Будь со мной

29 октября-9 ноября 2023 года

Луна скрылась за облаками, гонимыми холодным ветром. Этот ветер приносил с собой влажную прохладу, пропитанную ароматом тины, и кружил вокруг, заставляя Джинхэя дрожать от холода.

В неприметном уголке набережной, где тротуар уступал место протоптанной тропинке,стояла лавочка, укрытая густыми высохшими перед зимой кустами и небольшой группой деревьев.

Послышались шаги. Человек, приближавшийся к Джинхэю, ступал размеренно, словно время для него не имело значения. Казалось, он нарочно затягивал момент встречи, словно наслаждаясь предвкушением.

— Я никогда раньше не видел тебя таким встревоженным, — луна вышла из-за облаков,осветив смуглое лицо Азамата. – Может, присядем? У тебя такой вид, будто ты сейчас упадешь. Ты хоть спишь?

— Сейчас на это нет времени, — медленно произнес Джинхэй. Он сел рядом с Азаматом, и они оба стали смотреть на легкие волны, расходившиеся по озеру. Этот вид вызывал у Джинхэя дикую усталость, но сейчас было не время расслабляться. – Ты стал его помощником? Поздравляю.

— Благодаря вам, — подтвердил Азамат. — Вы убили обоих его помощников.

Джинхэй сразу перешёл к главному вопросу:

— Откуда у него фотографии? – В тот вечер в ресторане документы не так волновали его, как фотографии. Несколько фотографий было с той драки с людьми старика,а на других — места, где они прятали трупы.

Азамат некоторое время молчал.

— Не знаю, — наконец сказал он. — Всё, что он тебе показал, я тоже увидел впервые. Но ты не переживай. Я разузнаю всё, что смогу, и принесу тебе негативы. Или скажу, кто их сделал. Ты же знаешь, я не могу лишний раз себя подставлять. Мне и так с трудом досталось это место.

Азамат вытащил из кармана флешку и передал её Джинхэю, а тот, в свою очередь, передал ему файловый лист с несколькими копиями документов по его фирме. В них не было ничего особенного — только информация, которая не могла бы навредить, но которую не знал старик.

— Здесь внутренняя информация по всем предприятиям, касающаяся проводимых проверок.— пояснил Азамат, закончив обмен. Он встал с лавочки.— Что собираешься делать?

— Если я не могу поймать его, так как он уверен, что за его спиной люди. Я сделаю это через них же. Через каждого кому он дал взятку.

— Опять бессонные ночи? Ты собираешься изучить все результаты проверок, чтобы найти этих людей? – Азамат все продолжал засыпать его вопросами.

— Это единственное, что мы можем сделать сейчас. Нам нужно успеть до совещания. Кто-то очень хорошо осведомлён о том, как мы работаем, — тяжело выдохнул Джинхэй.

— Ты не думал, что это мог быть Евгений? – спросил Азамат, уже собираясь уходить. Он стоял перед Джинхэем, заслоняя луну. Из-за этого он не мог разглядеть лицо Азамата, скрытое в тени.

— Нет, – ответил Джинхэй, опуская голову и проводя ладонью по лицу. Легкая щетина кольнула ладонь.

— Подумай хорошенько. Все против тебя. Садвокасов пристально наблюдает за тобой, — его последние слова прозвучали с ноткой сожаления. — Ты уверен, что справишься?

— Необходимо. Иначе не получится, — ответил Джинхэй, не поднимая головы, пока не стихли шаги. Только тогда на его бледном лице, несмотря на усталость, появилось уверенное выражение.

***

С тех пор как Инжу переехала к Евгению, её дни и ночи стали неразличимы. Ночью она бодрствовала, а днём засыпала урывками. Её мучил постоянный кашель и заложенный нос, а раны на спине не позволяли нормально лежать и ходить. Её бросало то в жар, то в холод.

Александра обрабатывала её раны, меняла повязки и ставила системы, но после первого дня бесконечных рассказов больше не беспокоила. В общей сложности она проводила дома всего несколько часов, а потом уходила. Таким образом, Инжу практически всё время оставалась одна.

Гуанмин звонил редко, и по его попыткам скрыть своё волнение было понятно, что дела у них идут не очень хорошо. Они даже перестали разговаривать дольше пяти минут, потому что она ясно слышала, что его мысли заняты текущими проблемами. Он спрашивал о её здоровье и общем состоянии, успокаивался, услышав её ответ, и снова мысленно возвращался к своим делам.

Инжу, вновь погружаясь в сон днём, внезапно проснулась от хлопка двери. В коридоре раздавались голоса. Она взглянула на часы: было восемь часов вечера.

Евгений практически не появлялся дома, но она слышала, как он приходил. Они не пересекались. Инжу решила, что это вернулся Евгений, и уже было положила голову на подушку, как через пару минут в дверь постучали.

— Инжу, — раздался голос Джинхэя. Он не появлялся с того дня.

— Уходи, — воскликнула она и отвернулась, жалея, что не может сбежать. На глазах выступили слёзы. Она не желала больше видеть его и слышать его лживый голос. Но, вопреки её словам, дверь открылась.

— Ты не ужинала. Я принес тебе «Цезарь», — произнес Джинхэй, распахнув дверь и войдя в комнату. Его голос звучал устало. Свет, проникавший через открытую дверь, позволил ей заметить, что и сам он выглядит помятым. В руках он держал небольшой столик, на котором стояла тарелка с салатом и апельсиновым соком. — Сок только что выжали.

К ней вернулся аппетит, и вместо того чтобы довольствоваться постной пищей, Инжу вдруг захотелось салата и апельсинового сока. Утром, когда Александра принесла обед, она упомянула об этом, но не стала просить её купить их. Ей было неловко обращаться с такой просьбой. Вероятно, Александра передала её слова Джинхэю.

Вопреки ожиданиям, ей не было страшно находиться в компании мужчин. Конечно, она опасалась прикосновений и понимала, что ей будет неприятно, если кто-то из них дотронется до неё, но просто находиться в одной комнате казалось вполне нормальным.

Сначала она не хотела есть, но голод и желание пересилили её. Она молча подвинула столик и принялась за еду.

— Убирай, — сказала она, закончив, и мужчина, повинуясь, забрал столик, отнес его на кухню и вернулся. Присев на стул и закинув ногу на ногу, Джинхэй спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

Она оторвалась от чтения и с раздражением ответила:

— Какое тебе дело?

Джинхэй начал было говорить, но она его перебила:

— Если ты снова скажешь, что дал слово защищать меня, то я изо всех сил постараюсь выбросить тебя в окно.

Он замолчал, и через пару минут произнёс:

— Я хочу искупить свою вину.

Вину? Инжу скривила губы и, не раздумывая, бросила в него книгу. Однако та не долетела до цели и упала рядом с его ногой. Он молча поднял книгу и, встав, положил её возле неё. Инжу с нервным возбуждением наблюдала за происходящим. Вновь схватив злополучную книгу, она набросилась с ней на Джинхэя.

— Уходи! — в её голосе звучала боль, как физическая, так и душевная. — Забудь обо мне. Я больше не та девочка. Мне не нужна ничья помощь или защита. Я справлюсь со всем сама! — кричала она сквозь слёзы, ударяя Джинхэя книгой. Обложка смялась, а листы наполовину порвались, плавно падая на кровать и пол. Они продолжали летать, пока она била его, а он, молча, позволял ей это. Теперь он не кричал на нее, а молча слушал.

Даже когда она смотрела на Гуанмина, её глаза уже не светились прежним блеском. А когда она переводила свой безжизненный взгляд на него, Джинхэй ощущал, как боль сжимает его сердце.

Он отчаянно хотел обнять её, но боялся даже прикоснуться, чтобы не потревожить её раны, которые не давали ей покоя ни днём, ни ночью преследуя в кошмарах. Джинхэй крепко сжал кулаки, осознавая свою вину во всём происходящем.

Он не знал, наступит ли день, когда Инжу простит его. Когда она снова улыбнётся своей наивной улыбкой, а её щеки покраснеют от смущения. Когда её пустой взгляд останется лишь в его воспоминаниях, оставляя глубокий след в сердце. Потому что забывать нельзя. Он не имеет права. Ведь это он виновен в том, что она пролила кровавые слёзы.

Инжу лишь притворялась сильной, но в глубине души она была сломлена каждым действием и словом.

Джинхэй поймал её руки и, стараясь не касаться спины, прижал её голову к своей груди. В тот день он поступил не правильно, когда накричал, когда вместо того, чтобы успокоить, только усилил ее злость.

— Всё закончилось, — произнёс он, подбирая правильные слова. — Теперь я рядом с тобой. Я готов отдать свою жизнь, чтобы ты никогда не знала печали. Я буду идти позади тебя, защищая от всех невзгод, но только не убегай. Не оставляй меня.

— Урод! – она билась в его объятиях покрывая матом. Ее волосы скользили в его руках.

— Завтра я приду пораньше и помогу тебе помыть голову.

— Придурок! – визжала она. – Какие к черту волосы?

Инжу нанесла последний удар и расплакалась. Она громко рыдала, издавая скорбные звуки, а его рубашка промокла от её слез.

— Ненавижу тебя. Ненавижу, чтобы ты сдох!!!

Джинхэй не отпускал её, несмотря ни на что.

Утром следующего дня, Инжу вновь проснулась с двумя пельменями вместо глаз. Она чувствовала себя на удивление бодро. Умывшись и закончив все процедуры, Инжу выглянула в окно. Простуда практически покинула ее, оставляя легкий кашель. На вешалке в прихожей она заметила черную дутую куртку. Ее давно уже почивала где-нибудь на свалке, а эту купили ей на размер больше, чтобы она часто не соприкасалась со спиной.

Прошлый вечер словно вынул ее из толщи воды, в которой она барахталась последние дни.

— Могу я пойти с вами в магазин?

Далеко идти не нужно. Достаточно спуститься на первый этаж, пройти пару метров — и вот уже перед ними супермаркет с желто-красной вывеской.

Александра на мгновение задумалась, а затем кивнула. В случае необходимости она без труда могла бы удержать её от побега. Но Инжу и не думала убегать. Она всё ещё не была в состоянии сделать это, и её чувства не позволяли ей этого.

Гуанмин продолжал звонить ей. Даже Шунюан сделал пару звонков, но она отчётливо слышала на заднем фоне голос Гуанмина, который шептал другу нужные слова. Пожалуй, самыми уютными были звонки дяди. С тех пор как он принёс извинения в больнице, делал вид, что ничего не произошло. Между ними не было неловкости, и они разговаривали о делах бара, о приёме новых сотрудников и о паре забавных историй.

Например, была одна. Бингвен в виду своей деятельности принимал в «работники» и мужчин и женщин. У них был «свой офис», как именовал его Бингвен. И однажды он, как рассказывал, прогуливался по кварталу, осматривая свои территории. «Ты же понимаешь, Мышка? – начал он с умным видом, обращаясь к Инжу. Кличка «Мышка» быстро приклеилась к девушке, но она не возражала, находя её милой и домашней. – Такая большая территория требует тщательного контроля». Ну так вот, подошел я к «нашему офису» и слышу странные звуки. Стоны, стук, хихиканье. И голоса то такие знакомые. Ты же помнишь Евгения? Черт, вот парень. Всегда знал, что он сам себе на уме. Вместе с несколькими парнями из охраны смотрели спаривание хомячков. Кто-то из ребят купил своим детям, и так они до детей не дошли.

Это были действительно глупые истории, но с каждой рассказанной ей становилось тепло. И она знала, что Бингвен таким образом хотел ее повеселить. Что он как и Гуанмин приняли ее в семью.

«Приняли в семью», — повторяла она про себя, пытаясь уловить свои чувства. Но почему-то внутри её не покидало чувство горечи. Кому она нужна? Это просто вежливое общение после того, как она спасла Гуанмина. Кто станет переживать и развлекать её просто так? Неужели им больше нечего делать? А Гуанмин — просто наивный человек с высоким чувством справедливости, любви и веры в людей.

Джинхэй вручил Александре карту, чтобы она могла покупать продукты и лекарства. Вместе они прошли по рядам овощей, мимо полок с разнообразными товарами. Когда они добрались до кассы, тележка была уже полна покупок.

В это время Инжу пребывала в оцепенении. Мысленно она всё ещё повторяла про себя: «Меня приняли в семью». Она не заметила, как в её руках оказалась горячая, ароматная кукуруза.

Александра ушла в аптеку, оставив Инжу наедине с пакетами. Она крепко сжимала початок кукурузы, глядя на окна противоположного дома. Деревья, которые уже сбросили листву, не скрывали их, но всё равно создавали вокруг неё ощущение тюрьмы, особенно эти тонкие переплетающиеся ветки.

Внезапно ей стало трудно дышать. Она облокотилась о стену и стала делать дыхательную гимнастику, но даже это не помогло, пока мимо не пронёсся порыв ветра.

Вот оно! Ветер, прохлада и свобода! Свобода от всех удручающих мыслей, которые сковывали её и угнетали. Сжимая в руках початок, не обращая внимания на жар и стекающую по рукам горячую жидкость, она побежала.

Инжу бежала, не замечая дороги, в сторону дома, в глубь деревьев, к притягивающему запаху воды. Она пробежала под аркой и оказалась на широком тротуаре набережной. Добежав до перил, она наклонилась вперёд, подставляя лицо прохладному, но такому бодрящему ветру.

Тихая гладь озера, овеваемая лёгким ветерком, создавала атмосферу умиротворения и гипнотизировала. Инжу достала кукурузу и, не обращая внимания на окружающих, начала грызть её, пока не остался только початок.

Солнце выглянуло из-за облаков, которые постепенно рассеивались, открывая взору нежно-голубое небо. Инжу отошла от парапета и пошла по тротуару к большому мосту с изогнутой серебристой крышей.

Тёплое солнце словно окутывало её своими лучами, не давая замёрзнуть. Она медленно шла по длинному коридору, слушая какофонию звуков шагов. К этим звукам присоединился мужской голос и звуки баяна. Инжу порылась в кармане, хотя и знала, что там нет мелочи.

На другом берегу она оказалась в тенистом лесу и вышла на широкую, открытую улочку, на которой бил водопад. Увидев воду, она почувствовала, как сильно хочет пить. После быстрого бега её горло саднило, и она ещё полчаса откашливалась, сидя на набережной.

Наконец, она вышла на другую сторону парка и оказалась в детской зоне. Здесь гуляли родители и мамы с малышами, а также парочки, отдыхающие от повседневных забот. Она долго бродила среди деревьев, переходя из одного парка в другой и возвращаясь к фонтану.

Вскоре она вышла к входу на территорию уличной еды. Здесь с двух сторон стояли фургоны с разнообразными закусками — пиццей, мороженым, хот-догами, бургерами и другими видами фастфуда.

В животе заурчало от голода, и она обернулась в сторону, где на другом берегу возвышались высотки. Нужно было возвращаться, потому что она очень устала, и извиниться перед Александрой. Но она не помнила ни номер дома, ни номер квартиры, а телефон остался в спальне на кровати. Вернуться можно было только ориентируясь по памяти. А если она вернётся, её точно больше никуда не выпустят.

Инжу прошла вперёд, вдыхая соблазнительные запахи еды. Возвращаться не хотелось. Ей хотелось остаться здесь, под лучами уже предзакатного солнца, идти по дороге среди людей и ни о чём не думать. А дома, укутанная в одеяло и вдыхая затхлый воздух, она всё время прокручивала в голове произошедшее.

Утопая в голосах прохожих и уличных торговцев, она не обратила на звуки шагов. Внезапно её схватили за руку, и, испугавшись, она отскочила в сторону. Её сердце бешено колотилось, она начала задыхаться, крепко прижимая руки к груди. Внезапно ноги ослабели, и Инжу упала на колени на асфальт.

— Инжу, ты в порядке? — раздался над ней испуганный голос Джинхэя. — Это я. Прости, прости. Не думал, что напугаю тебя.

Она открыла глаза и увидела перед собой лишь тяжело вздымающуюся грудь Джинхэя. До её носа донёсся аромат его парфюма. Девушка оттолкнула его и осторожно поднялась. За спиной Джинхэя стояли несколько мужчин из охраны, все они были в поту и тяжело дышали.

— Зачем ты ушла? Напугала нас всех! — кричал на неё Джинхэй. Она впервые видела его настолько напуганным. — Ты всё ещё болеешь. Ты знаешь, сколько мы тебя искали?

— Не кричи на меня! Мне уже нельзя выйти на прогулку?

— Ты всё ещё слаба и болеешь. А что, если бы тебе стало плохо? Тем более, у тебя нет телефона и денег, — Джинхэй устало приложил ладонь к лицу и обратился к охранникам: — Сообщите всем, что мы нашли её. Идём домой.

— Никуда я не пойду, — разозлилась Инжу и отошла назад. — Почему ты решаешь за меня? Кто ты такой?

— Возможно, я не имею права указывать тебе, — согласился Джинхэй, сохраняя спокойствие, но его глаза потемнели от гнева, а рука крепко сжимала её ладонь. — Но выслушай меня, пожалуйста. Когда ты придешь в себя и поправишься, я больше не буду тебе мешать. Я...

Он хотел сказать, что исчезнет из её жизни, но не смог произнести эти слова. Инжу хранила молчание, понимая, что истерики ни к чему не приведут, а он был прав. Даже если сейчас она его ненавидит, оставаться рядом с ним было бы выгодно.

— У меня заканчивается отпуск, — пробормотала она. — Так что мне всё равно нужно уезжать.
— Ты официально на больничном, — напомнил Джинхэй.

Она стиснула зубы, чтобы сдержать слова. Вместо этого она указала на фургон, который продавал пиццу. Этот фургон сразу привлёк её внимание: бело-красные шторки над окном, широкая красная вывеска с крупными жёлтыми буквами «Pizzeria» и два круглых стола в клеточку. Вид напоминал чем-то итальянские пиццерии, которые она видела в фильмах.

— Прежде чем уйти, мы можем поесть пиццы? — с надеждой спросила Инжу.

Официантка внутри пиццерии была очень приветливой и сразу предложила выбрать начинку для пиццы. Инжу долго не могла определиться, поэтому Джинхэй взял выбор на себя. Она не возражала, полностью доверяя его вкусу.

Через пятнадцать минут она уже сидела за столиком и, не в силах сдержаться, с жадностью поглощала треугольный кусочек пиццы, обжигающий её горячим паром. Смесь тянущегося сыра и кубиков помидоров на поджаристой лепёшке. Ей было всё равно, как она выглядит. Она просто безумно хотела есть, и горячая лепёшка согревала её изнутри.

К её удивлению, Джинхэй отпустил охрану и теперь сидел напротив неё, наслаждаясь второй половиной пиццы.

Он взял со стола салфетку и, приблизившись к ней, нежно коснулся её лица.

— У тебя вокруг рта помидоры и манка, — сказал Джинхэй, осторожно обтирая её лицо, и, скомкав салфетку, бросил её в пустую коробку.

Солнце постепенно опускалось к горизонту, окрашивая небо в оранжево-розовые оттенки. В сумерках на территорию, окружённую хвоями, опустились сумерки, и вокруг зажглись золотистые огоньки гирлянд. Они протянулись над фургонами, выстроившимися в ряд, и по краям крыш.

В глазах Джинхэя вспыхнули огоньки. Его лицо, с виду мягкое и гладкое, с длинными порхающими ресницами, неотрывно смотрело на неё. Вчера в драке она поранила его губу, и теперь на ней подсохла корочка, и он, кушая, морщился от боли. Шум вокруг стих, и остались лишь они вдвоём. Инжу опустила голову, в её душе появилось желание снова дать ему отпор, как это было вчера. Каждый раз, когда она видела его лицо, её охватывало раздражение, и к горлу подкатывал ком.

Они вернулись домой на машине. Инжу сразу же уснула, как только легла в кровать, но перед этим выслушала от Александры выговор. Она так и не смогла простить Инжу и, хлопнув дверью, ушла к себе.

Утром посыпались звонки от Гуанмина и её дяди. Он настойчиво просил называть его дядей, и она уже мысленно обращалась к нему так.

Их обеспокоенные голоса и просьбы никуда не ходить и сообщать, куда она направляется в случае необходимости, вновь заставили её сердце трепетать от радости. Но, как она знала, работы было слишком много, и даже они не могли вырваться из её круговорота. В отличие от Джинхэя, который вновь пришёл к ней вечером. На этот раз он переоделся у Евгения в спортивные штаны и белую футболку, которые были ему узки и обтягивали всё тело. Она заметила, как его брови чуть нахмурились при ходьбе.

Джинхэй, держа в руках большое серое полотенце, встал у кровати Инжу.

— Идём в ванную, я помогу тебе помыть голову, — предложил он.

Инжу поджала губы. Этот Джинхэй... Он никогда не действовал напористо, не пытался её заставлять или принуждать к чему-либо. Всё, что он делал, было сделано для неё. И Инжу, скрепя зубами, принимала его помощь.

Честно говоря, её гнев уже не имел прежней силы, и пока она не вспомнит о прошлом, оно останется лишь частью её воспоминаний. Это была одна из её уникальных черт — она могла думать о прошлом без боли, словно всё, что там происходило, было не связано с ней напрямую.

Однако она не была готова так легко простить Джинхэя. Но её чувства начали меняться, и она ничего не могла с этим поделать. Эти изменения происходили медленно и постепенно. Возможно, переломный момент настал вчера, когда они сидели в кафе в парке. Тогда с его лица исчезла вся надменность и лоск, он даже оставил пятно на своей белоснежной рубашке, а вокруг губ виднелись красные следы.

Теперь же она смотрела на его мощную спину, обтянутую в футболку, на его перекатывающиеся мышцы. И ей захотелось вновь ощутить их объятия и защиту. Её глупое сердце не могло долго хранить ненависть. И она не могла не простить его, глядя на его растерянный и жалкий вид, когда они встретились в больнице.

Инжу ущипнула себя за руку, возвращая в реальность. Он просто пытается получить ее прощение за свою ошибку. А еще она та девочка из его прошлого.

Джинхэй постелил на пол несколько полотенец, и она встала на колени и склонила голову над ванной. Его руки нежно массировали её кожу головы, намыливали волосы, а затем смыли тёплой водой. Он попытался пальцами расчесать волосы, но они застряли.

— Ох... прости, тебе не больно?

Инжу вырвала из рук полотенце и обернула им голову.

— Здесь ты мне не поможешь. В этом и заключается недостаток покраски волос: они становятся ломкими и путаются. Без специальных средств не обойтись, — произнесла она на выходе, обернувшись: — Спасибо.

Александра всегда уходила сразу после ужина. Поэтому Инжу отправилась на кухню, чтобы подогреть еду, которая успела остыть, пока она была в душе. Её щеки пылали от вида Джинхэя. Как назло футболка намокла и плотно облегала его торс и плечи.

Инжу с раздражением фыркнула и с громким стуком поставила тарелку на стол. Как же тяжело находиться рядом с Джинхэем! В голове кружились мысли, накладываясь друг на друга.

— Что? Ты тоже будешь ужинать? — спросила она, заметив, что Джинхэй уже успел переодеться. Он прошёл на кухню и сел за стол. Инжу резко отвернулась к плите, стараясь скрыть смущение. Она понимала, что может выдать себя с головой.

— Да, я ночую здесь, — ответил он.

Джинхэй был совершенно не похож на того холодного человека, с которым она пила в те два раза. На этот раз он надел просторную кофту тёмно-синего цвета, которая обтягивала его тело, и было видно, что ему не очень комфортно в ней. Челка падала на лоб, делая его лицо мягче и круглее. Он сидел смирно, положив руки на стол, словно они были одной семьёй и собирались ужинать.

Инжу быстро съела свою порцию, практически не жуя, и ушла в комнату. Оказавшись в спальне, она поставила дымящийся чай на подоконник и прижала пылающие ладони к пылающим щекам. Вскоре её глаза наполнились слезами. Она не знала, как справиться с этими запутанными чувствами.

Одна часть её души требовала сдаться, другая же считала, что это лишь временная мера, и он лишь пытается заслужить её прощение.

На следующее утро, после бессонной ночи, Инжу наконец приняла решение. Собравшись с мыслями, она попросила его дать ей честный ответ.

— Я же говорил, что обещал защищать тебя, — сказал Джинхэй.

— Ты мне ничего не обещал, — возразила Инжу.

— Обещал, просто тогда ты была ещё совсем маленькой. И я готов искупить свою вину перед тобой. Я сделаю для тебя всё, о чём ты попросишь.

— Даже если это будет просто «прощаю»? — спросила она, чувствуя, как её сердце вновь разбивается на осколки.

— Да.