Часть 9
День проходил за днём, и вроде Рюджин потихоньку приходила в себя после новостей о Тэхёне, поговорила с ним, сказала, что так делать нельзя — зачем он вообще поддержал её идею, если у самого девушка, и Ким пару раз вздохнул, что-то пропыхтел и ушёл. Но основное девушка поняла: он просто думал, что эта идея не серьёзная, баловство, а заволновался лишь тогда, когда Рюджин на полном серьёзе стала покупать билеты на самолёт. Они оба поступили не очень, но Тэхён старше и даже умнее вроде бы.
Хорошее слово — вроде бы.
— Тебе понравились наши уроки?
Чимин и Рюджин вечером накануне приезда господ Шин сидели на чердаке, где была оборудована специальная площадка с выходом на крышу, закутанные в одеяла и держащие в руках кружки с какао. Перед ними стояло несколько тарелок: сделанный наскоро пимпаб, выпеченные лимонные печенья и большая заказанная пицца. Как оказалось, в выборе пиццы они были солидарны — курочка под соусом барбекю вместе с острым перцем, потому съели по кусочку, насладились и стали дальше смотреть на небо.
— Да, — немного смущённо ответила Рюджин. — За это время, если честно, я очень к тебе привыкла. Это странно.
— Почему?
— Я... не особо люблю новых людей в своём обществе, тем более таких, которые поначалу страшно раздражали, — прямолинейно ответила Рю, но не почувствовала гнева внутри — кажется, с того момента, как она вырыдалась в объятиях кондитера, расшатанная шхуна её эмоций немного выровняла курс. — Но ты перестал меня раздражать.
— Интересно, почему?
— Ты хороший учитель, — если валить правдой — то до конца и не показывая слабости, — а ещё, наверно, и человек хороший. Потому я тебе тогда и сказала про Тэхёна. Мне будет грустно с тобой расставаться, ведь да, я к тебе привыкла.
— Я польщён.
И хоть шоколад у Рюджин до сих пор был не особо вкусным, что признала уже непосредственно сама мастерица, она не расстраивалась — да, тайный ингредиент, по мнению Пака Чимина — это любовь, но её, кажется, слишком мало, чтобы добавлять, как приправу. Получалось то, что получалось. Ничего, в будущем всё получится.
Приехали родители, и Рюджин встретила их достаточно сдержанно, не высказывая ни восторга, ни злости, ничего. Просто встретила их со спокойствием и объятиями, а потом наблюдала за тем, как Пак Чимин грузил вещи в подъехавшие такси после разговора с её родителями, сердечно прощался и сладко улыбнулся Рюджин. В её телефонной книжке был его номер и наоборот. Не сказать, что стали друзьями, но, наверно, тот поцелуй что-то да значил и для него, и для неё.
— Ваша дочь — прелестный ребёнок, — Рюджин ощутила, как покраснели уши. Слишком неприкрытая лесть. — Я был рад обучать её тому, что знаю сам. Она хорошая ученица.
— Рюджин, может, поступишь на кондитера? — лукаво подыгрывая Чимину, спросила мама, но не дождалась даже улыбки дочери — видимо, Пак Чимин настолько её изменил, что осталась лишь оболочка той Шин Рюджин. — Ну ладно... Как хочешь.
Дни тянулись невообразимой резиной, и Рюджин заскучала. С приездом родителей вернулись светские вечера, скукота и духота дома, когда отец занят своими делами политика, а мать сидит на конференциях с директорами своих фирм. Рюджин, забытая родителями, не знала, что ей делать, пыталась начать делать шоколад одна, без Чимина, но ничего не получалось, всё выходило невкусно и уныло. А может, тайный ингредиент шоколада Рюджин — не любовь, а красивый кондитер, который стал таковым спустя две недели плотного общения? Возможно, так и есть.
Но думы прервала вошедшая на кухню мама.
— Ой, Рюджин, ты шоколад делаешь? А дашь попробовать?
— У меня ничего не получилось, — Рюджин выдохнула и вылила всю массу в ведро. — Без Чимина ничего не получается... совершенно ничего!
— Может, договоришься с ним, встретишься? Я же вижу, что тебе плохо без него, — Рю хотела было пойти на попятную, но мама нежно улыбнулась. — Ничего в этом предосудительного нет! Это даже неплохо, когда ты показываешь свой интерес, ведь не все мужчины по природе своей хищники и желают добиваться женщины...
— Мама, ты сказала какую-то чушь!
— Зато от чистого сердца.
Но Рюджин не стала договариваться о встрече или же писать сообщение — просто взяла такси и доехала, не накрасившись, не приодевшись по случаю встречи, до кондитерской Чимина, где в столь поздний час уже не было посетителей. Пак раскладывал привезённые книги про шоколад — они все были художественными, не про технологию, но очень ему нравились, — и не ожидал появления на пороге Рюджин. Без громкой музыки, без друзей, без лишнего пафоса — она была такой же в данный момент среднестатистической девчонкой, как многие в стране. И это понравилось Чимину.
Кажется, строптивица подалась дрессировке.
— Не ожидал тебя увидеть, — отозвался Чимин. — Хочешь что-нибудь с шоколадом?
— Я хочу работать у тебя.
— Что?..
Родители не поняли стремления Рюджин поработать в кондитерской, даже не как подмастерье Чимина, а как и официант, и как кассир, и как уборщица. Не поняли, но дали своё согласие, помогли оформить документы, а потом зашептались с Паком, который был весьма рад такому повороту событий:
— Что вы сделали с нашей дочерью, пока мы были в отъезде?
— Извините, но шоколатье никогда не признается, какой положен тайный ингредиент, а я не расскажу вам всех подробностей, — и с того дня, пускай на пятки наступал второй семестр обучения, девушка стала подрабатывать в кондитерской Чимина.