Винни Хакер
– Мне… – сдавленно шепчет Элис. Становится при этом настолько красной, что даже вызывает удивление этой яркостью. – Винни… Мне нужно в ванную, – шумно выдыхает в конце.
Сажусь и плавно соскакиваю с койки. Нависая над ней, ненадолго застываю. Прикидываю, как безопаснее всего туда добраться. Быстро принимаю решение, наклоняюсь и, подсовывая под Элис руки, осторожно отрываю ее от скрипучего прорезиненного матраса.
– Стой… – шепчет она на пределе каких-то чувств. Стыд, конечно, выше всего. Я не из робких, но ее так жарит, что каким-то странным образом и мне передается. Чувствую, как шею и лицо горячей волной лупит. – Что ты делаешь?.. Я сама могу… Хакер?
У меня до хрена чего сказать наберется. Только не сейчас.
– Оставь одеяло, – все, о чем прошу ее, не пытаясь сдерживать тихий смех.
– Нет, – снова это судорожное скручивание у груди. – Опусти меня.
– Черт, Дикарка… – шумно выдыхаю я. – Ладно, давай так, – смотрю в ее широко распахнутые глаза. – Я отпущу тебя только в ванной. Скидывай одеяло. Быстрее закончим.
– Но… На мне нет одежды, – признается Холид со свойственным ей паническим ужасом перед самой ерундовой ситуацией.
Почти ерундовой.
– Совсем ничего? – спрашиваю типа спокойно.
Скольжу взглядом по бретелькам майки. Усиленно сосредотачиваюсь на той части голой кожи, которая находится поверх моей руки. Резко тяну носом кислород. Грудь при этом распирает так, будто понятия максимального наполнения легких не существует. Раздувает и раздувает.
– Только белье… – шелестит Лиза сдавленно.
Громко сглатывая, резко прекращаю всасывать воздух.
– Ну, нормально, – звучать стараюсь так, будто и правда все путем. – Я не собираюсь пялиться. Не в этой ситуации, окей? Я не настолько козел.
На самом деле меня уже кроет. Кажется, совесть дома забыл.
Но я реально пытаюсь держаться. Пока Дикарка не позволяет одеялу свалиться на койку.
Сука, козел, конечно… Еще какой козел!
Закусывая губы, торможу участившееся дыхание. Опускаю веки и сходу начинаю идти. Но по пути в ванную все подмечаю – и отсутствие лифчика, и прозрачную майку, и оголившийся подрагивающий живот, и большой прямоугольный пластырь, и целомудренные белые трусики, и округлые гладкие бедра.
Низ живота прошивает жгучим спазмом. Сокращает и блокирует мышцы. Не знаю, как двигаться удается. С трудом сглатываю и выпускаю шумный выдох, когда жар ползет выше. Скручивает и жарит грудные. Будто физически опаляет плечи. Я никогда не сгорал под солнцем, но сейчас ощущаю что-то похожее. Особенно, когда накрывает спину.
Оказавшись в ванной, практически облегчение испытываю. Опуская Элис на ноги, еще какое-то время придерживаю. Смотрю исключительно в ее расширенные и блестящие от влаги глаза. Мимоходом отмечаю, как часто подрагивают ресницы, как распахиваются губы и ускоряется дыхание.
Повторно сглатываю. Инстинктивно. Практически всухую.
– Стоишь? Голова не кружится? – спрашиваю, незаметно соскальзывая ладонями по спине.
В поясничном прогибе торможу. Напряженно вдавливаю пальцы, но к себе не толкаю. Жду, когда полностью поймает равновесие.
– Вроде стою… – отзывается Элисон шепотом.
Как бы ни стеснялась, глаза не прячет. Так же интенсивно, как и я, вглядывается.
– Ты же не полезешь в душ? Тебе нельзя, знаешь? Не сегодня, – напоминаю приглушенно.
– Нет… Мне не в душ… – прикусывая нижнюю губу, слегка мотает головой.
– Окей… – выдыхаю так же на пониженных. – Тогда я жду за дверью.
– Угу.
Отпускаю ее медленно. В любой момент готов поймать, но необходимости, к счастью, не возникает.
Свободно выдыхаю и полной грудью вдыхаю, только оказавшись в палате. Прикрывая глаза, прижимаюсь спиной и затылком к стене. На автомате вслушиваюсь в то, что происходит за дверью. Почти сразу же начинает литься вода. Не удивлюсь, если Дикарка прибегает к этой хитрости только для того, чтобы справить нужду.
Пиздец, конечно, у нее загоны. Но и я, оказывается, тот еще извращуга. Люто вставляет эта ее дикая стыдливость. И то, что позволила увидеть. И то, что увидел. И то, что кроме меня никто больше не видел. Каламбур, знаю. Однако именно так выстраивается все это в башке. Именно так воспринимается. Именно так… После всего, к чему я привык и стал относиться, как к должному, очень странно, что майка и глухие трусы Холид зависают в моем сознании и продолжают разгонять по телу кровь.
Понимаю, что нужно экстренно приходить в себя, но меня ведет. Бомбит нещадно. Если бы не операция, не знаю, как бы все свои обещания держал.
Мать вашу, мне следует настроиться, что с Дикаркой процесс сближения будет долгим. Настроиться и ни на что не рассчитывать. Вообще ни на что. И так нехило ситуацию сегодня развернуло. Она разрешает мне быть рядом и при разговоре использует немного больше слов, чем поднадоевшие, но, увы, привычные «отстань», «отпусти», «уходи»…
Едва стихает шум воды, дверь ванной открывается.
– Ты не смотришь?
Только Элис спрашивает, мой взгляд сам собой падает вниз.
– Не смотри!
– Извини. Я не специально. Не смотрю уже, – откидывая голову, максимально поднимаю глаза. Разглядываю потолок. – Давай, пошли обратно, – легко подхватываю ее на руки и быстро шагаю к койке.
Даю себе слово, что не посмотрю, даже если она вдруг попросит. Так-то! На ощупь сдвигаю одеяло и осторожно роняю Богданову на матрас. Отрывисто вздыхаю, пока она кутается.
– Все, – звучит, как дозволение. Но я еще какое-то время не решаюсь опускать взгляд. – Спасибо за помощь… И за то, что не смотрел… Спасибо…
– Угу, – отмираю я. – Всегда пожалуйста.
Когда, наконец, сталкиваемся, повисает тишина.
– Э-э-э… Кхм… – сипло протягиваю я. – Уже поздно. Тебе стоит поспать.
Эдис несколько раз моргает. Кажется, что не сразу может обработать то, что я сказал.
– А как же ты? – спрашивает обеспокоенно. – Тебе ведь нет, где лечь…
– Прости, конечно, – выдаю достаточно ровно и, дернув за шнурок на стене, гашу свет. – Но я собираюсь спать с тобой.
Пользуясь оцепенением Холид, ловко перемахиваю через нее и занимаю место у стены.
– Так нельзя!
Ужас, который рвет ее шепот на слоги, почти забавляет. В остальном не до смеха, естественно. Оказавшись так близко к своей Дикарке, ощущаю, как все мои основные показатели взлетают к верхним границам. Одно лишь сердце столько энергии вырабатывает, что впору взорваться и разлететься на атомы. С трудом контролирую тело, принуждая его к абсолютной неподвижности, иначе… Иначе, блядь, опасаюсь, что поддамся инстинктам.
– Места много. Мы даже не соприкасаемся. Представь, что не вместе лежим.
– Мне… – резко вздыхает. – Мне кажется, что ты на меня смотришь.
– Не смотрю. Я уже закрыл глаза.
Ложь во благо. Клянусь.
– А-а… – тянет неопределенно. Чувствую, как прилетает в подбородок теплом ее выдох. – Точно никто не расскажет, что ты тут спал? Маме почему-то не разрешили.
– Точно. У меня связи.
Да клянусь же, во благо! Со всей ответственностью, черт возьми.
– Хорошо.
Мой следующий выдох по высоте звука способен перекрыть как минимум шум льющего за окном дождя.
«Дикарка позволила мне спать с ней в одной постели…», – верчу это в сдавленном мозгу, охреневаю и тут же пытаюсь прийти в себя.
– Доброй ночи, Винсент.
О, я уверен, эта ночь будет самой… лучшей.
– Доброй, Дикарка.
То ли наркоз еще действовал, то ли я все-таки преувеличиваю свое влияние на Холид, она засыпает поразительно быстро. Я же, вслушиваясь в ее едва различимое мирное посапывание, горю в огне любовной лихорадки. По-другому не знаю, как назвать. Когда похоть в очередной раз стихает, я, блядь, тупо запах ее вдыхаю и торчу без всяких извращений. Дотронуться не смею, хотя, конечно, очень хочется. Просто обнять и прижаться всем телом. Клянусь, мне бы этого сейчас хватило, чтобы поймать высший кайф. Но я ведь обещал. Поэтому довольствуюсь тем, что получил.
_______________________________________________
Как по мне, милая глава :_>
Ставим звёздочки!♡