chapter 4 «шепот детства»
Ты была вынуждена покинуть уютную компанию подруги — мать позвонила, требуя немедленно вернуться домой.
— Элайса! — раздалось из зала, едва ты открыла дверь.
— Да, матушка, — натянуто улыбнулась ты, будто рада снова видеть этот строгий и раздражающий силуэт.
— Где ты была ночью?! — её тонкие брови сузились, а нос стал казаться ещё острее.
— Я повздорила с Джошем... — тихо произнесла ты, проходя в холл.
— Женщ...
— ХВАТИТ! — по одному её жесту ты уже понимала: сейчас начнётся очередная нотация о том, как тебе следует жить и кого слушать.
— В кого ты... такая... отвратительная... — процедила мать. — Иди в комнату! Сегодня ты ни в какие гости не поедешь. Позорище! И вообще... — она резко развернулась, — ты хоть думаешь об учёбе? Если к концу семестра не поднимешь рейтинг, забудь об Авани.
Её взгляд пронзил тебя, будто ледяной клинок.
Ты рванула в свою комнату, сердце сжалось так же резко, как захлопнулась дверь на замок.
Опустившись на кровать, ты закрыла лицо ладонями. В груди кипела смесь злости и обиды, а в голове эхом звучали её слова: позорище... отвратительная...
Почему дома всегда так душно, даже когда окна открыты?..
Телефон завибрировал. На экране высветилось сообщение:
Пэйтон: «Ты ведь не думаешь, что сможешь просто убежать?»
Достав спрятанные в чехле матраса сигареты, ты закурила. Ты прекрасно знала о вреде никотина, но то ощущение... Ты хотела вырваться из колеи, и, докуривая четвёртую сигарету, почувствовала ритм своего сердца. Глаза закрылись, а худое тело лишь обхватило подушку.
— МАМА! СМОТРИ! — бежали детские ножки по лестнице, держа в руках какой-то листок. — Посмотри! — расширились зрачки. — Знаешь, какую песню я тут чувствую? — с надеждой быть услышанной сложились детские губы.
— Боже... Элайша, прекрати рисовать всякую чепуху, а потом запомни — у тебя отвратительные вокальные данные. Я ненавижу, когда ты пищишь. Лучше попроси Джоша научить тебя читать, — не отрываясь от договоров, сказала мать.
Неужели ей было так сложно просто взглянуть? Нет. В её сердце всегда жила жестокость... и детские ножки побежали обратно в комнату.
Ты проснулась от этого воспоминания, руки были потные, а сердцебиение учащённое.
— Всё нормально? — послышался мужской голос.