Глава 4
Тэхен
- Вечеринка в братстве? Ты деклассирован, - я развалился на лежаке у бассейна, греясь на весенней, но по ощущениям почти летней, жаре. Калифорния страдает от сильной засухи, а значит, много горячих женщин в бикини, зависающих у бассейна, смогут прийти гораздо раньше. Я должен устроить вечеринку у бассейна завтра днем...
- Заканчивай со своими дерьмовыми заумными словами и просто соглашайся пойти со мной, - Джин добродушно переключает мое внимание на себя, как он имеет обыкновение делать. Потому что ничего никогда не удручает этого идиота, его жизнь совершенна. Ким Сокджин должен бы быть моделью в рекламе Ральфа Лорена, где все красивы, одеты в идеальную одежду, едут верхом на лошадях через пышные зеленые поля и смеются вместе с детьми, а великолепные женщины вешаются на них.
Хорошо, что он мой лучший друг, в противном случае я бы возненавидел его дерьмо.
- И почему же мы опять должны пойти в дом братства? – со скукой в голосе спрашиваю я, потому что так и было. С меня достаточно вечеринок братства на всю жизнь. Я разочарован. Прошлая ночь была... сумасшедшей. Я прошел путь от выигрыша с невероятно-высокими ставками с теми сумасшедшими картами, что были у меня на руках, до того, чтобы получить в свое распоряжение девушку, к слову, отвесившую мне пощечину на глазах у всех.
У всех.
Протянув руку, я трогаю лицо, морщась от намека на боль, когда ощупываю скулу. У Сучки Дженни хороший удар. Я верну ей это.
- Потому что мне этого хочется. Мы должны оторваться, чувак. Я только что сдал доклад по основному предмету, и было бы неплохо освободить голову. Я планирую уехать на все лето и не увижу твою задницу в течение нескольких месяцев. Я буду скучать по тебе.
- Ой, - перебиваю. - Мы можем писать друг другу. Отправлять селфи, так что не забудем, как выглядим.
- Заткнись, - бормочет он. - Давай. Мы должны наслаждаться жизнью, пока не закончилась учеба. Следующий год - последний. Потом нам придется стать ответственными и дерьмовыми, - слова Джина прозвучали уныло. У него нет никаких проблем с проявлением своих чувств, с сентиментальностью. А я? Я ничего не показываю. Я держу все, каждую эмоцию, каждое ощущение под контролем.
Так проще.
- Кроме того, это наше братство, идиот, и в последнее время ты редко там появляешься, - продолжает Джин. - Они скучают по тебе. Они хотят тусоваться с легендарным Ким Тэхеном.
- Фигня, - я делаю глоток пива, ставлю бокал на крошечный металлический стол рядом с собой с громким стуком. Послеобеденное солнце сильно припекает, и я потею. Мне нужно поскорее охладиться в бассейне, чтобы остыть, но вода в нем все еще ледяная, поэтому я пас. – Только сегодня без азартных игр, - добавляю. В любом случае, эта ночь Тристана, чтобы работать, так что я не должен там находиться.
- Почему? Ты все еще бесишься из-за того, как брюнетка обожгла тебя? - Джин смеется.
На краткий миг возникает желание бросить телефон в бассейн, но я быстро подавляю его.
- Моя щека все еще болит, - бормочу я.
Джин смеется еще громче.
- Она - фейерверк, это точно. Держу пари, она превосходно трахается.
- Ты думал о том, чтобы трахнуть ее? – смутное собственническое чувство возникает в груди. Хорошо, более чем смутное. Больше похоже на то, что я решил, что она - моя территория.
- Ну, да. Ты хорошо ее рассмотрел? Знаю, что так. Ты не мог оторвать от нее глаз. Она горячая, с этими волнистыми волосами и сиськами, а ее рот? Господи!
- А что с ее ртом?
Да. Он не имеет права думать о Дженни таким образом. Говорить о Дженни так.
Ты тоже, идиот.
- Звучит, как будто ты ревнуешь.
Я фыркаю.
- Невозможно. С чего я должен ревновать?
- В точку. Вот почему ты должен пойти сегодня. Там будет куча девчонок. Ты сможешь выбрать любую и выбросить темпераментную Дженни из головы навсегда, - говорит Джин.
- Я выиграл ее честно и справедливо. Если я когда-нибудь увижу ее снова, то заберу свой приз, - говорю, чувствуя себя придурком, как только слова слетают с языка.
- Думаю, в твоих же интересах никогда не встречаться с ней снова. Так ведь? Она сумасшедшая, чувак. Она, блять, дала пощечину тебе. В чем, черт возьми, была ее проблема?
О, я не знаю. Ее парень сдался по поводу нее чертовски легко. А я был мудаком. Конечно, она была еще той сукой, и я просто выравнивал шансы на игровом поле, так сказать, но...
Это была напряженная ночь. Безумная ночь. Ту, что я не хочу повторять.
Так почему я мечтаю о ней? О ее полных губах, прильнувших к моим, и языке. О моих руках, запутавшихся волнистых, каштановых волосах, дергающих за них, заставляя ее стонать. О ее заднице, заполняющей мои ладони, и сиськах, прижатых к моей груди...
- Я заберу тебя в десять, - говорит Джин, обрывая меня на середине моих горячих мыслей.
- Во сколько начинается вечеринка?
- В девять. Мы появимся эпично, - уверяет меня Джин, прежде чем мы заканчиваем разговор по телефону.
Я устал от эпичных появлений тоже. Я устал от... всего. Все это наводит на меня скуку. Я звучу как мудила, но ничего не могу поделать. Я всегда получал все, что когда-либо хотел. Моя семья родом из потомственной денежной аристократии. Кимы стали известны несколько поколений назад, когда сколотили свой первый капитал в недвижимости. Мама , и их состояние, которое только увеличивается из поколения в поколение, было заработано на фондовом рынке.
Дженни была права. Я полный мудак с богатеньким именем и таким же отношением. Я не знаю ничего другого. Я никогда не был кем-то другим, кроме как избалованным богатым ребенком. Мальчиком, который пошел в школу-интернат, потому что его родителям надоело иметь дело с его дерьмом, поэтому они выпроводили его из дома самым законным способом. Мальчиком, который воровал в различных магазинах слишком много раз, когда ему было тринадцать, и впоследствии оказался на заднем сиденье полицейской машины, а потом и в участке, где его с пристрастием допросили, чтобы преподать урок. Ученик средней школы, которого поймали, нюхающим кокс в лаборатории по химии с парой друзей, и его едва не выгнали.
Спасибо Богу! И папе, который выписал большой чек и смел всю эту гадость под ковер.
Я больше не принимаю наркотики. Мой сегодняшний порок - это алкоголь, с тех пор как стал совершеннолетним, чтобы пить, и я не особо себе в этом отказываю. Это больше не запрещено, поэтому я трачу много времени на выпивку.
О, и еще один мой порок, помимо женщин, - это азартные игры.
То, что мы делаем у Джина, на самом деле незаконно. И это больше, чем простое беспокойство. Если я не могу находиться на самом краю, то не получаю никакого удовольствия.
Отстойно, но это правда.
Я более чем уверен, что именно поэтому испытывал такие яркие эмоции от игры с Дженни, поэтому включил ее в наше пари прошлой ночью и просил Юнги поставить его девушку на кон. Я подталкивал парней ставить их тачки, мотоциклы, дизайнерские солнечные очки, золотые цепочки.
Хотя, я никогда не просил девушек. Ее злость разожгла меня. Ее умный рот завел меня. Прикосновение к оголенной коже ее рук... она невероятно мягкая. Запах ее волос, цвет глаз.
Господи.
Дела плохи. Может, мне стоит найти другую горячую брюнетку сегодня и трахнуть ее. Вывести чертову сучку Дженни из своего организма, чтобы перестать думать о ней.Но сначала я приму душ и подрочу с мыслями об ее губах, крепко сжимающих мой член. Просто чтобы снять напряжение.
***
- Это отстойно, - кричу я Джину в ухо.
- Кто ты? Старпер? – Джин недоверчиво смотрит, затем на его лице вспыхивает широкая улыбка, пока он крепко сжимает пиво за горлышко бутылки. - Смотри. Как это может быть отстойным?
Я перевожу взгляд в том направлении, куда Джин указывает широким взмахом руки. На хаос во дворе. Белые гирлянды, развешанные между деревьями, переплетаются над нашими головами. Ди-джей расположился в задней части двора, его оборудование на сцене, а он сжимает наушники в одной руке и машет другой в воздухе в такт песни, его лицо освещается экраном ноутбука. Двор - это давка из тел, подпрыгивающих под какую-то последнюю, тошнотворно-оптимистичную песню, которая вызывает во мне желание отрезать себе уши очень острым ножом.
Джин и я стоим на верхних ступенях лестницы задней веранды, как короли, обозревающие свои владения. Несколько отставших задерживаются здесь, а также какая-то девушка смотрит на нас издалека, хотя она, кажется, глазеет только на Джина. Мне же лучше, учитывая, что она не брюнетка.
Да. Как бы то ни было, но занятие в душевой не сняло напряжения.
- Ничего, кроме девушек, откровенно одетых, что можно столько всего увидеть, - говорит Джин. - Я думаю, что нам сегодня повезет, мой друг.
- Какого черта? Ты превратился в пирата? - я делаю большой глоток пива, выпивая его до дна. Мне нужно что-то другое, чтобы выдержать следующие полчаса, не говоря уже об остатке ночи.
- Да, в охоте на великолепных, сексуальных женщин, - Джин косит одним глазом и издает разнообразные пиратские звуки, в результате чего девушка, смотрящая на него издалека, кокетливо хихикает. Он поворачивается, замечает ее и смывается от меня, не потрудившись оглянуться.
Типично.
- Еще одно?
Я поворачиваю голову и вижу девушку, цвет волос которой - клубничный блонд, улыбающуюся мне, и с бутылками пива в каждой руке. На ней надеты очень короткие черные шорты и белый кружевной топ. Без лифчика.
Черт!
- Ага. Спасибо, - я беру пиво, которое она предлагает, и подношу к губам, удерживая взгляд все время на ней. Она покачивается на ногах в босоножках на очень высоком каблуке. - Ты в порядке? - спрашиваю ее, сделав глоток.
- О-отлично, - она криво улыбается, голубые глаза слегка затуманены, и я тянусь, хватая ее за руку, прежде чем она упадет. – Ты - Ким Тэхен, правильно?
- Да, - осторожно говорю я. Ненавижу, когда они узнают меня. Заставляет их чувствовать себя сталкерами, хотя, возможно, это и не их намерения.
- Я слышала о тебе, - она делает шаг ближе, ее сиськи касаются моей руки. Они маленькие. Да и она сама маленькая, даже не доходит мне до плеча, а во мне солидные шесть и один дюйм. - Я слышала, что у тебя большой член.
Спасибо Господи, я не пил, когда она сказала это.
- Разве? И где ты слышала эту небольшую информацию обо мне?
Она улыбается, демонстрируя зубы, покрытые металлом. В любом случае, сколько ей лет?
- Меня зовут Манда. Аманда. Мэнди. Можешь звать меня как угодно. Моя сестра Лэйси Дуглас. Ты встречался с ней в прошлом году.
Лэйси Дуглас. Я не помню этого имени. И я не «встречаюсь» ни с кем. Если я, возможно, и уходил с Лэйси, то это означает, что трахал ее один раз, может быть, два, а затем никогда не звонил ей. Полагаю, что я произвел впечатление, из-за замечания о большом члене.
- Лэйси сказала, что ты мудак, - она приобнимает меня. - Я более чем заинтригована мыслями о твоем большом члене. Я профессионально делаю минет.
Я стараюсь сохранить серьезное выражение лица. Ни в коем случае, черт возьми, я не дам брекетам заполучить свой член.
- Так говоришь, тебе платят, чтобы сосала член?
Она хмурится.
- Нееет. Я не проститутка.
- Но ты сказала, что профессионалка, - замечаю я.
Манда-Мэнди-Аманда закатывает глаза и отходит на шаг.
- Я сказала, что профессионально делаю минет. Типа, делала его много раз. У меня есть навыки. Навыки, с которыми ты не знал бы, что делать.
Она сильно пьяна. Утром она пожалеет обо всем, что сказала и сделала. Не говоря уже о похмелье.
- Ты первокурсница?
- Неееет, - ей нравится тянуть это слово. - Я старшеклассница. Пришла сегодня с Лэйси. Она показывает мне жизнь колледжа, - она вскидывает руку вверх и издает вопль. - Я приду к тебе в следующем году, черт возьми! Я завладею этим кампусом!
Пора валить. Я медленно пячусь назад, киваю, как там ее звали, затем разворачиваюсь и врезаюсь прямо в каштановую голову моей мечты.
Или ночных кошмаров.
Выбирайте сами.
- Ты, должно быть, издеваешься надо мной, - бормочет Сучка Дженни, делая шаг назад, позволяя мне увидеть ее во всей чертовски-сексуальной красе. - Зависаешь с детьми, смотрю.
Я оглядываюсь через плечо, чтобы увидеть, как Аманда улыбается мне, показывая брекеты, выглядя как ребенок, пытающийся сделать все возможное, чтобы убедить всех остальных, что уже взрослая. Я машу ей снова, и она хмурится, разворачивается на своих шатких каблуках и начинает спускаться по лестнице к импровизированной танцплощадке.
- Не слишком ли она молода для тебя? - спрашивает Дженни.
Я возвращаю свое внимание к ней, пытаясь изо всех сил смотреть в ее глаза, но... не могу. На ней надета какая-то умопомрачительная рубашка, укороченная, которая дразнит проблеском плоского живота, изгибами талии. Бледная ткань натянута на груди, обрезанная джинсовая юбка демонстрирует бедра больше, чем скрывает их.
Вау!
- Пришла, чтобы отдать долг? - спрашиваю, явно счастливый от того, как складывается сегодняшний вечер. Знаю, Джин сказал, мне нужно забыть ее. Но если она собирается невероятным образом появиться и сводить меня с ума своей одеждой, тогда я собираюсь в полной мере воспользоваться этим.
И получить свою плату.- Ни хрена я тебе не должна, - говорит Дженни, ее веселый голос противоречит угрюмому выражению лица. Хотя это не преуменьшает ее красоты.
Сегодня она выглядит все также по-особенному восхитительно. Ее волосы, длиной чуть ниже плеч, распущены и вьются. Губы ярко-розового оттенка, и у меня внезапно возникает желание стереть помаду поцелуем. А ее ноги в этой юбке... я хочу, чтобы они были обернуты вокруг меня. Голая. Как только я...
- Знаешь, у тебя железные нервы? Показаться на этой вечеринке, словно ты здесь король. Я никогда не видела тебя раньше, но по какому-то непонятному стечению обстоятельств сталкиваюсь с тобой вторую ночь подряд! Если бы я не знала наверняка, то подумала бы, что ты меня преследуешь, - говорит она, недовольно посмотрев на меня.
- Могу сказать то же самое о тебе, - я беру ее за руку и притягиваю ближе, стараясь игнорировать электрическое покалывание между нашими телами, но это не так просто. Меня влечет к ней. Ее влечет ко мне.
Нам нужно узнать, куда это приведет.
- Как будто бы я стала преследовать тебя. Я считаю, что ты идиот, забыл? - она резко отдергивает руку, в то время как одной ногой стоит у самого края лестницы. Всего секунду назад она стояла передо мной, как в следующую начала падать... падать...
Это происходит как в замедленной съемке, хотя на самом деле все совсем иначе, я резко подаюсь вперед, чтобы поймать ее, прежде чем она упадет с лестницы. Я держу ее в своих объятиях, прислонившись к перилам и склонившись над Дженни, одна рука обхватывает ее затылок, волосы цепляются за мои пальцы, такие шелковистые и ароматные.В ней все идеально. И нежно. Она смотрит на меня, и гримаса боли искажает утонченные черты ее лица.
- Ты в порядке? - спрашиваю я, услышав панику в своем голосе, но в действительности никак не проявив этих чувств. Ее почти падение охренеть как напугало меня.
- Я в порядке. Просто... - ее голос обрывается, и она снова морщится. - Моя лодыжка. Думаю, что подвернула ее.
Без колебаний я подхватываю ее и несу в дом, не обращая внимания на протесты, игнорируя то, как она бьет меня в грудь кулаком, чтобы привлечь внимание. Я сосредоточен на том, чтобы позаботиться о Дженни, ничего больше. Я чувствую себя ослом, неся ее на руках, едва не заставив упасть.
- Отпусти меня, - говорит она в двадцатый раз. - Куда ты меня несешь?
- В одну из задних комнат, чтобы осмотреть твою лодыжку, - я перехватываю ее удобнее и несу по узкому коридору, открываю ударом ноги дверь в одну из спален, которая, к счастью, пуста, и заношу ее внутрь, где осторожно усаживаю на кровать. - А теперь позвольте мне взглянуть, - я сижу на краю кровати, готовый протянуть руку и начать осмотр, но она выдергивает свою ногу, всхлипывая, когда делает это.
- Уходи, - говорит она, шмыгая носом.
- Перестань вести себя как ребенок, - я кладу руки на матрас по обе стороны от ее ног, лишая возможности двигаться. - Я всего лишь хочу осмотреть твою лодыжку, а не заглянуть тебе под юбку.
Хотя, теперь, когда упомянул об этом...
- Ага, конечно. Господи, ты еще о чем-нибудь способен думать, или как? – она закатывает глаза, прислонившись к спинке кровати и устраиваясь удобнее.
Что хорошо. Очень хорошо. Надеюсь, это означает, что она позволит мне удостовериться, что с ней все в порядке, без протестов.
- Думаю о чем? - спрашиваю я невинно, пока аккуратно опускаю руку на ее ногу. Она вздрагивает, пытается отодвинуться, но я нежно обхватываю пальцы вокруг лодыжки, удерживая ее на месте. - Не выглядит опухшей.
Она наклоняется немного вперед, аромат ее духов окутывает меня, пьянящая смесь цветов и цитруса.
- Не так уж и сильно болит, - признает она.
- Да? - я поднимаю голову, встречаясь с ней взглядом. Мы близко. На расстоянии поцелуя. Не то чтобы я хотел поцеловать ее. Не совсем.
Ладно, я лгу.
- Да, - шепчет, ее губы слегка приоткрываются, и она выдыхает, пока я поглаживаю большим пальцем ее ногу.
Мой взгляд опускается на ее ногти бледно-синего цвета.
- Симпатично.
- Ногти? - она шевелит ими. - Цвет соответствует оттенку моей рубашки.
Ах, прекрасный предлог, чтобы рассмотреть эту рубашку лучше. Мне нравится, как много самой Дженни этот топ выставляет напоказ, без непристойностей. Ее кожа бледная, но не прозрачная, и немного родинок на плечах, и пару родимых пятен. Это заставляет меня задаться вопросом, где еще могут быть родинки и маленькие пятнышка? И почему вдруг меня так привлекают именно они?
Я провожу рукой вверх по ее икрам, останавливаясь на коленях. Ее нога гладкая, и если бы мы оба были пьяны, я позволил бы своей руке продолжить исследование, все выше и выше, пока не оказался бы под юбкой. В ее трусиках...
- Что ты делаешь? - спрашивает она, слегка задыхаясь.
- Убеждаюсь, что ты не пострадала, - отвечаю, гордясь тем, как контролирую голос. У меня внутри настоящий хаос. Сердце сильно колотится в груди, а дыхание ускоряется. Я сжимаю ее колено, и понимаю, что моя рука чертовски дрожит.
- Я думаю, что ты пытаешься залезть мне под юбку.
Должен отдать должное ей. Не могу ничего поделать, поскольку нахожу ее прямолинейность привлекательной. Ни одна девушка никогда не была настолько честна со мной. Они всегда скромные. Играют в свои игры и флиртуют, и никогда не просят того, что действительно хотят. Они всегда полагаются на меня.
Некоторое время спустя это становится немного скучным.
- Может быть, - говорю я, передвинув руку выше колена.
Ее губы образуют небольшую улыбку, и видеть ее, словно одержать победу. Как будто я только что выиграл сложное соревнование, и этот крошечный изгиб ее губ - мой приз.
- Ты очень решительно настроен, не так ли?
Она не отталкивает меня. Я должен воспользоваться моментом. Завоевать этот чертов шанс и сделать его своим. Сделать ее своей. По крайней мере, на сегодня. Ее аромат кружит мне голову, и просто прикасаясь к ее колену, я твердею.
- Я всегда решительно настроен.
- Решительно настроен разозлить меня?
Я хихикаю, и ее улыбка становится шире.
- Я хорошо выполняю свою работу?
- Ты эксперт, который сводит меня с ума.
- Думаю, что у нас тот момент, - говорю ей, - момент химической реакции.
Она слегка ужасается.
- Ни. За. Что. Это последняя вещь, которую я хочу сделать.
Я приподнимаю бровь, позволяя руке продвинуться чуть дальше. Затем еще. Я так близко к тому, чтобы забраться под эту юбку, это даже не смешно.
- Я тебе не очень-то нравлюсь, ведь так?
- Я тебе тоже не особо. Ты назвал меня сучкой.
- Ты сама показала своим поведением кто ты.
Она наклоняет голову, и ее волнистые волосы спадают через плечо. Кончики моих пальцев покалывает от желания прикоснуться к ним.
- Я сделала это, да?
- Да. Я подумал, что это очень необычное имя... - я понижаю голос, и она улыбается снова.
- Сказал парень с необычным именем.
- Я говорил тебе, что это семейное имя.
- Как фамилия, но не имя, - она гримасничает. - Оно не очень сексуально.
- Думаешь?
Интересно.
- Не могу даже представить, как можно выкрикивать твое имя в моменты страсти, - ее щеки покрываются легким румянцем. То, что она думает об этом, вызывает во мне внутреннюю дрожь.
Запретно. Неизвестно. Это последняя девушка, с которой я должен рассматривать раздевание.
- В моменты страсти? - спрашиваю я. - Кто-то перечитал любовных романов.
- Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, - она отмахивается от моих слов.
- Нет, - я прикидываюсь невинным, на что она не ведется, но это по-прежнему весело. - О чем именно ты говоришь?
- Тебе не нужно, чтобы я объясняла тебе, разве нет?
- Я бы с удовольствием послушал твои объяснения. Или, может, я должен помочь тебе, - я подбираюсь пальцами к ее бедру, играя с бахромой на джинсовой юбке. - Ты говоришь о... сексе?
Она кивает, ее щеки вспыхивают. Хм, она очень милая, когда краснеет.
- И в этот момент... когда мы трахаемся... и ты так чертовски близко, - я наклоняюсь и глубоко вдыхаю, мои глаза прикрыты, пока впитываю ее аромат, тепло и этот румянец на щеках, как учащается дыхание. - Так чертовски близко, пока я толкаюсь глубоко внутри тебя. Не думаешь, что было бы сексуально выкрикнуть мое имя, поскольку я заставляю тебя кончить?
- Н-нет, - она качает головой, это единственное слово было похоже на писк.
- На самом деле, - я не выдерживаю и наклоняюсь ближе, прижавшись носом к ее уху, затем шепчу. - Потому что к тому моменту, как доведу тебя до оргазма, я абсолютно уверен, ты будешь кричать мое имя и умолять о большем.
- Ты реально высокомерный уебок, да?
Я слегка отстраняюсь от нее, немного шокированный. Девушка не стесняется в выражениях.
- Просто уверен в своих способностях, - я сжимаю ее затылок, запутываюсь пальцами в ее шелковистых, мягких, волнистых волосах. Я хотел бы намотать эти волосы на кулак и оттянуть голову Дженни назад прямо перед тем, как поцеловать ее...
- Гордишься своим статусом мужчины-шлюхи?
- Ничего не могу поделать с тем, что девушки сами вешаются на меня.
Она упирается рукой мне в грудь и легонько толкает меня.
- Я не буду на тебя вешаться.
- Даже после разговора об оргазме и с моей рукой под твоей юбкой?
Дженни смотрит, резко втянув воздух, опускает свою руку на мою и убирает ее из-под юбки.
- Что ты делаешь?
- Я думал, это было очевидно, - когда она ничего не произносит в ответ, а только смотрит на меня, я продолжаю. - Я собирался поцеловать тебя и надеялся погрузить в тебя свои пальцы .Ее рот приоткрывается. Вместо того чтобы выглядеть возбужденной, она выглядит... злой. Определенно в ужасе.
- Ты омерзителен.
Я отстраняюсь. Подвигаюсь назад, хотя не слезаю с кровати. Еще нет. У меня все еще есть шанс.
Или опять же, может, и нет.