chapter 13
–Глупости! «1984» Оруэлла — это единственное важное произведение о тоталитаризме, и оно точно должно быть включено в список классики, – уверенно сказала я, смотря на то, как красиво он качает головой. Наш спор о книге выглядел, как звуковая драма, мы стояли на двух противоположных сторонах и доказывали свою точку зрения.
–Ты очень много говоришь, но на удивление, я отдыхаю от этого, – признался он, от чего я засияла. Я выпила уже третий бокал вина и все вокруг было покрыто пеленой, кроме сидящего рядом Харриса.
–А я говорила тебе! Из нас вышел бы отличный дружеский союз, мне нравятся твои странные мысли, –улыбнулась я и ощутила на себе тяжесть тела, Харрис прильнул к моей шее, опираясь рукой о мою ногу. Я задержала дыхание и замерла, чувствуя дыхание мужчины на своей шее. Мой низ потянул приятные нотки мелодии от его действий, и я закусила губу.
–Харрис?
–Мы не друзья, Тереза и никогда не сможем ими быть, –прошептал Харрис, находясь в области моей шеи, от чего каждое его слово создавало тёплый ветерок.
–Я твоя заложница, – сказала я и почувствовала терзание в грудой клетке.
–Я испорчу тебе жизнь, а ты любезно споришь со мной о классике, пьёшь вино и смеёшься, – ответил он.
–Тебя это беспокоит? – после моего вопроса он сдвинулся, встретившись со мной глазами. Я сглотнула, он был так близко, что казалось, стоило открыть рот, я соприкоснулась бы с ним. Я рассматривала его пухлые губы, всего в сантиметре от меня, сапфировые глаза и не дышала.
–Меня беспокоишь ты, – произнёс он и фатально поставил точку. Моё сердце забилось в тот самый миг, как он находился рядом и смотрел в мои глаза. Момент моего сердцебиения был похож на быструю съёмку расцветающего весной цветка.
–Беспокою? То есть как? Я иногда много разговариваю, ты прав. Но я могу начать говорить по делу, – начала я, но поднятый палец Харриса заставил замолчать. Его тёмные ресницы обременяли два красивых голубых глаза.
–Ты спокойна. Не устраиваешь мне истерики, хотя любая на твоей месте давно бы из ума выжила от сказанной информации, – начал Харрис.
–Скорее всего ты просто не понимаешь всю проблему, ты не видишь её сполна, поэтому так спокойна, –закончил он, в упор смотря на меня.
–Я знаю только то, чего я хочу добиться. Я не доверяю тебе, но я доверяю своим мыслям и полученному от отца опыту, – неуверенно сказала я, уже не зная, так ли прав был мой отец.
–Твой ум — это место, где происходит большинство проблем. Мысли могут быть и ловушкой, нужно уметь доверять им на дистанции, – чётко сказал он. Я чувствовала себя, будто нахожусь на лекции у преподавателя.
–Проводишь мне нравоучения? – хмыкнула я, заставив его посмотреть на меня. Харрис властный мужчина, который проявляет авторитет, уверенность и способность принимать важные решения. Его спокойствие пугает, его хладнокровие выбивает с толку, но одновременно он обладает харизмой и чувством ответственности. Если бы мы встретились в повседневной жизни, я бы мечтала о нем в самых сокровенных снах. Мой отец, не раздумывая, принял бы такого мужчину в дом.
–Ты юная, Тереза, и между тем на тебя свалилась большая ответственность. Я переживаю, что ты будешь мне только мешать, а не помогать, – честно признался он.
–Я не меньше твоего хочу оставить компанию себе, потому что, что бы мне не говорили другие, компания отца – это его личный большой труд, ему пришлось многим пожертвовать, чтобы добиться таких успехов. А какой-то самозванный наглый мужчина собирается лишить его дела всей жизни, – бурчала я, сжимая кулаки, от чего на ладонях оставались отпечатки от ногтей.
–Пожертвовать многим, как и своей родной дочерью, –саркастично отреагировал Харрис на мои слова, разозлив меня.
–Я поплачу об этом завтра, если ты об этом. А сегодня мне нужны чёткие ответы на вопросы о том, что ты собираешься делать и каков план, – скомандовала я. Его указательный палец направился в мою сторону, прищурив взгляд, он стал опаснее.
–Пока ты в моем доме и ешь мою еду, командую тобой я, стрекозка. Не переходи границы дозволенного, иначе мне ничего не останется, как запереть тебя в подвале до твоих полных полномочий и пристрелить, как только ручка распишется на бумаге, – серьёзно повторил он, я вздохнула.
–Не думай, что я буду подчиняться и стоять перед тобой на коленях. Я по-прежнему считаю твой контроль неуважением, хоть и благодарна тебе за все оказанные условия. И ты не любишь пачкать руки, – сказала я его словами, заставляя уголок его пухлых губ приподняться. Он потянулся ко мне и двумя пальцами взял локон моих русо-рыжих волос, наматывая их.
–Для тебя я придумаю самую испачканную и грязную смерть, если не закроешь свой рот и поверь, ради такого стоит замарать руки, – от холодных слов все вернулось на свои места. Он не мой друг, он не мой знакомый. Он мой враг. Он мой антагонист.
–Это так удивительно, знаешь. Моя мама вечно затыкала мне рот, а отец создал для меня самое благоприятное положение, я ни в чем и никогда не нуждалась. В моей жизни было две проблемы: травящие меня дети, но некоторые дети по истине злые и отсутствие фантазии перед важной сдачей эскиза или картины. Если с первой проблемой я справилась за счет возраста, со второй он не в силах был помочь. Я действительно слабая и способна лишь подчиняться, – пожав плечами, я поставила бокал на стол. Он сидел молча, если бы я не видела его краем глаза, подумала бы, что я в комнате одна.
–Люди адаптируются ко всему, если хотят выжить, – напомнил его бархатный голос и я подняла усталые глаза.
–Знаешь, если бы мы встретились при других обстоятельствах, я бы скорее всего влюбилась в тебя. Ты мне кое кого напоминаешь из моего детства, – я прищурила глаза, осматривая широкие плечи мужчины. И правда, со спины он очень похож на моего спасителя.
–На кого я похож?
–В детстве, когда меня обижали другие дети, пару раз меня спасал старшеклассник, – я глупо улыбнулась и посмотрела на своих ноги, будто это скроет мою тоску.
–И по удивительной случайности, когда он меня находил, я всегда была заперта. Я была в темноте. А он каким-то чудесным образом находил меня и выводил на свет, будто каждый раз молча говоря, чтобы я не сдавалась и помогал найти путь. Я всегда была заплаканной настолько, что приходила в себя только тогда, когда он давно уже уходил, – я нахмурилась, вспоминая красочные детали. Он всегда оказывался рядом, будто чувствовал меня. Мне было 9, а ему предположительно 17, и он заканчивал школу. Я так и не узнала его настоящего имени.
–Почему ты решила рассказать мне это? – с холодной отстраненностью спросил Харрис, его руки были скрещены на груди. Почему? Почему смотря в два голубых айсберга, я рассказала о своем детстве? Он манил и пленил мой разум, побуждая говорить без умолку.
–Мне одиноко, – я пожала плечами и от этого жеста окончательно устала, прислонившись спиной к дивану.
–Я не лучшая компания для твоего одиночества, Тереза. Почему ты решила, что влюбишься в меня? – спросил резко он. Я могла видеть, как на черную футболку падает свет лампы. Закусив губу, я хмыкнула, но даже на это с трудом нашла силы.
–Ты видел себя? Стойкий, уверенный, холодный, обладаешь сверхъестественной харизмой и красотой, – я описала его своей свободной рукой и задержалась на теле.
–Разве не очевидно? На тебя что, не вешаются девушки? Да даже на том чертовом рауте каждая готова была станцевать с тобой как при людях, так и устроить приватный танец, – я от чего-то глупо засмеялась, заставляя его желваки задвигаться. Он злится?
–Прекрати ругаться, – лишь ответил он и я закатила глаза, делая небольшой выпад к нему.
–А то что? – с дерзостью спросила я и сразу же откинулась обратно на спинку дивана. Глаза Харриса, обрамленные густыми ресницами и хмурыми бровями, расширились. Гнев. В нем забурлил гнев, потому что как объяснить его действия, я не в силах. Его рука, преодолев расстояние, между нами, грубо сжала мое горло. Я закатила глаза, глотая воздух, смотря только в его чувственную сторону, которую мне нравится выводить.
–Нравится играть со мной, Тереза? Нравится выводить меня? А с последствиями ты умеешь сталкиваться, чертова девчонка? Я не твой трусливый отец, я не создам для тебя комфортные условия и не буду бегать под твою дудочку. Я жестокий человек, я приказываю, грубо беру, трахаю весь чертов мир без смазки и люблю нагибать. В особенности маленьких, слабых, напуганных и избалованных девчонок вроде тебя, – он рычал в мое лицо грубые слова, а его глаза всякий раз красиво вспыхивали, и я готова была улыбнуться, как ненормальная. Боже, да что со мной происходит? Я готова рассмеяться в лицо человеку, который душит меня только потому, что он проявил хоть какие-то эмоции.
–Ты сказал, ты любишь опытных, а не маленьких и избалованных, – прохрипела я, ощущая, как его хватка ослабевает. Лицо Харриса наклонилось к моему, и он прислонился к моей щеке, я ощутила обжигающее дыхание и вздохнула.
–Ты будешь моим исключением, о котором я всякий раз буду жалеть, – проговорил он и откинул свою руку, выпуская меня. Я желала зацепиться за нашу ниточку эмоций и встала на ноги, ощущая сложность и атрофированность моих конечностей.
–Ты напоминаешь мне моего спасателя, потому что часто говоришь цитатами и явными советами, хоть я и не просила, – буркнула я, желая вернуть его искру в глазах.
–Он тоже давал мне советы, как справиться с обидчиками и что после темноты всегда приходит свет, – продолжила я, он молча встал.
–И ты решила, что сможешь влюбиться в меня, только потому что, я говорю цитатами и даю тебе советы? На остальное ты наплевала? – его вопрос был разумным, но я была слишком пьяна. Я улыбнулась, сделала шаг к нему, заставив его плечи напрячься. Я смело подняла руку, обвив его плечо своей рукой, встав на носочки, я провела ладонью по его спине и закрыла глаза. Я потянулась так близко, что его дыхание опалило мое лицо и я сглотнула. Сила, которая исходила от него, могла вызвать настоящий тайфун.
–У вас одинаковые лопатки, – прошептала я и раскрыла глаза, ощущая жжение. Это невозможно. Редкая случайность, но я заметила его необычайные крылья еще в первый день. Харрис отошел на шаг, кивая головой на выход из гостиной.
–Спать. Сейчас же.
***
На следующий день меня разбудил громкий стук в дверь. Я распахнула их, чувствуя сильную сухость во рту. Эйвон, не дожидаясь ответа, распахнул дверь и вошёл с яркой улыбкой.
–Лиличка, на улице уже утро. Мы только тебя и ждём, –весело проговорил он и подошёл к кровати, одним взмахом дёрнул одеяло, которым я укрывалась. Я злобно на него посмотрела, получая в ответ раздражающую улыбку.
–Ты как надоедливая горничная, Эйвон. Только они боятся Харриса и дрожат при его упоминании, но вы похожи тем, что оба подчиняетесь всем его приказам. А если бы я была голая!? – вскричала я, от чего он с улыбкой пошатнулся и выставил руки вперёд.
Тише – тише, Лиличка. Если бы мне было дело до приказов Харриса, я даже и не смел разговаривать с тобой. Я выше Харриса по званию, но настолько его уважаю и уверен в нем, что прислушиваюсь ко всем его словам, – он остановился, бросил взгляд на дверь и продолжил.
–Что не скажешь о тебе, тебя то он тронуть может, поэтому у тебя 10 минут, чтобы спуститься вниз, – сказал он, делая шуточный поклон и разворачиваясь. Выше по званию? Иерархия, о которой говорил Харрис. От мыслей снова заболела голова и я встала на ноги, приняв душ и помыв голову новым шампунем. Я не обращала внимания на время, так как считаю, что девушке нельзя его ограничивать, когда она собирается. Если моя помощь так нужна, они потерпят.
Мой желудок заурчал, и я спустилась вниз, переодевшись в трикотажное платье. Эйвон сидел на диване, а Харрис на кресле, окунувшись в бумаги. Он даже взгляда на меня не бросил, когда я прошла на кухню за завтраком.
–Нет, Лиличка, на завтрак ты благополучно опоздала, наплевав на мои слова, поэтому сядь, – спокойно буркнул Эйвон и похлопал место рядом с собой. Поджав губы, я пожала плечами, смотря на безразличное лицо Харриса, уткнувшегося в свои бумаги.
–Она достаточно знает? – спросил Эйвон у своего друга, будто меня здесь нет. Их поведение мне обижало, но я старалась нацелиться только на дело.
–Она вообще ничего не знает, – ответил Харрис, не обращая внимание на меня. Я вздёрнула нос и скрестила руки на груди, привлекая внимание Эйвона.
–Я буду говорить медленно и спокойно, Тереза. А ты будешь молча меня слушать, пока я не закончу. Тебе понятно? – он развернулся ко мне. Я кивнула.
–Я Эйвон Конте, старший сын итальянской семьи Конте и владелец крупнейшей передовой биржи в Италии, входящий в состав Эльсионор, – начал он, заставив меня прочистить горло и напрячься.
–Об этом я говорил утром, я выше Харриса по званию, потому что он племянник, а не сын. Он консильери, а я настоящий будущий наследник. Моя семья самая влиятельная не только в Италии, но и благодаря сотрудничеству с Райтом, и в Ирландии тоже. Моя семья славится жестокостью, кровопролитием и войнами ради женщин, – на последнем слове он хмыкнул, поднимая уголок тонких губ. Белый, пушистый, кареглазый парень передо мной – будущий дон итальянской мафии...
–Я имею огромное влияние, но предпочитаю слушать и быть подчиненным Харрису, чем Андреасу или своему отцу. Старшее поколение настоящие дураки и дети, получившие огромную власть и играющие в куклы реальными людьми, – с отвращением продолжил Эйвон. Харрис в этом время апатично глядел на лист бумаги, иногда подчёркивая что-то чёрной ручкой.
–И тебе, Лиличка, я советую во всем слушать его. Он тоже иногда забывается и перегибает палку, но он единственный, кто спасёт тебе жизнь. Тебе ясно? – с поднятой бровью спросил блондин.
–Сама себе жизнь я не спасу? – я думала, от моей подписи многое зависит и пока я её не сделаю, меня не тронут.
–О, ты плохо знаешь Андреаса. Он настоящая тварь, которая испортит тебе жизнь настолько, что ты добровольно согласишься на подпись, – жуткая ухмылка Эйвона заставила пробежаться мурашкам по спине.
–Что он сделает? – спросила я и Эйвон в немом вопросе глянул на Харриса. Харрис поднял голову и выгнув бровь, осмотрел моё лицо.
–Если будет в хорошем настроении, устроит лёгкую охоту с его сторожевыми и голодными псами, если будет в плохом – запрет в клетке с голодным медведем, Тереза. Это не деловая сделка, не договорной бизнес, мы – мафия, – жёстко отчеканил Эйвон, и я хмыкнула.
–Ваши правила – не трогать невинных людей, –парировала я.
–Андреас подставит тебя, и сделает это не раз, чтобы в глазах остальных ты испачкала свои руки и оказалась не такой уж и невинной крохой, – улыбнулся Эйвон, Харрис отложил документы и расслабился на кресле.
–И к чему вы клоните? – спросила я, приближаясь к сути их разговора.
–Для начала, Харрис и я познакомим тебя со всей Лигой, со всеми главарями. Ты должна быть на слуху и на виду ближайший месяц, люди должны не только видеть тебя, люди должны запомнить и полюбить тебя, Тереза, – от его слов я съёжилась, представляя в голове все возможные ситуации. Я открыла рот, заставив Эйвона наклониться и притронуться до моего подбородка, закрывая его обратно.
–Что за план? Кто его придумал? Для чего мне быть на виду? Чтобы нажить ещё больше врагов? – я закидала мужчин вопросами.
–Наоборот, нажить себе друзей. Мы думаем, Андреас знатно надоел не только нам, но и многим другим донам. В особенности ты должна понравится врагам семьи Райт, чтобы подобрать к себе больше союзников, – он говорил рассудительно, а у меня голова кружилась от информации.
–Для чего?
–Семьи защитят тебя. Хоть ты и не будешь входить в их состав, если ты понравишься их донам и попросишь полную неприкосновенность, они смогут обеспечить тебя ею. А пока, Харрис будет выполнять свой незамысловатый план, – Эйвон закончил и посмотрел на наблюдающего за мной Харриса. Голубые льдины рассматривали моё лицо, от чего я возмутилась и отвернулась.
–Какой план у тебя? – спросила я у Харриса, он прочистил горло и поджал губы.
–Подставить Андреаса, выставить его не в самом лучшем свете перед остальными донами. Тогда я легко смогу свергнуть дядю, ссылаясь на его безумство и неспособность управлять семьёй Райт, – он так беззаботно пожал плечами, будто собирается играть в покер.
–А если не получится? – с опаской спросила я. Глаза Харриса в эту же секунду потемнели, его брови сгустились до невозможности опасно. Я сглотнула, и он ухмыльнулся.
–Война. Я устрою ему войну, – возвысив голос, ответил Харрис. Не смотря на трепет внутри, решимость овладела мной. Я чувствовала в груди лёгкость и ясное небо над головой помогало мне определиться с правильностью моего выбора. Меня пугала сложившаяся ситуация, но и мысли о том, что я смогу помочь людям и помочь своей семье, а так же искоренить плохого человека, в виде Андреаса, внушала в меня уверенность. Я вспомнила слова Энцо, который говорил мне о причинах войн.
–У тебя достаточно людей для войны? – удивилась я.
–У меня есть лучшие солдаты, и многие семьи на моей сторону. Пока Андреас был ослеплён планом свергнуть Джеймса, а потом и тебя, я метался в страны, чтобы набрать себе союзников, – он выговаривал мне информацию, и я чувствовала облегчение. Я столько терпела, столько дней провела в неизвестности, что теперь всё кажется сказкой. Глупой, выдуманной сказкой. Ещё летом моей главное проблемой были чувства к своему охраннику, как теперь я даже не знаю с чего начать.
–Придётся много поработать, – подметила я, заставив обоих парней шумно улыбнуться.
–Ты чертовски права, Тереза. У нас очень мало времени и куча дел. Первое, что мы сделаем, сломаем тебя, – весело произнёс Эйвон, заставив меня расширить глаза.
–Эйвон, – баритон Харриса раздался перекатами в большом зале, от чего блондин по-детски хихикнул.
–Оставим это на десерт, Лиличка, – пробормотал Эйвон и встал, поправив свои классические серые брюки.
–Нам повезло, что ты родилась в высшем обществе и твоя мама является одной из представительниц этикета, но в тебе есть один огромный минус – ты слишком много болтаешь. В нашем мире за такое отрезают языки и скармливают домашним львам. А ещё в тебе ноль физической подготовки, ты не в силах себя защитить, не умеешь стрелять, я уверен, даже настоящий нож в руках не держала, – тараторил Эйвон, обходя диван и бурно жестикулируя руками, рассуждая. Это я много разговариваю?
–Не правильнее ли обсуждать мою разговорчивость противоположному мне человеку, а не полному близнецу? Ты говоришь в два раза больше меня, –недовольно буркнула я, заставив Эйвона задуматься. Харрис закатил глаза.
–Если Харрис будет обучать тебя, тут два варианта: либо мы найдём тебя с ножом в горле, либо трахнутой, – грубо сказал Эйвон и наклонился ко мне, когда я шумно вдохнула воздух в лёгкие от его слов. Щеки покрылись румянцем от представления сильного тела Харриса подо мной.
–И поверь, Тереза, когда это случится, ты не сможешь думать о плане, потому что пару дней тебе будет больно ходить, – прошептал Эйвон и сверкнул карими глазами, я глянула на властную позу Харриса. Мой пульс участился, медленно рассмотрев его белую рубашку, закатанную в рукавах, классические брюки, обтягивающие пах мужчины, от чего я сглотнула пересохшее горло. Не буду таить, что физически я реагирую на его тело, запах и красивое лицо, но эмоционально я чувствую пустоту к сидящему напротив мужчине, чья личность была причиной почему мой отец сейчас в тюрьме. Его лицо было повёрнуто в профиль, тёмные волосы в беспорядке он пытался уложить своей большой ладонью.
–Ты отвратительный! – крикнула я, отодвинувшись от Эйвона.
–Ты привыкнешь, – хихикнул парень и скрылся на кухне. Мы остались наедине: я, Харрис и моё учащённое сердцебиение.
–Эйвон шутит, Тереза. Я не притронусь к тебе, – серьёзно ответил Харрис и мне хотелось верить, если бы не резкий и сильный вздох с моей стороны. Он звучал сейчас, как разочарование в его словах. Я бросила взгляд на Харриса, поймав его улыбку.
–Ты расстроена? – с издёвкой спросил мужчина.
–Что? Ни в коем случае. Я собираюсь помочь своему бизнесу и оставшейся семье, а ты с помощью меня свергнешь своего дядю. Не более, Харрис, – учтиво сказала я и поправила волосы на левую сторону. Шея вспотела от количества информации и давления в комнате. Мой взгляд непроизвольно опускался на выпуклый пах мужчины.
–Конечно, – кивнул он и продолжил сидеть. Пару минут напряжение между нашими вздохами нарастало, мой пульс приходил в порядок, но я продолжала потеть и поправлять свои волосы.
–Ты сменила шампунь, – произнёс он и я сглотнула. Шампунь, который появился на полке в ванной был с очень приятным, тонким ароматом. Пахнет сливками, слегка молочным несладким кремом.
–Ты чуток к запахам? – спросила я.
–Моя работа требует от меня полного отсутствия запахов на одежде и коже, а твой аромат я почувствовал, когда ты ещё была на лестнице, – учтиво рассказал мужчина и я удивилась. Он ведь был грабителем, а значит должен контролировать запах своего тела и духов.
Наконец вернулся Эйвон и ознакомил меня с первой в моей жизни тренировкой. Ножи. Я никогда в жизни не держала нож не для кухонной цели. Он отправил меня отдыхать, а сам сказал, что займётся подготовкой.
Но вместо отдыха, я взяла холст, села напротив небо и размазала весь фон серыми красками. Я ещё не знала суть, которую хотела передать в нарисованных мной линиях. Но я четко видела то, что хочу передать: Ложь.
***
На следующий день задний двор, состоящий из большой территории с подстриженным газоном, виноградником и кустами по периметру, был оборудован для тренировки.
Эйвон был в чёрной спортивной форме, для меня тоже подобрали спортивный топ и тёплую кофту.
–Тренировка с ножами будет состоять из двух частей: первая – метание, вторая – освоение хватов и места, куда лучше всего бить. Тело человека странная штука и существует множество мест, ударив или, задев которые, ты сможешь легко обездвижить нападающего, – Эйвон был сосредоточен, он представил мне длинный стол, на поверхности которого лежали ножи разной длины и остроты.
–Я, честно говоря, плох в ножах и отличен в стрельбе, но Харрис отказался тебя тренировать, – рассказал блондин и взял один из ножей, проверяя острие указательным пальцем.
–Почему? – от услышанного мне стало неприятно. Мы все-таки должны объединиться, чтобы выступить против общей проблемы, а не наоборот.
–Не любит возиться с детьми, – беззаботно ответил Эйвон. Я хмыкнула и подошла к столу, схватив первый попавшийся нож, острие направляя в метательную куклу.
–Покажи, что умеешь, – дав мне свободу, Эйвон отошёл назад на пару шагов и указал рукой на куклу.
–Не боишься, что я метну в тебя? – с вызовом я склонила голову, сжимая рукоять. Она ощущалась крепко в моей руке. Эйвон от моих слов засмеялся и покачал головой, убирая выпавший локон за ухо.
–Не в твоих интересах причинять мне боль, ты только больше пострадаешь, чем поимеешь с этого выгоду, –ответил самодовольно блондин и я хмыкнула.
Я встала на приличное расстояние перед куклой и с лёгкостью дёрнув рукой, метнула нож. Он слабо воткнулся в левое плечо, долго не задержавшись, упал на газон. Вздох Эйвона не миновал ничего хорошего и поджав губы, я слабо улыбнулась.
–Мы сделаем из тебя Соколиный глаз, – бодро произнёс он и размял плечами, подходя ближе ко мне.
Мы сделали несколько упражнений на улучшение меткости, точности и лёгкости моей кисти. Первые два часа Эйвон рассказывал мне про базовые навыки, которыми я должна владеть, метая ножи. Когда мои кисти уже отказывались так легко кидать ножи, Эйвон приказал мужчине убрать все и повёл меня в дом.
–На самом деле, Тереза, у тебя хорошая меткость, что для девушки удивительно, – признался Эйвон по пути домой, я потирала замёрзшие от холода руки и хмыкнула.
–Переживаешь, что стану метать лучше тебя?
–Переживаю, что тебе вообще пригодится метать. Эти два месяца могут быть самым ужасным временем для тебя, где тебе придётся использовать ножи для самообороны, но после. После ты вернёшься к своей обыденной жизни принцессы, катающейся на лошадках, – отчеканил он.
–Ты боишься потраченного времени, – утвердила я и он посмотрел на меня, нахмурив брови. Где тот весельчак, которого я встречала каждое утро в гостиной? Который не пропускает меня на кухню, не пошутив о чем-нибудь глупом?
–Конечно боюсь, сейчас я трачу его, потому что так приказал мне Харрис, но для чего? Просто для твоей защиты? Это глупо, – буркнул блондин и открыл дверь в дом. Его слова имели смысл. От смены температуры мои щеки и руки загорелись, я потирала их усерднее.