"Я сын Лафея. Не твой."
Асгард. Заключенного ведут вдоль золотых коридоров дворца. Его грубо толкают в плечи и спину, но Локи даже и не думает ускорять шаг.
- Ты заставляешь Всеотца ждать! Иди быстрее! - не выдержал один из Иенхериев. Он еще раз с силой пихнул Бога Лжи в спину, заставив того покачнуться. Но Локи не согнул eё и продолжил размеренно шагать по коридору, будто он шел по величественной галерее, наслаждаясь великолепными картинами.
- Я ждал в темнице месяцами. Теперь пусть они подождут, - холодно произнес Трикстер. Он сдул с лица волнистую прядь черных волос и, как ни в чем небывало, пошел дальше. Стражи, уже который раз, раздраженно вздохнули и пробормотали себе под нос различные проклятия.
Дойдя наконец до Зала суда, где восседал Один, двое мужчин в золотых доспехах подвели Лофта под руки к трону и рывком поставили его на колени. Локи, толи от боли, толи от возмущения, недовольно вскрикнул. Находящиеся зале Асы только довольно перешептывались, до ушей Трикстера доносились их фразы "Так ему и надо!", "Он достоин смерти!", "Он предатель и монстр!", "Почему его не казнят?!" и тому подобное, но он усмехался. Один встал и ударил Гингниром о золотой пол, от чего по залу пролетел звон, заставивший всех замолчать. От этого пронзающего гула Лофт поморщился, этот звук резал ему уши. Царь Асгарда сел и обвел всех, кто был в зале, строгим, тяжелым взглядом, который сложно было выдержать. Суд начался.
- Локи, сын Одина... - начал было Всеотец, но его вдруг перебило недовольное высказывание Локи:
- Лафея, - резко отрезал он, исправляя Царя Асгарда. - Я сын Лафея, не твой.
Трикстер встал с пола и отряхнул колени скованными в цепях руками. В зале воцарилась гробовая тишина, в которой отчетливо слышался скрежет металлических звений друг о друга. Такой жест со стороны узника казался огромным оскорблением всех присутствующих, но Один молчал и с разочарованием в глазах смотрел на приемного сына. Через несколько мгновений он продолжил свою речь:
- Локи, ты являешься виновным в измене Асгарду, двойной попытке захвата Мидгарда и почти полном разрушении Йотунхейма. Из-за тебя во всех Девяти Мирах воцарились война, разруха и смерть... - Старик задумался. И лишь на секунду его лицо обрамила жалость и печаль. Локи ненавидел, когда его жалели, поэтому лицо его нахмурилось, между бровей пролегли морщины, а губы сжались в тонкую линию, лишь бы ни сказать чего-нибудь лишнего.
- Локи, тебе есть что сказать в свое оправдание? - спросил Один. Трикстер поднял на него полные ненависти и призрения глаза. Ладони сжались в кулаки, заставляя ногти впиваться в бледную кожу, а кончики пальцев уже начинали бесконтрольно синеть. Спустя несколько мгновений он холодно произнес:
- Я не собираюсь оправдываться перед такими, как вы. Я не злодей и не считаю, что уж так сильно провинился. Всего лишь детские шутки, по сравнению с твоими жертвами, Один.
По залу прокатился возмущенный гул, а лицо Локи озарил довольный оскал. Он обвёл взглядом всех присутствующих и остановился на Одине, смотря на того с ожиданием в глазах.
- Тогда, Локи Лафейсон, властью, данной мне мои отцом, Бёром, я лишаю тебя магии, - Царь Асгарда взмахнул рукой, и Лофт упал на колени, тихо вскрикнув и жмурясь от боли. - И изгоняю из Асгарда до тех пор, пока ты не осознаешь свою вину и не раскаешься в содеянном твоими руками. Стража! - на последних словах Один встал со своего трона и ударил посохом о пол, знаменуя непоколебимость собственного решения. Два высоких Иенхерия схватили сидящего на полу Бога и насильно повели его к Мосту.
- Да отпустите же вы меня, олухи! Я сам могу идти! - Локи вырвал свои руки из хватки мужчин и, сжав их за спиной в замок, он пошел по направлению к Биврёсту. Шел он, не сгибая спины, гордо и величаво, а его лицо озаряла безумная улыбка, пугающая всех присутствующих. Даже Иенхерии отводили от безумного взгляда Бога Лжи свой, опуская его вниз.
Дойдя до Моста, двое стражников подвели Трикстера почти вплотную к его краю. Сняв с него цепи, они облегченно вздохнули и отошли в сторону. Локи развернулся лицом ко всем, а в его глазах мелькали гордость, злость, отвращение и насмешка, но в то же время они полыхали безумием. Один кивнул Хеймдаллю и тот, подняв остриё своего огромного меча с золотой поверхности пола, открыл Мост. Воронка заискрилась всеми цветами радуги, сопровождаемая необъяснимым звуком, пожожим на звук летящей пули. Лофт осмотрел всех тяжелым взглядом, от которого у каждого, из находящихся здесь, по коже пробежали мурашки. Он медленно ступал вперед спиной, а его шаги эхом отдавались в окружении гладких стен в виде полусферы. Когда же Локи подошел к самому краю, он просто упал в эту Воронку.
Трикстер надеялся, что из-за сильного удара о твердую землю, он просто переломает себе все кости и с оскалом не даст Асам спокойно наблюдать за его жалким прибыванием в этом отвратительном мире.