Бедовые

Сколько времени? Какой день? Сколько дней прошло после того как начала считаться женой влиятельного Имрана Алдановича? Дни давно потеряли смысл, потерялся смысл во времени. Обретет ли моя жизнь цену и станет ли она мне дорога? Захочу ли я хвататься за нее снова? Во мне огромная дыра, я ничего не чувствую. 

После нашего разговора Имран Алданович уехал на командировку как сообщила Виви, хотя у нее я не спрашивала. До сегодняшнего дня я не интересовалась где он и чем занимается. Пока не трогают, я рада. Я все дни проводила в своей комнате, толком не питаясь, а лишь спала, то смотрела в потолок, проигрывая снова и снова воспоминания о своих ребят. Вспоминая все что мы прожили вместе и отчасти из-за меня. Интересно, они забыли меня? Вычеркнули из Бедовых со словами  «Слава Богу освободила нас от проблем»? Я могу только думать и предполагать, на остальное не хватает сил.

Сегодня Виви снова принесла еды в мою комнату. Бедная девушка перестала делать попытки разговорить, поэтому она молча поставила поднос на журнальный столик у окна и выровнялась в спине. Чувствую как она смотрит на меня, желая что-то сказать. Делает глубокий вдох и говорит:
—Извините, к вам пришел адвокат Семенов Марат Холодский. Он просит встречи с вами.
—Я не знаю кто это.
—Говорит что очень важно.

Марат Холодский? Кто он вообще, какой адвокат. Ведь с моей статьей разобрались. Через силу встаю и молча ухожу в ванную, надо привести себя в порядок. Ведь надо играть счастливую роль по контракту.

Мужчина лет сорока сидел на кресле, перед ним лежали бумаги и его черная мужская сумка. Он что-то изучал в своих документах и попивал кофе, которым угостила Виви. Краем глаза заметив меня он сразу откладывает листы в сторону и встает. Моя обволакивают абсолютно яркие голубые глаза. Весь его образ подходит к отчеству.
—Здравствуйте, Уми Давудова. Я рад, нашей встрече. 
—Здравствуйте, мне сообщили что у вас что-то срочное ко мне. Чего же это касается?—я присаживаюсь напротив.
—Мне жаль что я опоздал к вашему совершеннолетию. И все же, вы так похожи на своих родителей,—эти слова заставили напрячься. Он знал моих родителей?
—Вы были знакомы с моими родителями?
—Я скажу вам больше, был другом вашего отца. Вместе поднимались из грязи. Вы знали, что он был юристом?
—К сожалению, родня мамы редко говорили мне о родителях,—я прикусываю губу и отвожу взгляд в сторону. Это правда, так как бабушка не любила моего отца, терпела его лишь из-за дочери. А дядя тем более, ни зятя, ни родную сестру.
—Он стал бы очень уважаемым специалистом, благодаря своим знанием. К несчастью, нам не известно когда мы покинем этот мир. Ваш отец был очень хорошим человеком и очень любил вас и вашу маму, искренне и сильно,—мое сердце сжимается от его слов. Мои родители. Мне так не хватает их. Их поддержки и защиты. Я каждый день думаю, как бы сложилась моя жизнь будь они живы.
—Давуд оставил вам на день рождения подарок. Мне жаль, что я не успел приехать во время из-за работы,—Холодский передает мне конвертик и откидывается на спинку кресло поджидая мою реакцию.

Подарок? От папы? Я недоверчиво раскрываю бумагу, котороя была в конверте. Мои руки дрожат, а сердце отбивает пульс чаще чем обычно. Кажется, холодный пот скользит вниз по щеке. Я жадно рассматриваю почерк рукописи отца. Эти буквы он писал от руки. Эти буквы доказывают что он когда-то и правда существовал человеком, а не является лишь рассказом. 

«Дорогая, любимая моя маленькая дочурка, папа поздравляет тебя вступлением во взрослую жизнь. Желаю тебе самого наилучшего что есть на этом свете, так как другого не могу ничего пожелать. Дочка, Умишка моя, ты самое наилучшее и желанное на этом свете для меня. Папа так гордится тобой.

Я долго думал что же сделать крутое для моей старшей дитя, думал, думал и купил несколько акций на твое имя и открыл счёт в банке, чтобы все деньги от акций переводились туда. У меня хорошее предчувствие что эти компании станут популярными.

Не знаю какой жизненный путь нам придётся пройти, но доченька всегда помни что папочка и мамочка сильно тебя любят и ты лишь наше счастье. Пожалуйста, живи. Живи так что бы всегда могла без сожаления и достойно покинуть этот мир. Не знаю что будет в этой жизни, доживу ли я твоего совершеннолетия. Если доживу то обещаю, папочка всегда будет защищать тебя от жестокости этого мира, ведь я то знаю каким он может быть. А если же меня уже не будет к этому времени, пожалуйста, не давай сломить себя никому, а эти деньги пусть будут поддержкой от меня для твоих начинаниях. Так что прими от меня этот скромный подарок. Я бы подарил тебе весь мир, но у меня нет такой мощи.

Твой папа Давуд.» 

Я снова и снова вчитывалась в этот текст. Мое сердце разрывалось от боли и обиды за моих родителей, что они не смогли дожить до этого времени, за то что отняли у меня такого нежно любящего отца. Сжимая банковскую карточку в руке, которая была в этом же конверте, я все смотрела на лист бумаги борясь со своими чувствами. Я клянусь старалась, но не справилась. Мое тело позорно задрожало и с моих уст вырвался тяжелый выдох с плачем. Я рыдала те слезы, которые казались высушились, которых не было. Плакала жалея себя. Плакала так сильно и громко, что мне приходилось сжимать себе рот двумя руками. Мне было без разницы что напротив меня сидит человек, я и не замечала его, настолько сильные эмоции были во мне в этот момент. Я могу сказать только одно. Это письмо сново породило во мне жизнь и стремление и никак иначе.

—Ну же,—мужчина с теплой улыбкой протягивает носовой платок и смотрит в ожидании пока я успокоюсь.
—Извините.
—Может вам принести воды?
—Была бы не против.
Холодский встает со своего место и уходит в поиски Виви. К его возвращению я все же успокоилась, как бы трудно это не было.
—Вот и славно, выпейте водички и подпишем все необходимые документы.
—Спасибо вам большое, Марат Холодский.
—Это моя работа,—он улыбается, чтобы успокоить меня и протягивает ручку для подписи. Разобравшись с документами, передает мне все пароли от банковского счета и все сведения о акциях.
—Это мой домашний номер, звони в любое время. Я буду только рад тебе помочь.
—Спасибо вам большое, я не знаю как вас отблагодарить. 

Через неделю после встречи с Холодским вернулся из командировки Имран Алданович. Два месяца брака прошли, осталось еще пять. Мы сидели за столом в тишине. Каждый думал о своем, я же думала куда вложить деньги, но мне не хватало опыта в этом. Договорившись о помощи с Марат Холодским, я ждала пока он освободиться от работы.
—Нам завтра придётся поехать вместе на семейную встречу.
—На семейную?—я ухмыляюсь. Самим не смешно от этого слово? Мужчина бросает грозный взгляд.
—Приведи себя в порядок. Ты выглядишь будто я отнял у тебя всю еду. Решила опозорить меня?
—Как мне питаться и как выглядеть я решу сама,—мужчина тяжело вздыхает и встает с места.
—Я все сказал, будь готова к шести часам вечера.