Глава 17
У Хосока не закрывался рот и это чертовски выводило её из себя. Лиса взяла на пляж книгу только для того, чтобы дать ему понять – сейчас она занята и любая беседа полностью исключалась. Но даже её сосредоточенный вид и глаза, бессмысленно бегающие от строчки к строчке, не наводили его на очевидную мысль.
Вчера она сглупила. Сама виновата, что теперь он не отлипал от нее и почему-то полагал, что женское молчание приравнивалось к взаимной симпатии. Они пошли в бар, потому что это было частью её задания. На очки ей было плевать, но вот приз был очень даже искушающим. Но всё пошло не по плану, потому что в ту веселую ночь отсутствовал главный герой другой части этого же задания. Какими бы обходными путями Манобан не намекала Тэхёну, что было бы неплохо собрать в баре всех его друзей, а их, на минуточку, всего двое, черт возьми, тот, лишившись привычной трезвости и отдавшись воле всеобщего веселья, так ничего и не сделал. Лиса всё надеялась, что Гук, заскучав в своем новом бунгало или бог знает где ещё, заглянул бы на громкую вечеринку хотя бы из любопытства, но он, по всей видимости, был очень увлечен новой соседкой. И это раздражало похлеще бесконечного трепа Хосока.
Почему она проводила свое свободное время в его компании? Да потому что подруги были с головы до пят увлечены своими соседями! С каждым разом их задания становились всё более горячими и к концу отпуска, очевидно, все отдыхающие придут к тому, что станут участниками огромной и продолжительной оргии! Куда бы Лиса не пошла, Хосок следовал по пятам. Она бы, конечно, могла послать его. В этом не было ничего сложного. Но прослыть истеричной девицей, которую вечно что-то не устраивало и с которой не мог ужиться ни один мужик, не очень-то и хотелось. Впрочем, с такими темпами навязчивости она стремительно теряла терпение.
– Слушай, я тут уже одну и ту же строчку перечитываю раз пятнадцать и всё равно ничего не понимаю, – выдавила она улыбку и опустила очки на переносицу. – Не против, если мы посидим в тишине?
– Если ты не можешь понять смысл одной строки, значит книга полный отстой, – засмеялся Хосок. А может это было его задание – вести себя, как придурок? – Хочешь выпить чего-нибудь? Охлажденное шампанское или вино? В это время дня самое то.
– Пожалуй, лучше безалкогольный коктейль, в котором есть кокосовое молоко.
– Понял, – улыбнулся он, скользнув похотливым взглядом по её телу. – Скоро буду.
– О, нет, – хмыкнула Лиса. – Не торопись.
– Не убегай, – подмигнул он и поднялся с шезлонга.
Черт возьми, у него точно было всё в порядке с головой? Вообще-то, Хосок был идеальным вариантом парня на ночь. А что? Его откровенный взгляд имел её в самых разных позах, жили они в одном бунгало и все задания Лисы были связаны исключительно с ним. Кроме вчерашнего…
Удобно! Она могла бы отлично поразвлечься с новым соседом, познать все прелести грязного и развратного секса, о котором потом вспоминала бы с пунцовым от стыда лицом. А в придачу ко всему заработала бы для своей команды огромное количество очков и точно вывела её в несомненные лидеры, поскольку в заданиях, которые она получала, по сути не было ничего сложного. Особенно для девушки, чья интимная жизнь уже долго стояла на паузе и требовала немедленно сдвинуться с мертвой точки. Но Хосок, каким бы привлекательным не был снаружи, изнутри был похож на мальчика-подростка, у которого бушевали гормоны и ему хотелось трахать даже свой письменный стол. В нем не было страсти, огня, хищничества, которое не так давно она чувствовала собственной кожей. Без всего этого секс превращался в сцену из порнофильма, основная цель которого – быстрый оргазм. Он лишен пощипывающих кожу искр томления, щекочущего чувства плавления внутренностей, резкой нехватки воздуха и мгновенного им перенасыщения… Черт возьми, близость превращалась в обыкновенное и омерзительное порево! Нет, Манобан не допускала даже мизерных романтический чувств к партнеру, но секс обязан быть красивым и качественным! И настоящая, неподдельная, живая страсть была основным его компонентом.
На пляже появилась брюнетка в ярко-зеленом бикини. Она заняла шезлонг в самом первом ряду чуть правее от Лисы и расстилала свое полотенце.
– Держи! – напугал её Хосок, протягивая высокий стакан с коктейлем. – Безалкогольный с кокосовым молоком, как и заказывала.
– Спасибо.
– Не скучала тут без меня? Бармен долго возился.
Манобан терпеливо выдохнула и положила книгу в пляжную сумку.
– Вообще-то, я даже не заметила твоего отсутствия.
– Значит, книга и впрямь тебя увлекла! – засмеялся он, позволив себе почему-то сесть на её шезлонг. – Давай я сделаю тебе массаж ног? Ты знала, что на стопе расположены эрогенные зоны?
Только она собиралась подтянуть колени поближе к себе, как рядом с брюнеткой остановился Гук. Нет, он не просто остановился… Он сел на её шезлонг и открыл тюбик с солнцезащитным кремом. Какой к черту солнцезащитный крем, когда на часах была половина пятого вечера?!
– …О, правда? – выдавила Лиса. – Ты действительно так думаешь?
Она не осознавала, что говорила, потому что всё её внимание было охвачено не самой приятной картиной. На Чонгуке были спортивные штаны и черная футболка. Кажется, он совсем не собирался на пляж. Он выдавил необходимое количество белого крема в свою ладонь и прежде, чем начать втирать его в кожу какой-то девицы, посмотрел на Лису.
– …это место напоминает впадинку, где пульсирует клитор. Если немного помассировать его, то женщина возбуждается, – приговаривал Хосок, массируя подушечку стопы и плавно поднимаясь к пальцам. – Нравится ощущение?
О, да. Ей очень нравилось чувствовать на себе взгляд темных с оранжевым свечением глаз. В них как будто пролился дорогой виски, с пикантной горечью жаренных орехов. Он опустил ладони на женскую спину, не сводя глаз с бывшей соседки. Завороженно наблюдая за игрой его мышц, Лиса невольно облизала губы. Когда Чон целовал её, тело испытывало самые сладкие и головокружительные муки. Его щетина царапала лицо, влажный язык настойчиво исследовал её рот и это были лучшие минуты на этом чертовом острове…
– …у нашего бассейна мы могли бы позволить себе больше, – услышала она низкий голос Хосока, чьи руки уже массировали её колени. – Хватит попусту тратить время, киска. Мы хотим одного и того же.
– …Что, прости? – с возмущением воскликнула она. – Я не собираюсь спать с тобой!
– Да брось! – ухмыльнулся он, поглаживая пальцами её бедро. – Ты ведь не просто так надела на себя этот купальник! Хочешь соблазнить меня, свести с ума. Я не сплю уже вторую ночь, Лиса. Тебе приятно это слышать?
– …Сложно сказать, – изобразила она улыбку, пытаясь отодвинуться от него как можно дальше. – Ты не мог бы встать и занять свой шезлонг? Или любой другой? Будет лучше, если ты…выберешь самый дальний от моего…
Гук наблюдал за ними, склонив на бок голову. Его широкая бровь высокомерно поднималась на лоб, будто перед ним разворачивалась сценка из театра абсурда.
– …Слушай, заканчивай уже этот спектакль. Это что, твое задание?
– Мое задание повторяется изо дня в день, – нашептывал Хосок. – Я не просто должен доставить тебе удовольствие! Я сам жажду этого!
Девчонка перевернулась на спину, очевидно попросив Чона намазать ей грудь, потому что он с кивком улыбнулся и снова выдавил на ладонь белый крем.
– …Очень это всё интересно, но не мог бы ты перестать лапать меня? – буркнула Манобан, с раздражением поглядывая в сторону «сладкой парочки». – Да что ты всё напираешь на меня?! У тебя свой шезлонг есть!
Чонгук уже мазал её сиськи! Девица просто сняла лиф и позволила ему касаться своей полной груди!
– Эй! Кто тут у нас? – раздался голос Джису. – Привет, милая! – наклонилась она к Лисе. – У тебя всё в порядке?
Вообще-то нет. К ней настойчиво подкатывал свои яйца новый сосед, в то время, как старый откровенно лапал свою новую соседку…
– Чертовщина, – прошептала она, испытывая неприятное давящее ощущение в грудной клетке.
Сунув свой коктейль Хосоку, который был вынужден отсесть подальше, Манобан поднялась на ноги и набросила на себя прозрачный халат, не желая больше смотреть в сторону Чона и его безотказной девицы.
– Мы уже уходим? – удивился Хосок и тоже поднялся.
– Нет, – прорычала Лиса, смерив его сердитым взглядом. – Ухожу я, потому что мне уже осточертело твое общество!
Схватив сумку и шлепанцы, она пошла в сторону сверкающих огоньками пальм.
– …Лиса, постой! – окликнула её Джису. – Что случилось?
– Ничего! – выпалила она, резко повернувшись к вечно веселой подруге. – Кроме того, что здесь все отдыхают, веселятся и трахаются, кроме меня! Отличный отдых вы мне устроили! Кайфую, как никогда в жизни!
– Послушай, но у тебя ведь уже другой сосед…
– Да при чем здесь это гребаное соседство?! – с трудом сдерживала она себя. – Осточертело уже слышать это идиотское слово! «Сосед»! «Сосед»! «Сосед»! Для чего нужна эта чушь собачья?! Мы могли бы жить все вместе, как и планировалось изначально! Я не понимаю смысла всей этой чепухи! Почему я провожу время с озабоченным идиотом, вместо того, чтобы общаться с подругами и спать с мужчиной, от которого мое тело покрывается мурашками?! Зачем это всё? У нас что, своей головы нет, чтобы принимать решения? Ты что, не можешь переспать с Джином без этих чертовых записочек, которые штампует психопат?! Мы приехали сюда отдыхать и заводить ни к чему не обязывающие отношения! На день, два, три – пока не закончится отпуск!
– Милая, тебя никто не заставляет встречаться с сосе…с Хосоком, – исправилась Джису. – Ты можешь общаться с любым мужчиной на этом острове.
– Угу, – поджав губы, кивнула она. – Конечно.
– Не понимаю, что не так?
– Поговорим позже? Не хочу ругаться с тобой или с кем-то ещё, потому что у одной меня всё через жопу, в то время как у других жизнь бьет ключом! Мы находимся на разных плоскостях, говорим на разных языках и черта с два поймем сейчас друг друга!
Она спешно прошла до конца тропинки, обошла небольшую хижинку, а потом плавно замедлила шаг, прислушиваясь к ласкающему слух шороху. Впереди за полянкой высоких пальм искрилось море в лучах уходящего солнца. Как и везде, территория здесь была ухоженной, но привычных звуков ненавязчивой музыки слышно не было. Здесь царила ласкающая тишина.
Застыв на месте, Лиса вдруг начала тихонько смеяться. А ведь за всем этим бредом, она лишь раз вспомнила о Джисоне, который три дня назад женился на другой. Даже самое слабое, крошечное, невидимое воспоминание о нем посещало её голову изо дня в день, а на острове…в лагере, где всё вокруг превращалось в тот самый театр абсурда, её беспокоила статистика, потерянные очки и реальный штраф, который предстояло выплатить в течение трех месяцев.
Ничего не забыла?
Перечислила все основные моменты?
Ах, да! Ещё ведь был мужчина, который прямо сейчас натирал пышные сиськи своей новой соседки. Может и ей стоит натереть чей-нибудь член, чтобы успокоиться?
Посмеявшись над нелепостью своих безмозглых мыслей, Манобан направилась в сторону своего бунгало. Теперь временное пристанище находилось дальше от пляжа, как и от основного центра веселой ночной жизни острова. Когда она подошла к хижине, на которой внезапно загорелась цветная гирлянда, в сумке зазвонил телефон. Алексия остановилась и без особого желания ответила на звонок мамы.
– Милая моя, как ты там? – кричала в трубку Мирэ. Позади слышалась громкая музыка и не умолкающие разговоры. – Что ты сказала? Ничего не услышала!
– Привет, мам. Я ничего тебе ещё не сказала, – закатила Лиса глаза и прислонилась спиной к деревянной постройке. – Всё отлично! – без особого энтузиазма ответила она. Её матери было весело и она наверняка пропустила уже пару бокальчиков шампанского. Паршивое настроение дочери пролетит мимо её ушей. – Ела, загорала, читала, ела, пила, загорала, плавала. И так весь день.
– Милая! – засмеялась Мирэ. – А где же во всем этом скучном «многообразии» секс? Ты ведь живешь на острове!
Вот ещё от матери ей не хватало нотаций!
– Сколько раз тебе говорить, что я не желаю обсуждать с тобой свою интимную жизнь? И кто это у тебя там так орет, что уши режет?
– Бог его знает! Я этих людей впервые вижу, но они такие веселые! С Новым годом, доченька!
– Да, мам, – закрыла Лиса глаза. А когда медленно подняла веки, увидела Гука, что шел на нее свободной и спокойной походкой. – …И тебя с Новым годом…
– И не забудь, ты обещала приехать к нам на выходные! Мы тебя очень ждем!
Чон остановился напротив. Совсем близко. От непонимания происходящего, Лиса выронила сумку. Глаза цвета корицы слишком соблазнительно скользили по её губам.
– …Да, мам, я приеду… – прошептала она, вжавшись в неровную стену. Ладонь Чонгука неспешно скользнула по её лицу. Воздух тотчас сбежал подальше. Другой рукой он прислонился к стене и приблизил свое лицо так близко к Лисе, что от внезапности его чувственных порывов, она невольно разомкнула губы. – …Передавай привет…
– Слышишь, милая? – кричала мама. – Это твоя любимая песня! Ох, как бы тебе здесь понравилось…
Рука с телефоном медленно опустилась. Разноцветные огоньки причудливо плясали на сосредоточенном мужском лице. Большой палец мучительно медленно ласкал её нижнюю губу, а внимательные глаза неотрывно следили за его движением.
От возбуждения вздрагивали её внутренности, мышцы живота болезненно каменели. Гук поцеловал её нежно, не спеша, словно для таких поцелуев и того, что будет после, у них была целая жизнь. Лиса таяла, как мороженое растекалась по его пальцам. Он поднял её руки над головой и подарил настолько глубокий и пронизывающий поцелуй, что от охватившего в момент приступа сладкого помешательства, она резко оттолкнула его и увидела то же самое в его потемневших глазах.
– Иди сюда, – прорычал он и вновь прильнул к ней всем телом.
Манобан задыхалась, его требовательные влажные губы хаотично блуждали по её шее, плечам, ладони грубо ласкали грудь. Скорость их физического знакомства увеличивалась, жажда чувствовать, обладать, поддаваться слишком быстро овладевала разумом. Будто в бреду, опьяненная его настойчивостью, Лиса послушно последовала за ним, когда он, крепко взяв её за руку, повел за собой в одинокую хижину. Она не видела, что было внутри и для чего в принципе это место было построено. Как только Чон захлопнул дверь, со взглядом голодного хищника он вновь налетел на нее, сжал в ладонях лицо и настойчиво подталкивал её назад. В ягодицы уперлось что-то твердое.
Гладкая поверхность.
Стол.
Манобан не сводила с глаз с возбуждающего взгляда дикого зверя. Что он может? Чего он хочет? Как всё это будет?
Она сбросила с себя халат и осталась в одном купальнике, откровенность которого моментально отразилась в реакции возбужденного мужчины. Он смотрел на её тело с такой жадностью, что уже не мог дышать через нос. Только почувствовав свое влияние на него, Лиса поднялась на носочки и села на край деревянного стола.
Чонгук не сводил с нее глаз. Он следил за ласкающими движениями её руки, за упавшими за спину волосами, за приоткрытыми губами, из которых вылетали тихие, но глубокие стоны. Раздвинув женские ножки бедрами, Чон запустил руку в её мягкие волосы и вынудил склонить на бок голову. Он целовал её шею, доводя до мурашек. Язык скользил всё ниже, к затвердевшим соскам, выпирающим из под тонкой ткани купальника. В полутьме одинокой хижины сверкнул красный огонек…
Лиса бросила презрительный взгляд на свой браслет.
– Пошло оно к черту, – низким шепотом сказал Чонгук. – Я хочу тебя и плевать на всю эту хрень.
Она усмехнулась, откинула назад голову, отвечая податливостью тела согласием. Гук опустил её на стол, стянул купальник до бедер и провел пальцем длинную линию от ямочки на шее к пупку. Искрящиеся одним единственным желанием взгляды встретились. Лиса подняла ножку и провела большим пальцем прерывистую линию от его груди к окаменевшей плоти. Чон закрыл глаза, откинул назад голову, наслаждаясь болезненной лаской, а потом вынул из кармана золотую квадратную упаковку и беспрепятственно вскрыл её. И все эти не продолжительные, но такие возбуждающие секунды он смотрел Лисе в глаза. Она приподнялась, дав ему возможность полностью избавить её от купальника. Приподнявшись на локтях, Манобан с нескрываемым восхищением любовалась рельефным мужским телом, которое прямо сейчас соединится с её.
– А ты и впрямь говорил неправду, – усмехнулась она, не сводя глаз с размера его достоинства.
Чонгук наклонился к ней и посмотрел в глаза.
– Ты красивая, – прошептал он с возбуждающей дерзостью. Звучало даже не как комплимент, а констатация факта, с которым ему пришлось смириться.
Лиса усмехнулась, но тут же напряглась от мучительной медлительности его движений. Он дразнил её, наблюдая за губами, которые она кусала. Член задел клитор, спустился вниз и так несколько раз, заставляя её тело трепетать от приятной и весьма болезненной ласки. Чонгук вновь запустил руку в её волосы и вошел в нее с грубой и нетерпеливой силой, вынудив издать короткий и глухой стон. Лиса втягивала ртом плотный и горячий воздух, сжав кулаки так сильно, что от впившихся в кожу ногтей загорелись ладони. Его тяжелое дыхание было чертовски сексуальным. Даже на полной скорости мужское тело двигалось с королевским изяществом опасного хищника. Грубость его движений идеально сочеталась с глубиной чувственных поцелуев. Манобан тянула его за волосы, притягивая ближе к себе. Она жаждала почувствовать тяжесть его тела! Чон забрался на стол словно паук, расставивший липкие ловушки.
– Ложись на меня, – прошептала она, вонзая пальцы в его упругие ягодицы. – Пожалуйста…
– Я раздавлю тебя.
– Я как-нибудь справлюсь.
Он медленно опустился и вновь оказался внутри.
Тяжелый.
Неподъемный.
А она беспомощна, как котенок. Одно из самых чудесных и взрывных моментов секса – ощущение веса мужчины на жаждущем ласк пылком теле.
– Почему только сейчас? – задыхаясь спросила она. Чонгук поднял её руки над головой, плавно и быстро двигая бедрами. Мышцы слушались её и с каждым сильным напряжением с его губ слетал хищнический рык.
– Потому что в самолете ты была не в себе, – прорычал он ей в ухо.
– Уже там? – усмехнулась она и напрягла их с новой силой. – Значит, ты хотел трахнуть меня ещё в самолете…
– Ты испортила все планы.
Осознание этого опьяняло похлеще целой бутылки крепкого алкоголя.
– И поэтому ты меня… – Лиса смолкла, легкие в момент лишились кислорода. Гук вошел в нее грубым и тяжелым толчком. – …Ты меня не выносишь… Поэтому?
Манобан громко застонала, не в силах больше контролировать себя.
– Я не «не выношу» тебя, – угрожающе прошептал он ей на ухо. – Я просто хочу трахать тебя каждый раз, когда вижу!
Оргазм охватил её, сковал тело в болезненном напряжении. Ногти впились в покрывшуюся испариной кожу, в ухо громко и пронзительно врезался тяжелый мужской стон. Гук нависал над ней, его тело содрогалось от напряжения, но он не позволял себе обрушиться на свою пылающую в огне любовницу.
– В самолете я бы тебя послала, – прошептала она, скользнув всё ещё хмельным взглядом по его лицу.
– Может быть. Но уже в первую ночь ты бы лежала подо мной. Это, как видишь, неизбежно.
Задержав откровенный взгляд на её губах, Чонгук слез со стола. Пока он избавлялся от презерватива, Лиса надела купальник и обернулась, поправляя зону плавок на ягодицах.
– Что такое? – дерзко усмехнулась она. Чон внимательно наблюдал за ней. – Нравится?
– Ты не можешь не нравиться.
– Приятно слышать, – улыбнулась она и провела кончиком языка по верхней губе. – Непривычно. За эти дни я привыкла к оскорблениям.
– Твои задания связаны со мной?
– Нет. – Его лицо заметно напряглось. – Я думаю, что вчера оно было последним. И я его провалила.
– Почему?
– Потому что ты не пришел в бар.
– О том, что вы веселились всю ночь, я узнал только сегодня. Мне никто не говорил, что будет вечеринка. – Гук задумчиво склонил на бок голову. – Что в нем было?
– Ты расстроишься, – усмехнулась Лиса и подняла свой халат.
– И всё же?
Набросив на плечи прозрачную ткань, Манобан провела рукой по волосам и вцепилась пальцами в свою макушку.
– Часть эротической игры, – ответила она, оглядев его тело неспешным взглядом. – После которой я бы навряд ли остановилась.
Гук хмыкнул, явно расстроенный услышанным.
– А теперь? Кто цель твоих заданий?
– Мой новый сосед, – улыбнулась она, завязывая поясок. – Слегка озабоченный и нетерпеливый.
– И ты уже выполнила хоть одно? – спросил Чон, глянув поверх её головы. – С ним.
– Разумеется. Что я за капитан, если буду сидеть, сложа руки? – засмеялась Лиса. – Ты ведь делаешь то же самое.
Чонгук понимающе кивнул.
– Я лишь «не отказал своей соседке в просьбе».
– Такое же у меня было вчера. Я целый день была безотказна для Хосока.
– Это ведь бред! – раздраженно фыркнул Чон. – Ненормально – слепо выполнять указания, прочтенные на бумажке!
– И, тем не менее, ты сам с удовольствием намазывал свою соседку солнцезащитным кремом, хотя в этом не было никакой надобности.
– Это было безобидное задание.
– Открою тебе маленькую тайну: все задания совершенно безобидны. Выполняя их, человек получает исключительно удовольствие. Тебе ведь было приятно прикасаться к её обнаженной груди?
– Ты что, ревнуешь? – прыснул он.
– Ничуть, – улыбнулась Лиса. – Но бросаясь такими словами, как «выполнять задания с бумажки – ненормально» и бла-бла-бла в том же духе, ты, почему-то, сам делаешь то, что тебе было предложено. Все на острове стремятся получать удовольствие. Для этого вся эта контора и создана! Да и навряд ли ты сам с возмущением отнесешься к действиям соседки, которая внезапно захочет отсосать тебе перед сном.
– Ого! – бросил он нервный смешок в сторону. – Вот так у тебя задания! Что ж, буду с нетерпением ждать!
– Удачи, – выдавила она улыбку и огляделась в поисках своей пляжной сумки. – Рада, что тебе нравится твоя новая соседка.
– Я тоже за тебя рад, – кивнул Чон, открыв дверь. – Нам с тобой очень повезло. С ними, – уточнил он.
Оба вышли на вечернюю улицу. Манобан поправила халат, сжимая от злости челюсти. Чон провел ладонью по колючей щетине, сползающей вниз по шее, и протянул бывшей соседке пляжную сумку. Они молча глянули друг на друга, прошли несколько метров плечом к плечу, будто хотели сделать или сказать что-то ещё, но никак не могли решиться… Или просто не хотели делать ничего. В любом случае, оказавшись на тропинке, они синхронно повернулись друг к другу спиной, потому что у каждого была своя дорога к бунгало.
– Сколько бы ты заработала очков за выполнение вчерашнего задания? – вдруг спросил Гук, когда они отошли друг от друга на приличное расстояние.
Лиса остановилась, не в силах сдержать улыбку разочарования. Но, когда она обернулась, от нее не осталось и следа.
– Я не знаю. Не помню!
– Значит, не велика потеря, да?
– Меня интересовал только приз, – хмыкнула она и снова пошла вперед.
– И что это было?
Развернувшись на пятках, она продолжала уходить всё дальше.
– Очевидно, что теперь это не так уж и важно!
И почему им обоим было так сложно говорить правду? Во всяком случае Лисе уж точно.