Начало
Прошлое. Их первая встреча
Университет был полон блестящих людей — наследников, аристократов, потомков самых влиятельных династий мира. Но даже среди них Лукреция выделялась.
Альфонсо заметил её сразу.
Не потому, что она была красивее остальных. Красота здесь была стандартом.
Но она... она была другой.
Высокая, с идеальной осанкой, она прошла по кампусу так, словно уже
владела этим местом. Ни единого лишнего жеста. Ни капли сомнения.
Но самое поразительное было в её глазах.
Лазурный взгляд, в котором читалась ледяная выдержка. Ни страха, ни восторга, ни интереса. Только безупречное самообладание.
Все смотрели на неё.
Но она не смотрела ни на кого
До тех пор, пока не встретилась взглядом с ним.
И этот миг был подобен удару тока.
Лукреция знала, кто он.
Альфонсо де Града. Имя, которое вызывало уважение даже в её мире.
Его семья не правила преступным миром, но правила всем остальным. Империи, банки, заводы, корпорации. Их слово значило больше, чем закон.
Она не планировала подходить к нему.
Но когда их взгляды встретились, она почувствовала что-то, чего не ожидала.
Интерес.
Этот союз вызвал бурю.
Её семья не приняла её выбора.
Она должна была стать королевой преступного мира, а вместо этого выбрала мужчину, который жил по другим законам.
Лукреция отказалась от своей семьи, от власти, от всего, что делало её частью их мира.
Но Альфонсо остался тем, кем был всегда — наследником, правителем, человеком, чьё слово решало судьбы.
Его семья могла быть недовольна, могла видеть в ней угрозу, но они не отвернулись. Они не могли.
Потому что Альфонсо оставался во главе их империи.
Шли годы.
Лукреция хотела ребёнка.
Хотела подарить Альфонсо наследника, хотела быть матерью.
Но каждый раз судьба забирала её мечту.
Один выкидыш. Второй. Третий.
Она видела, как Альфонсо скрывает боль. Видела, как он продолжает держаться за них двоих, даже когда внутри неё всё рушилось.
Она хотела этого больше, чем власти, от которой отказалась.
Хотела больше, чем своего прошлого.
И однажды чудо произошло.
Она снова забеременела.
Но беременность протекала тяжело. Врачи говорили, что ребёнок не выживет.
Что ей нужно сделать выбор.
Она отказалась.
Она держалась за эту жизнь с той же силой, с какой когда-то держалась за свою любовь.
Вивьен родилась преждевременно.
Слабая, хрупкая, но живая.
Это было единственное, что имело значение.
— Ты готова, дорогая? — голос матери был мягким, но твёрдым.
Вивьен посмотрела в зеркало.
Она знала, кто она.
Она была их дочерью. Их гордостью. Их слабостью.
И теперь мир должен был узнать об этом.
Утро было таким же, как и всегда.
Мягкие простыни, пахнущие французским парфюмом, солнце, пробивающееся сквозь тяжёлые шторы, и голос её матери — спокойный, размеренный, идеальный.
— Ты готова, дорогая?
Вивьен посмотрела в зеркало. Золотистые волосы рассыпались по плечам, лазурные глаза смотрели уверенно, но внутри... Внутри она чувствовала, как всё сжимается.
Сегодня был важный день.
Первый день в школе.
И не просто в школе. В Академии.
Мир, в котором она росла, подчинялся совсем другим законам. Здесь не было простых детей. Все они — наследники, будущие правители, те, кто с самого детства знал цену власти.
И Вивьен должна была показать, что она одна из них.
Или, вернее, выше их.
Она глубоко вдохнула, скинула остатки сна и подошла к матери.
Лукреция слегка коснулась её волос, убирая непослушную прядь.
— Ты справишься, — сказала она.
И Вивьен знала, что справится.
Форма академии была выдержана в тёмно-синих оттенках, олицетворяя элегантность и статус. Глубокий синий цвет подчёркивал превосходство, а дорогая ткань с лёгким атласным блеском говорила о её эксклюзивности.
Пиджак был идеально скроен — подчёркивающий осанку, с золотой вышивкой на манжетах и воротнике. Но главным элементом стала эмблема.
На левом боку пиджака красовалась вышитая золотыми нитями эмблема академии: корона, возвышающаяся над мечом, оплетённым лавровыми листьями. Символ силы, власти и победы. Корона говорила о наследии и превосходстве. Меч — о борьбе и непоколебимости. Лавр — о вечной славе, которую здесь могли получить только сильнейшие.
Рубашка под пиджаком была безупречно белой, а тонкий тёмно-синий галстук закреплялся золотой булавкой, на которой был выгравирован тот же символ академии.
Юбка осталась классической — тёмно-синей, прямого кроя, чуть выше колен, но с изящными золотыми узорами вдоль подола, напоминающими узоры королевских мантий.
Чёрные гетры и начищенные до блеска лоферы с миниатюрными золотыми вставками завершали образ.
Это была не просто форма. Это была броня.
Когда Вивьен спустилась вниз, её родители встретили её без слов. Им не нужно было говорить.
— Сегодня твой день, дорогая, — лишь тихо произнесла Лукреция, легко поправляя воротник дочери.
Вивьен молча взяла сумку и направилась к выходу.
Академия Фландри
Это была не просто школа. Это была элита.
Академия Фландри принимала в свои стены лишь тех, кто рождён править. Это место не для простых богачей. Здесь не учились дети случайных миллиардеров или звезд шоу-бизнеса. Нет. Здесь были только те, чьи семьи веками держали власть в своих руках. Аристократы. Династии. Те, чьи фамилии создавали и разрушали государства.
Сюда не поступали. Сюда попадали по праву рождения.
Ученики Фландри с детства знали: они не такие, как все. Они не стремились к богатству — оно у них уже было. Они не пытались доказать свою значимость — она была неоспорима. Здесь их учили не тому, как стать сильнее. Здесь их учили, как удерживать власть и не позволять никому усомниться в их превосходстве.
Фландри был построен на земле, пропитанной историей. Великолепное здание в неоготическом стиле, напоминающее древние замки Европы. Высокие колонны, мраморные полы, золотые люстры, огромные окна с витражами, через которые солнце проливало цветные блики на стены. Это место пахло старинными книгами, дорогим деревом и властью.
Сюда нельзя было просто прийти. Здесь нужно было выжить.
Вивьен знала это.
Она выросла в мире, где сила решала всё. И если другие дети могли позволить себе быть слабыми, она — нет.
Она не просто вступала в академию. Она вступала на арену.
Приём начинался с шести лет.
Это был первый день Вивьен. Первый день среди тех, кто, как и она, носил на плечах груз фамильного наследия. Первокурсница.
Она шагнула через величественные ворота, чувствуя, как на неё устремляются взгляды. Это было начало её пути.
Вивьен смотрела в окно лимузина, пока тот медленно подъезжал к воротам Академии Фландри.
Перед ней возвышались массивные чёрные ворота с золотым гербом — изображением короны, обвитой лавровыми ветвями. Этот символ был известен каждому, кто хоть раз слышал о Фландри. Он означал превосходство, власть и абсолютное господство.
За воротами, выложенная идеально ровной брусчаткой, раскинулась дорога, ведущая к самому сердцу академии. По обеим сторонам аллеи стояли старинные фонари, которые даже днём казались частью величественного антуража.
Перед главным входом выстроился целый ряд роскошных машин. «Роллс-Ройсы», «Бентли», «Астон Мартины» — каждый автомобиль говорил о статусе владельца больше, чем любые слова. Шофёры, одетые в безупречные костюмы, открывали двери, позволяя юным наследникам выйти.
И наконец, само здание.
Академия Фландри представляла собой архитектурное произведение искусства. Величественное строение в неоготическом стиле напоминало королевский дворец: высокие шпили, резные арки, огромные окна с витражами, создающими иллюзию живых картин, когда на них падал свет. Стены из белого камня с золотыми вставками сияли в утренних лучах солнца, а крыша, выполненная в тёмно-синем цвете, придавала академии ещё больше элегантности и строгости.
На мраморной лестнице, ведущей ко входу, уже стояли ученики — все в одинаковых тёмно-синих формах с гербом академии на нагрудных карманах. Их осанка, выражения лиц, даже манера держать руки — всё в них говорило о статусе и воспитании.
Вивьен неторопливо вышла из машины.
Она плавно поставила ножку на мраморную дорожку, будто ступая по подиуму, а не выходя из автомобиля. Воздух был пропитан прохладной свежестью утра, смешанной с ароматами дорогих духов. Вокруг слышался приглушённый шум — разговоры, шелест ткани, редкий смех.
Ученики на лестнице уже заметили её. Их взгляды задерживались чуть дольше, чем того требовал простой интерес, но никто не позволил себе открытого любопытства. В этом мире восхищение редко выражали словами.
Её каблуки мягко коснулись брусчатки, и этот звук будто эхом разнёсся по двору. Она чувствовала на себе взгляды. Одни — полные интереса. Другие — откровенно оценивающие.
Но это было неизбежно.
Она неторопливо поднялась по ступеням, наслаждаясь ощущением чужого внимания. Её длинные золотистые волосы мягко переливались в утреннем свете, оттеняя фарфоровую кожу. Каждое её движение было плавным, выверенным — будто она всегда знала, что будет в центре внимания.
Двери академии были массивными, из тёмного дерева, инкрустированными золотыми узорами. Они открывались плавно, без единого скрипа, впуская её внутрь.
Вестибюль был огромным. Высокие колонны, хрустальные люстры, отполированные до зеркального блеска мраморные полы. Академия Фландри выглядела так, словно принадлежала королевскому роду. На стенах висели портреты — лица с безупречными чертами, глазами, полными власти и амбиций. Выпускники прошлых лет. Те, кто теперь управлял банками, корпорациями, странами.
Вивьен провела ладонью по прохладной поверхности колонны, едва заметно улыбнувшись. Здесь пахло роскошью, силой, влиянием.
Игра началась.