луису взгляд и заметил странную реакцию.
— Парень? — переспросил тот и неловко потер загривок.
— Я что-то не то сказал?..
— Да нет парня... — помявшись, признался Луис.
— То есть... — не понял Бенджи, у которого слишком медленно складывались логические цепочки в голове.
— Ну нет его. Просто нет. А метка есть. Сам понимаешь.
Бенджамин остановился. Плохие воспоминания волной цунами накрыли его плечи, а костяшки пальцев сами собой разболелись от ощущений болезненных укусов клыков альфы. Эти плохие ощущения переехали вместе с ним в новое тело. Тоска.
— Тебя изнасиловали? — с пониманием дела спросил он первее, чем спохватился на тему, что именно спрашивал. — Ох... Нет. Прости. Я...
— Ммм... — протянул Луис. — Только не рассказывай никому, ладно? Все думают, что меня укусили по большой любви, но не сложилось.
— Прости. Я не должен был спрашивать, — стушевался Бенджи.
Он слишком хорошо понимал эту ситуацию, так как сам прошел через нее. Сам чуть не заработал метку, но ему хватило мужества стерпеть боль и не убрать руки с холки.
— Не волнуйся. Я буду нем как могила.
— Бенджамин, — улыбнулся Луис, подняв голову и посмотрев альфе в глаза. — А мне с тобой нравится. С тобой легко. Я думаю, это потому, что в прошлом тебе тоже было несладко, да? И ты понимаешь такие вещи. Но я не стану расспрашивать.
— Спасибо, — вымученно улыбнулся тот, не готовый пока никому рассказывать всю ту дичь, что с ним приключилась. — Пойдем? Я угощаю. Заказывай все, что хочешь.
— Ух ты! Какой щедрый день! Пойдем! Точнее, поедем. Приличные кофейни тут рядом не водятся. Хочу показать тебе одно уединенное и крутое место.
— Ладно. Но мне опять понадобится адрес, — улыбнулся он.
— А можно... Можно я поведу? — робко спросил Луис безо всякой надежды на успех. — Пожа-а-алуйста! Я тебя, честно, не уроню.
— Ха-ха! Ладно. Веди. Только не урони!
— Ура-а! Я выпросил! — радостно подпрыгнул паренек, а потом с горящими от предвкушения глазами поймал ключи от харлея. — Все! Теперь можно умереть счастливым.
— Не рановато ли помирать собрался? Кстати, сколько тебе лет?
— ...
Луис заметно стушевался, а затем робко пролепетал:
— Немножечко под тридцать... Но я выгляжу моложе!
Бенджи удивленно приподнял брови.
— Я думал, тебе двадцать четыре.
— В душе мне четырнадцать.
Альфа снова не удержался от смешка. Рядом с Луисом он снова научился улыбаться и смеяться. Это ли не прогресс?
— А тебе сколько?
— Мне д...
Бенджи резко прикусил язык. Он забылся и чуть было не ляпнул, что ему двадцать два.
— Мне тридцать четыре...
— Ох... Как хорошо, что ты не младше меня... — облегченно выдохнул Луис, для которого у Бенджи были плохие новости.
— Разве это так важно?..
— Конечно! Конечно важно. Я рад, что я не старый.
Тюкнув его в бок, Луис весело пошел к мотоциклу, надевая шлем и садясь верхом, не замечая хандры второго парня, который резко осознал, что он стал таким старым, потеряв больше десяти лет жизни. Это его наказание за грехи?
— Ну все, не обижайся! Никакой ты не старый, ты шикарно выглядишь.
— ...
Легко было сказать.
— В душе мне двадцать два...
И это была чистая правда.
— Я все еще моложе в душе! — хихикнул Луис, за что получил дружеский шлепок по плечу.
Наконец переполох стих, и Бенджи сел позади омеги. Обняв его за талию и опустив взгляд вниз, он обнаружил кое-что очень смущающее. Особенно, если представить без одежды.
Воображение оказалось быстрее его разума и быстро нарисовало эту картину без лишних слоев ткани. Выглядело красиво. У Луиса были красивые круглые ягодицы, подчеркнутые узкими джинсами. И в данный момент они были очень близки к паху альфы, что делало ситуацию крайне двоякой.
Бенджи мысленно отвесил себе оплеуху, взбешенный сам на себя за такие мысли. Как он мог вообще такое подумать в сторону парня, пострадавшего от насилия так же, как он?
Он попытался отсесть подальше, насколько это было возможным.
— Бенджамин... Все хорошо. Можешь прижаться к моей спине. Я не буду кричать.
— ...
К его досаде Луис явно все понял, почуяв его ерзания.
— Извини.
Сжав всю свою волю в кулак, альфа прижался к спине парнишки, активно работая на контроль. Из-за метки запах Луиса вселял неприязнь, но от этого реакции тела никто не отменял.
Стоило мотоциклу сдвинуться с места, Бенджамина толкнуло еще ближе, отчего Луис весьма отчетливо осознал, чего альфа отодвигался. Хорошо, что под шлемом не было видно его смущения. В паху парень явно не был природой обделен.
А еще, надо было признаться, его впервые с того самого проклятого момента обнимал со спины альфа. Ему было даже приятно, отчего настроение у омеги заметно улучшилось.
— Мы приехали, — скомандовал он, остановившись у небольшого красивого здания. — Кофейня на самой крыше.
— Наверное, вид открывается шикарный, — пробормотал Бенджи, снимая шлем и с облегчением слезая с мотоцикла.
Вжиматься пахом в ягодицы омеги из-за инерции на некоторых участках дороги оказалось тем еще испытанием для его неподготовленных ума и тела. Усложнялось все тем, что у этого тела было как раз очень активное и повышенное либидо в сторону омежьих задниц, в отличие от самого Бенджи, который с детства запрещал себе о таком даже думать.
Парочка поднялась наверх и заняла уютный столик у края крыши. Луис взял себе скромно: кофе и два шарика мороженого. Бенджи же наоборот взял какой-то напыщенный сладкий десерт в большом стакане, полный разноцветных топпингов. Словом, явно не выбор альфы.
— Тут все очень вкусное. Пробуй скорее.
Бенджи кивнул и сунул ложку в крем, с интересом пробуя свой десерт.
— И правда. Очень вкусно.
— Я рад, что тебе нравится. Я, кстати, тоже переехал сюда из родного города. Уже три года прошло. Тут хорошо.
Почти столько же, сколько и Бенджи. Только альфа не стал говорить об этом. Ведь один год из этих двух он проторчал в лечебнице для душевнобольных на сильных медикаментах. Так что, шутя про колеса, он был не так уж далек от правды.
— Бен... Слушай... А можно бестактный вопрос?
— М?.. Ну давай рискнем.
— А... Ты гей?..
— ...
Бенджи не знал, что на это ответить.
С одной стороны, Кидд явно спал с Гином в этом теле. Да и он сам спал с Гином. Считается ли это, что он гей? С другой стороны, он ведь родился омегой и любит омег. Он и есть гей. Загвоздка.
— Мне нравятся омеги.
В конце концов, это было правдой.
— Извини. Не обижайся...
— Я не в обиде, — улыбнулся он. — Я понимаю, что мое поведение не подходит под описание обычного альфы...
— Наверное потому мне так приятно с тобой находиться. Я чаще общаюсь с альфами, а не с омегами, но они обычно слишком резкие. Приходится постоянно на кого-то рычать. А омеги меня вечно жалеют, и мне это неприятно.
— То, что после всего пережитого ты находишь в себе силы еще хоть как-то контактировать с альфами, вызывает восхищение...
Бенджи едва успел прикусить себе язык, чтобы не начать жалеть, как и все обычные омеги.
— Ммм... Это... Ну знаешь...
Луис тяжко вздохнул, словно решаясь на что-то.
— Никто не был виноват, — признался он.
— Это из-за течки произошло, да? — догадался сразу Бенджи.
Луис кивнул.
— Мы были школьниками. У меня впервые случилась течка, а мой лучший друг был альфой, и сам понимаешь... Нам было по шестнадцать, он бы не смог сдержаться.
— «А Гин сдержался...», — подумал Бенджи, вспоминая, как его первая течка нагрянула в самый неожиданный момент, и рядом с ним был только Гин, который не взял его, а отнес домой и укрыл одеялом.
— Я знаю одного альфу, который сдержался, — зачем-то сказал он это вслух.
— Тогда это очень хороший альфа.
— Я думаю, твой друг был не очень хорошим человеком. Сдерживаться не трудно.
Это было правдой. За два года в этом теле он не раз ощущал запах течки. На его удивление тело реагировало намного спокойнее, чем он ожидал. Почему тогда феромоны того омеги в вип-ресторане так взбесили его, что он утратил контроль над собой, Бенджи не знал.
— Он уехал сразу после. И перестал со мной общаться. Так что ты, наверное, прав.
— Мне жаль, что это случилось, когда рядом был такой человек.
— Я уже привык. Я пошел учиться на учителя потому, что сразу понял, что не смогу завести своих детей.
— ...
— На мне запах альфы, и это неприятно другим альфам. А мне неприятен их запах.
— Я слышал, что есть пары, которые несмотря на чужую метку, все же живут вместе. Да и вдвоем реальнее накопить на операцию...
Луис с печальной улыбкой покачал головой, а затем протянул к нему свою кисть.
— Вдохни. Сам бы не смог терпеть.
Бенджи послушно вдохнул. Да, запах был неприятен, хотелось его стереть и почуять истинный запах омеги, без примесей. Но резкого отторжения он не ощущал. Его тело и обоняние реагировало более-менее адекватно.
— Ну да. Пахнет другим альфой.
Он даже не поморщился, как другие альфы, пробовавшие принюхаться к Луису. Хотя он догадывался, что в течку ему будет совсем невыносимо, но в обычное время это было терпимо. Может, роль играло то, что это тело уже знало альфу? Да и сам Бенджи был с альфой — экая невидаль, запах другого альфы.
— Я пытался встречаться с альфой... Но-о-о... Он сказал: «Я не могу терпеть. Постоянно ощущаю, будто мой омега мне с кем-то изменил. Прости». И я не виню его за это. А операция стоит огромных денег. Я еще и половины не накопил, хотя больше десяти лет прошло. Может, когда-нибудь... — вздохнул парень обреченно.
— ...
Бенджи задумался. Одна интересная мысль осенила его голову.
— А не пробовал подать заявку в фонд помощи омегам?
— Ага. Пробовал. Мне сказали, что я не самый нуждающийся.
— ...
— Бенджамин, давай сменим тему. Она явно печалит обоих.
— Да, пожалуй.
— Расскажи лучше, как давно увлекся мотоциклами?
— Еще с детства, — улыбнулся Бенджи. — Но долгие годы я не мог себе этого позволить.
— Дорого?
— Да.
— «А еще я был омегой и это, типа, не принято», — мысленно закончил он фразу, с некоторым восхищением поглядывая на Луиса, для которого строгие правила общества не были столпом жизненного мировоззрения.
— Понимаю. А у меня и дорого, и не для омег это дело. Но мне плевать. Я омега, ну и пусть. Хочу и буду ездить.
— Ты хорошо держишься. Я впечатлен. Так что те, кто говорил, что это занятие не для омег, явно врали.
— М. Да! Точно! — радостно покивал головой Лу. — Ты отличный альфа! Пожалуй, приклеюсь к тебе как банный лист.
— ...
Бенджи не удержался и немного посмеялся.
— Слушай, у нас завтра выездная поездка с классом и с родителями детей. Не хочешь поехать? Мой маленький ангелок опять будет хандрить. Его родители точно не поедут. Не хочешь погулять с милой маленькой прелестью мной и ребенком? — подчеркнув лицо ладошками, Луис кокетливо заморгал ресничками.
— ...
— У нас будут экскурсии. Посмотришь на достопримечательности.
— Я... Не очень лажу с детьми... Лучше не стоит...
— Эх... — явное огорчение отразилось на светлом омежьем лице. — Ничего не поделаешь.
— Извини.
Луис покачал головой и сунул Бенджи в рот клубнику из его же десерта.
— Не извиняйся. Мы с тобой всего месяц знакомы. Ты вовсе не обязан соглашаться. Но если передумаешь, то можешь приехать.
Увы, Бенджамин вряд ли передумает. Большие скопления людей все также оставались для него огромным стрессом. Еще хуже становилось, когда это скопление превращалось в маленьких неугомонных детей.
— Давай довезу тебя до дома?
— Я буду крайне признателен!
***
В следующую их встречу Луис нашел Бенджамина все на той же скамеечке внутри гоночного трека. Альфа сидел один, отдыхал и неспешно пил из бутылки с водой. Омега присел к нему рядом, а потом молча уронил голову ему на колени.
— Я устал... — пробормотал он.
— Опять на работе замучили? — участливо откликнулся Бенджи, не пытаясь сбросить голову Лу со своих колен.
Так к себе приближаться и касаться он позволял сейчас только ему.
— Я ведь подрабатываю официантом иногда. Так ноги болят...
— А, точно. Я и забыл... Трудяжка, — улыбнулся он, потрепав Лу по его светлым волосам.
— Кто же, если не я?.. Я же у себя один единственный!..
Излишне драматизируя, Луис театрально коснулся тыльной стороной кисти лба, чем вызвал у Бенджи заслуженный смешок.
— У тебя нет родителей? — спросил он, когда мини-представление этого актерища закончилось.
— Ммм... Они называют себя «вольными птицами». Как только я стал в состоянии пожарить себе яичницу сам, они стали уезжать покорять мир. Иногда связываются со мной.
— ...
— Ну хотя бы связываются... — улыбнулся грустно Бенджи.
— Они хорошие, на самом деле. Не могу сказать, что они меня не любят. Но они действительно очень безответственные. А твои?
— Мои избавились от меня сразу же, как только представился случай. Теперь я даже не знаю, где они. Никаких контактов они мне не оставили. Да и не удивительно это. С детства я подвергался унижениям и попыткам сделать из меня невесть что. Я не оправдывал их ожиданий, так что мое детство было полно насилия.
— Ты был сложным подростком, да? — Луис вдумчиво вглядывался в его лицо, с комфортом улегшись на скамейке.
— Очень, — улыбнулся в ответ Бенджи, опустив лицо вниз и любуясь светлым и красивым лицом омеги. — Сначала я мирился с этим, думал, что так везде, у всех родители такие строгие и жестокие сволочи, но потом понял, что нет. И начал бунтовать.
Произнеся это, Бенджи осекся. Что если Луис узнает, что он — это Кидд и прочитает биографию бизнесмена из интернета? Очень многие детали вообще никак не сложатся. Его же за лгуна опять примут, а этого сильно не хотелось.
— Тот мальчик, о котором я говорил. Он тоже очень сложный, а это еще не период полового созревания у него. Но он все равно так радуется, когда, несмотря на все его закидоны, я глажу его по голове. Надеюсь, я хоть немножко ему помогаю.
— Думаю, что помогаешь. Мне всегда хотелось, чтобы кто-нибудь увидел во мне меня, простого человека. И был бы ко мне добр, не требуя взамен меняться кардинально. Когда ко мне проявили такое внимание, я вообще забыл обо всем, и пошел следом за этим человеком, не помня себя от радости.
— Жалко, что твои родители так ничего и не поняли. Но, по-моему, сейчас ты очень приятный парень.
Бенджи тяжко вздохнул.
— Я бы так не сказал... Я совершил много мерзостей.
— А это неважно. Это было тогда. Сейчас ты понимаешь и осознаешь это, поэтому все хорошо.
— Ну может быть... — пробормотал неуверенно альфа.
— Точно тебе говорю! Я знал дерьмовых парней. И они не понимали, что сделали не так. Говорили «я изменился», но на деле так и оставались дерьмом.
— ...
Бенджи действительно не был уверен, что он перестал быть дерьмом. Груз его вины за совершенные поступки висел якорем на шее и тянул ко дну, мешая гордо и прямо стоять, смотреть в светлое будущее.
Луис тем временем фыркнул, замечая задумчивое выражение лица, а затем встал с его колен.
— Не хочу сегодня катать. Хочу гулять. Пойдем.
— У тебя же ноги болят?.. — уточнил Бенджи.
— Нормально, если это медленная прогулка. А еще я хочу выпить баночку пива. Хотя завтра на работу. Я такой плохой учитель.
— ...
— Да уж, — усмехнулся Бенджамин.
Вместо того, чтобы быть порядочным учителем началки и проверять тетрадки, этот горе-учитель ходил и пил пивасик. Какой кошмар.
— Ты должен был сказать, что это не так! Что за молчаливое согласие! — фыркнул Луис, задрав нос. — Хочешь со мной?
— Ладно. Но пить не буду. Иначе домой потом не уеду. Да и тебя, наверное, надо будет проводить?
— Ну, мы можем и ко мне в гости сходить. У меня есть большо-о-ой балкон. Квартирка крохотная, а балкон большой. С панорамными окнами. Я туда подушек накидал. Он клевый. А еще у меня есть коллекция игрушечных мотоциклов.
Бенджи посмеялся. Звучало как откровенная завлекаловка, но он купился.
— Если приглашаешь, то я не против.
— Ура! Тогда пойдем. Прости... Я тебе помешал кататься.
Бенджи покачал головой.
— Да я уже свое откатал. Пойдем.
По пути к дому омеги они заехали в супермаркет купить пива и закусок. Бродя между стеллажей с товарами, Луис заметил маленький сувенирчик в виде слоника. Зачем он ему понадобился, было совершенно непонятно, и, заметив, как альфа с недоумением смотрел на игрушку в его руках, Луис быстро отвернулся, пряча сувенир от парня.
— Ты ничего не видел.
Тот подавил веселый смешок.
— Да-да, я ничего не видел.
Кажется, Бенджи был не один такой транжира, когда дело касалось бесполезных вещей. Это не могло не радовать.
— Это... жизненная необходимость! Очень красивая! — казалось, Лу пытался сам себя в этом убедить.
Когда они вышли из магазина, Луис вскинул руку и ткнул на семиэтажный простенький дом, в котором линией шли действительно большие балконы.
— Мой дом. Моя квартирка на последнем этаже. С балкона открывается очень красивый вид на парк через дорогу.
— Тогда идем?
— Угу!
Они двинулись в сторону дома, и тут, словно из ниоткуда, раздался чей-то детский голосок.
— Здравствуйте, учитель Лулу!
Луис замешкался. Бенджи обернул к нему голову и заметил, как сильно тот покраснел и засмущался.
— ...
— Учитель Лулу? — заинтересованно переспросил альфа.
От его вопроса омега, казалось, покраснел еще гуще. Бенджи не выдержал и засмеялся.
— Как мило.
— Думаешь, это не глупо звучит? Мне так нравится...
— Глупо? Почему это должно быть глупо?
Луис тряхнул головой и закрыл лицо ладонями. Пробормотав считалочку до десяти, он заметно успокоился и вновь стал боевым и веселым.
— Когда я устроился в школу, я разнервничался и произнес вместо Луис Лулуис. И это привязалось ко мне. Детишки теперь меня только так и называют.
Бенджи хотел оставаться серьезным и мрачноватым, каким был почти всегда, но в этой ситуации это было сложно. Он не мог сохранять лицо, а потому шел и смеялся.
— «Лулуис. Какая милота».
Луис засмеялся в ответ, заразившись смехом от альфы.
— Знаешь, тебе идет смеяться. У тебя очень приятный, заразительный смех. Еще и с хрипотцой. Ах... Мурашки по коже, — заулыбался омега, обняв себя за плечи.
Поднявшись на старом лифте до седьмого этажа, омега быстро вбежал в квартиру и спешно навел косметический порядок. Он явно не ожидал гостей, поэтому кое-где оставался легкий беспорядок.
— Чувствуй себя как дома! — торжественно заявил он, кидая пакеты с пивом и закусками на кофейный столик напротив большого балконного окна. — Кстати, можешь познакомиться с Гильермо.
— Гильермо?
— Ага. Моя морская свинка, — уточнил Лулу, ткнув пальцем на клетку у стены, в которой сидела розовая лысая морская свинка с забавным выражением мордочки.
— Оу. При имени Гильермо я подумал про какого-нибудь важного пушистого кота. А это свинка.
Бенджи развернулся и подошел к клетке, чтобы рассмотреть маленького зверька. В спину ему раздалось:
— Он очень важный и очень лысый морской свин.
Бенджи, который страдал в этом теле небольшой близорукостью, полноценно рассмотреть зверька смог только вблизи. И увидев, наконец, что из себя представляла лысая морская свинка, опешил, кажется, сильнее, чем за три года своей новой жизни.
— Святые небеса... — пробормотал он, глядя свинке в глаза, пока та глазела в ответ и радостно повизгивала.
— Можешь с ним поиграть. Гильермо любит новых людей.
Луис подошел поближе и прыснул с реакции Бенджи, которая отчетливо вырисовывалась на лице альфы.
— Правда, он красавчик? Прямо как ты, — хихикая, добавил Лулу.
— ...
Пакость воистину удалась.
— Ну знаешь...
— Ты прав. Разве может кто-то сравниться с Гильермо? — покивал важно омега, умирая со смеху с реакции Бенджи. — Шучу! Шучу! Не смотри на меня так!
Отсмеявшись и шумно выдохнув, Луис, наконец, выпрямился и успокоился.
— Ты любишь бекон? Сколько тебе ломтиков пожарить?
— Очень люблю. Особенно хрустящий, — Бенджи был рад сменить тему.
— Тогда положу тебе шесть ломтиков. Я, на самом деле, люблю поесть. Очень. Хотя по мне и не скажешь, — развел он руки в стороны, демонстрируя тощую фигуру. — Эх! Давно у меня никого не было в гостях, даже волнительно как-то. Последний раз тут был мой коллега после попойки. И это плохо кончилось...
— Что-то случилось? — встревожился Бенджи, снимая кожаную куртку и садясь в кресло возле кофейного столика.
— Ну как сказать... Оказалось, этот омега состоял в отношениях с другим омегой. Была увлекательная сцена ревности... Но я же не мог оставить человека в грязной одежде! Потому и переодел! Я был не так понят! Вот всегда я влипаю во всякие истории...
Луис так мило ворчал и оправдывался, что Бенджи не сразу осознал все сказанное, немного зависнув на фигуре омеги и его милых, таких естественных в своей неосознанности жестах.
— ...
— Гильермо укусил его за палец. Я был отомщен кровью, — сжав кулак, Луис натужно засопел и прикрыл глаза.
Бенджи, наконец, задумался о сказанном, в конце концов, эта тема была камнем преткновения всей его терапии.
— Наверное, моя очередь задать бестактный вопрос?..
— Ммм?
— Как много вообще подобных пар? Неужели у них, правда, получается жить вместе и справляться с течками при помощи «ПТПД»?
Он на минуту забылся и вышел из образа типичного альфы, который знать не знает ничего про омежьи колеса, и назвал точное название одного из самых мощных средств борьбы с болезненными течками. В конце концов, он сам его принимал.
— Вау... — уставился на него Луис. — Ты так в этом разбираешься... Даже знаешь название... Я поражен...
— ...
Бенджи мстительно прикусил себе язык.
— Я мало об этом знаю, — ответил Лулу на заданный вначале вопрос. — Один знакомый рассказывал мне, что когда невмоготу совсем, то они находят себе альфу. А потом могут снова долго и спокойно себе жить и не вспоминать про ваши феромоны.
— Это довольно грустно, — подумал Бенджи. — Когда ты понимаешь, что альфы это совсем не твое, но ничего не можешь с этим сделать, вынужденный под них ложиться...
Сейчас он действительно говорил за себя, вспоминая свое половое созревание и последовавшие проблемы, ставшие причиной разрушенных отношений с Гином.
— А ты сам? Если бы так все повернулось, ты бы стал встречаться с омегой? — осторожно спросил он, ощущая, как сердце готово провалиться сквозь землю.
— Честно?..
Бенджи кивнул.
Квартира Луиса представляла собой студию с двумя окнами, одно из которых выходило на балкон. Отправив бекон на гриль-сковородку, омега развернулся к своему гостю и вздохнул.
— Еще до первой течки я недолго встречался с одним омегой. Это скорее было любопытство, чем что-то серьезное. Он был очень милым. Тогда я пришел к выводу, что разницы особо нет. Вся соль заключалась только в феромонах и их влиянии на наши тела. А так... Омега, альфа. Какая разница — те же яйца, только в профиль. У обоих есть член.
Бенджи улыбнулся. Этот ответ его очень порадовал и воодушевил.
— Ну да, ты прав.
— Если так подумать, то я даже могу понять тех омег, которые вынуждены время от времени встречаться с альфой. Я ведь лишен альфы. Но из-за метки мое тело считает, что мой альфа со мной и требует его. Подавители в моем случае совсем не помогают.
— Наверное, очень тяжело? — участливо спросил Бенджи, снова забываясь, что он больше не омега.
Он чуть было не сказал, что понимает, каково ему. Благо вовремя прикусил себе язык и переиначил фразу.
— Супруг моего сводного брата вообще не может проводить течки без альфы. Никакие подавители вообще не помогают, и он мучается адской болью. Синдром зависимого феромона, — добавил он название этой болезни, снова удивляя Луиса своими глубокими познаниями.
— А ты любитель откровенных разговоров? — посмеялся он, а затем смущенно похлопал себя по розовеющим щекам. — Да, это тяжело. Даже если бы я нашел себе альфу, он бы не смог вынести моего запаха в течку. К счастью, синдрома зависимого феромона у меня нет. Спасибо хоть на этом.
— Так подумать, альфы катаются в шоколаде в этом плане, у них проблемы со здоровьем совсем иного толка, — вдумчиво покачал головой альфа. — Ох да... Что-то я забылся. Извини, если эти разговоры тебя смутили.
Луис заинтригованно уронил голову вбок, поглядывая на Бенджамина.
— Бен, а ты точно не переделанный под альфу омега? Говоришь совсем как наша братия.
— ...
Бенджи аж застыл. Конечно, он безбожно палился перед Луисом, но одно дело думать об этом самому, и другое, когда тебе на это указывает кто-то другой.
— А если я скажу, что я омега, застрявший в теле альфы, ты сочтешь меня за психопата?
Луис растерянно похлопал ресницами, а потом улыбнулся.
— Ты хочешь быть омегой?
— Нет, не хочу. Ни в одном глазу. Это... довольно сложная тема.
Альфа заметно занервничал, и Луис решил отвернуться ненадолго, решив, что его взгляд смущает Бенджи. Благо бекон уже начал шкворчать и просился перевернуть себя на другую сторону.
— Бен, не волнуйся. Все хорошо. Я не считаю тебя психопатом. Даже если ты признаешься, что ты смурфик.
Бенджи прыснул. Вот Луис всегда был такой. Оставаться с ним серьезным было совершенно невозможно.
— В любом случае, я альфа. И я учусь воспринимать себя таким, какой я сейчас есть.
— Значит, ты такой замкнутый и необщительный не потому, что не любишь людей? А потому, что с альфами тебе говорить не о чем, а омег ты стесняешься?
— Скорее, и то, и то.
— Так же с ума сойти можно. Когда некому выговориться.
— Я уже два года работаю с психотерапевтом. Так что мне есть кому выговориться. Да и... Брат с его супругом поддерживают меня, хотя я им много горя причинил.
— Вот как... Это хорошо. Хорошо, что есть кому выговориться. И... Спасибо, что доверился мне, Бен.
Луис обернулся к нему и улыбнулся очень теплой и красивой улыбкой, способной растопить заледеневшее сердце омеги в теле альфы. Бенджи улыбнулся в ответ и кивнул.
— В конце концов, ты ведь мне тоже открылся, так что это довольно честно, не так ли?
— Хах. Ты классный, Бенджи. Выше нос.
Когда бекон поджарился, Луис разложил его по тарелкам, открыл баночки с пивом и вручил лакомство альфе.
— Вкуснота. Спасибо, — обрадовался Бенджи и быстро отправил первый хрустящий ломтик бекона в рот.
Луис сел на пол и облокотился руками на кофейный столик. Выглядел он при этом на удивление серьезным, без привычной позитивной дурашливости.
— Бенджамин, — позвал он, заставив альфу немного напрячься. — Хочешь вместе жить, а?
Парень поперхнулся закуской от неожиданности прозвучавшего предложения. Закашлявшись, он еле пришел в себя, с туповатым выражением лица уставившись на омегу. Луис же, как ни в чем не бывало, добавил:
— Скучно жить одному.
— Но ты меня даже толком не знаешь! — возразил Бенджи. — Как можно предлагать такое незнакомцу, еще и альфе! Где твой инстинкт самосохранения...
Луис фыркнул.
— А что ты мне сделаешь? Изнасилуешь?
— ...
— Нет...
— Ну так и в чем проблема? Мы оба понимаем, что это невозможно.
— Но все равно... — пытался было возразить Бенджи, но Луис пер на него как танк.
— К тому же, я так понял, ты с братом живешь? Наверняка это бесит?
— ...
— Ты подумай. Предложение в силе на неограниченное время.
— Я живу в своей отдельной квартире. У брата семья. К тому же он богатый. Они живут в роскошной вилле на берегу. Обычно я просто заезжаю к ним в гости несколько раз на неделе. Хотя, может я им уже мешаю... В конце концов, у них завелся грудничок.
Бенджи сам не понял, зачем он все это рассказал. Когда он нервничал, вовремя захлопнуть варежку было подчас трудной задачей. А сейчас он очень нервничал и ощущал, что весь его хлипкий карточный домик снова разлетелся на кусочки.
— Я посоветуюсь сначала со своим врачом, — резюмировал он, найдя в своих мыслях спасительную соломинку.
— Значит, ты серьезно задумался? — обрадовался Лулу. — Ура! Мы бы могли смотреть ночью фильмы, — заулыбался омега, уводя мысли Бенджамина на кривую колею.
Ведь раньше все ночные посиделки за просмотром фильма всегда заканчивались по одному сценарию — сексом. Тряхнув головой, Бенджи приказал себе взять свое тело и разум под контроль. Не давать этому глупому Лулу дурить ему голову.
— Хм. Значит у твоего брата есть маленький? — подперев лицо ладошками, Луис мило и мечтательно заулыбался.
— ...
— Да. Родился несколько месяцев назад...- нехотя ответил Бенджи.
— Омежка... — решил он уточнить.
— Омежка... Как мило! Любишь племяшку?
— Ну да... Он миленький. Даже особо не плачет.
— И ты наверняка боишься его? — с пониманием заулыбался Луис.
— Ну как сказать... — сглотнул Бенджи. — Мне немного не по себе... Не столько из-за маленького ребенка, сколько... В общем, проехали, — уклончиво ответил тот.
Как он мог сказать Луису о том, что ему странно было смотреть на ребенка, которого родило его родное тело. В самом прямом смысле этого слова это был его собственный ребенок. Просто его сознание в момент родов находилось не там, где ему было положено быть при рождении. И как вот можно было спокойно относиться к этому ребенку? Вот Бенджи его и избегал.
Луис, наконец, отпил из баночки с пивом, подталкивая второе альфе. Хотя Бенджи сказал, что не будет, ему он все равно предложил, после чего встал и подошел к шкафу.
— Смотри. У меня есть выдвижная кровать. А я сам всегда сплю на этом диване. На нем удобнее и проще.
— Ладно... — пробормотал Бенджи, ощущая себя неловко и нервно от происходящего.
— Ты можешь отказаться, если тебе некомфортно. Я не давлю. Не стесняйся быть со мной откровенным.
— Да ладно... Я вдруг подумал, что мне тоже хочется пива. И совсем не хочется домой.
— Тогда оставайся. Утром я пойду на работу и оставлю тебе ключи. Спи сколько влезет.
— Серьезно?..
— Не думай, что я какой-то дурак. Просто ты не выглядишь вором, богатенький папик. К тому же тут совсем нечего брать. Из ценного тут только мое нижнее белье, — хихикнув, омега подхватил пакет с кальмарами, охотничьими колбасками и чипсами, взял бутылки и кружку с пивом и вышел на балкон. — Красота...
Упав на подушки, он растекся по полу с мягким ковролином с самой довольной улыбкой на лице.
— Здесь, и правда, уютно, — поддакнул Бенджи, выйдя на балкон следом и укромно сев рядом.
По рамам окон была зафиксирована елочная гирлянда, которая светилась мягким белым светом. В углу стояла этажерка с тремя горшками разнообразных видов суккулентов. Рядом стояла стопочка с любовными романами знаменитых писателей-бестселлеров. И повсюду сидели разнообразные мягкие игрушки в антураже таких же мягких небольших подушек. В другом углу лежал теплый плед, а на нем ноутбук с проводами от зарядки.
— Я же омега, — улыбнулся Луис, оставшийся довольный вердиктом альфы. — Все омеги любят строить такие гнезда.
— Ну да... Ты совершенно прав.
Бенджи, наконец, расслабился. Нервирующая ситуация пошла на спад. В отличие от того омеги, что позвал его на свидание, Луис был совсем другой. Его настойчивость совсем не касалась близости и секса. Скорее, этому пареньку просто было одиноко. Ведь за оптимистичным каркасом всегда скрывалось нечто очень ранимое, печальное и вечно горюющее о чем-то существо. Бенджамин уже давно начал это подмечать.
— Хочешь посмотреть какой-нибудь фильм? У меня еще пока действует подписка по бесплатному промокоду.
— Давай. Я согласен.
— А брату звонить не будешь?
Луис перелез поближе к альфе на подушках, подтягивая ногой к себе плед с ноутбуком.
— Точно. Надо позвонить.
Он и забыл об этом правиле — сообщать Гину, который являлся его официальным опекуном, пока он числился недееспособным из-за психических заболеваний, когда он не будет ночевать дома. Достав мобильный, он набрал его номер, все равно тот был самым частым набираемым контактом из всего скромного списка.
— Гин? Привет.
— Привет, — ответил знакомый низкий голос альбиноса. — Мы скоро садимся ужинать. Ты сегодня не приедешь?
— Я тут немного выпил пива, поэтому на мотоцикл уже не сяду. Останусь на ночь у друга, с которым познакомился в байкерском клубе. Я завтра к вам заеду, не волнуйтесь обо мне.
В телефонной трубке повисла недолгая тишина.
— В смысле не волнуйся... Ты уверен, что это надежный человек?
— Да, более чем. Он уже несколько раз выручал меня.
Гин снова промолчал пару мучительных секунд, отчего у Бенджи возникло ощущение, будто он отпрашивался у папы погулять вечером с другом из школы. И это в его-то годы!
— Ладно. Позвони мне утром, как проснешься.
— Лады.
— Повеселись там. Только не вляпайся опять в неприятности.
— Постараюсь. Приятного вам с Беном аппетита.
— Угу, спасибо. Пока-пока. Если что-то случится, сразу звони мне. Я тотчас приеду.
— Хорошо, спасибо, Гин. Пока.
Положив трубку, Бенджи удовлетворенно выдохнул. Определенно, такие отношения с Гином ему были куда комфортнее тех, которые были до этого. Гин в качестве старшего брата был почти идеальным. Хотя иногда, казалось, что тот был больше не братом, а излишне заботливым папочкой, который вечно хлопочет, не забыл ли его малыш надеть шапку, прежде чем идти играть в детской песочнице.
— Он о тебе так печется, — улыбнулся Луис, который невольно слышал весь разговор, так как сидел рядом. — Сколько ему лет?
— ...
— Двадцать пять... — нехотя признался Бенджи.
Реакция Луиса не заставила себя ждать.
— ...
Предательский смешок вырвался из плотно поджатых губ омеги. Бенджи решил тактично это проигнорировать.
— Ой, что-то в горло попало... — ему еле удавалось подавить откровенный смех.
Еще бы. Двадцатипятилетний парень заботился о тридцатилетнем как курочка-наседка.
— Но это здорово. Ему не все равно на тебя.
— Он сирота с синдромом гиперответственности, — беззлобно огрызнулся Бенджи. — Мы оба были не нужны этому миру, своим родителям, вот и сблизились. Конечно, на деле он мне никакой не брат, но мы уже привыкли так считать.
Это была не совсем правда, но Бенджи решил не уточнять, какие отношения их раньше связывали.
— Какая разница? Брат по крови или нет — разве это важно? Я завидую. Я бы хотел иметь такого брата.
— Да... Он хороший человек... И долгое время я его совершенно не ценил... За что до сих пор себя ненавижу...
Бенджи обреченно уронил голову вниз. Он действительно корил себя за все свои необдуманные провокационные поступки. Вел себя, как истеричка последняя.
— Но он все-таки тебя не послал, верно? И простил, — мягко возразил Луис, видя, как парень искренне сам себя бичевал за это.
— Ага... Наверное. Хотя я этого совершенно не заслуживаю.
— Здорово ведь! Я думаю, у тебя были свои причины вести себя так, как ты себя вел. Иначе бы он не простил тебя. Он понимал их, поэтому ты прощен. Или я не прав?
— Я не знаю... Не уверен.
Луис надул губы и мстительно ущипнул парня за руку.
— Не спорь.
Бенджи изумленно на него глянул, потирая пострадавшее место.
— Да я и не спорил...
Луис вздохнул. А потом снова хозяйски улегся у альфы на коленях, повернув голову к балкону и улыбнувшись открывшемуся пейзажу.
— Смотри... Какой красивый закат.
— Да... Красиво.
— Бен. А у тебя есть мечта?
— Мечта? Да нет... Не думаю. Но у меня появилась цель, впервые за долгие годы жизни. Я хочу закончить свое лечение и выздороветь. Принять нового себя и научиться радоваться жизни.
— А что сейчас мешает? Почему ты не можешь себя принять?
— Это... сложно объяснить.
— А ты попробуй.
— Если бы все было так легко, думаешь, я бы страдал сейчас? — усмехнулся Бенджи.
— Хм... Как так вышло, что ты... словно омега? Или как это объяснить... Ты альфа и любишь омег, но при этом тебе сложно... Не понимаю...
Бенджамин помолчал. Потом его укусила какая-то муха.
— Ты посчитаешь, что я спятил, но я раньше был омегой. Серьезно. А потом, по щелчку — хоп, и поменялся телами с альфой. Он застрял в моем теле, а я в его.
Настала звенящая тишина. Луис глупо сморгнул сказанное с кончиков ресниц, а потом резко сел, уставившись на Бенджи с отчетливым недопониманием на лице. Казалось, будто бы он понял, зачем альфа лечился у психотерапевта и подшучивал всякий раз про колеса.
И все же Луис не был бы Луисом, если...
— А где сейчас тот альфа? Точнее... твое тело?..
Бенджамин изумленно уставился на него.
— ...
— Да я пошутил! Ты чего! — рассмеялся он. — Реально поверил в этот бред?
Лу посмотрел на него, поджал губы и наморщил нос. А затем упал обратно головой на колени. Дуться слишком долго у него не получалось, поэтому он шумно выдохнул все свое недовольство, вновь уставившись в окно.
— Это было бы странно. Но я бы все равно не стал смеяться, даже если бы все сказанное тобой было бы правдой.
Бенджи натянуто улыбнулся, но решил тему эту опасную больше не продолжать. Другим не стоило знать всю подноготную этой истории, поэтому он решил свести все в более логичное и рациональное русло.
— Просто долгое время у меня были проблемы с самоидентификацией. Я считал себя омегой, моя токсичная семья относилась к этому крайне негативно. И, естественно, крайне отрицательно высказывалась об однополых отношениях. И когда я перерос это состояние и понял, что мне все-таки нравятся омеги, а не альфы, в голове все поломалось. Что где правильно, где как нужно и так далее...
— Знаешь, что скажу? Из тебя вышел очень милый альфа. Ты точно найдешь себе хорошего омегу, который примет тебя таким, какой ты есть. А твои родители дураки. Если у меня будет ребенок... Что, видимо, вряд ли... И он скажет, что он... другой... То я это приму. Мне будет важен он, а не его ориентация. Это их вина, что тебе было плохо. И из-за того, что тебе было плохо и больно тут, — ткнул он себя кулаком в сердце, — ты, наверняка, и делал плохо другим. Я это по детям из школы сужу.
— Ну да. В школе у меня не было друзей. Пока не встретил брата. С тех пор у меня был только он. Потом, конечно, я завел друзей, когда вырос, но... Это не были в полном понимании близкие друзья. Так... Товарищи по тусовке.
— А есть фотка брата?
— Ага. Есть одна. Мы там втроем.
Он достал телефон, но ему даже не понадобилось снимать его с блокировки. Искомая фотография стояла у него на заставке и рабочем столе. Все же Бенджи открыл галерею и показал чистовую фотографию, без мешающихся надписей и значков смартфона.
— Это брат. А это его супруг. Его тоже зовут Бенджамин.
Вертикальная селфи-фотография была когда-то сделана Гином по инициативе этой дурацкой счастливой парочки. Они вдвоем зажали хмурого Бенджи в тиски, чтобы влезть в вертикальный кадр и щелкнули сверху при помощи селфи-палки.
— Ух ты-ы... — протянул завороженно Луис, забрав телефон и во все глаза уставившись на снимок. — Он альбинос, да??? Круто! Такой красавчик!
А затем его взгляд, наконец, переключился с двух альф на омегу.
— ...
— Бенджи...
Голос Луиса внезапно сделался таким раболепным и лепечущим.
— Ты посмотри... Омега... Какой он... Какой он красивый... Маленький. Милый... А какие глаза... Какое все... Ах!..
— ...
Бенджи покрылся мурашками, во все глаза глядя на реакцию Луиса. У него задрожали руки.
— Боженьки, он такой красивый.
— Думаешь?..
— Очень думаю! Он модель?
— Нет... Акула бизнеса... Гений, в общем. У него есть компания, и он помог брату начать его ресторанный бизнес...
У альфы кружилась голова. Сколько не пытайся отпустить ненавистное родное тело, поди попробуй разорвать с ним связь. Слышать все эти комплименты в свой адрес было и приятно, и странно, и горько одновременно.
— Если бы он был моделью, то я бы точно купил что-нибудь из того, что он рекламировал.
Бен тепло усмехнулся.
— Я ему передам. Мне тяжело воспринимать его как омегу.
Поняв, что ляпнул что-то странное, он тотчас поправился:
— Потому что это омега моего брата. Они так сильно любят друг друга... Я до сих пор в шоке, что на свете бывает такая сильная любовь.
— Видимо, у вас вся семья такая. Твой брат тоже хорош, смотри. Красавчик же. И ты тоже очень красивый. Омеги, глядя на тебя, шеи сворачивают. Эх, мне бы вашу внешность.
— Зачем? — удивился Бенджи. — Ты очень красивый. И милый. Не принижай себя. К тому же ходить с красивой мордой — накликивать на себя постоянно беды. Ничего хорошего.
— Я благодарен тебе за попытку меня утешить, но ты посмотри еще раз на этого омегу. Я и близко не стоял с ним по красоте.
Бенджи фыркнул и отмахнулся.
— Я не воспринимаю его красоту.
— Но ты сказал, что я красивый. Значит, мою воспринимаешь?
— Угу.
— У тебя плохой вкус...
Сказать - то он сказал, но смущенная улыбка так и расцвела на губах омеги.
— Я не знаю, есть ли у меня вкус в омегах, и есть ли у меня какой-то идеальный типаж, но лично ты мне кажешься очень милым и красивым.
— Ну все-все, засмущал!
Луис схватил подушку под рукой и зашвырнул Бенджамину в лицо, силясь скрыть свое собственное смущение. Затем он кое-что вспомнил и вытащил свой телефон из кармана джинсов. Затем залез в облачное хранилище и нашел фотографию времен средней школы, где он по-дурацки стоял рядом со своим другом.
— Смотри. Это я и мой друг.
— Это он тебя, да?..
— Ага. Первый красавчик параллели.
— ...
Бенджи поджал губы.
— Знаешь.
— М?
— Что я и понял, пройдя через все свое адское колесо сансары, так это то, что не надо судить о человеке по его внешности. За красивой внешней оболочкой может скрываться токсичный и отвратительный человек. Как и за необычной, неформальной — крайне старательный, трудолюбивый и ответственный добряк.
— Я с этим согласен, но... Мы с детства вместе были. Гуляли, играли. Я не видел в нем альфу.
— Может, ты считаешь упрямо, что твоя внешность не дотягивает до того парня, с чем я в корне не согласен, но, в отличие от него, у тебя восхитительная сила и воля к жизни. Тебе ее буквально сломали, лишили будущего. Но ты все равно улыбаешься, крутишься тут так позитивно и продолжаешь жить. Это меня восхищает. И мотивирует не сдаваться.
Бенджамин шумно вдохнул, набирая в легкие воздуха, чтобы продолжить свой откровенный монолог.
— Один раз я уже сдался. И если бы не брат и его прощение, все бы закончилось очень печально. Поэтому ты хороший человек. Гораздо лучше и красивее того парня с нашего селфи.
Это был крик души и откровение. Бенджи забыл, что на снимке теперь был не он, а Кидд, к которому эти слова были неприменимы, но сейчас это не имело никакого значения.
Луис молчал пару минут, глядя, казалось бы, в пустоту. А затем грустно улыбнулся и перехватил ладонь альфы, играясь с красивыми длинными пальцами.
— У меня есть плакательный угол, — поделился светлый омега. — Вон там. Иногда я покупаю что-то покрепче, забираюсь туда. Пью и реву.
— Ты прав. Нельзя все держать в себе.
— Мне некому высказаться. Но я чувствую, что могу рассказать тебе все-все, и ты не будешь надо мной смеяться. И мне от этого спокойно.
Бенджамин утвердительно кивнул, всем своим видом демонстрируя готовность морально поддержать со всеми душевными проблемами. Луис усмехнулся.
— Спасибо, Бен.
— Делись со мной. Я пойму тебя. И не буду смеяться.
— Я тоже не буду смеяться. Обещаю. А теперь... пошли, наконец, смотреть фильмы???
— Да! Хватит на сегодня серьезных тем.
— Что смотрим??? Ужасы? Комедии? Романтика? Ужасно-комедийная романтика?
Луис резво соскочил с колен и распахнул ноутбук, выводя его из спящего режима.
Бенджамин смешливо хрюкнул.
— Все, что угодно, только не ужастики.
— Боишься?
— Боюсь.
— Я хочу переодеться в домашнюю одежду. В джинсах тесно и неудобно... Может тоже хочешь переодеться? У меня есть чистая футболка огромного размера. На тебя налезет. Я люблю одежду альф. Она просторная и удобная.
— Хах, как скажешь.
Отложив ноутбук, Луис подскочил и вернулся в комнату, залезая в шкаф с одеждой. Для себя он достал свою привычную футболку с домашними штанами в кружочек, а для Бенджи нашел большую белую футболку без принта.
— Вот, — вручил он ее зашедшему следом альфе.
— Ок. Спасибо.
— Я... в ванную пойду переоденусь... — смутившись, пробормотал Луис и почапал в сторону ванной комнаты.
— Да, хорошо, — спокойно кивнул Бенджи в ответ.
Встав у дивана, он снял свою черную футболку, оголяя покатые плечи и массивную спину. Пусть он забил на тренировки и заметно похудел с того времени, как владельцем этого тела был Кидд, оно все еще сохраняло свою форму, способную свести с ума многих омег.
Луис опомнился, что забыл сказать про штаны, которых не было для замены на такого крупного альфу, и обернулся, как назло в этот момент. Увидев спину альфы, он застыл, уставившись на это немое великолепие. Оставалось только горько вздохнуть.
— Штанов для тебя у меня нет... — пробормотал он.
— Ничего, в джинсах посплю, — отозвался Бенджи, разворачиваясь к нему лицом и опуская вниз футболку.
На сотую долю секунды Луис успел увидеть торс и массивную грудь и страдальчески закрыл глаза. Покачав головой, он развернулся на пятках и улетел в ванную, оставив Бенджи стоять озадаченным его странным поведением.
Переодевшись и вернувшись к альфе, он уверенно и торжественно заявил:
— Смотрим комедию!
Они уселись на этот своеобразный диван из подушек на балконе, закуски были под рукой, на коленях лежал ноутбук, а на экране запустилась начальная заставка нашумевшей комедии с высоким рейтингом.
Комедия действительно была качественной и смешной, отчего двое зрителей на вечернем балконе вовсю хохотали с каждой сцены. И, когда фильм подходил к концу, Луиса окончательно сморило, и он уснул у Бенджамина на плече. Уснул так сладко, что Бенджи не решился его будить. Спать на балконе было такой себе идеей, поэтому он решил перенести парня на кровать, когда комедия закончится. А пока он заботливо накрыл их пледом.
Увы, досмотрев комедию, альфа сам не заметил, как провалился в сон, убаюканный близостью того, кто ему искренне нравился.
Мысль, что спать на балконе было хреновой идеей, только подтвердилась, когда Бенджамин проснулся утром. За ночь они развернулись вдоль балкона, чтобы вытянуть ноги, и Луис все это время с комфортом и удобствами посапывал прямиком на альфе. И все бы было ничего, если бы не одно «но» в физиологии альф, с которым юный омега в этом теле еще не привык справляться.
С тех самых пор, как Бенджи во второй раз вернулся в это тело, он не решался касаться себя даже рукой. Поэтому редкие утренние стояки им гордо игнорировались — в конце концов, все проходило само собой. Разумеется, секса у него тоже никакого не было, да и не хотелось, несмотря на физиологические позывы тела.
И теперь, когда то очутилось в такой опасной близости от омеги, запах и феромоны, видимо, уже не играли никакой роли — либидо Кидда дало о себе знать, явив гордый стояк.
— «Господи...», — стыдливо взмолился Бенджи, умоляя дурацкое тело успокоиться.
Он попытался как-то аккуратно выползти из-под Луиса, но это было тяжело сделать, когда омега спал на тебе без задних ног.
Как назло, от его возни омега заерзал и сонно начал бормотать:
— Чего... Я что, опять уснул на пульте... Дурацкий пульт...
Он явно еще не проснулся, не осознал, где, а точнее на чем, спал. По привычке Лулу сунул руку вниз, силясь достать мешающий пульт и отбросить его в другой угол дивана, чтобы не давил на тело и не мешал спать.
Бенджи прикусил губу, когда тот схватился за этот так называемый пульт.
Стоило ладони обхватить его, Луис ощутил, что что-то не так.
— А...
Медленно открыв глаза, он обнаружил, что лежал на Бенджамине, а не на диване, и то, что он принял за пульт, пультом вовсе не являлось.
— ...
— Ну... Мне льстит... — пробормотал он.
А потом резко убрал руку и уронил голову на грудь альфы. В этот момент они оба умерли со стыда.