39.
☆ Глава 39
Дун Мань не знала, как справиться с нахлынувшими на неё чувствами. Она всё это время думала, что Фу Абао использовал какие-то нечестные методы, чтобы обмануть Чжэн Цзинтуна и занять своё положение. Она даже подумывала пожаловаться родителям Чжэн Цзинтуна. Но теперь, когда правда открылась перед ней так быстро и неожиданно, она почувствовала себя опустошённой.
Сын Фу Мина?
Ведь их семья очень богата, зачем ему обманывать кого-то ради денег? Теперь понятно, почему он показался ей знакомым — она видела его на том самом дне рождения, но они не разговаривали, потому что в тот вечер её внимание было сосредоточено на Чжэн Цзинтуне. Какая уж там мысль о каком-то незнакомом госте.
Фу Абао только что сказал, что родители Чжэн Цзинтуна хотят, чтобы они поженились. Неужели это союз двух семей? Но Фу Абао ведь парень! Какое может быть замужество? В их семье нет девочек, что ли, чтобы устраивать такие союзы? Неужели у них совсем мозги набекрень?
Но что ещё более странно, так это то, что идею брака предложили родители Чжэн Цзинтуна, а не родители Фу Абао. Чжэн Цзинтун — единственный ребёнок в семье, а у Фу Мина два сына. Фу Цзю Вэнь, старший брат Абао, известен тем, что у него уже есть девушка, и многие об этом знают. Однако в семье Чжэн Цзинтуна он единственный сын!
Выражение лица Дун Мань в этот момент можно было бы сравнить с тем, как если бы она увидела привидение. Фу Абао прикрыл рот рукой и тихо спросил у Чжэн Цзинтуна: "Твоя подруга, конечно, красивая, но у неё, случайно, нет какого-то скрытого недуга? То лицо краснеет, то белеет, то рот сам по себе открывается и закрывается. Это что, болезнь такая? Это не заразно?"
Чжэн Цзинтун едва сдержал раздражение: "Не волнуйся, ничего серьёзного. Это не заразно." Он прекрасно понимал, что происходит с Дун Мань, но объяснять это Абао не имело смысла — всё равно он не поймёт. Лучше пусть просто будет счастлив.
"Вот как," — Фу Абао немного успокоился, затем он потёр живот. "Я проголодался. Мы тут говорим-говорим, а ещё даже не заказали ничего. Разве не надо есть и разговаривать одновременно?"
"Да-да, давайте закажем," — Чжэн Цзинтун быстро махнул рукой официанту, стоящему неподалёку.
Только сейчас Дун Мань пришла в себя, но её настроение явно было не в порядке. Она получила слишком сильный удар. Если бы Абао был обычным парнем, она бы нашла тысячу способов разрушить их отношения. Но это сын Фу Мина, и если их семьи действительно собираются заключить союз, то родители обеих сторон поддерживают их брак. Ей больше некуда вмешиваться.
"Я хочу ма по тофу, в этом ресторане оно самое вкусное. Я всегда заказываю его," — Фу Абао указал на картинку с блюдом.
Чжэн Цзинтун уже собирался согласиться, но вдруг вспомнил о списке запрещённых продуктов: "Нет-нет, сейчас тебе лучше не есть острое, это вредно для здоровья."
"Эй?" — Фу Абао расстроился. "Но я хочу."
Чжэн Цзинтун бросил взгляд на его живот и понизил голос: "Ты ведь сейчас не один, нельзя есть что попало. Твой брат напоминал тебе об этом перед отъездом, ты забыл?"
Фу Абао злобно уставился на Чжэн Цзинтуна: "Это всё из-за тебя! Если бы не ты, мой живот..."
На полуслове Чжэн Цзинтун закрыл рот Фу Абао рукой, холодный пот выступил у него на лбу. Он был готов объявить всем о своём браке с Фу Абао, ведь им предстояло провести вместе столько лет, и после свадьбы это казалось ещё более правильным. В конце концов, в этом мире не так уж редко встречаются однополые браки, и люди максимум могут немного посплетничать.
Но если речь идет о том, что мужчина ждет ребенка, то это совсем другое дело. Об этом нельзя просто так рассказывать посторонним. По крайней мере, Чжэн Цзинтун не собирался делиться этой информацией с Дун Мань.
Дун Мань бросила на него подозрительный взгляд. Живот? А что не так с животом?
Фу Абао расширил глаза, возмущенный до глубины души. Черт возьми, этот Чжэн действительно переходит все границы, как он посмел применить силу к нему!
Чжэн Цзинтун тоже почувствовал себя виноватым за свою резкость. Он отпустил Фу Абао и, наклонившись к его уху, прошептал: "Абао, о ребенке нельзя рассказывать посторонним."
Фу Абао никто не говорил о таких вещах, и он удивленно спросил: "Почему? Ведь доктор Лю знает."
"Я объясню тебе позже. Твои родители и брат точно не согласились бы, чтобы об этом знали чужие люди. Ты слушайся, хорошо?" Чжэн Цзинтун в тот момент даже не знал, как лучше объяснить всё. Он подумал, а не беспокоит ли Абао то, как окружающие воспримут эту новость?
Чжэн Цзинтун совершенно не угадал. Фу Абао, конечно, заботился о том, что о нем думают другие, ведь он был настоящим нарциссом, но его нервная система была настолько толстой, что он редко замечал чью-то злость. Он часто додумывал вещи в своей голове, и иногда добрые намерения, как у Чжэн Цзинтуна, он воспринимал как злые, а недобрые — как добрые, как в случае с Дун Мань.
Фу Абао больше всего боялся Фу Цзю Вэня, поэтому, услышав эти слова, нехотя злобно посмотрел на Чжэн Цзинтуна: "Ладно, не буду говорить. Но ты больше не трогай меня, иначе я тебя побью!"
"Хорошо," — Чжэн Цзинтун согласился, но его взгляд тайком упал на его правую ладонь. Только что он закрыл рот Фу Абао правой рукой, и мягкость и тепло его губ до сих пор ощущались на коже, вызывая у Чжэн Цзинтуна легкое щекотание в сердце.
Интересно, что бы он почувствовал, если бы поцеловал его? Наверняка это было бы что-то волшебное. Чжэн Цзинтун вспомнил тот сон на курорте, когда он был пьян. Детали уже стерлись из памяти, но сам сон был чрезвычайно приятным, если отбросить утренние события. Он вспомнил, что в том сне всё было очень приятно.
Дун Мань наблюдала за ними и не могла понять, то ли они флиртуют, то ли действительно ссорятся. Она уловила только слово "живот" от Фу Абао. Возможно, его живот чувствовал себя плохо, поэтому ему нельзя было есть острое?
Но ей это было не особенно интересно. Узнав о происхождении Фу Абао, её решимость ослабла. У неё было слишком мало шансов на успех. Помимо того, что Фу Абао был мужчиной, других недостатков у него, похоже, не было, а Чжэновская семья не волновалась о том, что он мужчина.
Дун Мань чувствовала себя раздраженной. Сегодня она специально тщательно подготовилась, собираясь признаться Чжэн Цзинтуну в своих чувствах. Она знала, что у него слабость к алкоголю, и планировала напоить его и попытаться что-то предпринять. Но всё пошло наперекосяк, и у неё даже не было аппетита.
"Тогда закажем свиные ребрышки в кисло-сладком соусе, это ты точно сможешь съесть?" — предложил Фу Абао, которому сейчас очень хотелось чего-то с насыщенным вкусом. Последние несколько дней его тошнило, аппетита не было, и он ел совсем немного, к тому же дома всё готовили довольно пресно.
Чжэн Цзинтун кивнул: "Это можно, но много не ешь. Хочешь рыбу? Или креветки?" Говорят, что рыба и креветки полезны для беременных.
Фу Абао кивнул, он всё это любил, а в ресторане Сюаньхуа рыбу и креветки готовили очень вкусно.
Чжэн Цзинтун заказал несколько блюд, все из которых нравились Фу Абао. Дун Ман, не желая оставаться без заказа, выбрала два овощных блюда, так как она редко ела мясо, стараясь поддерживать форму.
Затем перешли к напиткам. Фу Абао нельзя было пить алкоголь, и Чжэн Цзинтун спросил у Дун Ман: «Мы с Абао не пьем, а ты?»
Дун Ман тоже пришлось отказаться от алкоголя — странно было бы пить, когда двое мужчин за столом не пьют.
В итоге заказали сок.
Ожидая, когда принесут еду, Фу Абао начал скучать и решил поговорить с Дун Ман. Узнав, что она не девушка Чжэн Цзинтуна, он перестал относиться к ней настороженно и с интересом спросил, как они познакомились.
«О, однокурсники, да?» — Фу Абао, опершись на руку, спросил: «А каким был Чжэн Цзинтун в университете? Наверное, был занудой?»
Фу Абао с нетерпением ждал ответа — скажи, что он был занудой, скажи!
Чжэн Цзинтун: == Ваше ожидание слишком заметно.
Дун Ман слегка усмехнулась: «Нет, у Цзинтуна всегда были лучшие оценки, его любили и однокурсники, и преподаватели. Ты разве не знал?» — двое ведь собирались жениться, как же можно было не знать таких вещей? Глядя на серьёзное отношение Чжэн Цзинтуна к работе и его выдающиеся способности, можно было догадаться, что и в университете он был отличником, достигая всего упорным трудом, без хитростей.
Фу Абао был разочарован. Он надеялся услышать что-то интересное, а оказалось, что всё скучно: Чжэн Цзинтун в университете был книжным червем и ханжой. Неудивительно, что он такой старомодный, даже у него нет микроблога. Эх... Жениться на нем — это такое самопожертвование.
Фу Абао нежно погладил живот и подумал: «Малыш, ради тебя папа идет на большие жертвы. Так что в будущем ты должен быть очень благодарным!»
После непродолжительного разговора начали приносить блюда. Фу Абао, увидев рыбу, сразу потянулся за палочками, но его остановил Чжэн Цзинтун: «Абао, сначала съешь ребрышки. В рыбе есть кости, дай я их удалю, и тогда ешь».
«Я сам могу удалить кости», — настаивал Фу Абао.
«Я буду беспокоиться», — твёрдо сказал Чжэн Цзинтун.
Фу Абао подумал: если тебе нравится заботиться, то делай, пожалуйста. Просто невероятно, даже если я не разрешу тебе это делать, ты всё равно расстроишься. Не умеешь принимать помощь, вот такой вот Чжэн Цзинтун!
Чжэн Цзинтун попросил официанта принести две маленькие тарелки, и Дун Ман увидела настоящее проявление заботы. То, что было раньше, с зонтом — ничто по сравнению с этим!
Чжэн Цзинтун тщательно удалил все кости из рыбы, добавил немного кисло-сладкого соуса и подал это Фу Абао. Затем он начал очищать креветки. Очищенное мясо было аккуратно выложено на маленькую тарелку — восемь штук розового мяса креветок, красиво уложенных, как раз к тому моменту, когда Фу Абао закончил есть рыбу.
«Не ешь только мясо, съешь немного риса, овощей тоже попробуй. Вытри рот, не спеши, никто не отберет у тебя еду. Хочешь воды? Это тоже неплохо, я читал, что это полезно для здоровья, богат белком. Съешь немного».
Дун Ман: «...» Она поняла, что ей и не нужно есть — она уже сыта от одного только вида.