12 глава
***
Я ещё раз взял в руки её записку. Ничего. После шестого взятия записки ничего не изменилось. Вероника не появилась в гостиной по щелчку пальцев.
В тяжёлую голову ничего не лезло. Вообще, я сейчас должен лежать в постели и пить таблетки, но Вероника ушла и даже лечиться перехотелось.
Сейчас у меня не было температуры, наверно. Была только слабость и тяжёлая голова. Если бы я не болел, то сорвался бы быстрее к ней.
Я не понял, в какой момент я начал так сильно нуждаться в Веронике. Казалось бы, я знаком с ней меньше недели, но она уже расхаживала в моей голове как у себя дома. Но факт оставался фактом.
Сейчас я нуждаюсь в ней.
Ещё раз кинул взгляд на записку.
Мне нужно уехать домой. Вернусь, возможно, когда-нибудь никогда, так что не скучай.
P.s. Если что, то не ищи
свою "дорогущую" рубашку,я её забрала.
Внизу был след губ и номер телефона. Мои губы сложились в тонкую линию. Я не знал, что делать.
Когда я узнал, что она забрала мою рубашку, то немедленно кинулся к гардеробную. И конечно не нашёл её там.
Гребаная Вуд, я отдал за неё столько денег, сколько ей не снилось.
Нет, я не был жмотом или мне не доставало денег. Просто я ценил деньги. С детства меня учили, что деньги - это не просто бумажки, как похоже учили Веронику. Она так легко расставалась с деньгами.
Хотелось сейчас сорваться к ней домой. Взять, затолкать в машину и увезти сюда. Сделать какую-нибудь херню, а потом крепко поцеловать.
От мысли о её губах у меня чуть-ли не встал. Хотелось ещё раз её поцеловать. Ещё и ещё. Черт, да, она мне нравилась! Я хотел её во всех чёртовых позах! Разве так бывает? Я знаю её меньше недели, но хочу как последнюю суку.
Ох, как же хорошо, что мысли читать нельзя. Иначе по моим можно будет уже снимать самый грязный порнофильм.
Я резко встал. Мир немного пошатнулся, но я уже направился к столу, на котором лежал мой телефон.
Взяв смартфон, я начал набирать цифры, которые были написаны на листке. Ловко стучали по клавишам, я уже приложил к уху айфон.
Гудки... гудки... гудки...
— Если вы звоните Веронике Вуд и она не отвечает, то ей либо все ровно на вас, либо ей все ровно на вас. Не звоните сюда больше! — после пошли гудки.
Она думает, я сдамся?
Я ещё раз набрал её номер, и все ровно долго шли гудки. Но в этот раз на том конце трубки раздался какой-то совсем тихий голос Вероники:
— Да?
— Ого, ты умеешь отвечать на звонки? Я думал ты пещерный человек и не можешь нажать кнопку на дисплее. — отозвался я.
— Коллин, у тебя что-то срочное? — не ответила на мою язвительность Вероника.
Её голос был сиплым, будто она пытается не заплакать. Я знал это. Моя мать всегда так делала.
Я сразу почувствовал, что что-то не так. Что с ней? Что с голосом? Она всегда была звонкой, и отзывалась очень громко. Что с ней?
— Вероника, у тебя все хорошо?
— Всё прекрасно. Если у тебя все, то я отключаюсь. — Вероника попыталась прокашляться, но убрать хрипоту в голосе не получилось
— Стой. Ты где сейчас? — максимально серьёзным голосом спросил я.
— Коллин, что ты хочешь от меня? — уставшим и хриплым голосом спросила Вероника.
— Где. Ты. Сейчас.
— В тире моего отца. Все, Коллин, отстань! — сказала Вероника и отключилась.
Я выругался и двинулся к выходу из комнаты. Сейчас на мне была обычная майка и джинсы. Обычно так я хожу только по дому, в люди я выбираюсь в костюмах, но сейчас было абсолютно плевать.
Накинув на себя пальто, я взял ключи от машины и вылетел из квартиры. Сейчас даже слабость ушла, а в голове была только одна мысль:
Ехать к Веронике.
Только ленивый в городе не знал, что у большого дяди Вуд есть даже свой тир. Он его создал для своей дочери, когда та начала увлекаться стрельбой.
Я вылетел из подъезда и быстрее пошёл на парковку, к своей машине. Ноги передвигались очень тяжело, слабость от болезни все-таки давала о себе знать. На улице было уже темно. Сейчас около десяти вечера. Не знаю, на часы не смотрел.
Я открыл машину, сел в неё и завёл. Двигатель сдавленно зарычал. Больше не секунды не медля, я сорвался с места и поехал в этот чертов тир.
Что с Вероникой? По голосу ей определённо было плохо. Нет, не физически, морально. Я понял, что она пыталась сдерживать слезы, когда разговаривала со мной.
От этих мыслей я сильнее вжал педаль газа. Сейчас на дорогах было меньше машин, чем обычно. Я ехал без пробок.
Как только я подъехал к тиру, то сразу увидел на его парковке единственную lamborghini. Какую? Правильно, черную. Я сразу понял, что это малышка Лисички, поэтому, как только припарковал машину рядом, то вышел из неё и направился к входу.
Тир работал до полуночи, поэтому дверь была открыта. Когда я зашёл, какие-то громкие штуки забренчали у меня над головой, отдаваясь прямо в мозг, из-за чего у меня заболела голова.
Черт.
Меня сразу встретила симпатичная девушка за стойкой регистрации. Она мне мило улыбалась, как ей и полагалось.
— Добрый вечер, вам в какой тир? — дружелюбным голосом спросила девушка-администратор.
Как я знал, здесь было два тира – лучный и оружейный. Но сейчас мне просто нужно к Веронике. Не важно, куда, главное к ней.
— Мне нужно к Веронике Вуд. — Твердо сказал я.
— Извините, но мисс Вуд сейчас находится в лучном тире и запретила кого-либо к себе впускать.
Я тяжело вздохнул. Эта девушка сведёт меня с ума!
— Мне. Нужно. К. Веронике. Вуд.
— Извините, но меня уволят, если я вас туда впущу.
— Не уволят, не переживайте. — Я сам не знал, что нёс, но сейчас в голове громыхала одна мысль:
Вероника.
Девушка заглянула в мои как всегда спокойные глаза. Я кивнул. В следующую секунду девушка протянула мне ключ-карту от помещения и указала куда идти. Я быстрее пошел туда.
Приложив ключ-карту к замку, тот пискнул и загорелся зелёным, а я вошёл в большое помещение.
Тут было довольно просторно. В ряд стояло около десяти мишеней. От них были разметки с цифрами: пять десять, пятнадцать и двадцать. Это вроде были дистанции. Возле каждой цифры двадцать стояли тубусы со стрелами. Справа от меня висела стойка с луками. Их было много, они были разными.
Я обвел взглядом все помещение и остановился на силуэте, который держал лук с натянутой тетивой и направлял его в мишень.
— Вероника...
Рука девушки дрогнула, и стрела полетела прямо в мишень. Кажется, Вероника попала в восьмёрку.
Сначала она просто стояла с опущенным луком, а потом медленно повернулась. Её взгляд остановился на мне.
Из-за приглушенного света я плохо видел её лицо, лишь силуэт. Когда она начала подходить, я увидел её лицо. Под глазами были чёрные подтеки туши, а глаза красные. На Веронике было красное платье на бретелях с вырезом V. На шее была золотая цепочка, а на руке, в которой был лук, были золотые часы.
Звонкий стук каблуков раздавался по всему помещению. На ногах у Вероники были красные массивные каблуки с застёжкой с камнями. Она шла легко, будто родилась в них.
Огненные волосы были чуть спутаны и взъерошены, но оставались также красиво лежать.
Когда Вероника подошла ко мне, то повесила лук на место и коснулась рукой моего лба. Убрав руку, она покачала головой.
— У тебя температура. — сказала Вероника и потянулась за сумкой.
— А у тебя тушь потекшая. — сразу ответил я.
Словно рефлексом голова Вероники повернулась на меня. Её красные глаза впились в мои. Потом девушка отвела взгляд, схватила сумку и достала от туда зеркало, став рассматривать свои глаза.
Вероника тихо выругалась и убрала зеркало обратно в сумку. Обернувшись ко мне, девушка коротко сказала:
— Иди на улицу, я сейчас приду.
Кивнув, я вышел и пошёл на выход. На стойке регистрации я отдал ключ-карту и вышел на улицу.
***
Твою мать, этот придурок реально приехал за мной с температурой?
Я опиралась руками на широкую раковину и смотрела на себя в зеркало. Пару минут назад я умылась и смыла всю потекшую тушь, но красные глаза все ещё оставались таковыми.
Глубоко выдохнув, я взяла свою сумку и пошла на выход из туалета.
Когда я подошла к стойке регистрации, то отдала свой ключ-карту.
Возле выхода стоял уже Том. Только сейчас я осмотрела его внешний вид. Обычно деловой Том сейчас стоял в чёрных джинсах и чёрной майке, которая облегала его торс. Угольные волосы не ровно лежали на его лице, а в глазах плескалось что-то разное. Беспокойство и спокойствие. Я не понимала, что с ним и не хотела понимать. Просто хотела уехать хотя-бы потому что у Тома температура, а он стоит на улице в одном пальто.
Я достала из сумочки ключи от своей малышки и открыла машину. Фары машины загорелись, освещая парковку. Я двинулись к машине.
— Ты так и будешь там стоять? — спросила я, когда заметила, что Том не собирается идти к моей машине.
— Я хотел поехать на своей. — Ответил Том.
Цокнув, я закатила глаза и ответила:
— А я хотела жить на Бали, но как видишь, живу в Сан-Диего, так что тащи свою задницу в мою машину! — я указала на него своим пальцем, как бы угрожая. — И даже не думай, что ты сядешь за руль в таком состоянии. Я тебе скорее колеса проколю, чем ты поедешь с температурой ещё раз.
Да, я, черт возьми, переживала за него! Ну, хватило же ума приехать ко мне, когда у него температура фиг пойми сколько!
Сдавшись, Том поплелся в мою машину и сел на соседнее сидение. В моей малышке их было всего два. Двери у моей Lamborghini Avendator открывались вверх. Я потянула вверх дверь, и Том повторил за мной. Когда я села за руль, то завела эту малышку и её двигатель приглушенно зарычал. Это была отдельная доза героина, когда я слышала этот звук. Я не очень часто ездила на своей машине, но когда у меня была такая возможность, то это было просто прекрасно.
Гонки.
Я всегда хотела там поучаствовать. На этой девочке, ночью, когда адреналин хлещет в венах, а на спидометре уже сто пятьдесят километров в час.
Один раз я видела, как Мар гоняла на своей машине и тоже так хотела. Сестра пришла первой – по-другому она не могла. Помню, как её осыпали поздравлениями и похвалой.
Мы с Мар были очень похожи. Жажда адреналина – тоже наша общая черта. Сейчас, когда мы выросли наш пыл немного поугас, но когда мы вместе, то там нужны огнетушители, ведь то пламя, что мы создаём не потушить простой водой.
Том уже сидел рядом со мной. Мы одновременно закрыли двери, а я уже сорвалась с места. Наши тела вжались в сиденья от скорости. В моих глазах плескался азарт, но я вовремя поняла, что я не одна и немного ставила скорость.
— Ты не боишься, что попадёшь в аварию с такой скоростью? — в его интонации не было испуга, наоборот, интерес.
— Мальчик, я гоняю так всегда, не удивляйся.
Удивлённые глаза Тома повернулись на меня. Я не знаю, что его шокировало больше, что я назвала его мальчиком, или то, что я всегда так гоняю.
— Мальчик?! Ладно, раз я мальчик – то ты девочка? — логично выдал Том.
— Да, но только разница в том, что девочка – это уменьшительно ласкательное, а мальчик – унизительное оскорбление. — говорила я, попутно ведя машину.
— Лисичка, — усмехнулся Том. — Ты не боишься, что тебя скоро мальчик поимеет?
Я звонко рассмеялась. Он? Меня? Только если насильно, ведь я никогда не захочу кого-либо.
— Оставь свои пять сантиметров на другую. — Сказала я и резко повернула руль вправо, в сторону его дома.
— Оу, Лисичка, поверь, скоро ты будешь молить, чтобы я своими "пятью" сантиметрами, — Том сделал в воздухе пальцами кавычки. — Вошел в тебя.
Я усмехнулась, но решила ничего не отвечать. В молчании мы приехали. Передо мной стоял небоскреб, из которого я уехала сегодня утром и снова сегодня вернулась.
Его рубашка висит у меня на вешалке в комнате.
Да, я забрала у него рубашку, и что вы мне сделаете? Захотела и забрала. Уж больно сильно она пахнет Томом, а я жизненно необходимо нуждаюсь в его запахе яблок. До сих пор я не понимаю, почему он так пахнет? Это какие-то духи? Или может порошок? А может просто гель для душа? Что это, черт возьми?!
Открыв дверь, я дождалась, пока Том выйдет, и закрыла машину.
Чуть позже.
Я стояла со стаканом воды руках и смотрела в одну точку. Минуту назад я дала таблетку от температуры Тому, и сейчас он стоял в такой же позе, как и я – облокотился спиной на барную стойку и согнул одну ногу.
На мне сейчас не было каблуков, на мне были смешные тапочки с зеброй – в них я ходила до этого. Когда я зашла в его гардеробную, то увидела целую коллекцию тапочек. Сейчас мне хотелось задать тонну вопросов Тому, но задала я только один:
— Зачем ты приехал? — перевела я взгляд на Тома.
— Потому что почувствовал, что тебе плохо. И не ошибся. — меня словно током пронзило.
Он понял, что мне плохо и приехал.
Я усмехнулась и покачала головой. Том вопросительно глянул на меня.
— Героя из себя строишь?
Я честно никогда не считала, что мужчина реально готов с температурой приехать к девушке только потому, что ей плохо. Так не бывает. Человек так устроен. Каждому важен только он сам. Это всего лишь сказки, что к тебе приедет принц и спасёт тебя из замка с драконом. Черт, да он же тебя даже не знает, с чего бы ему тебя спасать?! Если он так сделал, то ему точно от тебя что-то надо. Вот только что?
После моих слов Том оттолкнулся согнутой ногой от барной стойки, на которую он опирался и прижал меня теснее к столешнице. Его рука легла на мою шею, на дыхание обжигало кожу. Его губы находились с сантиметре от моих. Казалось, он сейчас меня поцелует, но тот сжал мою шею и плотно прижался к моему телу, чтобы между нами не осталось и миллиметра, и прошептал:
— Я не строю из себя героя. Просто я не такой бессердечный, как ты. Ты бы поехала к человеку, когда ему плохо хотя-бы на ночь, глядя, я уже не говорю про температуру?
— Смотря кому плохо.
— Мне. Мне плохо, ты приедешь?
Да.
Да, черт возьми, потому что ты меняешь мои взгляды на жизнь за секунды! Потому что ты приехал! Потому что я ужасно хочу поцеловать тебя и от твоей близости между ног мокро!
Вместо всех своих мыслей, я сказала всего лишь коротко:
— Да.
В следующую секунду Том поднял меня и усадил на столешницу, а потом на мой рот обрушился его со страстным поцелуем.
Язык Тома путешествовал по всему моему рту, исследуя каждый уголок. Его руки сжимали мою талию и принимали к себе теснее. Между ног стало уже очень жарко и мокро. Клитор пульсировал. Я впервые хотела, чтобы меня кто-то заполнил собой.
Не кто-то. Том. Я хотела, чтобы меня заполнил собой Том.
Губы Тома нещадно истязали мои. Кусали, потом лизали и все снова и снова. Когда мы с Томом целовались, то я забывала обо всем. Об Адаме, о контракте и даже о том, что я могу заразиться от Тома.
Я опомнилась только тогда, когда рука Тома залезла под подол моего платья. Его рука гладила моё бедро. Перед глазами замелькали картинки.
Он силой кинул меня на кровать и закрыл за собой дверь на замок. В голове пронеслась куча ужасных картинок, но не одна её сравнивалась с тем, что он со мной сделал.
Я хотела быстрее от него отползти, но он схватил меня под коленом и притянул к себе. Я неистово закричала:
— Отпусти меня, гребаный урод! Помогите! Кто-нибудь, помогите!
— Тише, это будет не больно. — Сказал мужчина, сверкая в темноте комнаты стальными глазами.
Его рука опустилась на моё бедро и начала поглаживать его. Я пыталась откинуть его от себя, но ничего не получалось.
Смахнув с лица пелену воспоминаний, я отстранилась от Тома и с испугом спрыгнула со столешницы. Быстрым шагом я побежала к лестнице, повторяя себе под нос:
— Нет...
Том непонятливо уставился на меня.
Я не могу!
Ну не могу и все.
У лестницы я остановилась. Какого черта между ног так сильно пульсирует?!
Твою ж мать, что мне делать?
К черту!
Больше не о чем не думая, я развернулась и уверенным шагом направилась в сторону, где в замешательстве стоял Том.
Когда я дошла до него, то притянула за шею и поцеловала с такой силой, что наши зубы клацнули друг о друга.
Но он даже не успел опомниться, как я отстранилась.
— Сначала выздорови, мальчик, а потом уже трахайся. — с улыбкой сказала я и провела рукой ему от шеи до самого члена.
Игриво стрельнув глазками, я вошла к лестнице в свою комнату. Как только дверь за мной захлопнулась и защелкнулась на замок, то я скатилась по двери не веря, что только что произошло.
Я чуть не потрахалась с Коллином?
Твою ма-а-ать. До чего же я докатилась? Нет, я не буду с ним трахаться. Как минимум, потому что он болеет! Сегодня он приехал за мной с температурой, а сейчас мы чуть не потрахались! Что происходит вообще?!
Так, мне надо завязывать с этим Томом. У меня есть жених и я не смогу смотреть Тому в глаза, если сближусь с ним слишком близко, и потом окажется, что я выхожу замуж. Нет...
Я не могла.