69 оттенков пошлости

POV:Thalita
Он по­тащил ме­ня за во­лосы. Он мог тя­нуть ме­ня за ру­ку или но­гу, но выб­рал са­мое бо­лез­ненное - во­лосы. Я от­талки­вал­ась но­гами о пол, что­бы умень­шить боль, что­бы пос­ко­рее он до­шел до мес­та. А ин­те­рес­но, что он за­думал? Он та­щил ме­ня че­рез всю при­хожую к вы­ходу. Он ос­та­новил­ся, что­бы на­деть обувь, и мы выш­ли на ули­цу: шел силь­ный снег, а я все в той же ту­нике. Она сов­сем не гре­ла; мо­жет, ес­ли бы я была в одеж­де, так хо­лод­но и не бы­ло бы. Он спус­тился с крыль­ца и обо­шел его, я была поч­ти как раз рос­том c его вы­соту. Ту ве­рев­ку, что у ме­ня на шее, он при­вязал к пе­рилам так, что мне при­ходи­лось сто­ять на цы­поч­ках, что­бы ды­шать.

- Не силь­но бы хо­телось, что­бы ты у ме­ня прос­тыла, пос­то­ишь так два ча­са, мо­жет, оду­ма­ешь­ся.

Он ку­да-то ушел и че­рез нес­коль­ко ми­нут вер­нулся, но уже в теп­лой кур­тке и с го­рячим ча­ем в од­ной ру­ке и си­гаре­той в дру­гой. Он дол­го смот­рел на ме­ня, а я пы­талась смот­реть на не­го. Все те­ло пос­те­пен­но за­мер­за­ло и не­мело.

- Сна­чала те­бе прос­то хо­лод­но; за­тем лег­кое оне­мение: твоя ко­жа крас­не­ет, ты чувс­тву­ешь стран­ное теп­ло, а за теп­лом при­ходит жгу­чая боль по все­му те­лу. И тог­да блед­не­ет ко­жа. Хо­тя, чес­тно, я мо­гу и оши­бать­ся в по­ряд­ке, глав­ное - боль все рав­но при­дет. Ну вот ска­жи, ты ме­ня уку­сила, мне бы­ло боль­но, а те­бе еще боль­нее. Ты до­вольна? Те­бе все рав­но при­дет­ся это сде­лать. Ты прос­то еще не зна­ешь, на что я спо­собен.

Ког­да он за­кон­чит эту бол­товню? Как хо­лод­но, а еще и по­луча­са не прош­ло. Да и к то­му же все бо­лит; он ме­ня всег­да так бить бу­дет? Ду­маю, что нет. Я же не знаю, на что он спо­собен. Ког­да он до­курил и вы­пил свой чай, то вер­нулся в дом. Я ос­талась одна. Мне бы­ло слож­но сто­ять, а воз­ду­ха не хва­та­ет, ес­ли по­думать, то я мо­гу во­об­ще не тя­нуть­ся за воз­ду­хом и... уме­реть? Нет, нет! Я не ум­ру! Я не ум­ру, а зна­чит, бу­ду жить как рабыня? Го­лод о се­бе опять на­пом­нил. Хо­телось зак­ри­чать: «Стоп, хва­тит, я так не иг­раю!» - но это все бес­смыс­ленно. Я ни­кому не ну­жна, ведь ро­дите­ли мер­твы - а боль­ше у ме­ня ни­кого нет, да­же раз­ных там теть и дядь. Мои ма­ма и па­па бы­ли единс­твен­ны­ми деть­ми в семье, а их ро­дите­ли уже умер­ли. Я одна во всем ми­ре; на гла­зах опять сле­зы. Да, я пла­кала, а что мне еще ос­та­валось. По­чему та­кие лю­ди, как он, во­об­ще су­щес­тву­ют? Я не мо­гу по­нять, по­чему им нра­вит­ся боль дру­гих? Ос­та­новись! Про­шу те­бя, хо­зя­ин, ос­та­нови эту иг­ру и дай жить спо­кой­но. По­чему имен­но я? Я рас­пла­чива­юсь за гре­хи сво­их ро­дите­лей? Не же­лаю! Как та­кой кра­сивый и твор­ческий че­ловек, как он, мо­жет быть та­ким уро­дом в ду­ше? Он сме­ет­ся... я слы­шу его смех. Он та­кой при­ят­ный, ес­ли не знать, над чем он сме­ет­ся. Теп­лый и лас­ко­вый смех, буд­то он шу­тит в кру­гу близ­ких, но нет, он сме­ет­ся над мо­ими сле­зами, над мо­ей болью и от­ча­янь­ем. Не­нави­жу его! Это все сон, это все кош­мар, ме­ня тут нет.

Как он и обе­щал, мне боль­но. Я кри­чала, но мо­его кри­ка не бы­ло слыш­но. Я пла­кала, но до мо­их слез ни­кому не бы­ло де­ла. Он вы­шел вновь: у не­го в ру­ках бы­ла кас­трюль­ка с во­дой. Он об­лил ме­ня ле­дяной во­дой, и вот сей­час на­чалась нас­то­ящая пыт­ка. Он ви­дел боль в мо­их гла­зах, и ему это нра­вилось. По­чему ему это нра­вит­ся, я не по­нимала.

- Ос­та­лось все­го двад­цать ми­нут, я тут с то­бой пос­тою. Ты не про­тив, Фара?

Ме­ня зо­вут... а, черт с этим. Мо­жет, и вправ­ду ему под­чи­нить­ся, тог­да не бу­дет боль­но? Стать пос­лушной Фарой, а ког­да при­дет вре­мя, Ти(Сокращенно от Талита) сбе­жит? Он ме­ня в лю­бом слу­чае рас­тлит, нет, не­под­хо­дящее сло­во, он ме­ня из­на­силу­ет.

Я была мок­рая, хо­лод­ная. Ру­ки дро­жали от бо­ли, как, в об­щем, и все те­ло, и в этот мо­мент я за­хотела сек­са, но это же­лание у ме­ня быс­тро от­па­ло. Я за­хотела это­го на се­кун­ду толь­ко по­тому, что... слиш­ком дол­го пред­став­ляла се­бе это. Как я бу­ду кри­чать от бо­ли, а по­том от удо­воль­ствия, но вряд ли с са­дис­том я по­лучу при­ят­ные ощу­щения. Эти лю­ди от­ли­ча­ют­ся от всех ос­таль­ных. Все для них; они в цен­тре все­лен­ной, а та­кие, как я - прос­то раз­вле­чение. Мои но­ги ме­ня не дер­жа­ли: слиш­ком бы­ло хо­лод­но, и я упала. Я пы­тал­ась встать, но не по­луча­лось, а хо­зя­ин смот­рел на ча­сы и не дви­гал­ся. Я за­дыхал­ась, поп­ро­бовала под­нять­ся - один гло­ток воз­ду­ха и сно­ва удушье, а он все смот­рел на ча­сы... Ка­жет­ся, я те­ряю соз­на­ние, и вот он ме­ня дер­жит на сво­их силь­ных ру­ках.

- Ров­но два ча­са. Те­бе по­вез­ло.

Как я его не­нави­жу, а от не­го так при­ят­но пах­нет. На­вер­ное, до­рогой пар­фюм.