Глава 15
Лиса
Прошло несколько недель, и секс становился лучше с каждым разом, как мы им занимались. У меня было ощущение, что Чонгук все еще немного сдерживается, но я не возражала. Иногда я задавалась вопросом, нужны ли ему нежные занятия любовью так же сильно, как было после стресса, связанного с Братвой.
Занятия любовью? Неважно, как сильно я пыталась игнорировать свои чувства, я знала, что люблю Чонгука. Возможно, было естественно влюбиться в мужчину, за которым вы замужем, в мужчину, с которым вы разделили близость. Я не была уверена, почему влюбилась в Чонгука.
Несмотря на свои твердые намерения перед нашим браком, я пустила его в свое сердце. Я только знала, что это случилось. Но понимала, что такие мужчины, как Чонгук, думают о любви. Я не говорила ему о своих чувствах, хотя несколько раз слова были на кончике моего языка, когда мы лежали в объятиях друг друга, потные и пресыщенные после секса.
Я знала, что Чонгук не ответит, и не хотела делать себя такой уязвимой.
Я любовалась нью-йоркским закатом со своего места в шезлонге на террасе на крыше. Ромеро был внутри, читал спортивный журнал на диване. Несколько раз я подумывала о том, чтобы попросить Чонгука отменить постоянное присутствие Ромеро. Ничего не могло произойти со мной в нашем пентхаусе, но так и не решилась. Я чувствовала бы себя более одиноко без Ромеро в квартире, даже если мы не так много разговаривали. Марианна приходила только в обеденное время, чтобы убрать и приготовить ланч и ужин, а Чонгук отсутствовал большую часть
дней. Я все еще не встретилась ни с одной из женщин Семьи за кофе. В любом случае, после предательства Косимы я не собиралась встречаться
со всей семьей Чонгука.
Мой телефон завибрировал на столике. Я схватила его, увидев, как имя Дженни вспыхнуло на экране. Счастье разлилось в моей груди. Мы разговаривали только этим утром, но для моей сестры не было редкостью звонить по несколько раз в день, и я не возражала.
Только, услышав ее голос, я села, мое сердце заколотилось в груди как сумасшедшее.
—Лиса, — прошептала она, ее голос был хриплым от слез.
— Джен, что случилось? Что происходит? Ты ранена?
— Отец отдает меня Маттео.
Я не понимала, не могла.
— Что ты имеешь в виду под «он отдает тебя Маттео»? — мой голос дрожал, и слезы уже жгли глаза, когда я слушала разбивающие мне сердце рыдания Дженни.
— Сальваторе Витиелло говорил с отцом и сказал ему, что Тэхен хочет жениться на мне. И отец согласился!
Я не могла дышать. Я переживала, что Тэхен не позволит, чтобы Дженни сошла с рук ее грубость по отношению к нему. Он был человеком, который не привык к отказам, но как отец мог согласиться?
— Отец говорил, почему? Я не понимаю. Я уже в Нью-Йорке. Ему не нужно выдавать и тебя замуж в Семью.
Я встала, не в силах больше усидеть на одном месте. Зашагала по террасе, пытаясь успокоить мчащийся пульс с помощью глубокого дыхания.
— Я не знаю, почему. Возможно, отец хочет наказать меня за то, что я сказала то, что думаю. Он знает, как я презираю наших мужчин, и насколько я ненавижу Тэхена. Он хочет видеть, как я страдаю.
Я хотела не согласиться, но не была уверена, что Дженни ошибалась. Отец думал, что женщины должны знать свое место и что лучший способ сделать это с Дженни- связать ее с таким человеком,
как Тэхен. За его усмешками скрывалось что-то темное и злое, и у меня было ощущение, что Дженни имеет смысл не провоцировать его, пока он не сорвался.
— О, Дженни. Мне так жаль. Возможно, я могу рассказать Чонгуку, и он сможет изменить мнение Тэхена.
—Лиса, не будь такой наивной. Чонгук знал все это время. Он - брат Тэхена и будущий Капо. Такие дела не решаются без его участия.
Я знала, что она была права, но не хотела принимать этого. Почему Чонгук не сказал мне об этом?
— Когда они приняли решение?
— Несколько недель назад, еще до моего приезда.
Мое сердце сжалось. Чонгук спал со мной, заставил меня доверять ему и любить его и не потрудился сказать мне, что моя сестра была продана его брату.
— Я не могу верить ему! — зашептала я резко. Ромеро наблюдал за мной через окна, уже встав с дивана.
— Я убью его. Он знает, как сильно я люблю тебя. Он знает, что я бы не допустила этого. Я сделала бы все, чтобы предотвратить соглашение.
Дженни затихла на другом конце.
— Не ввязывайся в неприятности из-за меня. Слишком поздно, в любом случае. Нью-Йорк и Чикаго обменялись рукопожатием на этом. Это заключенная сделка, и Тэхен не выпустит меня из своих лап.
— Я хочу тебе помочь, но не знаю как.
— Я люблю тебя, Лиса. Единственное, что мешает мне порезать мои запястья прямо сейчас, - это знание, что мой брак с Тэхеном означает, я буду жить в Нью-Йорке рядом с тобой.
Страх сдавил мое сердце.
— Джен, ты самый сильный человек, которого я знаю. Обещай мне, что ты не сделаешь ничего глупого. Если ты навредишь себе, я не смогу с этим жить.
— Ты намного сильнее меня, Лиса. У меня длинный язык и роскошная бравада, но ты несгибаема. Ты вышла замуж за Чонгука, ты живешь с таким человеком, как он. Я не думаю, что смогла бы это сделать. Я не думаю, что смогу.
— Мы разберемся с этим, Дженни.
Двери лифта открылись, и Чонгук вошел в нашу квартиру. Его глаза бросились от Ромеро ко мне, и он сдвинул брови.
— Он здесь. Я позвоню тебе завтра.
— Едва я бросила трубку, как ярость воспламенила меня. Я не думала, что смогу когда-либо ненавидеть Чонгука снова, даже на мгновение, но в эту секунду я хотела причинить ему боль. Я ворвалась внутрь, мои руки сжались в кулаки, когда я направилась к Чонгуку. Он не двинул ни единым мускулом, только спокойно наблюдал за мной. Это спокойствие больше, чем что-либо еще, подогрело мой гнев. Я не была уверена, что он понимает, что я собираюсь сделать, но это не было нападение, как было очевидно из его реакции. Мои кулаки ударили его в грудь настолько сильно, насколько хватило моих сил. Шок пронесся по лицу Чонгука, все его тело выплеснуло напряжение. Боковым зрением я видела, как Ромеро сделал шаг в нашем направлении, очевидно не уверенный, должен ли он что-то сделать. Он был моим телохранителем, но Чонгук был его боссом. Конечно, у Чонгука не было проблем с тем, чтобы справиться со мной. Через мгновение он схватил оба моих запястья одной рукой. Я ненавидела, что он мог одолеть меня так легко.
—Лиса, что...
Он не смог закончить, потому что я врезала коленом вверх, и только его быстрые рефлексы препятствовали тому, чтобы я попала в свою цель. Звук рыданий Дженни зазвучал у меня в голове, заставив меня потерять всякую рациональность, которая у меня была.
— Выйди, — сказал Чонгук резко. Ромеро повиновался без протеста. Сверкающие глаза Чонгука встретились с моими, но я уже перестала бояться. Я бы умерла за Дженни. Я попробовала ещё один удар и на этот раз осчастливила пах Чонгука. Он зарычал и оттолкнул меня на диван, придавив мои ноги своими коленями и толкнув мои руки выше моей головы.
— Ради бога, Лиса. Что в тебя вселилось?
Я впилась в него взглядом:
— Я знаю о Дженни и Тэхена, — выплюнула я. А затем сорвалась и начала плакать, сильные судорожные рыдания сотрясали мое тело.
Чонгук выпустил мои запястья и откинулся назад, чтобы я могла двигать ногами. Он рассматривал меня так, как будто я была существом, которое он никогда не сможет понять.
— Вот из-за чего это? — он прозвучал скептически.
— Конечно, тебе не понять, потому что ты никогда не любил никого больше, чем свою собственную жизнь. И, наверное, не можешь понять, каково это, чувствовать, что твое собственное сердце разбивается при мысли о том, что человеку, которого ты любишь, больно. Я умерла бы за людей, которых люблю.
Его глаза стали жесткими и холодными, когда он встал:
— Ты права. Мне не понять.
— Холодная маска вернулась. Я не видела, чтобы она была направлена против меня уже несколько недель.
Я вытерла глаза и тоже встала.
— Почему ты не сказал мне? Ты знал уже в течение многих недель.
— Потому что я знал, что тебе это не понравится.
Я покачала головой:
— Ты знал, что я разозлюсь на тебя, и ты не хотел разрушать свои шансы трахнуть меня. — Я даже не покраснела, хотя никогда раньше не использовала это слово.
Чонгук ожесточился.
— Разумеется, я хотел трахнуть тебя. Но у меня сложилось впечатление, что ты наслаждалась нашими гребаными сессиями.
Я хотела причинить ему боль. Он был так холоден. Конечно, это всегда было об обладании тем, что было его, о заявлении прав на мое тело. Ему было плевать на меня или кого-либо еще.
— И ты волновался, что я не была достаточно хорошей актрисой, чтобы одурачить всех после нашей маленькой уловки с брачной ночью. Я даже тебя одурачила. — Я разразилась уродливым смехом.
— Я заставила тебя поверить, что мне действительно понравилось это.
Что-то мелькнуло в глазах Чонгука, что-то, на мгновение заставившее меня захотеть забрать свои слова, но затем его рот растянулся в жестокую улыбку.
— Не лги мне. Я трахнул достаточно шлюх, чтобы узнать оргазм, когда вижу его.
Я вздрогнула, как будто он ударил меня. Он только что сравнил меня со своими шлюхами? Я сказала самое ужасное, что только могло прийти мне в голову:
— Некоторые женщины испытывают оргазм, даже когда их насилуют. Это не потому, что им это нравится. Это способ их тела справиться.
В течение долгого времени Чонгук ничего не говорил. Его ноздри раздувались, грудь вздымалась, а руки сжались в кулаки. Он выглядел так, как будто хотел убить меня на месте. Затем произошла самая страшная вещь - гнев соскользнул с его лица. Оно совершенно лишилось эмоций, его глаза стали столь же гладкими и непроницаемыми, как сталь.
— Твоя сестра должна быть счастлива, что Тэхен хочет ее.
Немного мужчин могут выдержать ее болтливость.
— Боже, и это причина, не так ли? — сказала я с отвращением.
—Потому что в тот день в отеле она сказала ему, что он никогда не получит ее горячее тело. Ему это не понравилось. Он не мог вынести того, что она была невосприимчива к его жуткому очарованию.
— Она не должна была бросать вызов ему. Тэхен - решительный охотник. Он получает то, что он хочет, — все еще ни единого проблеска эмоций в голосе Чонгука. Как будто он сделан изо льда.
— Он получает то, что хочет? Это не охота, если он принуждает ее вступить в брак, прося у моего отца ее руку. Это трусость.
— Это не имеет значения. Они женятся. — Он повернулся спиной ко мне, как будто увольнял меня.
Чонгук не понял. Он не смог. Он не знал Дженни так, как я. Она не вступит в этот союз так спокойно, как я. Я рванула к лифту.
—Лиса , что, черт возьми, ты делаешь?
Я оказалась в лифте прежде, чем Чонгук смог добраться до него, и спустилась вниз на один этаж. Я вышла в квартиру Тэхена. Это было в основном зеркальное отражение наших апартаментов за исключением того, что это не был дуплекс. Тэхен сидел в кресле, слушая какую-то дрянную рэп-музыку, когда увидел меня. Он поднялся, настороженно следя за мной, когда подошел ко мне:
— Что ты здесь делаешь?
Я толкнула ладонями его в грудь, когда он остановился передо мной.
— Забери свое предложение. Скажи моему отцу, что ты не хочешь Дженни.
Тэхен рассмеялся:
— С чего бы? Я хочу ее. Я всегда получаю то, что хочу. Дженни не должна была играть в игры с большими мальчиками.
Я потеряла контроль и ударила его по лицу. Мой глупый итальянский темперамент. Я обычно контролировала его лучше, чем остальные мои родные братья и сестры, но не сегодня. Он схватил меня за руку, отпихнул назад так, что мой позвоночник больно столкнулся со стеной, и запер меня в западню между нею и его телом. Я ахнула.
— Тебе повезло, что ты - жена моего брата.
Подъехал лифт, остановился и открылся.
— Отпусти ее, — прорычал Чонгук, выходя. Тэхен сразу отступил и холодно улыбнулся мне.
Чонгук приблизился ко мне, просканировав мое тело глазами, прежде чем встать перед своим братом.
— Ты больше не сделаешь этого.
— Тогда научи ее манерам. Я не позволю ей ударить меня еще раз.
Научить ее манерам? Его брак с Дженни закончится полной катастрофой.
Голос Чонгука опустился на октаву:
— Ты больше не тронешь мою жену, Тэхен. Ты мой брат, и я приму пулю за тебя, но, если ты сделаешь это снова, тебе придется жить с последствиями.
— Они столкнулись, и на мгновение я заволновалась, что они достанут ножи и станут сражаться друг с другом. Я не хотела этого. Я знала, как сильно Чонгук заботился о своем брате, в любом случае больше, чем он заботился обо мне. Тэхен был единственным человеком, которому доверял Чонгук. Какое-то время и я думала, что могла бы быть таким человеком, но если бы это было так, то сегодня бы все пошло совершенно по-другому. Я знала, что его защита меня была борьбой за власть, а не эмоциями. Прикоснувшись ко мне, Тэхен выказал неуважение к Чонгуке, и, конечно,Чонгук не мог позволить эт спустить на тормозах.
— Я больше не стану тебя бить, Тэхен, — выдавила я, хотя слова в моем рту были на вкус как грязь.
— Я не должна была этого делать.
Оба мужчины удивленно обернулись ко мне. Тэхен расслабился. Лука нет.
— Мне жаль, если я сделал тебе больно или напугал тебя, — сказал Тэхен. Я не могла сказать, действительно это так или нет. На его лице была безэмоциональная маска, точно такая же, как у его брата.
— Ты этого не сделал.
Чонгук ухмыльнулся, затем подошел ко мне и властно притянул к себе. Наши глаза встретились, и, как будто он вспомнил наши прежние слова, его ухмылка исчезла, а губы сжались. Он не отпустил меня, но его хватка на мне ослабла.
Я отвернулась, не в силах больше вынести выражение его лица, и посмотрела на Тэхена.
— Не женись на Дженни, — я попробовала еще раз, и хватка Чонгука на моей талии усилилась предупреждении. Я проигнорировала его.
— Она не хочет выходить замуж за тебя.
— Ты тоже не хотела выходить за Чонгука, и вот, пожалуйста,— сказал Тэхен со своей ухмылкой акулы.
— Дженни не похожа на меня. Она вряд ли смирится с договорным браком.
Чонгук убрал руку с моей талии.
— Она станет моей женой, когда ей исполнится восемнадцать. Никакая сила в этой вселенной не помешает мне сделать ее своей.
— Вы мне отвратительны. Вы все, — сказала я. С этим я отступила в лифт. Чонгук не пошел за мной. Он даже не наблюдал за мной, чтобы посмотреть, возвращаюсь ли я в нашу квартиру. Он знал, что я никуда не денусь. Даже если бы я все еще хотела сбежать, я не могла. Мое сердце принадлежало ему, даже если у него не было сердца, которое бы он, в свою очередь, мог отдать мне.