9
Следующий день не отличался от предыдущего, а если отличался, то только словами и действиями. После съемок Леха сказал, что завтра мы поедем уже в какую-то школу, где встретимся с ребятами и расскажем им про ужас, который бывает в жизни каждого. Но я туда не поеду, потому что у меня концерт, даже три.
-какая прелесть,-думал я ( о своих 3-х концертах), разворачиваясь назад.
Нет, сцена и поклонники - это мое лекарство от любых болезней, только действует оно недолго. Раньше, после выступления, я долго сидел один в гримерке и отходил от произошедшего со мной, а сейчас - я только уйду со цены за кулисы, выпью воды и уже забыл, что делал и говорил. Я обращался с этим к врачу, потому что думал, что свихнулся, но мне сказали, что я привык к таклму распорядку, поэтому мой организм не бушует после выступления (никогда не думал, что могу к такому привыкнуть).
Домой я как обычно вернулся поздно. В квартире чисто и свежо - приходила домработница. Разувшись и скинув с себя одежду, я направился в душ. И под ледяной водой я простоял около часа, а когда началась трястись челюсть, я понял, что надо выходить. Закутавшись в полотенце, я трусцой добежал до кровати и прыгнул под одеяло. Такое же холодное одеяло, как и мое тело. Я лежу, зубы немного стучат и я дрожу. Свернувшись в комок, я начал прокурчивать воспоминания о моей девочке...
Однажды мы с Агатой сидели у нее в комнате (ее папа был в отъезде) и просто молчали. Помню, как она обнимала меня. И, лежа сейчас здесь, в холодной постели, меня немного согревают эти воспоминания и ее воображаемые объятия.
Как-то раз она осталась ночевать у меня, и мы не спали до самого рассвета, а когда увидели как просыпается солнце, она сказала: "Рассвет - это большие дела!". Эти слова я запомнил навсегда. Я не знаю, что она имела в виду под этой фразой и что хотела донести до меня, но я запомнил их, и каждый раз пытаюсь не расплакаться как маленький мальчик, у которого отняли машинку, когда слышу это слово. Рассвет... Меня пробирает ужасная дрожь, и тело немного сводит. Не только от холода, но еще и от этих воспоммнаний.
На самом деле - я болен. И хотя я обращался к разным психологам - они ни чем мне не помогли. Но для себя я сделал вывод. Я вряд ли найду лекарство, и мне не поможет операция. Мне нужна любовь... Мне хочется теплоты и заботы. В этом случае следовало бы съездить к родителяи, но я не могу находится в Пензе. Там каждый метр, каждая веточка, каждый дом - абсолютно все напоминает об Ате. И там становится еще хуже, еще тошнее. Хочется бежать и орать, рвать на себе волосы. Я бы с радостью заменил свое сердце на новое, а память сжёг...
***
Осталось несколько минут до выхода на сцену. Я дал уже 2 концерта. Этот последний. Мои ребята уже никакие, да я и сам сильно устал. Этот концерт более короткий, потому что я выступаю в ресторане, а здесь еще и другие артисты.
Мне пришло смс на телефон. Мое сердце начало сильно колотиться в предвкушении. Но это был Леха.
"Завтра, а я знаю, что ты свободен ;) мы едем в детский дом! В 2 встретимся у "Домика"
"Шерлок херов! Я тебя понял, завтра едем!"
Выхож на сцену. Больше всего не люблю выступать для публики, которая не дает ничего в ответ. В данный момент сидят люди, которым все равно на мое выступление. Либо они в телефонах, либо их пустые глаза смотрят бессмысленно на меня, а их фальшивые улыбки режут мне глаза. Три песни и мы свободны.
Дом. Душ. Кровать. Ничего нового.
***
-слушай, не хотел тебе говорить, но...- сказал я, сдерживая смех.
-что, Булаткин, ты придумал?-Леха изумленно с насмешкой посмотрел на меня.
-у тебя в бороде,-сказал я и не смог не засмеяться. Леха потянулся к зеркалу, но я его остановил.-Погоди, как ты думаешь, что там?
-сука, Булаткин, говори, что там!-Леха тоже уже начал смеяться.
-что мы ели на второе?
-мм, вроде бы мясо с салатом, но... нееет! Только не говори, что там там майонез!-выкрикнул Леха, а меня просто выперло. В его бороде, а как вы уже знаете, она у него длинная и густая, был порядком засохший майонез. Я его не заметил, да и он особо не парится по поводу этого. Пока он искал салфетку, я не мог перестать смеяться над ним.
Мы подъехали к розовому зданию. На площадке гуляди дети с воспитателями.
-Егор, это место очень берет за душу,-предупреждающе сказал Леша,- прошу тебя, сдержись и не уходи отсюда раньше времени!
- я понимаю, но ничего обещать тебе не могу!
Мы вышли из машины и направились ко входу. Нас никто не ждет. Леха сказал, что он договорился с директором. На пороге мы встретили, наверное, уборщицу, пожилую женщину с доброй улыбкой.
-здравстуйте, скажите, к директору как пройти?- обратился к ней Леха.
-так это вам, как зайдете, налево!-улыбнулась она.
-спасибо,-в унисон произнесли мы и прошли в здание.
Здесь веяло холодом и только рисунки детей раскрашивали эту обстановку. Зайдя в кабинет к директору, мы все обговорили, и Павел Иванович попросил чуть подождать, чтобы он успел сообщить ребятам и воспитателям.
-в где остальные-то?- спросил я про команду Леши
-они в другое место поехали!
Через несколько минут мы уже шли по направлению к актовому залу, где собирались дети. Конечно, это ребята от 13-18 лет. Я смотрел на них и понимал, что всем им никогда не доставало ласки и любви. И просто не понимаю как можно жить так. Я не понимаю, и слава Богу, что не понимаю!
Многие узнали меня, потому что стояли с широкими улыбками, и меня это порадовало. Значит, я могу сделать их чуть-чуть радостнее или даже счастливее. Мы дошли до своих мест и расположились на полу, сидели как у костра, скрестив ноги.
Познакомившись с ребятами, мы изложили им зачем приехали. Как оказалось похже, Леха не с пустыми руками приезжал. Он накупил вещей, всяких побрякушек, книг и еще много чего. Но и я не остался в стороне. Я подарил ребятам футболки из моей коллекции и хорошие телефоны.
После "терапии подарков" мы принялись общаться. Ребята очень многое рассказали нам, поделились своими переживаниями, высказали довольно взрослые мысли. Всего мы пробыли у них около 4-х часов, и им задержали ужин. Прощаться с ними было тяжело и больно. У меня сжималлсь сердце. Я понимаю, что ничем не могу им помочь, но как же хочется,чтобы у них все сложилось в жизни хорошо. Остается только молиться за них.
Павел Иванович, директор дет.дома, благодарил нас за эту беседу, что-то говорил про жизнь ребят, а я краем глаза увидел шоколадные волосы...
Мое сердце забилось сильно-сильно, и мне казалось, что я перестал дышать... Девушка в белом халате несла ведро. Она была повернута ко мне спиной, но я узнал ее. Это была Лиза. Я стоял как вкопанный.
-Лиза,-слабо крикнул я, а она обернулась. Это точно была она. Она некоторое время смотрела на меня, а потом побежала в ту сторону, куда шла.