Глава 3.
Как приятно засыпать в мягкой, словно пушистое облако, постели. Даже кошмары не будут снится при таких обстоятельствах. Хотелось лежать так вечно, но Николая разбудил неожиданный стук к дверь и зашедший в его новую комнату, Иван. Он поставил завтрак на стол и молча ушёл. Днём и вечером ему так же приносили обед и ужин. Так он и провёл всю неделю в заперти. Ему запрещали пока-что покидать комнату.
Сейчас он стоит около двери в своей комнате, прислонясь к ней ухом, слушая диалог. Голос Фёдора и малознакомый голос Николаю, видимо, того самого хозяина дома, если память не подводит, ведь его голос он слышал лишь раз, неделю назад. В диалоге слышно, что Фёдора не будет всю ночь по делам. Гоголь хитро улыбается, стоя за дверью, и уже обдумывает план своих действий. Нет, он не собирается сбегать и красть что-то, пока. Он собирается пробраться в комнату Фёдора, ведь определённо, именно там хранятся компроматы на Николая. Он хочет найти их и уничтожить, чтобы Фёдор более не мог его шантажировать этим.
А уже ночь. Николай старается не заснуть, хоть мягкая кровать так и зовёт Колю в сон. Но он держится из последних сил, чтобы не сомкнуть глаза. Почти не моргает. Дожидается нужного времени, пока все заснут, и аккуратно открывает дверь своей комнаты, выходя из неё. Но как только он развернулся, чтобы направиться в сторону комнаты Фёдора, он врезался в парня, что был ниже него. Он был в белой, мягкой пижаме и с растрёпанными волосами. Таким, хозяина дома, ещё не видел никто. А Николай и вовсе не знает, как выглядит он, поэтому начинает нагло ворчать.
– Смотри куда прёшь. – Возмущается Николай, скрестив руки на груди. Он ловит неодобрительный и злой взгляд парня, стоящего перед ним, что спрятал руки за спину.
– Это вы смотрите, куда идёте, Николай. Что заставило вас покинуть комнату в столь поздний час, так ещё и ослушаться запрета на ваш выход из комнаты?
– Захотелось... – Гоголь косится на дверь комнаты Достоевского.
– Направляйтесь обратно. Вы ещё недостаточно заслужили права на свободу действий. Так что в ваших интересах послушать меня, и направиться обратно в комнату.
– Не обязан слушаться. Я тут не прислуга, да и я вообще здесь не по своей воле, так что не смей указывать мне. – Блондин входит обратно в комнату и захлопывает дверь.
– Хам! – Выкрикнул обладатель серых глаз ему вслед, нахмурив брови. – Ладно, он ведь ещё не знает, кто я... Простительно.
Николай падает на кровать, схватив себя за голову. Такой шанс был, чтобы выкрасть папку с компроматами, но какой-то малец помешал этому. Делать нечего, если выйдет второй раз - спалится, определённо. Поэтому он спокойно засыпает, очень даже быстро.
А молодой господин направляется на кухню, дабы утолить жажду, а затем обратно в свои покои, и благополучно засыпает с улыбкой на лице, уже обдумав то, что будет следующим днём.
***
На утро в комнату Гоголя, как всегда, входит Гончаров Иван. Он не принёс завтрак, Николай этому удивился, но не стал ничего говорить. Дворецкий аккуратно положил костюм на кровать, рядом с сидячим на ней Николаем. Блондин лишь кидал удивлённый взгляд то на новую одежду, то на Ивана. Не дожидаясь вопроса, дворецкий самостоятельно всё объяснил.
– Сегодня вы можете выйти из комнаты на завтрак в общей кухне. Но не показывайтесь в ужасном виде, и приведите себя в порядок. Это ваша одежда, в которой вы пойдёте. Переодевайтесь и спускайтесь на первый этаж.
Гоголь молчит. Гончаров покидает комнату и уходит на первый этаж. Николаю ничего не остаётся делать, он послушно надевает на себя чёрный смокинг. Как только костюм был надет, он становится возле зеркала, и надевает на себя последний элемент - галстук. Так он выглядит более прилично, но он не привык видеть себя в таком виде. В принципе, не так уж и плохо, как казалось бы. Волосы заплетаются в длинную и плотную косу, по собственному желанию, ведь он заплетает её каждый день. Так привычней.
Как только он переоделся, то вышел из комнаты, внимательно оглядев коридор. Соблазн перед дорогими вещами был очень велик, но пока-что он держался. Было огромное желание войти в комнату Фёдора и отыскать там папку, но из неё уже в таком же приличном костюме, вышел сам Фёдор, и подошёл к Николаю, молча указывая ему путь, чтобы тот шёл за ним. Они вместе спускаются на первый этаж и Достоевский проводит его до кухни, самостоятельно туда не заходя.
– Тебя уже ждут, иди на кухню и веди себя адекватно. – Произносит Фёдор, ожидая, пока тот войдёт на кухню.
– Кто меня ожидает?
– Увидишь, иди давай. Не заставляй его ждать.
Гоголь вздыхает, но входит на кухню. Шикарный декор. Фёдор наконец-то уходит и направляется куда-то по своим делам. За столом сидел парень, уже знакомый Николаю. В приличной одежде, длинные, аккуратно расчёсанные волосы двух цветов, серые глаза. Он улыбается новому сожителю и взглядом указывает ему на свободное место, напротив него самого. Николай мысленно проклинает весь мир, но послушно садится на указанное место и неотрывно смотрит на парня, сидячего перед ним.
– Угощайтесь, не стесняйся. Вчера вы не были столь скромным. Такая грубость по отношению ко мне, ещё не осмеливался никто. – С доброй улыбкой на лице произносит парень.
– К чему этот показ мод и почему я не мог поесть у себя в комнате?
– Ну как же? Мы здесь все ходим в приличной одежде, как нормальные люди. И едим мы на кухне, а не в комнатах. Да и не лучшим способом знакомства будте совместный завтрак, м?
– Возможно. – Гоголь начинает раглядывать кухню. Всё на богатом. Хочется прямо сейчас обворовать и свалить, но именно сейчас плохое время.
Остальное время они провели в тишине. Гоголь всё таки притронулся к еде, и когда они оба позавтракали, то одновременно встали со стульев и парень с разноцветными волосами подошёл к Николаю.
– Сигма. – Произнёс он, протягивая блондину руку. Парень с гетерохромическими глазами пару секунд посмотрел на чужую протянутую руку, и натянул улыбку на лицо.
– Николай Гоголь, хотя тебе скорее всего известно. – Он пожимает чужую руку, которая была заметно меньше, чем его.
– Конечно мне известно, ведь именно я тот, кто дал тебе новую жизнь, дом... – Сигма отпустил руку Николая и снова улыбнулся.
– Ну всё равно, даже не думай, что я буду тут на коленях перед тобой ползать, мальчик. Я и не собирался принимать твою ненужную помощь, мне и без этого прекрасно жилось.
– Какой же вы наглец, Николай. С этого дня можете спокойно покидать комнату, но не границы дома. За вами всё равно будут присматривать. И вы обязаны слушаться остальных, если вам что-то говорят. Заставлять вас тут никто не будет что-то делать, и уж тем более, ползать на коленях. Но если вам сказали направляться в комнату, то вы должны пойти, ясно? Пока-что я не могу позволить вам полную свободу.
– Не, так не пойдёт. Если я сам захочу, то послушаюсь, а если нет... – Гоголь не успел договорить, его перебил посторонний голос.
– А если нет, то тебе будет хуже, и ты понимаешь, о чём я, Николай. – Произнёс Фёдор, без разрешения помешавший встрече, ведь им запретили заходить именно сейчас. – Прошу прощения, господин Сигма, что помешал, но нам нужно лично поговорить.
– Что-ж, ступайте, Николай. – Сказал Сигма, покидая кухню вместе с Достоевским. – Фёдор, идём в мою комнату, поговорим там, раз это лично.
Гоголь отправился осматривать место, в котором ему пришлось жить. Сигма и Фёдор отправились в кабинет, дабы обсудить то, о чём-то хочет поговорить сам Фёдор.
***
– Господин Сигма, но это действительно плохое решение.
– Всё будет нормально, Фёдор. Если это всё, то можешь идти.
Достоевский тяжело вздохнул и встал из-за стола, поклонившись Сигме, вышел из его кабинета. Он направился в свою комнату, возле которой отшивался Гоголь. Фёдор осмотрелся, чтобы рядом никого не было, и подошёл к блондину.
– Гоголь, что ты тут забыл? – Грубо заговорил Фёдор.
– А что, нельзя? Мне вроде бы теперь можно ходить по дому, вот, осматриваюсь.
– Не шарахайся возле моей комнаты, и возле комнаты Сигмы. Даже не думай стащить что-то и свалить.
– Вау, а ты умный, Феденька... Я пока-что даже и не думал, но... Это звучит как отличная идея!
– Не смей.
– А что если посмею, м? Я уже даже придумал, что я сделаю... Скажи мне, у Сигмы есть кто-то?
– Нет... И зачем же тебе это?
– Прекрасно! Значит я привяжусь к нему, завоюю доверие и через наши отношения стащу что-нибудь дорогое!
– Нет, не делай этого. Пожалуйста.
– М? Почему же? Как ты быстро сменил настроение.
– Не нужно так гадко поступать с ним. Однажды при расставании он пытался покончить с собой несколько раз и едва удалось оставить его в живых... Коля, прошу, не будь уродом.
– Да всё нормально будет. Кстати у него был парень или девушка?
– Девушка...
– Хреново, ну ничего страшного, ты ведь тоже изначально был по девушкам!
– Не надо этого делать. Не будь козлом.
– Мне абсолютно плевать на последствия... Кстати, я то ведь могу рассказать Сигме, что мы...
– Заткнись... Ты ведь всё равно знаешь, что я не сдам тебя ментам...
– Умничка! А теперь я надеюсь, что наш диалог окончен и я смело могу направиться спать.
Николай и Фёдор разошлись по своим комнатам. Уже был поздний вечер. Гоголь расхваливал себя в своих мыслях и думал, насколько он гениальный. Заполучить богатство через отношения... Легко. Он дамский угодник, и парня сможет соблазнить, влюбить. Всего лишь требуется немного времени, особенно если это парень-натурал.
Достоевский стал беспокоиться за Сигму, он должен был ему рассказать об этом, обязан, но не мог, ведь стать крысой в глазах Николая - было худшим для него. Он его ненавидел, и это правда, но так поступить с ним он по-просту не может.